Я, Эрик и Дима сидели на низкой угловой баночке по периметру ограждения открытого мостика.
– Мы сообщили руководству о нашей с вами встрече, – сказал Эрик.
– И что руководство? – поинтересовался я.
– Очень обрадовались… ждут вас.
– Эрик, а как же вы до своего НП, ну кордона в смысле, добираетесь? Далеко же.
– Уже привыкли, при хорошем ветре под парусом за световой день успеваем дойти, ну и обратно также. Ко многому уже привыкли.
– Это точно… ко многому в этом новом мире приходится привыкать и со многим смириться, – согласился я.
Через пару часов уже можно было хорошо разглядеть группу больших островов.
– Вон тот большой слева это наш, вон на склоне деревня, правда она уже побольше, чем была раньше, домов прибавилось значительно. А правый остров, это… ммм… мы их «Старым Светом» называем.
– В смысле? Кроме тысячи жителей, у вас еще и на том острове есть люди?
– Нет, – улыбнулся Эрик, показав ровные белые зубы, – там живут 362 человека из этой тысячи, пожелавшие строить свой новый мир, поставив во главу угла старые ценности.
– Это как?
– Да вот так, – ответил Дима, – толерантность, культ бабла, демократия… мать ее. Там из старой Европы в основном и американцы живут.
– То есть они всех негров и арабов к себе забрали? – спросил я, улыбнувшись. – Толерантность же?
– Нет, – в голос рассмеялся Эрик, – негры как раз умнее их оказались, большинство с нами осталось. Человек сто пятьдесят у них примерно в общине было.
– Почему было?
– А разогнали мы их по углам, – ответил за Эрика Дима, – нечего нам тут диаспоры создавать… проходили уже. Сразу им сказали, мол, островов много, идите и там живите общиной.
– Ну да, верно. И что, согласились? Без проблем?
– Так у них пример был наглядный, в лице двух десятков арабов египетского и ливийского происхождения.
– А с ними что?
– Расстреляли.
– О как… и за что?
– А они нам тут пытались «арабскую весну» свою устроить, ага… хрен угадали, – Дима изобразил жест, согнув одну руку в локте и положив на сгиб вторую, – спасибо деревенским, помогли справиться. Особо буйных отвели в овраг и расстреляли.
– А я считаю, что зря, – вставил Эрик, – их можно было заставить работать, делать что-то полезное.
– Ну вот, видишь, как практичная немчура думает? – сказал Дима. – Нет… шеф принял решение жесткое и, думаю, верное. Все, у остальных желание бузить сразу отпало.
– Эрик, а ты неплохо по-русски говоришь, хоть и акцент ужасный, конечно, – улыбнувшись, сказал я.
– Я родился и вырос в маленьком городке Вурцен, недалеко от Лейпцига, тогда еще это была территория ГДР, в школе обязательно учили русский язык, а на окраине города были советские военные… танкисты. У меня было много в детстве друзей – детей русских военных.
– Понятно. А как с оружием у вас?
– Так, пока хватает… у деревенских считай в каждом доме, да еще и в тайге, может, что прикопано, а у нас… все, что на сторожевике было, то и есть, то есть полный БК на дежурство… на которое наш экипаж заступил в тот день в 20:00, только и успели выйти в заданный участок… На корабле у нас 28 автоматов, на весь ЛС ну и семь ПМ-ов на четверых офицеров и трех мичманов, и вот такая игрушка тоже есть, – похлопал он по зачехленному «Утесу», – не говоря о стандартном артиллерийском и ракетном вооружении.
– Ракетном?
– Конечно, «Иглы» и «Штурмы»… У нас же полноценный сторожевой корабль проекта 10410, а не какой-то там катерок сердюковской эпохи инноваций и реформ.
– Сурово… правда, я понятия не имею, что это за проект, но видно, серьезное что-то.
– Серьезное, – кивнул Дима, – только торчит теперь на сопке, наполовину в грунт зарывшись… а вот тут надо бы левее уйти, между теми двумя островками, заодно сразу посмотрите на «новые земли».
– Иди тогда вниз к Иванычу, покажешь фарватер, – сказал я.
«Аврора», сбавив ход, медленно проплыла меж двух небольших островков и на малом ходу пошла вдоль берега острова очень больших размеров… на нем не один наш Сахарный поместится. Земля, та, что поднялась из-под воды, была какого-то странного серо-коричневого цвета, во многих местах уже росла редкая трава, я разглядел в бинокль пару ручьев. Рельеф резко отличался от приморского, это была просто холмистая местность.
– Там, наверное, расти все будет… даже палка корни пустит, сплошная органика ведь.
– Да, – согласился Эрик, – вон там за полосой леса, что с той стороны склона, уже собрали урожай овощей.
От берега и вверх до невысокого гребня сопки полоса леса, километров в пять. Этот лес тянется вдоль берега, до самой деревни на берегу, до которой оставалось по прямой уже километров двадцать, и ее очертания можно разглядеть в бинокль…
Два длинных мостка от берега, у которых были пришвартованы несколько шлюпок, спасательных ботов и целых шесть водных мотоциклов. Ну и тридцатиметровая красавица – яхта олигарха, стояла здесь же, на нее были переброшены мостки с берега. Было заметно, что кроме шлюпок больше ничем не пользовались уже давно. А в шлюпках да, в некоторых лежали какие-то вещи и рыбацкие снасти, метрах в трехстах от берега с двух ставили сети. «Авроре» места, естественно, не было, и сходни опустили прямо на берег, скромно пришвартовавшись недалеко от белоснежной яхты, изрядно поцарапанной, правда. Иваныч ее как увидел, даже рот приоткрыл.
