Эмма наконец-то приняла вертикальное положение. Встала в дверях в ожидании супруга.
Похоже, правда любит его. Вон как улыбка прёт, аж покраснела вся.
Какие всё-таки люди многогранные существа. Вот так с ходу никогда и не скажешь, что эта вот болтушка-хохотушка и тревожная мамаша — любящая жена, приличный бытовой маг, или человек с золотой медалью университета.
А вот когда в дверях показался её муж, с первого взгляда стало ясно — он из Англии.
— Добрый день, любимая! Я так соскучился! — раздался его голос прежде него самого. Бархатистый, обволакивающий, с совсем лёгким, еле заметным акцентом.
Если бы я, благодаря межмировому переносу, не знал, как должна звучать русская речь, я бы, может, и не уловил этой неправильности.
— Приве-е-ет!!! — завизжала Эмма, с ходу забив на все надуманные манеры и бросаясь мужчине на шею. А вот и он сам.
Стройный и высокий, он забавно контрастировал с невысокой слегка пухлой Эммой, повисшей в его объятиях.
Золотистые кудри забраны назад, высокий бледный лоб, большие серо-голубые глаза на худом и узком лице. Длинные тонкие пальцы, украшенные лишь тонким обручальным кольцом.
Такое же не снимая носит и сама Эмма.
— Добрый день. — слегка поклонился он нам, когда жена закончила с поцелуями и отцепилась. — Эмма много мне о вас рассказывала. Приятно познакомиться, Адам Мелвилл.
— Добрый день. — аккуратно кивнул в ответ отец. Папаня явно увидел в этом мужике с идеально прямой спиной родную военщину и глядел с одобрением. — И нам приятно. Дмитрий Осинский.
— Софья Осинская. — сделала мама книксен, или как она там это называла, когда репетировала. Сегодня она предстала в длинном платье тёмно-зелёного цвета, идеально гармонирующем с огненно-рыжим водопадом волос.
— Котя! — ударил я себя ладошкой в грудь и тоже поклонлся… Тьфу ты!
Чуть не упал. Хожу и лазаю я уже как надо, а вот резкие наклоны всё ещё выбивают из колеи.
Да когда же это кончится-то?! Слышишь, мышечный каркас! А ну давай формируйся быстрей!
И какой опять нахрен Котя?!
— Ого… — белоснежно улыбнулся Адам. — Котя… Костя? Это Константин, кажется? Какой серьёзный у вас мальчик! А где же Алекс?
Алекс? А, Саня!
Я огляделся, заметив парня. Эй, Саня, что с тобой?
Саша не вышел со всеми. Я увидел его, робко выглядывающего из гостинной. Заметив моё внимание, мальчик тут же совсем спрятался.
— Ой Саша ты где? — заволновалась Эмма. — Сейчас сейчас малыш наверное скромничает! Саша иди сюда ангел мой!
И вынесла Саню на руках. Бедняга аж зарылся лицом в мамину пухлую грудь, прячась от нежеланного внимания.
Он что, отца испугался? Или просто волнуется?
Хотя, наверное просто наслушался от мамы всякого, да ещё так разодели. Вот и запереживал.
— Саня! — помахал я ему снизу ручкой. Он робко выглянул. — Не боись!
Отец Сани молча смотрел на всё это. Затем, видимо, собрался с мыслью и вежливо произнёс:
— Не переживай, Эмми. Мне искренне жаль, что меня не было так долго. Нужно дать Алексу вновь привыкнуть ко мне.
Растерянная девушка кивнула, обнимая опустившего голову сына, и все прошли в гостиницу.
— Вы прекрасно говорите по-русски. — улыбнулась Адаму мама, пока парящий над столом чайник наполнял миниатюрные чашечки.
— Соня ну что ты? — вклинилась Эмма. — Ещё не время для светской беседы! Нужно соблюсти церемонию и…
— Май гад, дорогая, оставь эти формальности! — мягко положил ладонь ей на плечо муж. — Мне хватило этого родной мазер Бритэйн! Я ведь влюбился в русскую девушку не потому что она косплеила наш Альбион!
Когда Адам упомянул Британию, в его голосе — да и в самой фразе — послышался явный сарказм. А Эмма, тут же сомлевшая от комплимента и прочих нежностей, наконец оставила всё идти своим чередом.
— Благодарю, София. — кивнул Адам, обернувшись к маме. — Я прошёл полный курс обучения на отделении русистики в Оксфорде.
— Вы русист?! Историк, значит? Или политолог? Я думала, у вас что-то с экономикой…
— Историк, леди. Экономическое образование у меня было первым.
Ого. Этот хлыщ выглядит лет на тридцать максимум, а может и меньше. Когда он успел и выучиться всему подряд, и войти в совет директоров международной корпорации?
Похоже, отца это тоже удивило.
— Простите за нескромный вопрос, но сколько вам лет? Вы и с двумя высшими, и с такой работой и вот…
Ха! Даже батя в итоге смутился от собственного вопроса.
Ну да, наверное, не это положено спрашивать у человека, видя его впервые в его собственном доме.
Адам, однако, ответил с полным спокойствием:
— Мне пятьдесят два, Дмитрий. Я просто могу себе позволить дольше жить и хорошо выглядеть. Фиксэ-э… Зацикленный, да! Зацикленный Источник и доступ к хорошей магии творят чудеса!
— Да Адам у меня видный маг и специалист по омоложению! Поэтому и унаследовал капитал семьи что дольше и мудрее сможет им распоряжаться верно дорогой?
