На защиту госпожи ринулся рослый широкоплечий юноша, чьи сияющие светом материализации кулаки без труда схватили широкое лезвие копья!
— Сделаем это быстро! — прошелестел его голос, залезая, казалось, прямо под кожу. — Мы видали и не такое дерьмо, госпожа!
— Да блин, я же говорила не называть меня госпожа!!! — пропищала Лиза, выстреливая в копейщика потоком некротической энергии. Не убойным, конечно же, до убийства простых парней мы ещё не опустились.
Просто вызывающим панику.
Рина тем временем вела настоящий огненный танец со вторым врагом. Стоя в закрытой стойке и выставив вперёд свою саблю, сам парень почти не двигался — но при этом ни секунды не стоял на месте.
Его двигал его элемент — судя по всему, песок. Сама арена ходила ходуном, мотая плечистую фигуру туда-сюда. Если он сам и двигался — то только для того, чтобы совершить поистине молниеносный укол, заодно бросив девушке в глаза ведро мерзкой пыли!
Он, надо сказать, не пытался убить Рину. Целил исключительно в ноги. Только вот как раз у Рины ноги мелькали с такой головокружительной скоростью, что оставалось только дивиться!
Беговые тренировки явно не прошли для девушки даром. Без астрального чутья в этой пылевой буре я еле улавливал её прыжки и пробежки, ориентируясь лишь на пылающий язык багряного пламени — её могущественный хлыст.
И вот он не знает пощады!
— Ай, да как⁈ — раздался в рёве бури первый ошарашенный вскрик. Кажется, Рина сумела дотянуться до скользящей фигуры врага, и хлыст сработал на все сто.
Защититься от него обычным способом абсолютно невозможно. И только что мечник прочувствовал это на собственной шкуре!
— Да вот так, ё-маё! Костя, берегись, этот рыжий рвётся к тебе!
Я уже и сам заметил. В отличии от двух своих дружков, Фёдор не пытался биться с Сашкой. Он в ярости, рыча и отмахиваясь от вездесущего песка, рвался ко мне. Желание наконец сразиться, да ещё отплатить за нанесённую обиду, застлало парню глаза.
Всё-таки он ещё подросток. Настоящий, в отличии от некоторых.
— Врёшь, не уйдёшь! — лихо вопил Саня, перекрикивая бурю, и золотой луч раз за разом выстреливал в спину Бестужева. Но тот каждый раз успевал уклониться.
Сане, в отличии от нас, целиться не очень нужно. Он ведь разит Благодатью — а она простого смертного может не убить, но умиротворить. Заставить отступиться от тёмных чувств и горячки боя.
Не знаю уж, понимал ли это Федя, но уклонялся он так, будто в спину ему строчит сраный станковый пулемёт!
— Да куда ж ты лезешь, мать твою⁈ — заорал я, выхватывая жезл и… удирая со всех ног.
Нет, и с жезлом в руках я одолею этого обалдевшего от злобы дурака. Но теперь я уже точно не хочу! это дело принципа!
— Стой, трусливый ублюдок!!!
— Пафос открути, слушай, да? Сначала переживи дуэльный этап, дойди до его финала, а потом сразимся по-честному, один на один!
Выкрикивая это, я продолжил задорно удирать вдоль края арены. Я, знаете ли, и без капли маны тот ещё легкоатлет! Фёдору, который явно больше по «разбить морду», чем по «убежать от медведя» приходится тяжко!
Ещё и этот ангельский пулемётчик строчит так, что скоро превратит арену в филиал Рая! Бедный, бедный Федя!
— А я боюсь!‥ Что это ты!‥ Не доживёшь до фи!‥ Финала! Да хватит палить, дай нам сразиться честно!!!
В ответ из ставшей совсем уж лютой песчаной бури раздался лишь смех полуангела. Пальбу он не прекратил, явно тоже впав в охотничий азарт. Что там происходит у Лизы с Риной я совершенно не ощущал, но в случае проблем они должны подать знак.
— Честно⁈ — искренне прифигев обернулся я. — Слышь, рыцарь хренов! По-твоему это честно, когда твой дружок тут своим песком всё заср… тьфу, в рот попало! Всё загадил⁈ Это такому учат знатных дуэлянтов, или что⁈
Дешёвая провокация — скажете вы. Но есть, как говорится, провокация и провокация. И, когда твой противник разозлён, устал бегать за тобой, да и сам то и дело отплёвывается от вездесущего песка…
— Алёша!!! — зычно проорал Фёдор. — Алёша, еп твою… Ты где там⁈ Вырубай свою бурю ко всем демонам!!!
— Чего⁈ В смысле убир… Ай б**дь, Федя!!!
Буря остановилась. Каждая из миллионов песчинок сперва застыла в воздухе недвижной стеной… А затем всё это резко опало вниз, тут же покрыв нас сплошным слоем песка. Под которым не так уж далеко лежал матерящийся благим матом сабельщик. Федя тут же в ужасе застыл.
— Лёха!!!
Ба-бах!!! С благозвучным, но неумолимым визгом толстый золотой луч рассёк воздух, и насквозь пронзил замершего в негодовании Бестужева. Тот, конечно, никак не пострадал… но меч тут же выпал из его рук, оказавшись под кучей песка.
А сам он посмотрел на меня. На Саню. На Рину, гордо поставившую ножку на ругающегося противника. На Лизу с Виктором и ещё какой-то тощей полупрозрачной тёткой, кружащих вокруг смуглолицего копейщика… И устало махнул рукой.
