Грянул оглушительный выстрел. Наваждение рассеялось.
Мистер Дик подпрыгнул и закричал:
— Мимо!
Да, мимо, но очень близко! Пролетевшая со свистом пуля сбила с бандита шляпу и оцарапала голову!
Бывший стюард решил — есть еще время для последнего, решительного удара, чтобы избавиться наконец от бесстрашного мальчишки. Дик послал удар, который готовил с начала схватки, и глухо произнес:
— Так умри же!
Но парижанин уже вышел из оцепенения. За дымом выстрела он увидел мисс Нелли, умело, как старый солдат, перезаряжавшую винчестер. Именно ей он был обязан передышкой, и мысль об этом придала ему сил.
Тотор знал: отразить этот дикарский удар невозможно. Он молниеносно бросился на землю, оперся о нее левой рукой и изо всех сил ударил мистера Дика ногой в лицо.
— Браво, Тотор, браво!
С расплющенным носом, разбитыми губами, выбитыми зубами, бандит вытянул руки, зашатался и упал, изрыгая проклятия.
Победитель вскочил на него, всеми десятью пальцами крепко сжал горло и уперся коленом в грудь. Потом насмешливо воскликнул:
— Так и есть, ты — сырое мясо! Только морда у тебя скорей похожа на растертый о стенку помидор.
Мистер Дик потерял сознание и не шевелился. Но парижанин, крепко держа его, стал звать друзей:
— Меринос, мисс Нелли! Мисс Мэри! Скорей сюда! Нужно связать этого кривляку из мелодрамы.
— Нет веревок!
— Как это нет! А ремни винтовок? Есть чем обкрутить с головы до ног.
— А потом?
— Будем держать в плену, пока он сам не освободит нас по доброй воле или подчиняясь силе.
План был великолепен, дерзок и прост, он наверняка удался бы, но, к несчастью, выстрел из карабина уже поднял тревогу. Из-под свода послышались крики, бряцание оружия, голоса взбешенных мужчин. Появилась небольшая толпа. Из темноты бежали люди в матросской одежде.
К несчастью, беглецов было слишком мало: подумайте — всего только два подростка и две девушки!
Мэри, которая оказалась напротив, закричала:
— Берегитесь!
Она подняла револьвер и решительно нажала на спусковой крючок. Один из мужчин упал под ноги своих товарищей, другие кричали:
— Сбежали! И Дика скрутили! Проклятье!
Их было около двенадцати. Но при виде целившихся в них Мериноса и Нелли бандиты застыли в нерешительности.
— Первый, кто шевельнется, — умрет! — решительно воскликнул американец.
Увы! Как из-под земли со стороны моря возникла еще группа людей и стала окружать друзей. Они едва успели отскочить.
— Go back! Totor, go back! note 135
Парижанин с досадой отпустил разбойника и отпрыгнул назад. Он быстро подобрал оружие и патроны, сердито бормоча:
— Проклятье! Не успел прикончить!
— Назад, назад! — снова закричал Меринос.
Следовало отдать должное негодяям: то ли из чувства долга, то ли из страха, а может, из настоящей привязанности к своему главарю, они прежде всего занялись им.
Именно это позволило беглецам выскользнуть из окружения и укрыться за стволами пальм.
Но мистер Дик быстро пришел в себя: такие жестокие люди — не хлипкие барышни. Он дернулся, открыл один глаз и, освободившись от железных объятий парижанина, глубоко вздохнул. Затем попытался подняться, но вновь тяжело упал на спину, будто его стукнули в лицо дубиной, как быка на бойне: полученный удар явно не способствовал работе мозга.
Из разбитого рта вырывалось бессвязное мычание, сквозь дыры от вышибленных зубов высвистывались обрывки слов. Наконец бандит выплюнул несколько сгустков крови и, приподнявшись на руках, обвел окружающих злобным взглядом.
Его пораженные сообщники не могли опомниться. Как! Их главаря, человека, который держит в страхе оба полушария, измочалили, превратили в жалкую тряпку! Он, непобедимый, валяется на земле!
Но кто мог, кто осмелился помериться с ним силами!
Одно слово, вернее, хрип вырвался изо рта, столь живописно уподобленного Тотором раздавленному помидору:
— Парижанин!
Потом едва слышно мистер Дик добавил с ненавистью, которая заставляла вздрогнуть даже храбрецов:
— О!.. Я вырву… и съем… его сердце!
Тотор не ведал о сей людоедской угрозе. Но если б и знал, вряд ли бы так уж взволновался.
Но вся эта сцена дала беглецам передышку. Хотя Тотор совсем недавно был возведен в чин генерала, он вполне соответствовал должности. Как знаток тактики, одним взглядом юноша оценил местность и определил каждому его место, задачу и маневр.
— Мисс Нелли, вы — правый фланг, мисс Мэри, вы — левый фланг. Отступайте справа и слева от аллеи. Ты, Меринос, — в центре. Отходите, скрываясь за стволами деревьев. Перебежками! Браво, вы передвигаетесь, как гренадерыnote 136 Наполеона!
