— Ну что, как договаривались? — шепнул я одними губами. Друзья кивнули.
О, разумеется, мы уже не раз и даже не сотню раз проговаривали этот момент! Все ждали этой минуты, все к ней готовились… И все думали, как лучше всего разрешить ровно одну, самую главную, проблему.
Сделать так, чтобы Старший Демон явился в наш мир, чтобы все, способные видеть, увидели это, получив неоспоримые доказательства, чтобы мы затем сумели его победить до того, как договор с Императором будет выполнен и его возвысят до Старшего Демона…
И чтобы при этом я не утратил себя. Ибо даже сейчас, даже со всем нашим оружием, убить полноценно явившегося Старшего Демона, да ещё вторгшегося в моё собственное тело, я могу только одним способом.
Разрядив в его всю мощь Универсального Заклинания, пропущенную через призму жезла.
Да, именно так. Это только в детских книжках и старых легендах высшие маги равны, или даже превосходят высших бессмертных — демонов и богов. В реальности, увы, истинную божественную мощь смертный должен взращивать в себе веками и тысячелетиями.
А для этого, конечно, стать прежде всего бессмертным.
Даже я, взращивающий свою магическую силу четыре сотни лет, лишь сумел создать оружие, способное убить бога. Сумел проникнуть в суть магии — но не стать её сутью. Сумел создать источник величайшей силы — но ещё не сумел сам им стать.
И, как только я разряжу всю мощь Заклинания во врага… а точнее, сам в себя, я тут же обращусь в стихию, в безликий магический закон, в сверхмощную аномалию, которая может принести едва ли не больше разрушений, чем любой Старший Демон.
Но разве был бы я Архимагом, если бы пасовал перед такими трудностями вместо того, чтобы придумывать, как их решить?
— А… Можно нам подняться с тобой, Костя⁈ — робко, дрожащим голосом, но громко и чётко, как в театре, проговорила Лиза. Самая безобидная и тихая из нас на вид.
Трибуны накрыл коллективный вздох умиления. А меня шибануло настоящим потоком Скверны. Я почувствовал, как она копится и уплотняется там, на вершине моста, на чёрной платформе в центре арены!
Да. Я был абсолютно прав — Император должен призвать легитскую тварь прямо здесь. Сразу же накормив её сотнями тысяч душ присутствующих. Если демон пожрёт такую орду зрителей, его будет уже практически не остановить.
Ну что ж, Пётр. Посмотрим, кто из нас окажется в ловушке собственных амбиций!
Я сделал первый шаг на чёрный мост. Обернулся к друзьям.
— Вам? — произнёс я, до краёв наполнив голос презрением. — С чего бы⁈ Разве это вы только что победили целую принцессу⁈ Обойдётесь! Ждите здесь и смотрите на мой триумф — как вам и положено!
Я не стал больше оборачиваться. Не стал смотреть, как расцветает на лицах друзей напускная обида. Не стал смотреть и на трибуны, зашедшиеся в рёве негодования и осуждения.
Осуждения меня… И Императора, устроившего бойню, финал которой я только что так дико опошлил. На это и был расчёт… и ещё на одно. Но об этом пока лучше даже не думать. На всякий случай.
А пока я шёл вверх по каменному трапу и завершал последние приготовления. Такие, которые можно было совершить лишь сейчас. Я корректировал свою ауру.
Внутренний Адорант, скрывавший мою ауру уже не первый год, не годится. Раз его раскусил тот демонит, кто-то вроде Скульптора расщёлкает его как орех. А может и сам Император, если как следует всмотрится.
Так что я, пользуясь тем, что именно сейчас на меня уже не смотрит судья и ещё не смотрит Император с дружками, творил себе новую личину. Плавно, как в детстве, разогнал ману по всем каналам организма, зацепил каждую тончайшую жилку — и принялся преобразовывать.
Аура определяется многими вещами — но в её основе лежит активность и характер потоков маны плюс тип и устойчивые черты личности. У обычных людей, не развивших магию, в наличии только второе — их ауры обычно очень тусклые, влиять на них люди не могут.
Хоть аура любого разумного в любом случае принципиально отличается от ауры животного, или растения — но ни о каком, например, ответном влиянии на реальность говорить не приходится.
Максимум рядом с человеком с тяжёлой давящей аурой бывает без причины неуютно, тяжко находиться. Но и то — лишь тем, чья аура слабее.
Маги — уже совсем другое дело. Их ауры как правило тоже не могут обращаться в духовную силу и напрямую менять мир вокруг, но зато они многократно ярче, уникальней. А ещё маг может ей управлять — именно с помощью потоков маны, которые я теперь и выстроил.
Поднимаясь по каменному трапу я размышлял, какую часть силы стоит показать. Императору и его хозяевам нужен физически здоровый и магически сильный человек. В моём телесном здоровье сомнений нет — я гвозди пальцами гну без труда.
А вот магия… Да, главным «экзаменом» была сама победа на турнире. Но, несомненно, сейчас меня рассмотрят очень пристально. Что же им стоит показать?‥
Пока я шёл вверх, моя аура плыла и искажалась, изменяясь как тёплый пластилин под руками ребёнка. И в итоге я слепил нечто весьма подходящее.
