– Псионикой вы называете магию? – уточнил Парацельс. – Чудеса вроде призыва молний и огня?
— Ну-у-у... да, примерно так и есть, – согласился работяга-ваниар. — Но все это научно объяснимо. Эт не эти самые... как их тама... не чудеса. Каждое живое существо п-п-производить невидимую энергию в виде поля...
Похоже, будучи пьяным, данный фермер пробуждал в себе учёного. Его речь стала даже более строгой и официальной, чем была. Хотя и с поправкой на градус алкоголя в крови.
— Как скажешь, не чудеса, так не чудеса... – перебил его Парацельс. – Я и сам могу много чего рассказать про магию и как она работает. Продолжай.
К его неудовольствию работяги пока что рассказывали примерно тоже самое, что и Миания. Ничего нового. Всё те же щи про древние цивилизации.
– Да, к-канечна, уваж-жаемый господин хреномаг, — покладисто кивнул фермер. – Или к-как вы там с-себя назвали... Только подлейте ещё этого вашего... парцеяда... -- он печально заглянул в кружку. – А то уже почти закончился...
В этот момент к ним за столик присел кое-кто ещё. А именно леди Беатирса. Поставив локти на столешницу, она ладонями заключила своё лицо в рамочку, укоризненно глядя на Парацельса. Точнее, на лавровый венок на его голове.
– Мессир, – произнесла она. – Зачем вы от нас убегаете? Неужели, чтобы нарушить своё обещание и предаться низменному пороку алкозависимости?
– Да ни в одном глазу! Император мне свидетель! – заверил её Парацельс и осенил себя защитным жестом. – Я держусь в этом баре аки пресвятой подвижник в борделе с суккубочками! Мой дух стоек и твёрд! Ни капельки не выпил! Если не считать водички. Чистой как родниковая вода!
– Стесняюсь спросить, что пресвятой подвижник забыл в баре с суккубочками, – Беатриса удручённо вздохнула и распрямилась, убрав руки от лица.
– Для тренировки силы воли, – нашёлся Парацельс. – Он исключительно наблюдает. Но больше ни-ни! Верно я говорю, мужики?
Оба фермера важно закивали в такт словам волшебника и поднял кружки с парцеядом над головой.
– Наблюдает за девочками... понима-а-а-аю... – Беатриса вздохнула. –Ну да ладно, поверю вам на слово, мессир. В последний месяц вы хорошо себя зарекомендовали.
– К слову, а где мой любимый ва... моя любимая эльфиечка Геренд? – уточнил Парацельс и даже демонстративно огляделся по сторонам. – Не под столом же она прячется?
– Ваша любимая эльфиечка сказала, что пойдёт поищет вас в другой части фермы, – сказала Беатриса. – Ещё она упомянула, что хочет поговорить с хозяином фермы. Но я так предполагаю, её интересуют некие древние артефакты, о которых ранее упомянула наша Миания.
Леди-инквизитор покачала головой. Судя по её поджатым губам и скептическому выражению лица, она не особо одобряла действия Геренда.
– Даже не знаю, какие такие древние артефакты могут хранится на обычной ферме, – добавила она. – Если, конечно, не считать за них навоз и кактусокапусту. Кажется мне, что милая Геренд что-то нам не договаривает...
– Может, она просто хочет с сородичами поплотнее пообщаться, – Парацельс пожал плечами и вновь обратился к своим работягам: – Мужики, ну что там у нас с древними цивилизациями? Есть чего интересного или всё как обычно?
Те радостно заулыбались, демонстрируя полное желание сотрудничать.
–Д-д-для нас эт ваши... д-д-древние цивилизации плёвоей дело... ик! – сказал более пьяный фермер. – Каждый день их... унавоживаем.. поливаем... а потом собираем урожай... ик...
– Да я уже практически в-все-ё рассказал... ух-х-х-х... – сказал чуть более трезвый фермер, стойкий к действию парцеяда. – Жители Земли обладали невероятными психическими способностями, среди них был в-высок процент д-детей с невероятной силой. В тоже время у них... ик!... не было доступа к межзвездным технологиям. Наши лидеры решили не трогать дикарей и предоставить им путь с-свободного развития. Во-о-о-о-от...
– Я так понимаю, ваши лидеры земных дикарей просто боялись и считали варварами? – заметила Беатриса. – Ценных для космоса ресурсов на планете не нашли и решили просто не связываться с опасными психами... псиониками?
– В-возможно... нверное-е-е... – не стал спорить эльф. Лишь пожал плечами. Дескать, может ли он, обычный работяга, просчитать замыслы правителей? – Но нам, простому народу, лидеры своё решение объяснили именно так. С точки зрения добра и гы-гы-гы... гыманизма. Мы и так сильно провинились перед Тёмными ваниар... хорошо, хоть перед землянами наши грехи не нужно искупать...
– Ну ещё бы, – вздохнул Парацельс. – Политики есть политики... К слову, а чем вы так провинились перед Тёмными ваниар? Вы, лунные ребята, выглядите весьма миролюбивым и добрыми. Кому вы вообще способны причинить вред?
Работяги лишь вздохнули, словно волшебник напомнил им о чём-то тяжёлом, что и вспоминать неприятно.
