В 1968 году выпускают даже специальную книгу «Кинотеатры: основы проектирования», где размещают проекты кинотеатров, соединенных с кафе или танцзалом. Архитектор Юрий Гнедовский писал о том, что для новых жилых районов в 1960-е годы были предусмотрены кинотеатры на 800, 1000 и 1200 мест.
Советское строительство периода «развитого социализма», конечно, страдало от излишне частого употребления слова «типовой». Так появился пресловутый «типовой кинотеатр», над которым еще в 1950-е годы работал, в частности, Иван Жолтовский. Конечно, многие вспомнят знаменитую фразу из главного советского новогоднего фильма: «До какой нелепости доходили наши предки. Они мучились над каждым архитектурным проектом. А теперь во всех городах возводят типовой кинотеатр „Ракета“, где можно посмотреть типовой художественный фильм». Мы все тогда носили одинаковые костюмы, освежались парой-тройкой видов одеколона, и кинотеатры, похожие один на другой, как братья-близнецы, всего лишь выполняли волю одного великого теоретика: «Архитектура – это воля эпохи, трансформированная в пространство». Шутки шутками, но конвейерное строительство помогало жителям окраин года на два-три раньше получить «свой» кинотеатр, чтобы не стоять в очереди в центре города или в соседнем районе.
Девяностые годы изменили концепцию общественного пространства, многие кинотеатры закрылись или поменяли свой профиль. Об одной из возможных трансформаций пишет Евгений Сулес: «С трудом найдя нужную улицу и дом, я увидел типовой советский кинотеатр из моего детства. Даже не думал, что такие еще сохранились. Кинотеатр носил имя далекого русского города у самого моря. Войдя вовнутрь, я решил, что произошла какая-то ошибка. Моему взору предстал вещевой рынок. Маленький „Черкизон“ в фойе бывшего кинотеатра». В середине 2010-х годов почти 40 модернистских кинотеатров выставили на торги, и сейчас они медленно исчезают. Остается разве что сохраненная вывеска.
Один из самых интересных – кинотеатр «Ленинград» на Новопесчаной улице, его строили в самый разгар хрущевской оттепели. Над ним работали знаменитые мастера, которые потом будут заниматься возведением Зеленограда, Феликс Новиков и Игорь Покровский. У «Ленинграда» есть брат-близнец, кинотеатр «Прогресс», располагающийся недалеко от станции метро «Университет». Он впоследствии станет театром Армена Джигарханяна. Сочетание красного и желтого кирпича в архитектуре «Ленинграда» понравилось горожанам, районные острословы даже прозвали кинотеатр «вторым дворцом дожей». Действительно, что-то венецианское в облике здания есть. Кинотеатр закрыли весной 2011 года, потом над ним висела угроза сноса, но «Ленинград» сумели отстоять.
Московские мозаики
Советская мозаика являлась одним из немногих инструментов украшения города в эпоху позднего социализма. Мозаики уникальны тем, что они встречаются и в интерьерах, и в наружном украшении зданий. По мозаикам легко проследить эволюцию идеологии, схватить элементы повседневности и даже понять, о чем люди размышляли и мечтали (покорение космоса, фантазии на тему освоения других планет). Мозаика часто несет в себе информацию о перемене внутреннего курса (например, на «Добрынинской» на мозаике с парадом советских войск вместо Сталина появился Гагарин, который к тому моменту еще мальчиком был). При этом мозаики нельзя рассматривать в отрыве от функции здания, на котором они размещены, хотя, конечно, иногда сюжет не имеет никакого отношения к городу или конкретному заводу.
Расцвет советской мозаики пришелся на 60-70-е – это последний период, когда Советскому Союзу еще было что сказать и миру, и собственным гражданам. В мозаиках отразились покорение космоса, научная фантастика, передовые медицинские технологии, героизм строителей предприятий и железных дорог. Как только концепция освоения и завоевания пространства стала рушиться, как карточный домик, исчезли и мозаики. К тому же после 70-х разрабатываемые серии домов стали выше, и покрывать мозаиками отдельные их части считали нецелесообразным.
Мозаики – это не архаичное искусство. Их делали и в Древнем Риме, и в Советской России. Сейчас их меньше, потому что пришла мода на витражи (точнее, их открыли заново), но мозаики когда-нибудь обязательно вернутся.
Любое осознание ценности приходит через отрицание. Для людей мозаики стали элементами повседневности, и это туристическое, наивно-детское впечатление нужно будить. Сталинскую архитектуру тоже не очень ценили в 60-70-е годы, но сейчас мы понимаем, что – пыль истории, а что – ее фундамент. Мозаики останутся. Уже сейчас молодые люди их воспринимают как наследие ушедшей цивилизации.
Наше государство, кажется, не воспринимает мозаики всерьез. Об этом вопят не только ценители архитектуры, но и непосредственные создатели панно. Но стоит добавить, что региональные СМИ довольно часто пишут о таких случаях и хотя бы предают их огласке. Не можешь спасти – хотя бы сфотографируй нормально. Необходимо создать государственный единый каталог всех существующих в России мозаик. Его невозможно сделать в частном порядке, потому что не все активисты доберутся до дальних райцентров Курганской области. Вокруг столиц будет густо, а вокруг – пусто. А пока советую прогуляться по Москве и взглянуть на самые интересные мозаики.
