— А-а…маг?! Я ждал, когда ты появишься! — скалясь, проговорил Визерис.
— Да?! И что тебе нужно? — спросил я, пока Дейенерис, прикрытая невидимостью, стояла подле меня.
— Более мы не нуждаемся в ваших услугах, а также я приказываю вам вернуть дракона.
"Вот идиот," — подумал я, а затем мне пришла в голову забавная мысль.
— А тебе зачем? — спросил я вслух.
— Править. Я последний дракон, — важно проговорил Визерис, косясь на Иллирио. Тот услужливо закивал, а в его ауре пронеслась брезгливость по отношению к Визерису Таргариену.
— Смауг, — позвал я дракона. Они как раз игрались в небе. Игра называлась «догони мой хвост». Забавно видеть, как два небольших, ну как небольших, драконов пытались поймать хвост куда более крупного ящера. Услышав меня, дракон прекратил игру и, мерно махая крыльями, приземлился передо мной, создав зону отчуждения размером с небольшую арену и подставив голову, под ласку. Почесав Смауга, я приказал ему смахнуть с трибуны Визериса и Иллирио. Также я снял невидимость с Дейенерис, и толпа ахнула.
— Ну здравствуй, дорогой брат, — мило улыбаясь, проговорила девушка. Толпа вокруг недоверчиво протерла глаза, а затем упала на колени.
"Как синхронно, — подумал я, — вам бы на соревнование."
— Дейенерис?! — недоверчиво произнес несостоявшийся король, вставая с земли, так как Смауг ударом хвоста раздолбал трибуну на дрова.
— Да, это я. А вот за то, что ты убил меня, — девушка замолкла, будто задумалась, — полагается суровое наказание, как и вам, магистр Иллирио.
— А я тут причем? — нагло возразил жирный торговец.
— А разве не с вашей подачи Визерис решил стать единственным Таргариеном?! — заткнула Дени изворотливого купца. Тем временем его схватили Кровные всадники и приготовились отсечь ему голову. Взмах руки королевы, и наточенный аракх остановился и слегка коснулся шеи Мопатиса, а по клинку потекли капли крови, падая вниз. Мопатис подергался, увидел, что сие действие не приносит результатов, и затих. Дотракийцы безо всякой жалости скрутили торгаша так, что он мог только головой вертеть.
— Сестра, я могу…
— Молчать!!! — рявкнула Дейенерис. — Ты потерял право называть меня своей сестрой. Как, впрочем, и женой тоже. Ты продал меня в дотракийский кхалассар — я тебя простила. Ты явился спустя столько времени на все готовое — я тебя приняла. Однако ты убил меня. Это я простить не могу.
— Но как, Неведомый дери, ты стоишь на ногах?
— Магия, — дьявольски улыбнулась девушка, скосив на меня взгляд. Смауг тем временем недоверчиво глядел на Визериса.
— Я настоящий король, драконы должны подчиняться мне! — повысил голос король-попрошайка.
— Что с ним будете делать? — спросил я, не обращая внимания на будущий блондинистый труп.
— Он считает себя драконом?! Так пусть докажет это, сразившись с ним.
— Что!! — услышал наш разговор Визерис.
— Смауг, — подозвал я к себе ящера, — видишь вот этого человека? — Смауг кивнул. — Разрешаю всё.
Дракон зловеще медленно повернулся к Визерису, в итоге тот побледнел так, что цвет волос был насыщеннее, чем лицо. Иллирио тоже дернулся, но три дотракийца держали его крепче стальных цепей.
— Стой, я приказываю тебе подчиняться мне, тупая ящерица! — взвизгнул «король».
Смауг то ли фыркнул, то ли хихикнул, а затем одним прыжком сократил расстояние до Визериса. Тот вытащил украшенный золотом меч и попытался вонзить его дракону в глаз. Смауг перехватил меч пастью и сломал его. Две половинки клинка упали на каменистый пол, причем свою Визерис выронил сам. Уставившись одним глазом на Визериса, он целую минуту глядел на него, а затем ударил крылом, сломав «королю» позвоночник. Визерис заорал от боли, но Смауг дыхнул на него огнем. Сильно дыхнул. Визерис, по-моему, даже не понял, что умер.
— Вот и все, — чуть всхлипнула Дени. Все-таки добрая она.
— Предательству нет прощения, — тихо сказал я, успокаивая Матерь драконов.
— Кхалиси, — раздался голос Джораха Мормонта. Он кое-как протолкался сквозь толпу, остановившись, когда рядом с Дени опустились остальные драконы. Визерион и Рейегаль злобно рыкнули на всех, а Смауг покровительственно встал за моей спиной.
— Кхалиси, я не знал, что так выйдет! Будь моя воля, я удавил бы поганца собственными руками.
— Ничего, Джорах Андал. Визерис заслужил свою смерть. Как наши дела? — удивительно быстро отошла от смерти брата Дейенерис.
— Я только вернулся из Миэрина. Налаживал связи между городами. Они готовы безвозмездно предоставить около двадцати кораблей, лишь бы мы «убрались обратно в свой Вестерос и более никогда не посещали залив Работорговцев».
— Мало. Все равно мало, — проговорила Дейенерис.
— А сколько вообще надо кораблей? — влез я в разговор.
— У нас сейчас порядка сотни кораблей, включая те, что нам только что подарили. Сейчас нам требуется еще хотя бы столько же, чтобы уплыть всем и сразу, — ответила Дени, покосившись на Стрикленда, что стоял рядом с Мормонтом.
— Может, я смогу помочь? Никогда не создавал корабли.
