Вампир едва не упал.
«Да я популярен, — подумал он. — Как минимум пятьсот человек обо мне всё знают».
— Просто передайте старцу, что пришёл Геренд, — предпринял вампир ещё одну попытку.
— Тогда сделайте пожертвование, — слуга сложил ладонь лодочкой и протянул её вампиру, по-прежнему не глядя на него.
И тут Геренд не выдержал.
— Па-а-а-а-а-арц!!! — во всю глотку завопил он. — Вылезай, старый хрыч!
Площадь замерла. В полной тишине все услышали, как упали на землю блокнот и самопишущее перо. Тысячи взглядов скрестились на вампироэльфе. Тот, сообразив, что ляпнул что-то не то, поспешно зажал себе рот, но уже слишком поздно.
Неизвестно, чем бы всё закончилось, но окно на верхнем этаже распахнулось, и через подоконник перевалилась белая борода архимага. А через мгновение показался и он сам.
Подтянув сползшие шорты, он почесал волосатое пузо и недовольно оглядел собравшихся.
— Кто тут такой горланистый? Кто благого старца огорчить хочет? Кого в жабу без лишних проволочек?
Тысячи пальцев в едином порыве указали на Геренда.
— А, так это ты! — воскликнул Парацельс, увидев вампира. — Где ты шлялся, упырь? Опять по кабакам? Я уже столько всего успел! Поднимайся быстрей!
Воспрянув духом, Геренд растолкал слуг, не забыв мстительно оставить отпечаток подошвы на блокноте, и распахнул двери гостиницы…
Парацельс расположился в люкс-номере, предназначенном для герцогов и королей. Сидя в мягком кресле, волшебник неторопливо потягивал коктейль из золотого кубка сразу через две трубочки. Две симпатичных девушки в полупрозрачных одеждах разминали ему плечи.
— И как это называется? — замерший перед креслом Геренд кисло оглядел волшебника. — Информацию собираешь, тихо и незаметно?
— Присаживайся, критик, — Парацельс щёлкнул пальцами. Под колени вампира ударило возникшее из воздуха кресло. Вампир рухнул в него, попав узким задом между двумя подушками. — Я пока ты развлекался с Жориком, успел столько всего сделать и со столькими полезными людьми познакомиться… Кхм, девочки, у меня сейчас будет важный разговор, — произнёс архимаг. — Зайдите к благому старцу-аскету-нистяжателю через часик. И не забудьте лосьон для массажа прихватить. И пожрать чего-нибудь. Да побольше!
— Ну Па-а-а-арц… — девочки не хотели расставаться с уважаемым старцем.
— Давайте, давайте, — для ускорения "аскет" отвесил каждой хорошего шлепка по попкам. — Сгоняйте на кухню, принесите чего-нибудь перекусить.
— Вот, значит, чем занимаются уважаемые святые старцы, пока никто не видит, — ехидно произнёс Геренд, когда остался с волшебником наедине.
— Поверь, не только этим, — Парацельс вкратце пересказал вампиру о своих приключениях в канализации.
— Революция? — скривился Геренд. — Для чего тебе это? Ты случаем не забыл, зачем мы сюда прибыли?
— Не забыл, — заверил его волшебник. — Когда же ты поймёшь, мой зубастый друг — архимаг ничего просто так не делает! В каждом моём жесте и слове — далеко идущий расчёт, двойное, а то и тройное дно!
— Ну-ну. Может, тогда посвятишь в свои секретные планы скромного вампироэльфа?
— Когда это ты заделался в скромницы? Ладно, начнём с самого начала, — волшебник щёлкнул пальцами. — Какая наша цель здесь?
— Яблоки с дерева Истины, — сказал вампир. — А потом разобраться с Враалем и спасти Алёну.
— Но к монахам попасть очень сложно, — сказал волшебник. — Их даже найти трудно! Они бывают в городе раз в пару месяцев только одну ночь. И проводят её у мэра.
— Следовательно, наша цель — мэр?
— Да. Но он так просто нам ничего не скажет. Поэтому нужно дать ему мотивацию… — Парацельс выжидательно посмотрел на вампира.
— Революционеры?
— Именно. Когда я разверну по всему городу пропагандистскую деятельность, мэр основательно наделает в штаны. И будет вынужден обратится к монахам за помощью. Те, естественно, пришлют в город кого-то из своих, чтобы прочитать горожанам проповедь и усмирить их. Однако их магия, — хихикнул волшебник, — не сработает.
— Поче… Благословлённая вода? — осенило Геренда.
— Именно, мой кусачий друг! — хлопнул в ладоши волшебник. — Молодец, быстро учишься! Водичка, которую я тут усердно «благословляю», даёт защиту от любого воздействия на разум. В итоге, послушные мне революционеры сомнут Подлюччи, а монахи остановить их не смогут. Чтобы исправить ситуацию, святошам придётся обратиться к человеку, способному повлиять на ситуацию.
— К старцу? — ухмыльнулся Геренд.
— Да, — кивнул Парацельс. — А тогда уже я буду диктовать им свои условия.
— Парц, да ты коварен…
— Учись, пока я жив.
— Но когда монахи выполнят наши условия, ты остановишь революцию?
— Боюсь, всё не так просто, — вздохнул волшебник. — Остановить революцию — значит, предать Изабеллу. Сам понимаешь, поступить так с безнадёжно влюблённой в меня женщиной я не могу. Поэтому революцию в любом случае надо довести до логического конца.