1. Мозаика «Мир во всем мире» на станции метро «Новослободская».
Мозаика чудом сохранилась до наших дней. В свое время она не понравилась Хрущеву, который возмутился тем, что женщина босая – в этом он увидел намек на нехватку обуви в стране. Женщину обули в сандалии, но Хрущев все равно приказал демонтировать мозаику. Авторы не выполнили приказ и сохранили панно, загородив его фальшивой стеной, облицованной гранитом. После смерти Хрущева фальшивую стену снесли, сандалии убрали, а над головой женщины с ребенком поместили голубя с лентой – раньше на их месте был портрет Сталина.
2. Мозаика на Дворце пионеров на Воробьевых горах. Улица Косыгина, 17. Пионеры, вечное солнце, профиль Ленина.
3. «Ухо» на здании научного института, Нахимовский проспект, 47. На самом деле, конечно, никакое это не ухо, а горельеф – «Лента Мебиуса». Работа украшена математическими формулами.
4. Мозаика на бывшем здании типографии «Детская книга» на Сущевском Валу. Выполнена в середине 60-х годов. Сейчас здание перестраивают, но мозаику обещали сохранить.
5. Мозаика на кинотеатре «Октябрь» на Новом Арбате, 24. Композицию к 50-летию Октябрьской революции выполнили Андрей Васнецов, Виктор Эльконин и Лев Сыркин. Мозаика явно создавалась, чтобы ее видели пассажиры транспорта, проезжающие по «советскому Манхэттену».
6. Мозаичное панно на бывшем здании СЭВ на Новом Арбате, 36. Композиция выполнена венгерскими мастерами и показывала гостям из восточного блока: вот, в советской стране и абстрактные композиции имеют право на существование.
Центральный экономико-математический институт РАН, он же «Дом с ухом».
7. Мозаика «Осень» в музее «Гараж». Работа была выполнена для знаменитого ресторана «Времена года», затем отреставрирована. Лучший пример сохранения мозаик в Москве, хотя Григорий Ревзин называет ее «характерным образцом монументальной халтуры ранних 70-х годов, какой было принято украшать здания домов культуры, загсов и учебных заведений».
8. Мозаика «Исцеление человека» на здании медицинской библиотеки (Островитянова, 1). Более двух тысяч квадратных метров! Четыре мозаики на разных стенах библиотеки носят свои названия – «Исцеление», «Спасение», «Рождение», «Надежда». Работа выполнена в 1970-е годы.
Проникнитесь позднесоветским модернизмом
За двадцать лет с эпохи первых хрущевок выросло поколение, которыму такие дома казались тесноватыми. В 1970-е годы в Москве уже достигли относительно неплохого показателя в 16,5 квадратных метров на человека. Генеральный план 1971 года устремил свои взгляды на окраины – Медведково, Свиблово, Новогиреево, Вешняки, Кузьминки, Выхино, Нагатино, Зюзино, Орехово-Борисово, Отрадное, Строгино. Главмосстрой имел почти 100-тысячный коллектив. Серийность строительства позволяла московским домам отправляться в виде конструктора в Тольятти, Тынду, Волгодонск, Нижневартовск. От пяти этажей шли к девяти, от девяти – к шестнадцати, от шестнадцати – к двадцати пяти. «Черемушки» уже тогда считались чем-то скучным и давно отжившим свой век. На рубеже семидесятых-восьмидесятых годов передовыми районами в прессе называли Ясенево, Строгино и Крылатское.
Архитекторы построили ряд интересных, местами брутальных зданий: «Интурист» на Тверской, здание Совета Экономической Взаимопомощи на Новом Арбате, «Гидропроект» на пересечении двух шоссе, Волоколамского и Ленинградского.
Но самым интересным точечным проектом в центре города стал новый корпус Телеграфного Агентства Советского Союза. Главные улицы, выходящие в центр, хотели мягко окружать многоэтажками. ТАСС сначала видели раза в два выше, с четкой ритмикой фасада и небольшой трапецией на крыше. Виктору Егереву тогда было слегка за 40, он уже участвовал в строительстве станции «Краснопресненская» и Дворца пионеров и школьников на Воробьевых горах. Будущее окружало: в здании запроектировали систему пневмопочты, грузовых подъемников, чтобы решить проблему парковки. Здесь же сидел отдел фотохроники. Со временем высоту здания «срезали», а формы сделали менее агрессивными и геометричными. Двухэтажные окна – «телевизоры» – все говорило о том, что это новое, соответствующее духу времени рабочее пространство. Окна, кстати, очень гармонично продолжают соседний дом, «раненный» во время Гражданской войны. Так Москва получила очень хороший укороченный небоскреб – не унижающий столицу, хорошо вписавшийся в местность, современный и тогда, и сейчас. Егерев сам признавался, что участок очень сложный. Кстати, песня «В семь часов у Никитских ворот» из той же эпохи.
Еще обязательно нужно посетить проспект Сахарова, посмотреть на Новый Арбат, на работы архитектора Меерсона («дом на ножках» на Беговой и комплекс «Лебедь»), съездить в центр электронной промышленности Зеленоград.