Левый и правый фланги повиновались беспрекословно, но центр уперся. Меринос, сурово сжимая в руках оружие, повернулся, поглядел на компанию бандитов, проворчал:
— By Jove! Знал бы ты, как у меня чешутся руки!
— Ну так почеши! — ответил генерал Тотор.
— Смеешься!
— Да нет же! Просто даю полезный совет: если чешется, то нужно почесать. Вот и все!
— Я хочу сказать, что был бы счастлив влепить заряд в толпу негодяев.
— Ни в коем случае! Не время, нас может отрезать второе войско.
— Всего семь выстрелов из моего винчестера!
— Нет! Не нужно бесполезных стычек, не стоит дразнить этих господ по пустякам, а главное, будем беречь патроны и стрелять только наверняка. Отступать! Отступать!
Друзья отходили все дальше и дальше, вот они уже в двухстах метрах, а на них, похоже, не обращали внимания.
На таком же расстоянии от беглецов высился густой лес — прекрасное укрытие для маленького войска. Именно туда следовало добраться как можно скорее. Когда опасность миновала, оба фланга и центр совершили маневр схождения, покинули аллею и сконцентрировались без всякого приказа главнокомандующего. Теперь они шли бок о бок, держа оружие как попало, а генерал брюзжал, как и полагается старому вояке:
— Эх, если бы я сдавил сильней!
— Сдавил… что? — спросил Меринос.
— Горло мистера Дика. Тогда бы он стал «покойным Диком», и мы были бы в безопасности. Не представляешь, как это трудно — задушить человека, я еще никогда не пробовал, и вот — слабо надавил ему на глотку.
— Не расстраивайтесь, мистер Тотор, вам еще представится возможность.
— Но мне не следует упускать ту, которую вы, мисс Нелли, даете мне
— поблагодарить вас за выстрел, который придал мне уверенности…
— Пожалуйста, не будем об этом. Я тоже могла быть более меткой, но рука дрогнула, и я не жалею: это ужасно — убить человека, каким бы гнусным он ни был.
Девушка остановилась на мгновение, обернулась и, вновь обретая милую живость, добавила:
— Но, генерал, мне кажется, враг вооружается и готовится к решительным военным действиям!
— Верно! Где ж это моя голова! Ей-богу, за невнимание к противнику я достоин военного трибунала! Да, нас преследуют, но мы почти вне досягаемости. Благодаря вам мы выиграли первую партию. Теперь — не проиграть бы вторую. Сделаем все ради этого.
ГЛАВА 3
Еще сто метров — и беглецы достигнут опушки.
Дремучий тропический лес с его изобильной растительностью, тайнами, западнями, опасностями и невзгодами, но и надежностью нетронутой глухомани стоял в нескольких шагах от поселка.
Прежде всего, не следует удивляться тому, что лес начинается сразу вот так, на краю равнины, как зеленая стена. Когда-то он, вероятно, простирался до моря и достигал прибрежных скал. Однако туземцы раскорчевали небольшой участок. Пожар, — единственное средство свести лес, — срезал его как топором и придал новые силы деревьям на опушке.
Там, на местности, испепеленной огнем, возник мощный подрост, который благодаря воде и изобилию солнца образовал непроходимую чащу.
Именно туда поспешила армия генерала Тотора, пока враги хлопотали вокруг своего поверженного главаря.
Жара стала невыносимой, что неудивительно в двух или трех градусах от экватора.
Тяжело нагруженные оружием и патронами девушки шли очень быстро. Они задыхались, их прелестные раскрасневшиеся лица заливало потом. Но ни единой жалобы, ни слова, ни даже жеста, выдающего испуг или усталость. Неутомимые и очаровательные, они изнемогали на солнце, ожидая, когда смогут нырнуть под ветви.
К счастью, Тотор мудро заставил их взять колониальные шлемы. Этот головной убор, который им очень шел, — единственное, что может спасти белого от смертельного солнечного удара.
Они уже собирались скрыться в чащобе, в «священном ужасе» тропических лесов, когда генерал Тотор хлопнул себя по лбу и воскликнул в гневе на самого себя:
— Чтоб мне провалиться! Надо же быть таким простофилей! Стойте!
— Что такое? — удивился Меринос. — Зачем ты нас останавливаешь? Надо спешить!
— Меня следовало бы расстрелять!
— Ладно, не говори глупости!
— Я оплошал, это уж точно, оплошал. И оплошность нужно исправить. А потом можете отдать меня под военный трибунал, вот так!
— Мистер Тотор, объяснитесь. И пожалуйста, без опрометчивых поступков! Прежде скажите, что случилось.
— Дело в том, мисс Нелли, что я ничтожный генерал и никудышный интендант! note 137 Забыл о съестных припасах! Понимаете, ни больше ни меньше — о продовольствии! Из-за меня армии нечего жевать!
— Мистер Тотор, ничего страшного, мы сразу найдем фрукты и ягоды.
— Мисс Нелли, в этом лесу мы найдем только голодуху, можете справиться у Мериноса! Но я знаю, где раздобыть провиант. У меня еще есть время на вылазку. А вы, солдаты, прикройте своего командира!