Я скомандовал голему, который в последнее время страдал проявлениями самостоятельности, избавиться от замка, не делая акцента на том, как это сделать.
Голем воплотил в реальности руку, взялся за замок и перенёс его на теневую сторону мира, где и бросил. А потом — воплотился в реальности и откинул крышку сундука.
Я жадно рассматривал сокровища через его визуальный модуль. Звуки боя стали тише — монстр ревел уже не так яростно. Похоже, червячок сдаёт, а значит, мне нужно поторопиться.
Чем дороже найденная в подземелье добыча, тем сильнее существа, которые её охраняют. Монстр был силен, без сомнений — я бы такого точно не завалил. И награда, лежащая в сундуке, соответствовала монстру.
На россыпь золотых монет на дне сундука и на парочку мелких драгоценных камней я не обратил никакого внимания — тут хватало куда более ценных вещей.
Первым в глаза бросился покрытый пылью золотой амулет, украшенный изумрудом. К сожалению, при взгляде через посредника я не смог использовать оценку, но ценность этого амулета не подлежала сомнению: тонкие витиеватые узоры на золотой пластинке и мельчайшие руны говорили мне, что передо мной незаурядная вещь. Судя по внешнему виду артефакта — он содержит магию, завязанную на силу природы. Голем вытащил амулет из сундука и отложил в сторону — теперь мне нужно было рассмотреть другие предметы.
Изогнутый кинжал с потертой кожаной рукоятью отправился следом за амулетом. Когда голем тронул этот артефакт, тот будто бы выплеснул в мир частичку своей силы. Обычный голем этого не почувствовал бы и никак не передал, но Тенеплёт не был обычным — я уже осознал это.
Массивный кулачный щит с эмблемой Луноры я даже не попытался достать из сундука — на вид тот весил чересчур много, а у голема всё же ограниченная грузоподъёмность. И это он ещё без заказанного ножа ходит.
Не зря ли я навесил на него защитные пластины?
Не отвлекаясь, я руками голема перевернул щит и посмотрел на то, что лежало под ним. Запертая на замочки книга с запыленным рисунком на обложке и два энергетических кристалла средних размеров. Времени рассматривать находки не было, потому кристаллы легли на книгу, которую голем взял в правую руку. Другой ладонью он сжал цепочку амулета и рукоять ножа. Пожалуй, захвачу четыре вещи. Эта добыча, конечно, не ценнейшие органы, которые можно добыть с босса последнего этажа, но тоже неплохая.
Жаль, что голем не мог переместить в тень всё, что лежало в сундуке. Слишком объёмными были вещи, а энергии в накопителе было мало: треть Тенеплёт потратил прежде, чем мы попали на этот этаж, затем что-то ушло на фокусы с замком, часть — на факел. Энергии оставалось достаточно, чтобы провести ещё минут двадцать на изнанке мира, но не для того, чтобы шастать туда-сюда с вещами.
Если насчет воровства монет у кузнеца совесть меня грызла, то насчет состоявшейся кражи — нет. Формально команда авантюристов ещё не победила. Так-то я у босса из сундучка сокровища взял, а не у них, так что правила соблюдены, хотя бы для меня самого. А то, что они сражаются за отсутствующую награду — сугубо их дело.
Гружёный добычей голем перешел в тень и направился на выход из комнаты.
Червяка уже добивали. Большую часть работы по уничтожению щупалец сделали ребята с мечами, остальные подключились лишь когда стало можно подойти к монстру вплотную — щупальца остались по бокам монстра, мелкие, не дотягивающиеся до пасти, в которую все пытались ударить чем-нибудь. На моих глазах маг вызвал огненный шар размером с баскетбольный мяч и отправил его в распахнутую глотку монстра.
Шар не взорвался, расплескавшись пламенем, а зашипел, прожигая себе путь.
Монстр зашёлся в судорогах, ударил отростками во все стороны. И произошло это настолько быстро, что Тенеплёт, змеёй скользящий мимо туловища, не успел среагировать — тонкое, толщиной с запястье щупальце ударило его по боку, перед ударом ярко вспыхнув зелёным.
Книга и кристаллы улетели из рук Тенеплета, а вот кинжал и цепочку амулета голем удержал.
Повезло, что монстр не жахнул какой-нибудь магией по площади. Тенеплёт, конечно, перемещается в тенях, но если он от обычных ударов необычного босса не защищён, то магия его точно могла достать.
Голем быстро скользнул к кристаллам, подобрал книгу и спустя секунд десять добрался до нас, на остатках заряда вывалившись из тени.
— Молодец, — пробормотал я, оценив его вид. Пластины на правом боку были смяты, будто его ударило не щупальце, а железная балка. Часть пластин определённо придётся менять.
Всё-таки не зря я озаботился дополнительной защитой. Времени это заняло прилично, но если бы я отправился в подземелье со старым Тенеплетом, тот сейчас вряд ли выжил бы. Я всё ещё уверен, что любое повреждение корпуса задействует заклинание, которое следит за его целостностью. Если корпус будет вскрыт, заклинание может посчитать, что я пытаюсь узнать о начинке голема, и задействовать систему самоуничтожения. В документах, которые мне вместе с големом передал кладовщик, понятным по белому было написано предупреждение насчет хрупкости Тенеплета, и последствий, к которым может привести его повреждение.