– Г-говорят, что когда мы только переселились на луну... – произнёс более трезвый. – Наша ц-цивилизация достигла вершины своего развития. Мы пресытились и не хотели развиваться дальше... да что там... – он махнул рукой. – Сколько прошло времени, а наши технологии остались примерно на т-том же уровне тысячелетней д-давности. Мы сами сейчас только кактусокакпусту в-в-выращивать и можем. И суп из неё варить... остальную еду синтезмруем... она искусственная и не особо вкусная... но выбирать не п-приходится...
– Ик! – поддержал его товарищ, с грустным видом ласково поглаживая полупустой стакан с парцеядом. Парацельс повёл пальцем, и стакан моментально наполнился до краёв. На лице работяги снова заиграла улыбка.
– Однако многих ваниар подобный расклад не устраивал, – продолжил рассказ фермер-ваниар. – Особенно м-молодёжь. Они хотели развития, прогресса, изменения. Хотели направить наше общество по иному пути, остановить деградацию...
– Знакомая проблема, – волшебник кивнул. – Конфликт отцов и детей как он есть.
– Да, м-молодежь не приняла устоявшиеся порядки, – подтвердил фермер. – Они подняли б-б-бунд, но проиграли. И тогда наши тогдашние правители совершили страшную ошиб-б-б-бку – отправили всех недовольных в ссылку за пределы нашей системы. В далёкий космос.
– Жестоко...
– Да... им выдали очень ограниченный запас ресурсов и технологий. Честно говоря, никто и не рассчитывал, что изгнанники выживут... – голос рассказчика дрогнул. – Но они выжили. Поставили себе цель выжить любой ценой, отринув мораль и человечность, превратившись в монстров... – он опустил голову. По его щеке скатилась скупая слеза. Под действием алкоголя мужик расчувствовался. – Многие технологии изгнанники развили до невероятных высот, недоступных нам. Особенно те, что направлены на убийства и уничтожение.
Он снова приложился к стакану, словно хотел заглушить терзавшую его боль. Парацельс и Беатриса молча слушали, заинтригованные рассказом.
– Ох-х-х-х... б-б-бодрит... – фермер вытер рот рукавом и продолжил: – Чувствую себя живым ваниар... Ох, о чём эт я... Спустя тысячелетия изгнанники эволюционировали в совершенно другой би-би-биологический вид, хотя по прежнему очень похожий на нас – Тёмные ваниар. Они вернулись и продемонстрировали всю глубину нашего п-п-падения. Их технологии, хоть и ам-моральные, и бесчеловечные, но сильно превзошли то, что е-есть у н-н-нас... их! Ох... – он вытер рот рукавом, нахмурился и подвёл итог своим словам: – Именно благодаря нам появились эти монстры, и наша обязанность теперь – исправить их через смирение. В-верно я говорю?
– Ик! – дёрнулся его товарищ. – В-в-врно! – он перевёл взгляд на Парацельса и Беатрису. – Смир-р-рение и покаяние-е-е-е... Не знаю, првда, зчем мы вам эт рааскзывайм. Это ж ыщё в школе пр-р-р-рходят...
– Я просто сильный прогульщик, – пояснил Парацельс как ни в чём ни бывало. – Решил наверстать. Да, у меня уже борода и усы, но лучше поздно, чем никогда...
– А-а-а, дело-то полезное... – согласился более трезвый фермер. Однако он по уровню кондиции стремительно приближался к своему другу. – Повторенья мать учения... ик...
Его товарищ уже спал, обняв стакан парцеяда. Прижался щекой к нему, словно к груди любимой жены. Плечи его плавно поднимались и также плавно опускались вниз.
Парацельс задумчиво погладил бороду. картина, что постепенно вырисовывалась перед ним, выходила совсем уж неприглядной. Воистину тёмные дела творятся на луне. А они на земле и не в курсе.
– Хотели прогресса и развития... – медленно произнёс он. – А в итоге сами деградировали ещё сильнее.
– Не говори так, отец! – воскликнул ваниар-работяга. – Они ни в чём не виноваты! Ик! Они лишь заблудшие дети! Мы должны проявлять смирение и только так, своим примером наставим их на путь истинный! Ох... как же м-меня развезло...
Он рухнул лицом в салат из кактусокапусты и негромко захрапел. Парацельс моментально сделал из увиденного и услышанного главный вывод.
– Лунные ваниар в отличие от Тёмных пить не умеют... Да они вас истребят намного быстрее, – заметил он. Беатриса сделала страшное лицо – дескать соблюдайте маскировку. Но Парацельса было уже не остановить: – Вашим заблудшим сыновьям нужна не ласка, а хороший удар ремнём в область ягодиц. Верно, леди Беатриса?
Но та молчала, переведя взгляд в окно на звёздное небо. Словно что-то там полностью завладело её мыслями.
– Леди? – обратился к ней Парацельс. – Что думаете? Честное слово, всё это звучит как полный бред. Я бы в такое ни в жизнь не поверил, если бы собственными глазами не увидел. У людей... у лунных ваниар словно мозги отключили. Как они верят в подобное и позволяют помыкать собой?
Но та лишь пренебрежительно махнула рукой.
– Видимо, кто-то очень захотел и постарался, чтобы они поверили. По крайней мере большинство. Но это их личное дело... дело их расы... – заметила она. – Хотят они вот так... пусть живут как посчитают нужным...
– Но...
– Меня волнует кое-что совсем другое... – произнесла леди, неторопливо наматывая локон на палец. – Кое-что куда более важное для нас всех, нежели семейные разборки двух рас. В конце концов это их личное дело и никакого отношения не имеет к нам, земным людям.