— Вы можете создавать корабли? — ахнул Джорах Мормонт. К слову, узрев, что с Дени все в порядке, толпа рассосалась по своим делам. Стрикленд нашел общий язык с Мансом-Налетчиком и вовсю тренировал его людей. Сами одичалые не особо возражали. Особенно трудно было с великанами. Они брали своей животной мощью, а посему Стрикленд приказал великанам облачаться в доспехи. Сейчас на заказ работали все более-менее успешные кузнецы Юнкая и Миэрина. Что бы кто не говорил, а за звонкую монету можно смириться со многим, а платила Дени щедро, даже слишком, проворчал как-то Джорах.
— Почему нет? Это будет полезный опыт, поэтому я и попробую, — ответил я, уже думая, как создать корабль.
На самом деле, это не так трудно. Для материализатора это весьма интересно. Дело в том, что корабль это не монолитная структура вроде пищи, металла или воды. В корабле множество деталей и, снимая матрицу с одного корабля, стоит начертить рунный круг, способный вместить в себя ВСЕ матрицы ВСЕХ предметов, нужных для корабля. Доски, паруса, металлические скрепы. Одним словом — все. То есть рунный круг, нужный для материализации, должен быть огромным и вмещать в себя все детали, а затем их скрепление между собой. Поэтому сборные вещи так плохо поддаются материализации. Однако повторюсь, это интересный опыт и возможность немного расширить свои и так немалые возможности.
Подойдя к кораблю, я коснулся его, снимая матрицу. Затем иллюзией я подвесил её в воздухе и столкнулся с неожиданной трудностью. Чертеж был довольно труден и велик, а верфи, где строили корабли, были, увы, заняты. Местные плотники и кузнецы работали в три смены, стремясь доделать заказ. Дени спонсировала постройку и не скупилась на золото.
Переместившись за город, я геомантией расчистил довольно большой участок земли, сделав его ровным. Затем доппели начертили схему матрицы. Чертили они её почти десять минут, что показательно. Обычно доппели очень быстро справляются с делами, из этого делаем вывод, что матрица для корабля действительно заковыристая.
— Ну что же?! — сказал я сам себе. — Начнем.
В начерченный чертеж я влил ману, пришлось влить достаточно много, и процесс пошел. Корабль, с которого была снята матрица, начал проявляться на рунном рисунке. Почему-то не мгновенно, как с едой или металлами, но главное, что процесс идет. Спустя минуту большой корабль стоял на равнине, и его паруса слегка колыхались на ветру. Корабль был новый, его построили буквально три дня назад. Я прекратил подавать ману и телекинезом (тяжелый, зараза) приподнял корабль и оттянул его в другое место. Затем я потрогал его, удостоверяясь, что он настоящий (Он настоящий!! Они настоящие?!))) Эм… дедушка)*. Хе-хе, походу поход к Железному трону можно ускорить.
Затем я телепортировался к Дени и рассказал, что и как у меня получилось. Дейенерис загорелась энтузиазмом и попросила показать, что да как. Телепортировав Дени в чисто поле, где все еще зиял чертеж для матрицы и стоял одинокий корабль, а когда при ней я создал еще один, она накинулась на меня и обсыпала поцелуями, приговаривая, как она мне благодарна. Я же не стал отклоняться и сам поцеловал Дени в щеку. За все время, что я работаю на неё, она ощутимо подросла и стала воистину прекрасной девушкой.
Далее мы договорились, что ближайшие несколько дней я буду клепать корабли, а внезапно освободившиеся люди будут сооружать большие телеги, чтобы перетащить созданные корабли к морю. Думаю, за месяц справлюсь. Можно было, конечно, телекинезом перенести все корабли в море, но я и так сильно Дени помог, пускай её люди тоже работают.
Поразительно. Почему мне раньше в голову не пришло попросить архимага о помощи с увеличением числа кораблей? Впрочем, он и так сделал для меня столько, сколько не делал никто. Он одарил меня войском, причем настолько большим, что его хватит для завоевания вообще любого города, даже замок Харренхолл не устоял бы. А этот замок не смог противостоять только драконам Эйгона Завоевателя. Гарол одарил меня золотом, причем сделал его столько, что хватило на оплату услуг Безупречных, Золотых мечей и еще осталась только половина, которую я трачу на корабли, припасы и жалование. Ох, Гарол. Поверить не могу, что он не женат. До меня, конечно, доходили слухи, что он не содомит и с удовольствием смотрит на меня и моих служанок, впрочем, не заигрывая. Ну, а теперь у меня в бешеном темпе прибывают корабли, Гарри Стрикленд говорит, что лучше три-четыре сотни кораблей ввиду присутствия в моем войске великанов, а они и весят больше, и едят больше. Драконы так вовсе могут лететь, так что за них я не беспокоюсь.
Месяц спустя после казни Визериса, я вдоволь полюбовалась на, не побоюсь этого слова, Армаду. Почти триста пятьдесят кораблей в единоличном пользовании. Когда я получила их, я еще раз поблагодарила Гарола и намекнула, чтобы тот пришел ко мне вечером. Власти Юнкая расстались со мной легко, а за то время, что я гостила у них, этот город стал богатейшим в заливе Работорговцев, а все благодаря вливанию в местную экономику моих денег. Мне было больно видеть, как местные рабыни буквально извивались в борделях под плешивыми стариками, но альтернатива была хуже в стократ. Рабство, меня буквально воротило от лицезрения этого осколка истории, я даже хотела запретить его, но Гарол, Джорах и Стрикленд меня переубедили. Во-первых, едва мы уйдем, как оно вновь засияет пышным цветом. Во-вторых, эти люди впитали идею рабства с молоком матери, и способ избавиться от этой мысли это попросту убить их всех. Так что скрепя сердце я оставила попытки облагородить этот город. Ну ниче