— Так и есть, Эмми, милая. Но я бы и сам за себя ответил. — и чмокнул зардевшуюся девушку в щёку.
Вот как, значит. Ну да, для того, кто научился плести чары возраста, пятьдесят — не возраст. Я и сам, пусть и более сложным путём, жил пять веков.
И был ещё о-го-го, между прочим!
В общем, так и продолжилось чаепитие. Ничего интересного, ничего выдающегося. Просто один приятный галантный мужчина, одна не в меру болтливая женщина…
Ну и мама с папой сидели до кучи. И мы с Саней. Но, разумеется, Адаму с Эммой интересней было друг с другом.
А Саня даже в кубики играть не стал. Только молча сидел и смотрел на папу. Потом разглядывал себя в мамином ручном зеркальце.
Где он его достал, интересно?
Так и бегал глазами с себя на отца, с отца на себя.
А потом подполз тихо ко мне, ткнул пальцем в зеркало и серьёзно спросил:
— Ета кто?
Я глянул в зеркало. Там отражался я.
Я ткнул себя пальцем в грудь.
— Не-еть! Ета ни ты!
Ну да, дурила. Когда ты смотришься — ты, когда я — я. Отстань, я занят.
Я правда был занят. Пытался увидеть ауру Адама. Я успел вычитать в сети, что у «зацикленных» самые яркие ауры. Их увидеть новичку проще всего.
А если один раз получится, дальше намного легче пойдёт. Мозг просто перестроится, открыв новый зрительный спектр.
— Алекс, что это у тебя? — наконец обратил Адам внимание на сына. Тот уже не находил места, всё сравнивая отражение в зеркале со своим отцом.
— Ти папа етова! — ткнул он пальцем в Адама, а потом в зеркало.
Англичанин сдержанно улыбнулся, обращаясь к Эмме.
— Эмми, ты дала ему зеркало, чтоб он меня с собой сравнивал?
— Да, а что???
— Эмми, ты знаешь, что…
— А я говорила ей, что это так не работает! — торжествующе вклинилась мама. — Говорила, что дети себя в зеркалах не узнают лет до полутора! А она не верила мне.
— Но как так-то? Как можно себя не узнавать? Сашенька же такой умный у меня!
— Умный не умный, а всему своё время, зайка моя. — мягко поцеловал её в лоб Адам. — Ничего, Алекс ещё привыкнет. Вырастим из него достойного наследника семейных ценностей.
— Любви заботы и взаимоуважения? — захлопала ресничками Эмма.
Умело она в дурочку играет! — я одобрительно улыбнулся.
— Газет, заводов и пароходов! — улыбнулся Адам, поднимаясь с дивана. — А теперь простите, леди и джентльмены, мне необходимо отлучиться.
— Но куда?! Ты же только приехал!
— Увы, Эмми. Я слишком соскучился, чтоб не заехать сразу, но сейчас вынужден уезжать. Мне нужно передать заключённые нами контракты российским акционерам. Это не терпит отлагательств!
— Но давай мы хоть спустимся тебя проводим!
Адам согласился, а мы решили присоединиться. Мама заявила, что мне полезно гулять на свежем воздухе, так что нас с бедным Саней так и вывели — в дурацких костюмчиках!
А ведь Адам, для которого был этот цирк, и внимания не обратил!
Но сначала мы спустились на подземную парковку, где Адама ждал чёрный угловатый автомобиль с тонированными стёклами. На большой, залитой рассеянным светом, парковке, его машина оказалась единственной.
А нет, вон ещё одна, тоже тонированная, стоит у выхода…
Внимание! Смертельная опасность! Вероятность гибели 95 %! Смерть наступит через 00.18… 00.17… 00.16…
Три секунды! Три секунды я потратил впустую, пытаясь не упасть на бетонный пол. Чёртово Прорицание! Ну почему я вшил в Заклинание НАСТОЛЬКО мощные охранные чары?!
И что, мать вашу, нам угрожает?!
Глава 14. Преступление и наказание
Откуда опасность?! Драгоценные секунды ещё оставались, и я послал Заклинанию волевой импульс.
Прорицание способно ответить на мой вопрос — как тогда, со взрывом в квартире.
И оно отозвалось. Кожу словно обожгло, заставляя меня повернуться к…
Машина! Ну да, та самая, у выезда с парковки. Стоило догадаться. Словно в замедленном времени я смотрел, как её дверца распахивается, и наружу выскакивает тёмный силуэт.
А вот взрослые ничего не видели. Они уже шли к авто Адама, развернувшись спиной к угрозе.
— Папа! — позвал я, судорожно думая, как защититься.
Прорицание не определило тип угрозы, не дало рекомендаций и не привело к срабатыванию защитных механизмов Заклинания.
А значит то, что именно применят против нас враги, ещё не решено.
Однозначно лишь намерение убить всех. В том числе и меня, иначе Прорицание бы не включилось.
00.10… 00.09…
Я старался звать отца максимально испуганным голосом… И я был совершенно искренен, чёрт возьми!
Батя развернулся мгновенно.
— Что тако… Эй! Вы ещё кто?!
00.06… 00.01!
Двое в чёрном, выскочившие из машины, ударили одновременно. Маги. Вот почему Прорицание не определилось — даже сами убийцы не решили, чем будут атаковать.
Но времени им не дали — и в нас полетели два ослепительно сияющих снаряда.
Словно две звезды вылетели из ладоней убийц и понеслись к нам… на огромной скорости!