Её удержало лишь отцовское поле — творение ещё не завершилось, тут и там летали топоры и кувалды. Соваться туда всё ещё смертельно опасно.
Материализовавшийся на моём плече Син тоже пристально глядел в зияющий провал этой необычной гробницы.
— Ну всё. — обречённо протянула Настя. — Теперь точно никаких гостей. Не поймут-с…
— Не поймут-с…
Параллельно с Местом Силы для Лизы появились и три других. Для Саши — высокое мощное дерево с кристально-белым стволом и пышной кроной с ярко-золотыми листьями. Что-то вроде эфирогона, только в разы больше.
А ещё от древа (назвать это деревом язык не повернётся) прямо-таки веет Благодатью и очищающей упорядоченной маной.
Для Рины же появилось нечто странное. В земле была вырыта глубокая и широкая круглая яма. Дно её застилал алый яркий песок. Стены покрылись толстым слоем мрачных тёмных кирпичей, а сверху яму накрыла грубая мощная решётка.
Вниз, в яму, вела узкая кривая лестница, но и она при необходимости перекрывалась стальными прутьями, а по бортам ямы выросли тринадцать алых шипов, увенчанных плоскими факелами.
— Это ещё что за жуть⁈ — поражённо воскликнула Эльдана. — Это для Риночки⁈ Какого демона вообще⁈
— Думаю, это арена. Прекрасно отражает желание вашей юной дочери сражаться за своё будущее, — мягко ответил ей Дашков.
А для меня… Для меня появилось нечто, до боли знакомое.
— Портальная башня, — тихо хмыкнул я себе под нос.
Да, это именно её вершина. То, что я видел, когда на полгода окунулся в своё подсознание. Круглая площадка, колонны, образующие шесть арок, потолок-купол.
Разве что в арках сейчас нет дверей, а за пределами башни не пустота. В остальном — всё то же. Своеобразная ротонда из мрамора и гранита.
Так завершилось творение. И Абдульбари аль-Асфар, откланявшись и до тошноты обильно расшаркавшись с Дашковым, просто исчез в беззвучной вспышке. А в воздухе повисли его последние слова:
— Я оказал вам посильную помощь. С тем, что делать с сим даром, разбирайтесь сами! Ведь не для того ли смертным даны столь любопытные носы⁈
Глава 7Новые времена
Сказать, что после призыва джинна и сотворения нам собственных Мест Силы жизнь изменилась — это ничего не сказать.
Словно всё вокруг нас только и ждало, когда спустят этот курок. Ну что, мол, когда уже там Косте Осинскому четыре стукнет⁈ Запускайте новую жизнь!
И жизнь эта запустилась. Но не полетела галопом, как кто-то мог подумать. Нет.
Новая жизнь потекла плавно, как неспешная река, с годами способная размыть любую преграду.
Сначала мы разобрались с тем, какие именно Места Силы сотворил нам Абдульбари, заглянув в наши детские души. Труда это не составило. Ведь в конечном счёте любое такое место — в первую очередь просто место для медитации.
Просто очень магическое место, да ещё созданное специально под мага. Каждая вещь здесь резонирует с личностью хозяина, даже если личности нет ещё и пяти.
— Сын, а что это такое для тебя сделал этот синий дядька, как думаешь? — прищурилась тогда мама, оглядывая мою «ротонду». Шесть «порталов» зияли пустотой, мраморные колонны оканчивались золотистым куполом. Серый гранит пола приятно холодил ноги.
Я очень живо вспомнил, как любил проводить вечера на вершине этой башни, творя Соколиный Глаз и оглядывая всё на десятки километров вокруг.
Прекрасные были времена. Но маме я ответил по-другому.
— Не знаю. Наверное, тут проходы вместо стен потому что я много где хочу побывать! Мама! И не надо со мной как с маленьким — всех этих синих дядек! Я знаю, что ето был джинн!
Я предъявил это абсолютно серьёзно, но мама лишь умильно покраснела… впрочем, сдержав себя. Столь же серьёзно кивнув, она вздохнула и ответила:
— Ты прав, сынок. Просто ты так быстро вырос… и умён не по годам. Хоть в школу тебя отдавай в пять лет…
— Я бы сказал, что это крайне нежелательно, госпожа Осинская, — встрял в разговор неслышно подошедший генерал. — Наукой давно доказано, что…
— Я знаю, Ваше Сиятельство! Ну я ж не дура, читала кое-что! Дайте мне сына похвалить. Особенно, когда есть за что!
А потом добавила:
— Я знаю, что до семи лет доминанта мотивации у ребёнка — игра, а не обучение. И даже обучение идёт лучше через игру. Не учите учёную, при всём к вам уважении.
Ха! Похоже, маму неслабо задело то, что ей кто-то решил указывать, как воспитывать сына. Понимаю, хоть и не могу согласиться.
Понимающе кивнул и генерал.
— Простите, госпожа. Я был неосторожен, вступил в ваш разговор, не узнав о его начале. Приношу свои извинения.
Приятно, когда человек понимает, когда лучше не лезть в бутылку и откупиться вежливостью.
Вежливость всё равно бесплатная.
И, когда я уже на следующее утро притащил в башню удобное маленькое покрывало, расстелил его посреди пола и сел, подогнув ноги… я сразу же ощутил это единение.
Ощутил, как пассивный ток маны сквозь тело ускорился, стал ровным и плавным.
