На первый вылезла моя вечная жажда исследования! Если до школьных мелочей мне нет дела, то судьба целой ангелицы, да ещё явно не рядовой… Ну кто тут откажется хотя бы попробовать её распросить⁈
Я не откажусь.
В ответ на мой вопрос Вейя мелодично рассмеялась. Её голос вообще очень приятен слуху — глубокий, переливистый, текучий как музыка.
— Не дума.что они сумели бы. — отсмеявшись ответила женщина. — Хотя, как знать… Всё-таки Рай не просто так оставил этот мир. Мы… они признали его силу. Увы, я пала задолго до этого. А здесь, в мире, не знающем света Господня, я… прохожу своё Искупление.
Вот оно как. Падший ангел, желающий вернуться на свои Небеса? Но как этому помогает работа в школе⁈ Да ещё в той, в которой по соседству демон мучает детей!
Ну не может же она об этом не знать. Так я прямо и спросил.
— Да, я знаю об этом. — кивнула она головой, тряхнув тяжёлыми густыми локонами. — Но это тоже часть моего Искупления. Я впала в грех гордыни, юноша. Решила, что лучше Господа знаю, каков путь к исправлению несовершенного мира. Решила, что смертные просто не знают о сути Тьмы, а потому поддаются ей.
— И теперь вы вынуждены видеть, что мы её прекрасно знаем, но всё равно лезем? — мрачно усмехнулся я. Я сидел уже расслабленно, глядя на собеседницу с любопытством.
— Именно так. Уже две тысячи сто три года я отлучена от миров Света Господня, коих, хвала Ему, всё больше в обозримом мире. Мне уготован жребий наблюдать за жизнью смертных, наставлять их, учить всему, чему угодно… но никогда ни во что не вмешиваться. Никогда ничего не менять делом своим.
— Вот оно как. Ваш Демиург решил показать тебе, что ты можешь хоть до посинения вдалбливать смертным какие угодно истины, но сами по себе они никому не нужны?
— Ты воистину проницателен, юноша. А заодно мне на плечи возложена миссия проповедника. За свою долю срока я воочию увидела, как живут смертные без Света Господня, как они нуждаются в нём… и как отвергают его без сожаления. Как отвергла его когда-то и я…
Интересно, чего это она перед каким-то школьником тут распинается? Рассказывает свои слезливые истории и всё такое… Не о Боге же она со мной планирует поговорить⁈
Как оказалось нет. Но о чём-то не менее унылом.
— Я рассказываю тебе всё это потому что чувствую, что ты не просто юноша. Что ты странствующая душа, остающаяся, однако, душой смертного. И силы твои… они способны привести к ужасающей ошибке!
— Да-да-да… — сразу поскучнел я. — Мне ещё в детстве один цыган из Англии нагадал, что не будет у меня ни дороги дальней, ни казёного дома. Только погружение во Тьму и смерть по заслугам. Я в курсе.
— Это несомненно. — улыбнулась она. — Все, кто делают шаг за грань, обречены на страшную погибель. Но я не вижу, чтобы ты его сделал.
— Приятно слышать!
— Приятно, что тебе приятно. — не ощутила сарказма Вейя. — Значит, твоя душа ещё не потеряна, как была потеряна моя. Увы, я не могу прозревать грядущее. Но даже так, я вижу, что ты не готов рассказать мне, зачем тебе это творение. Но я хочу предостеречь тебя! Оно очень опасно! Я знаю сотни миров, которые погибали почти сразу после того, как изобретали аналоги Прозревателя!!!
Ангелица не на шутку взволновалась. Выйдя из-за стола, она заходила по почти пустому кабинету как обычная смертная женщина, заламывая тонкие пальцы. В её голосе слышалась искренняя страсть и даже страх.
Но я оставался спокоен. У каждого своё мнение по этому поводу, и чужие эмоции на моё не повлияют.
— А я знаю как минимум один мир, который благодаря этому изобретению совершил настоящий прорыв во всех областях знания. Мой собственный. И что? Слышал я и о других таких примерах.
— Они бесспорно есть. — обернулась ко мне ангелица. — Но это лотерея. Да, если Господь уготовал мне судьбу плакальщицы на руинах очередного мира, я приму её с благодарностью. Но я не…
— А я бы не принял.
— Что?‥
— Говорю, а я бы не принял такой судьбы, кто бы мне её не напророчил. — холодно ответил я, поднимаясь с кресла. — Хоть божество, хоть сам Демиург. Пока я жив — я буду делать то, что считаю правильным, а не что заповедали мне какие-нибудь высшие силы.
— Но это путь в бездну!
— Значит я шагну в неё, а потом вернусь, забрав с собой всё самое полезное. И спасу этот мир вместо того чтобы лицемерно рыдать на его руинах! Сколько вам ещё осталось просветляться, госпожа Гориан?
— Шесть тысяч восемьсот девяносто семь лет. — отчеканила она ровным голосом, как метроном.
Я присвистнул.
— Значит, в целом вам дали «девятку»? И сколько погибших миров вы собираетесь оплакать за отведённый вам срок бесстрастного созерцания?
— Столько, сколько будет угодно Творцу. — Вейя, похоже, полностью вернула самообладание. — И столько, сколько я не сумею спасти своим словом и своей верой.
— А ваш родной мир? Сильно он изменился за прошедшие века?
Лицо ангелицы помрачнело.