— Вдвойне коварен, — вампир покачал головой.
— Ты мне льстишь.
В монастыре Истины ничего не знали о надвигающейся революции. Монахи жили своей повседневной жизнью — молились, постились, думали о высоком. По крайней мере, рядовые монахи, слабо осведомлённые о том, что происходило за стенами монастыре.
Чего нельзя было сказать об иерархах.
Глубоко в монастырских подземельях, в неприметном помещении с земляным полом стояли четверо — отец-настоятель, отец-казначей, отец-эконом и отец-библиотекарь. Первый сжимал в руках лопату, воткнув её черенком в землю. Остальные трое держали свечи. Слабые огоньки едва разгоняли мрак подземелья.
Лица иерархов были серьёзны и торжественны, словно сейчас вот-вот произойдёт что-то крайне важное. Все пристально смотрели на маленькую пальму, нашедшую себе приют в самом тёмном углу помещения. Взрослому человеку по колено, с пышной кроной, из-под которой сиротливо выглядывал один-единственный кокос… Что она забыла в таком мрачном месте, вдали от солнечного света?
— Революция, значит… — нарушил молчание отец-настоятель. — Неужели плотину прорвало?
— Так и есть, — отец-эконом склонил голову. — Миряне крайне недовольны. Жаждут крови мэра. Нам тоже не поздоровится, если ничего не предпримем.
— Ну, мы-то как раз не будем сидеть сложа руки, — усмехнулся настоятель и рывком выдернул лопату из земли. — Долго мы шли к этому дню, братья. Долго подготавливали почву… осторожно взращивали ростки ненависти в мирянах.
— Сейчас это уже не ростки… это целая глухая чащоба, — пробормотал отец-казначей. — Худшего кандидата в мэры, чем Поддлючи, придумать трудно. Он вогнал город в такую финансовую яму, что у меня просто мурашки…
— Да демоны с этим Подлюччи, — заметил отец-библиотекарь. — Меня волнует святой старец, нежданно появившийся в город.
— Думаю, это обычный жулик, — махнул рукой отец-эконом. — Вскружил головы мирянам, чтобы выжать из них деньжат. На самом деле все его действия нам только на руку.
— Я бы и не волновался, — сказал отец-библиотекарь. — Только уж больно этот старец напоминает архимага Парацельса.
— Парацельса? — отец-настоятель приподнял голову. — Председателя Имперского Совета Магов? Что ему понадобилось в наших краях?
— Уж не древо ли Истины? — предположил отец-казначей.
— Маловероятно, — скривился отец-настоятель. — Маги боятся с нами связываться — они бессильны против наших проповедей. А если осмелятся — примут постриг, захотят того или нет.
— Парацельс не обычный маг, — вздохнул отец-библиотекарь. — Он не побоится… если, конечно, действительно является тем самым старцем.
— Так или иначе, — отец-настоятель снова вонзил лопату в землю и поплевал на ладони. — Мы завершим начатое. За работу братья. Пора Древу Истины покинуть свой дом и принять участие в Великой Церемонии!
Глава 37
Изабелла молча водила точильным камнем по клинку. С каждым резким движением на пол сыпались искры.
— Скоро, — пробормотала девушка под нос. — Совсем скоро…
Лезвие было уже достаточно острым, чтобы лёгким движением на лету разрубать платок, но Изабелла не думала останавливаться. Приближался день, к которому она упорно шла весь последний год. Самый важный день в её жизни. Который, возможно, станет и последним.
«Не хочется, конечно, умирать, — подумала Изабелла. — Но если придётся… это будет хороший конец. Лучше умереть, сражаясь за свободу, чем сгнить в кандалах».
Одинокий светлячок под потолком заметался в своём шарике, когда в пещеру, предварительно пошаркав ногами у входа, вошёл майор Васко.
— К тебе можно? — спросил он.
— Ты уже зашёл, — заметила Изабелла, не отрываясь от своего дела.
— Я энто… что подумал, — Васко присел на деревянный ящик рядом с девушкой. — Архимаг, конечно, говорит умно и убедительно… Но можно ли ему верить?
— А у нас есть выбор? — посмотрела на него Изабелла. — Он легко вычислил нашу базу, и, если бы захотел, уже давно выдал бы нас Подлюччи.
— Энто-то понятно, — вздохнул майор. — Но кто ж его поймёт, какие у него планы в голове крутятся? Вдруг он и нас, и Подлюччи надурить хочет? Эти имперцы… они те ещё сволочи хитрожопые. Есть смысл заиметь против него некий козырь. Чтобы в случае какой непредвиденной подлости р-р-раз! И выложить на стол. Накось выкусите, господин Хитрейший и Коварнейший архимаг!
— Хм… неплохо, — согласилась Изабелла. — Осталось только добыть сам козырь.
— Я надеялся, ты что-нибудь предложишь! — вздохнул Васко. — Ты ж у нас самая головастая!
— Хм… — Изабелла отложила меч и камень в сторону. — Вечно, вы, мужики, самое сложное на женщин сваливаете…
Васко только с улыбкой развёл руками.
— Хорошо, давай рассуждать, — Изабелла провела рукой по подбородку. — У нас если хитрый имперский маг, который внезапно, плюнув на старые дела, примчался на край света, озаботившись судьбой нашего Квимполя. О котором, возможно, и не слышал раньше.
— Решил взять управление в свои руки, отстранив мэра и монахов? — предположил Васко. — Денежки себе в карман.