— Давай, и ты здесь. Нарекаю тебя своей личной вещью, будешь меня подпитывать!
Сказав это, я сунул руку в карман брюк и вытащил… ну да. Ту самую ярко-красную машинку, на которой три года назад учился телекинезу. А кто-то решил, что я разбрасываюсь вещами с историей?
Думаю, если вы найдёте где-то мага, добровольно выкинувшего вещь, в которой есть память о важных для него моментах жизни — этот маг или мёртвый, или сумасшедший.
Даже в мире, в котором не существует сверхмощных проклятий через такие вещи, ими бы не разбрасывались. А мы, увы, живём в более мрачном мире.
И такие проклятия — обычное дело для сильных магов-предметников. Или некромантов.
Запустив машинку плавно летать вокруг головы, положив перед собой фиолетовый медальон-накопитель, подаренный родителями, я прикрыл глаза и начал тогда медитировать.
Брать потоки окружающей маны под волевой контроль, как бы «расширять» сознание, выносить часть его за пределы вещественной оболочки. А затем — ритмично направлять схваченные потоки в Источник, обратно, снова в Источник, опять обратно.
В общем — прокачивать силовые каналы, если говорить языком этого мира. У нас это называлось эфиризацией. Повышением доли астрального тела в сравнении с вещественным.
В тот, первый, день я даже не заметил прибежавших чуть позже детей. И им, и взрослым, не терпелось разобраться, как же с этими сооружениями работать. Ведь у каждого своя форма взаимодействия.
Как мне потом рассказали, проще всего это вышло у Сани. Просто потому что пацан сразу пришёл к своему древу с лейкой и принялся его поливать.
И тут же словил прямо в физиономию заряд Благодати, придавшей ему кучу сил. Так все и узнали, что Саше просто надо ухаживать за деревом. По крайней мере, пока.
С возрастом ведь места для медитации станут куда функциональней.
Думаю, будь здесь родители Лизы, они просто не пустили бы её залезть внутрь мрачного зиккурата, воняющего сыростью и окружённого кривым забором с черепами.
Чего уж — и мама с Эльданой были против, но девочка уж очень хотела, а генерал напомнил им, ради чего всё это. И Лиза отправилась внутрь склепа…
Чтобы вылететь оттуда с полным неподдельного счастья криком:
— Тям призрак!!! Йебята, там призрак сидит!!! Такой клёвый а-а-а-а!!!
Именно это и вывело меня тогда из медитации. Я посмотрел на Сина, пристально следящего за красной машинкой. И пошёл разбираться, чего там так орут.
— Доброе утро, почтенные господа! — раздался из недр гробницы хриплый голос, когда мы все дружно заглянули внутрь.
Я сразу же учуял мощный дух эктоплазмы и тлена. Я не некромант, но эти «ароматы» за жизнь успел узнать отлично. И плотного концентрированного призрака не спутаю ни с кем.
— Э-э… Уважаемый. — откашлялся Дашков. — А можете вы показаться? У вас там, кажется, довольно тесно!
— Могу, отчего ж не смочь, почтенный? — уважительно ответили из тьмы. — Только вот… шибко вы страшный. Чует моё… хм. Про сердце как-то глупо. Чует душа моя — ваше пламя мне не по зубам… Хм. М-да.
— М-да. — эхом ответил Дашков. — А чего почтенный Абдульбари меня о вас не предупредил?
На этот раз пауза вышла чуть дольше, в глубине склепа что-то зашебуршало. И я с удивлением понял — там кто-то меряет шагами комнату!
Маленькую такую комнатушку.
— А вы сумеете надёжно проверить, не лгу ли я вам? — наконец ответил неведомый призрак. — Я, знаете ли, привык к такому. Так всем нам будет проще доверять друг другу.
Молча кивнув, Дашков сходил в один из своих многочисленных подвалов, и притащил оттуда артефакт в виде большой рамки. Направил его на вход.
— Вот теперь давайте побеседуем, м-нэ… Клянусь, что ни я, ни кто-либо на территории этого поместья, не причинит вам зла первым.
Только после этой ритуальной клятвы новый обитатель гробницы показался на свет. В лучах утреннего солнца перед нами предстал худощавый рослый мужчина средних лет. Разумеется, полупрозрачный и с белёсым отливом.
Ба, да это же мстительный дух! Ну точно, мутная плазма тела, светящиеся даже под солнцем глаза! Я весь подобрался, приготовившись к чему угодно.
Но вышло всё наилучшим образом — призрак просто повис перед рамкой и заговорил. Объяснил, как он тут оказался и почему.
Выяснилось, что при жизни его звали Евгений Никаноров. Но хозяева так давно называли его «мистер Эн», что и нас он попросил о том же.
Да, именно хозяева. Евгений был слугой… даже не так. Родовым слугой. А это особая узкая каста людей, что поколениями служат одному семейству.
Навроде того старика, что оставался в саде с Юленькой Долгорукой. И Евгений… так сказать, выполнял деликатные поручения.
— Теперь, после смерти, мне нечего скрывать. Тем-более от вас, в чьём жилище я обрёл пристанище.
— Но-но, молодой… призрак. Пока ещё не обрели! Вы лишь кандидат на сию жилплощадь, м-де!
— Простите. Но, волею создателя этого места, я намертво к нему привязан. Для обретения рассудка мне нужен был дом, и тот чародей-джинн решил, что мои цели вполне совпадали бы с вашими… будь я жив.