Ну да ладно, все эти рассуждения можно отложить.
Я быстро переложил добычу в сумку. Рассматривать её нет времени: займусь этим позже, а сейчас — пора сваливать. Было бы интересно посмотреть на лица авантюристов, которые поймут, что сундук открыт и практически пуст, но безопасность важнее любопытства. Да и рассмотреть добычу хочется, желательно подальше отсюда. От амулета вообще идут мощные волны природной магии: непростая штука.
⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀ ⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Когда отец сказал Глебосу, что «исправит промашку с воспитанием», парень думал, что его ждут побои либо ментальная коррекция, которую никто никогда не встречал, но о которой ходили самые мрачные слухи. К счастью, реальность оказалась иной.
— Вот почему я хочу сделать тебя сильным, — указал ему отец на огромную иллюзию города, что сотворил над столом приглашенный маг. — Смотри.
Иллюзия была невероятно достоверна: можно было разглядеть каждый кирпичик, каждую трещину на окне, каждый камешек мостовой. Но разглядывать хотелось всё, кроме застывших на улицах силуэтов.
В городе властвовала нежить. Мёртвые были везде: в заброшенных улочках, в обветшавших и разрушенных зданиях.
Низшая нежить — скелеты и зомби с засохшим на костях мясом, покоились без движения, будто статуи. Но в городе были куда более опасные существа. Вот между рядов нежити пробирался силуэт в пыльном плаще. Вампир. Вот между двумя зданиями проплыл силуэт призрака. Личей, могущественных врагов всего живого, видно не было.
— Смотри внимательно, сын. Эта иллюзия показывает, как обстояли дела два года назад. Сейчас всё гораздо хуже, но новой иллюзии у меня нет: птиц, чьими глазами можно было смотреть на некрополисы, теперь сбивают на подлёте. Вот к чему тренировки. Когда станешь главой клана, ты возьмёшь в руки бразды правления, и будешь вынужден столкнуться с теми, кто сидит в этих городах. Сила, которую я тебе предоставил, всё, чему тебя учили прежде — не только для того, чтобы удержать клан на плаву, не ради мифической силы и первенства клана. Возможно, тебе вместе с остальными кланами придётся объединиться и защищать выжившие города. Вот, ради чего ты тренировался каждый свободный час своей жизни.
— Почему не ударить по городу молниями? — спросил тогда Глебос.
— Города защищены защитными куполами. Их давно никто не обслуживал — у нежити попросту нет необходимых специалистов, но даже так у мертвых множество городских артефактов. Они могут снять магические артефакты со стационарными защитными куполами со всех городов, принести в ближайшие некрополисы и сохранять там на протяжении десятилетий. И не удивлюсь, если они уже это сделали. А теперь я расскажу тебе про последний ранг архетипа, и то, чего ты на самом деле должен достичь…
В жизни Глебоса снова появились ужасные тренировки, но теперь у этих тренировок появились дополнительные причины. Теперь отец не говорил ему: «делай», а давал объяснения: почему, собственно, стоит это делать. Раньше, до побегов, отец казался пареньку ужасно занятым, а теперь выделял в своём расписании час-другой в день на разговоры. И постепенно отношение к нему менялось: от страха и опаски к настороженному. Теперь Глебос хотя бы понимал причины, по которым отец поступал так, а не иначе. Или же лорд Арк просто получил возможность сгладить углы и выставить себя в более выгодном свете.
Глебос увидел замки других кланов, и забитых крестьян, что жили в деревнях рядом со стенами этих замков. Прочитал сухие строки отчетов о главах этих кланов и их родственниках. Убийства, пытки, подкуп, торговля детьми. Преступления, преступления, преступления. Глебоса теперь труднее было запутать, и он знал: где-то в хранилищах этих кланов лежат похожие досье на его отца, и, возможно, на самого Глебоса: ураган, прошедший в Вяжске, забрал несколько жизней. Но строк было слишком много, и юноша чувствовал, как в душе возрастает ненависть к людям, которых он даже не знал.
Паренек не мог загладить свою вину, но помогал восстанавливать город, по которому прошёл ураган, и пообещал себе раздать каждой утратившей кормильца семье хотя бы по золотому. Но преступлений, описанных в отчетах, было так много, и некоторые были столь жестоки, что их могла искупить только смерть описанных садистов, мошенников и психопатов.
— Как я уже сказал, тебе придётся работать с этими людьми: строить совместные планы, играть на их желании выжить и применять компромат только тогда, когда все остальные пути исчезнут. Они мерзавцы, но они владеют множеством людей и связей. И ты не должен показывать, что они тебе противны. Не раньше, чем они перестанут играть роль в твоей жизни и жизни общества. Не раньше, чем станут абсолютно бесполезны.
— Это и есть жизнь аристократа? — ужаснувшись, спросил Глебос.
— Это ты ещё досье на мэров не видел… но пока оно тебе и не требуется. Да, это и есть наша жизнь: не обращать внимания на эмоции, делать своё дело. Сохранить клан, вырастить наследника, и уже по остаточному принципу уделить время и силы сохранению остального мира. Но иногда бывает так, что душа черствеет от происходящего, и ты теряешь связь с реальностью, и уже не понимаешь нормальных людей: отдаёшь не те приказы, которые следовало.