— Сильно. Его давно нет. До падения я пробыла ангелом ещё двадцать четыре тысячелетия, и за сей срок мой мир пал жертвой собственных страстей.
— Прекрасно. — усмехнулся я. — В таком случае, удачно вам отмотать свой срок ещё в каких-нибудь мирах, когда падёт этот. А там, глядите — снова вернётесь на Небеса и заживёте как в сказке. Вечность. Уже никуда особо не стремясь и не подвергая Слово Господне сомнениям.
— А ты? Я не могу и не желаю препятствовать тебе. Но я должна была предостеречь!
— … Чтобы вновь увидеть, как смертный, прекрасно зная обо всех рисках и о возможном крахе, шагнёт во Тьму? Я шагну. Ведь, в отличии от вас, я на это способен. Слава Богу, или кто там сотворил людей, что мы способны действовать в своих собственных интересах, пусть в идеале они и совпадают с интересами большинства. Мои — совпадают. Моих врагов — нет. Вот и вся мораль. Думаю, именно по этой причине мы живём в мириадах миров. Я могу идти?
— Идите, Константин. Идите…
Вейя полностью сдержала своё слово, не чиня мне никаких препятствий. Похоже, она никому и не рассказала обо мне. Так что уже весной, постоянно отвлекаясь то на учёбу, то на школьные мини-турниры по Магбою (я щёлкал их как орешки, ничего значительного), я завершил создание своего артефакта.
Глаза Бога.
К этому моменту ребята тоже стали заметно взрослее. Все входили в юность, Сашке вот только исполнилось уже двенадцать.
Я знавал людей, особенно одарённых, которые в двенадцать уже вели вполне взрослую жизнь, осваивали науки, самостоятельно развивались как маги.
Да, таких абсолютнейшее меньшинство. Но, будем честны, наша четвёрка — не совсем обычные люди, даже маги, росшие в совсем необычных условиях.
Эфирогоны дома, постоянные всевозможные тренировки, планомерные занятия в детском саду, богатейший опыт детства, смешанное происхождение Рины и Сашки…
Всё это привело нас к тому, что к двенадцати годам мы спокойно можем тягаться с подростками лет пятнадцати даже физически.
А уж в плане ума, магического дара, зрелости воли — и подавно. Так что ребята подошли к тренировкам в этом году очень серьёзно.
И, уверен, так же сделают и в следующем, и через год, и через два… К турниру мы подойдём совсем другими людьми.
Дело осталось за внешними факторами. Для начала — за оружием.
За год на наших взрослых никто больше не покушался. Точнее, «копать» под Дашкова стали только активней — но копали по армейской линии, что автоматически сделало его заметной фигурой в московской политике.
Я в очередной раз убедился: хочешь защититься — стоит стать известным.
Ну а остальные… ещё раз пять сменив дислокацию, остальные сумели полностью залечь на дно. С журналистскими агентствами теперь работала исключительно известная в Москве Настя, а остальные старались не высовываться.
Благо, Имредан, как и другие знакомые отца, частенько подкидывали ему разные заказы. Чего-чего, а тёмных тварей в городе расплодилось ну просто выше крыши.
Нет, правда — интернет полнится ночными фотками всяких крылатых тварей. Население напряжено и напугано.
В общем, обстановка успокоилась. Так что родители всё-таки забрали нас на лето из школы. Привычный глайдер Эльданы отвёз нас в новое место жительства — на этот раз мы просто арендовали целый этаж в небогатой высотке на окраине Москвы.
Благо, воздушный транспорт добавляет мобильности, Имредан со своим клубом обретается тут неподалёку, а демонов в бедных кварталах хоть отбавляй.
Но и тут мы не задержались. Ведь Сашку, Рину и Лизу я подговорил заранее. Так что после нашего дружного нытья:
— А может в Пермь поедем⁈ Мы там так давно не были!!! Да и там же безопасней!!!
Родители сдались… не особо и сопротивляясь. И уже через три дня Дашков обеспечил нам скрытный транспорт. Как тогда, восемь лет назад. Но на этот раз мы ехали среди буйной июньской зелени.
Отправилась с нами Эльдана… а ещё Имредан!
Вот уж от чего я натурально охренел!
— Ты-то куда собрался, железяка? — усмехнулся я, когда выдалась минутка поболтать наедине. — У тебя же тут заведение, не?
Имредан рассмеялся своим металлическим каркающим смехом.
— Заведение не пропадёт! За столько лет я стал вполне доверять Артуру… а и помимо него у меня там теперь хватает надёжных ребят! Помнишь тех, с кем мы батю Рины мочили? Ну вот они хотя бы. А мне не помешает отдых…
— Тебя кто-то из наших уговорил что ли?
— Ну… Они не настаивали. Но никто из них сейчас отлучиться не может, а Эльдана, при всём уважении, при всех её боевых навыках… ну, не маг. Вот и всё. Но вообще, предложил я.
— И даже батя согласился! — хохотнул я. Да, к этому моменту я уже знал, что родители согласны. — Демонолог всё-таки решился оставить сына с демоном!
— Решился, решился. — пробурчал Имредан. — Мы друг друга так давно знаем, и я ни разу не давал повода усомниться в себе, знаешь ли! К тому же… тут отец Сани объявился.
— Адам⁈ — ахнул я. — Живой⁈
— Живой, курилка. Что с ним станется⁈ — усмехнулся демон. — Я же говорил, как сдохнет — я вам сообщу! К счастью, не пришлось.