– Дайте две! – сказал Иваныч, когда мы стояли на носу и ждали доклада боцмана об окончании швартовки.
– Не завидуй, Иваныч, – толкнул я его в плечо, выводя из ступора.
– Серый, ты посмотри какая красавица…
– Не пялился бы ты на нее так откровенно, а то хозяин приревнует и подумает чего нехорошего, да вот, наверное, и он…
Не дождавшись, когда трап окончательно закрепят, по нему уже быстро поднимался, почти бежал ничем не выдающийся мужик, ну за исключением круглых очков в золотой и явно дорогой оправе. Ботинки с высоким берцем, шорты, рубаха-«гавайка» навыпуск, подпоясанная черным офицерским военно-морским ремнем с черной кобурой ПМ, кобура тоже «морского» исполнения, то есть на специальных регулируемых подвесах крепилась, а не сразу к ремню. Лицо в целом у мужика приятное, гладко выбритое, видно, что следит за собой. Я невольно провел рукой по своей уже отросшей за четыре дня щетине… мда…
– Наши… Наши! – прокричал он с палубы вниз, где стояло человек, наверное, триста примерно. Вверх полетели кепки, какие-то полотенца, народ засвистел и загомонил. Олигарх сделал жест рукой, прося успокоиться, и, разведя руки в стороны, направился к нам.
– По мордам, бляха-муха, вижу, что наши! – сказал он и обнял Иваныча как будто родню. Но потом подавил в себе эмоции и, улыбаясь, протянул Иванычу руку.
– Эдик… эм… Эдуард Яковлевич.
– Иван, Иван Иванович, – в той же манере ответил Иваныч.
Потом он повернулся ко мне.
– А вы, стало быть…
– Сергей Николаевич, – ответил я и протянул ему руку первым.
– Очень! Очень приятно… Эдуард Яковлевич. Эм… Ну… добро пожаловать на богом забытые и никому не известные Новые Земли.
– Теперь известные, – улыбнулся я, – во всяком случае, в Восточном Архипелаге теперь про вас знают.
– А где это?
Спустившийся с открытого мостика и стоявший рядом Эрик достал из кармана и протянул шефу карту, которую Иваныч рисовал вчера.
– Ну-ка, ну-ка… где это? – спросил он и развернул лист, смотря на него поверх очков и высунув кончик языка из уголка рта… прям как Дениска, когда старательно что-то делает и сосредотачивается.
– Вот эти острова.
– А это?
– Это материк.
– Да… – задумчиво произнес Эдуард Яковлевич, – вот покорежило-то… Да что ж мы тут стоим-то! Идемте, я приглашаю вас на обед на мою «Принцессу». Там и поговорим обо всем.
– Хорошо, – согласился я, – вы спускайтесь, мы сейчас.
– Жду, – ответил он, пошел вниз по сходням и снова прокричал: – Наши, бляха-муха!!!
На что по толпе опять пошел гул и ликование.
– Сергеев, – сказал я в рацию.
– На связи…
– Остаешься за старшего, внимательно. На берег я, Иваныч и Вася.
– Извини, Николаич, но я с вами на берег, старшего за себя оставлю.
– Добро.
– Принял.
Шеф, как его все здесь называли, провел нас на свою яхту, где в кают-компании уже был накрыт стол. Беседа обещала быть долгой и явно конфиденциальной, потому что Эрик и еще трое крепких ребят сидели под небольшим навесом у берега, с собой Шеф их брать не стал для компании. Вот такая тут у них субординация.
– Присаживайтесь, пожалуйста… вот бляха-муха, деревенские наши расщедрились, вина передали к столу… ну и так… вот яблочки, абрикосы.
– Спасибо, – ответил я и разлил из трехлитровой банки всем вина.
– Сначала вы, – хитро прищурившись, сказал Шеф, – вы сначала рассказывайте, уже поподробнее, откуда, чем живете?
Мы Иванычем, дополняя друг друга, попеременно рассказали Эдуарду Яковлевичу общую картину мира, ну и про нашу островную жизнь в частности.
– Значит, вы тоже островитяне… И если я правильно понимаю вы не просто представители Восточного Архипелага, вы его руководство.
– Да, примерно так. Мы с Иваном Ивановичем входим в Совет.
– Это хорошо. Значит, вы легитимны принимать политические и экономические решения?
– Да, конечно, для этого мы собственно и здесь.
– Отлично! А то я, знаете ли, не люблю, бляха-муха, со всякими «представителями» разговаривать, а то эти «передасты» то запомнят что-то не так, а то и, того хуже – поймут что-то по-своему.
– Есть такой момент, – улыбнулся Иваныч.
– Эрик мне говорил, что вы обещали нам помочь с радиостанцией разобраться… Это так?
– Да конечно, вот Василий, он может все показать.
– Да не вопрос, если оборудование в рабочем состоянии и есть откуда запитаться, то все покажу и дам под запись… не вопрос, – сказал Вася.
– Все работает, и питание есть… когда готовы приступить? – «ковал железо» Эдуард Яковлевич.
– Да хоть сейчас, пока трезвый, – ответил улыбаясь Вася и оценивающе посмотрел на банку с вином.