Очевидно, Кочерыжка имел все шансы стать лучшим мэром Чертянска за всю историю существования города.
Парацельс провёл ритуал призыва и вновь вызвал в наш мир демона Скриптинголя — узнать, что же с ним случилось, почему тот не вернулся. Тот обложил архимага отборнейшим демоническим матом, хотя вины архимага в том, что демона поймали, не было. Смерть физического тела вообще не способна серьёзно повредить демону — его дух просто вернётся в родное измерение, где быстро получит новое тело.
Таверна «У Толстого Потапа» стала самым популярным заведением в Чертянске. Потап повесил над входом чучело, похожее на помесь беременного крокодила с самоваром, и всем рассказывал, что именно так выглядел Часовой, что именно в таверне он был повержен, что Потап принимал в битве самое активное участие и без его помощи Парацельс бы не справился.
Софья и Снежана, исцелённые Парацельсом от чёрной магии, по-прежнему работают в таверне. С них сняли все обвинения, и жизнь девушек вернулась в старое русло. Они остались подругами и по-прежнему вели охоту на потенциальных мужей. Лишь иногда, хлебнув в девичьем узком кругу вина, они странно смотрели друг на друга и неловко хихикали. Стыдливые воспоминания, будоражущие душу, вытравить куда труднее, чем самую сильную тёмную магию.
Иногда Софья вспоминает Бенедикта и грустно вздыхает. Эх, какой был был мужчина…
Магда, о которой все за месяц успели позабыть, особо не стремилась показываться на глаза. Она при помощи Эдварда занималась обустройством дома, ходила по библиотекам и читала книги поясвященные магии. С лица её не сходили задумчивость и печаль. О таинственном письме, адресованном некому жрецу Враалю, она никому не сказала, даже Беатрисе.
Очевидно, в истории Магды ещё рано ставить точку.
Наконец, настал тот самый день, когда все взятые на себя обязательства были исполнены. День возвращения домой. Выдался он солнечным, на небе ни единого облачка. Ветер разносил по городу благоухающие ароматы духов из канализации — мэр Кочерыжка начал выполнять свои предвыборные обещания.
В таверне «У Толстого Потапа» в номере Парацельса не было никого, кроме парочки мух, счастливо кружащих под потолком. На прикроватной тумбе стояло свежеприготовленное укрепляющее зелье в пивной кружке — перед возвращением домой архимаг собирался употребить его. Чтобы уж совсем наверняка исключить возможность ошибки.
Через распахнутое окно в комнату влетел потрёпанный ворон. В клюве он держал красный лепесток, немного похожий на лепесток розы. Приземлившись на прикроватную тумбу, он некоторое время разглядывал зелье глазом цвета рубина, а затем быстро макнул лепесток в зелье. После чего быстро вылетел из комнаты и, злорадно каркая, направился в сторону близлежащей помойки.
Через несколько часов в комнату вошли Парацельс, Геренд и Беатриса. Волшебник щеголял в новом, расшитом золотыми нитями плаще — благодарные чертянцы подарили. На Беатрисе красовалось великолепное вычурное платье, в котором она впервые встретилась с Парацельсом и Герендом. Бывший вампир оделся как мужчина — белая рубашка, камзол без рукавов, штаны и башмаки. Длинные волосы собрал в хвост. На пояс повесил короткий загнутый меч в ножнах.
— Необычное ощущение, — задумчиво сказал Парацельс. Он подошёл к прикроватной тумбе и взял в руки кружку.
— Ты о чём? — спросил Геренд, заткнув большие пальцы за пояс.
— Если не считать парцеяд, впервые в жизни я сделал доброе дело, за которое меня никто не хочет прибить! — сказал волшебник. — Даже хвалят! Необычное ощущение.
— Рада за вас, мессир, — сказала Беатриса. — И даже немного завидую. Меня вот за мои добрые дела тоже вечно кто-то хочет убить.
— Я величайший! — встал в горделивую позу Парацельс, упёрев правую руку в бок, а левую с кружкой поднял над головой. — Кто Великий и Ужасный? Кто самый гениальный волшебник в мире? Кто победил Зверокнигу? А? А? А? Кто сильней меня?
— Васька, — ухмыльнулся Геренд.
Из Парацельса словно выпустили воздух.
— Вот это был удар ниже пояса, — он кисло посмотрел на Геренда и залпом осушил кружку с укрепляющим зельем. — Ух-х-х-х… Ладно, все готовы? Леди, вы точно хотите с нами? — Парацельс посмотрел на Беатрису.
— Да, — кивнула та. — Мне нужно в столицу, отчитаться перед старшим братьями. От вашей башни путь туда намного короче.
— Ну что ж! — Парацельс хрустнул костяшками пальцев. — Кто не спрятался, я не виноват.
— Давай без шуток, — буркнул Геренд. — В твоих устах они звучат очень зловеще.
Взмахнув руками, Парацельс прочитал заклинание, и все трое исчезли в ослепительной вспышке.
Парацельс ощутил в теле небывалую лёгкость. Словно он всю жизнь носил на спине тяжёлый мешок, а сейчас сбросил его. Протерев глаза, он увидел рядом с собой Беатрису и Геренда. Оба пытались проморгаться. Архимаг довольно улыбнулся, но, когда увидел, что вокруг не стены его башни и даже не степь — слегка загрустил.