— Ну всё, хватит уж. — махнул могучей ручищей Фёдор, давая команду смуглому. — Марат, пошли отсюда. Этому я потом на дуэли лещей навешаю. Лёха, ты как, живой?
— Живой! — процедил явно недовольный жизнью Лёха. — Но встать не могу, чтоб её… Эй, девка! Слезай уже с меня, а⁈
— А вот не слезу, вот и не слезу!!! — удивительно обиженно засопела Рина. — Ты мне своим песком весь наряд испортил! Везде он мне, блин, набился! Мыться теперь, а я только утром мылась! Так что так тебе и надо!
Но ножку с парня всё-таки убрала. Что ж. Надеюсь, ему не понравилось такое обращение и он не захочет ещё… Я слышал, многих такое заводит. Ох блин!
А вот опалённое красное пятно пониже спины ему не понравилось точно. Встав и болезненно кряхта, закрывая рукой зад, парень молча заковылял вслед за остальными.
Под недовольные возгласы зрителей, сопровождающие их уход, он вдруг напоследок обернулся… и отсалютовал Рине саблей.
— Отлично двигаешься, красавица! Очень круто! Не ожидал такого… от девчонки!
Так. Что, неужели реально понравилось? Мы все заулыбались. Даже Рина, которая обычно терпеть не может вот такие комплименты.
Что ж. Так или иначе, финальный день сражений окончен. Только что мы, вновь без потерь, на этот раз слаженностью и маленьким обманом, выиграли финальное сражение, и теперь…
А что, собственно, теперь?
— А теперь, друзья!‥ — будто прочитав мои мысли заголосил ведущий. А не. Всё это время он и не переставал вещать, просто я его не слушал. — Нашим юным чемпионам предстоит награждение! Сам Его Императорское Величество Пётр Четвёртый прибыл на нашу арену, чтобы воздать почести героям! Идите же в портал, друзья! Пусть завтра одному из вас и предстоит ещё один раунд сражений… но вместе вы уже показали нам серию красивых битв и достойны своей награды! Получите же её!
Что за портал-то?‥ А, вот он. Без аурочтения совсем тугой стал… Ну что ж. Идём. Похоже, придётся разок пересечься с господином монархом раньше срока.
Не сговариваясь, мы единым движением убрали своё оружие в подпространство.
— Ну что, ребята. — усмехнулся я, подходя к золотистому мареву. — Оказавшись перед Романовым, что вы ему скажете?
— Мама учила нас не разговаривать с незнакомыми дядями. — тихо процедила Рина. Остальные все дружно кивнули.
Шаг, лёгкий свист в ушах, и вот мы, все грязные от песка и потные от беготни, стоим уже не на арене, а над ней. На прямоугольной чёрной плоскости, удерживаемой в воздухе четырьмя магами по её углам.
Судя по запаниковавшему от Скверны Заклинанию — магами непростыми. Мы все подобрались, а Сашка еле сдержался, чтобы не скорчить страдальческую мину. Ведь прямо перед нами стоял сам Император. Как всегда в своём чёрном гвардейском мундире.
Рядом с ним, к нашему удивлению, стоял и Марк Пожарский. Вид у него, правда, оказался какой-то потрёпаный. Мешки под глазами, сам бледный как смерть, глаз подёргивается.
Что, господа, как-то неудачно прошла операция по захвату генералов силами легитских тварей? Уверен, без руки Пожарского тут обойтись не могло!
Вокруг нас шумели трибуны. Сотни тысяч зрителей приветствовали своего Императора, вместе с платформой оказавшегося прямо над ареной.
Правда, приветствия далеко не всегда оказывались радостными. Крики «Позор» и «Долой тирана и убийцу» были слышны даже сквозь верноподданнический гул.
Романов криво ухмыльнулся одним уголком губ.
— Приветствую, мои чемпионы. — громким голосом произнёс монарх.
— Мир вам, Ваше Величество. — не скрывая скуку ответил я в полупочтительной форме. К моему удивлению, друзья, абсолютно не сговариваясь, произнесли то же самое.
Да ещё такими постными голосами, что Пожарский аж глаза выпучил! О да, мразь! Ты-то на уроках этикета со своими холуями учил нас иным манерам!
А уж знал бы ты, что я хочу сказать на самом деле… Хотя ладно. Лишнего сейчас лучше не думать. На всякий случай.
Затем, под скрестившимися взглядами зрителей, Пётр толкнул витиеватую, но не очень длинную речь. О будущем Империи, о доблести юных магов, о его непомерной гордости за нас, достойных сынов отечества.
Честно говоря, я слушал вполуха, всё это время с удовольствием вслушиваясь в летящие с трибун насмешки, крики ненависти и недовольный ропот.
Его всё ещё меньше, чем лизоблюдских славословий… Но это сейчас, пока всё хорошо. А стоит легитским тварям вторгнуться по-настоящему… Похоже, Пётр переоценивает свою легитимность в народе.
— Подойдтие же, мои верные подданные! — воскликнул он, наконец закончив свой пафосный бубнёж. В его вытянутых руках лежало четыре золотых значка. — Подойдите и получите достойную вас награду!
Золотые круги с двуглавыми орлами и скрещёнными клинками. Жетоны Императорских Гвардейцев. Наши личные пропуски на самый верх военной и общей иерархии. Я мельком глянул на товарищей.
Я первым сделал шаг вперёд. Ещё шаг. Ещё. Вот он, ненавистный ублюдок. Стоит в паре метров от меня. Я могу прямо сейчас шарахнуть чем-нибудь столь убойным, что его не спасёт никакая защита. С помощью Заклинания, конечно, а значит — ценой самого себя.