Не очень-то яркую, не очень агрессивную, но максимально «живучую» крепкую ауру, говорящую о том, что в моём теле скрывается целая бездна маны.
Уверен, именно чего-то такого они и жаждут. Пусть будут ослеплены столь идеально подходящим вариантом!
Последний шаг. Выхожу на платформу под тишину затаившихся трибун. Каждый удар подошв ботинок о чёрный камень эхом разносится по арене. Прикладываю ладонь к груди и отвешиваю всем присутствующим поясной поклон. На этот раз со всем почтением, не как вчера.
Пришло время сыграть в почтенного слугу своего господина. Наполняю мысли вожделением, затаённой жадностью и обожанием от одного взгляда на моего монарха. Но моего Господина.
На мне скрестились три холодных пристальных взглядя. Заклинание забило тревогу — Скверна, попытка сканирования, возможный вред… Я тут же всё отмёл. Сейчас ничто не должно меня отвлекать!
В центре платформы стоял сам Пётр Романов. Громада этого возмужавшего мужчины высилась прямо передо мной, он смотрел чуть свысока. На бледном от подавленного напряжения лице не отражается ни тени эмоций — лишь водянистые глаза почти без цвета быстро оценивают главного кандидата.
Я уже чувствую — Он здесь. Пространство вокруг истончено до предела, Он готов войти в наш мир. Нужно лишь подготовить приём. Кажется, я даже слышу Его жажду крови.
Немудрено. Первый, кто ворвётся в мир смертных, полный нетронутых душ, кто успеет собрать лучший урожай, мигом возвысится даже над другими Старшими. Тем-то души будут таскать орды слуг, а вот Он… Он возьмёт всё сам.
Тьфу! Я еле удержался от того, чтобы дёрнуть головой. Эти чуждые мысли, чуждая жажда наживы, уже начали проникать мне под череп. Так сильно тут присутствие кого-то из Старших.
Я вернулся в реальность, сосредотачивая взгляд на ещё двоих. На самом деле помешательство длилось не дольше секунды, но время сейчас сжалось для меня до предела. Каждый вдох даётся с трудом от давления в эфире.
Обычный юный маг уже рухнул бы на колени, а то и вообще без сознания. Быть может, они на это и рассчитывают?
Придётся их обломать. Архимаг ни перед кем на колени не всаёт!
— Подойди к своему Государю, чемпион. — явно сдерживая нетерпение произнёс Марк Пожарский, одетый, не в пример монарху, в кремово-белый костюм, держащий в руках шляпу-котелок и тонкую трость. Он уже не молод, хоть пока и не старик.
Его выдаёт аура. Она бурлит словно вулкан, выдавая полубезумные страсти, которые этот тип скрывает под холёным лицом с аккуратной бородкой из под руки стилиста.
Делаю шаг вперёд, попутно прочитывая третьего. Вот его аура как не выдавала, так и не выдаёт. Да, от него тоже разит Скверной — ну так ей пропитано здесь буквально всё! Но сам он что внешне напоминает чёрный дымчатый силуэт, что в эфире.
Выделяется лишь мощное творческое начало, нездоровое желание творить, создавать, преобразовывать. В уши буквально ввинчиваются его размышления о том, как можно было бы «улучшить» моё тело. Этого тварь даже не стесняется!
Точно Скульптор. Похоже, именно он будет отвечать за открытие межмировых врат, через которые дух Старшего будет призван в наш мир. Что ж. Сейчас и узнаем!
— Я победил, мой государь. — проникновенно произнёс я, как только Пётр дал отмашку, мол, можешь говорить. — Я пришёл к вам с благодарностью.
— Благодарностью? — приподнял Пётр бровь, продолжая сканировать мою ауру. На его лице впервые появился интерес. И даже лёгкий намёк на улыбку. — Уж не ты ли, юноша, не далее как вчера так дерзко отверг мою награду?
Экий ты злопамятный, скотина… Э-э, то есть как проницателен наш государь!
— Я, господин. — смиренно кивнул я ему. — Но я прошу понять меня правильно. Я отверг ту награду, которой я был достоин и без победы в турнире. Ту, которой достойны многие… Да, вон, хоть мои одноклассники из команды! Сегодня же я победил вообще всех юных магов страны. И знаю — вы не поскупитесь на награду для настоящего чемпиона, ибо я победил в Вашу честь!
С каждым моим словом гвалт на трибунах нарастал. Всё более недовольный, всё более презрительный и насмешливый, он едва не заглушал мои слова. От Пожарского повеяло презрительным недовольством. От демона — каким-то напряжением.
Понимает, как слаба сейчас позиция Петра? Хочет поспешить.
— Пора. — тихим замогильным голосом протянула эта тень. Воздух вокруг неё будто клубился дымом. — Ни к чему тянуть дальше.
— Ты прав. — прошептал одними губами Император. А затем, уже громогласно, легко заглушая крики толпы, продолжил: — Это похвально, юноша! Будь уверен — твоя награда уже ждёт тебя! И награда такая, которую никто и никогда ещё не получал! Подойди же!
Вот он, миг Истины. Миг, ради которого всё начиналось… Я всем телом ощутил, как близко подошёл наш мир к Легиту, как истончилась граница… И какая нечеловеческая сила сгустилась на ладони Петра. Дыхание перехватило, с меня едва не слетела фальшивая аура!