Кругом странные скалы из странного светящегося камня, отвающего серебром. Над головой — чёрное небо с россыпью светящихся точек. Расположение звёзд Парацельсу было не знакомо. И воздух странный — на вкус сладковат, с металлическим привкусом.
— Демоны! — выругался он и схватился за волосы. — Ну какого, а? Почему? Я ж всё идеально подготовил!
— Опять ошибочка, мессир? — помрачнела Беатриса. — Интересно, в какую задницу мира нас опять занесло?
— Боюсь, леди, всё куда хуже, — сказал помрачневший Геренд. Он подобрал с земли камень и несколько раз подкинул его на ладони. Булыжник подлетел вверх как и положенно, а вот вниз падал как-то медленнее обычного. В несколько раз медленнее.
— Чувствуйте в теле лёгкость? — спросил Геренд. — Как будто я в весе очень сильно потерял.
Словно желая подтвердить свои слова, он подпрыгнул — и подлетел сразу метров на десять в воздух. От неожиданности он замахал руками и вцепился в шершавую поверхность скалы. Так и повис, размахивая в воздухе ногами.
— Геренд, прыгай! — крикнул Парацельс, широко расставив руки. — Я ловлю!
— Иди к чёрту! — сообщил ему бывший вампир. Он понятия не имел, как спуститься вниз. Прыгать очень не хотелось.
— Ладно, ты пока подумай, а я осмотрюсь. Леди, позаботьтесь о нём… о ней, — Парацельс прошептал заклинание и взмыл высоко в воздух, над скалами.
И тут же пожалел об этом.
Он парил над огромным скалистым гребнем, являвшимся частью исполинского вулкана или кратера, оставшегося после падения метеорита. Настолько исполинского, что Парацельс видел лишь его ничтожную часть, всё остальное уходило за горизонт. За пределами кратера начиналась бескрайня каменистая равнина, отливающая серебром. В некоторых местах её однообразие разбавляли чёрные впадины кратеров поменьше, неровные пятна странной растительности с листвой цвета серебра, нити рек, сверкающих словно ртуть.
Но всё это меркло по сравнению с тем, что находилось внутри кратера, на его дне. Город. Величественный серебрянный город, сверкающий огнями всего светового спектра. С исполинскими зданиями, высокими, тонкими словно спицы, многие возвышались даже над гребнем кратера, уходя высоко-высоко в ночное небо. Из какого чудесного материала их сделали, что они не падали, не переламывались под собственной тяжестью? Некоторые здания соединяли между собой невесомые воздушные арки. Внизу, ближе ко дну кратера, основания башен терялись в переплетении тонких линий… хотя на самом деле они явно совсем не тонкие, по ним с огромной скоростью носились странные штуковины, похожие на гладких сверкающих слизней. Носились с гулом и свистом, перемигиваясь разноцветными огнями. Множество слизней с огромной скоростью летали прямо по воздуху.
Даже столица Империи, огромнейший мегаполис, выглядела жалкой деревней на фоне исполинского серебрянного города… нет, даже не деревней, а просто пятнышком на земле. Но и серебрянный город оказался не главным блюдом в списке сюрпризов. Парацельс задрал голову и увидел в ночном небе то, что изначально не заметил из-за скал. Огромное небесное тело. Не луну, той вообще нигде не было видно, хотя на дворе стояла ночь. Новое небесное тело являлось планетой с несколькими континентами и синими океанами, окружённой периной облаков. По размерам оно превосходило луну в несколько раз. Знакомые контуры континентов убедили Парацельса в том, что перед ним его родная планета. А он сам судя по всему на луне.
«Васька меня теперь точно прибьёт, — подумал Парацельс, терзаемый самыми разными чувствами, от гордости до стыда и разочарования. — Скажет, что я специально удрал на луну, лишь бы не работать. С другой стороны, сюда он за мной точно не явится. Наверное… Почему это дурацкое заклинание опять сработало не так как надо? Я ж всё продумал! Эх, надо бы сказать что-нибудь пафосное, сообразно моменту. Я ж первый человек на луне. Один маленький шаг для архимага — но огромный для всего человечества… Или что-то вроде того».
Что-то подсказало волшебнику, что превращение Геренда снова откладывается на неопределённый срок. Судя по недовольному ору вампироэльфа, он и так не в лучшем настроении…
Суккуб Соня сидела на крыше дома в Чертянске, сложив крылья за спиной. Тушь размазалась от демонических слёз, стекая по щекам чёрными нитями. На кончике носа дрожала маленькая капля. Демоница глядела на жуткий, но в то же время унылый пейзаж Изнанки и жадно заедала горе мороженным из большого ведёрка на коленях.
Она осталась единственной жительницей Изнанки. Если не считать Часовых. И новых гостей, судя по тому, что она увидела, не предвидится ещё очень долго. Часовой больше никого не притащит! Вечность в скуке и одиночестве! Ни одного раба! Ни с кем не позабавишься!
Даже самоубийство здесь не поможет. В отличие от душ демонов вроде Скриптинголя, душа суккуба не вернётся в родное измерение и не возродится в очищающем пламени костров! Ей уготованна более жуткая судьба.
Соня даже думать об этом не хотела.
Размышления Сони о собственной незавидной судьбе прервало чьё-то вежливое покашливание за спиной.