Гораций Гинцбург продолжал вести коммерческие дела в России, деля жизнь между Петербургом и Парижем, где жила семья. После смерти жены в 1876 году барон Гораций Евзелевич Гинцбург принимает решение переехать с семьей в Санкт-Петербург, где поселился на Конногвардейском бульваре, в доме № 17 — в доме Утина, где находилась контора банкирского дома «И. Е. Гинцбург»[241]. Определением Правительствующего Сената 26 октября 1881 года Аврааму-Альфреду Горациевичу Гинцбургу было дозволено пользоваться баронским титулом, пожалованным отцу его, Горацию Гинцбургу, его королевским высочеством великим герцогом Гессенским[242]. Для получения высшего образования был необходим аттестат зрелости, с этой целью Альфред был в мае 1883 года подвергнут испытаниям во Второй Санкт-Петербургской гимназии, где он выдержал экзамены экстерном и показал «нижеследующие познания: в Законе Божием — 5, русском языке и словесности — 3, логике — 3, языках: латинском — 3, греческом — 3, математике — 4, физике и математической географии — 4, истории — 3, географии — 3, языках: немецком — (прочерк), французском — 5»[243].
В августе 1883 года Альфред Гинцбург был зачислен в число студентов математического отделения физико-математического факультета Императорского Санкт-Петербургского университета. Надо заметить, что физико-математический факультет университета в конце XIX века был местом формирования научных школ в разных отраслях знания: не только математики и физики, но и химии, биологии, геологии, минералогии, географии, астрономии, механики. До середины 1880-х годов это был самый популярный факультет в университете, а по социальному составу студентов он был наиболее привилегированным[244]. В ноябре 1883 года Альфред Гинцбург просил ректора университета разрешить ему отпуск на один месяц для выезда в Париж по «семейным делам, не терпящим отлагательства»[245]. В мае 1884 года он подал прошение об отпуске за границу с 26 мая до 1 сентября 1884 года на морские купания[246]. На втором курсе он также выезжал в ноябре 1884 года в Гамбург, «согласно желанию отца моего, <…> для устройства дел семейных»[247]. Судя по оплаченным квитанциям за слушание лекций в 1884–1885 годах, он должен был окончить второй курс, но 21 января 1885 года подал прошение на имя ректора университета об увольнении его из числа студентов, добавив: «Документы за меня получить доверяю Лазарю Леонтьевичу Мееру»[248].
Уволившись из университета, Альфред выдержал офицерский экзамен по первому разряду при Главном управлении военно-учебных заведений и 25 июня 1885 года вступил рядовым на правах вольноопределяющегося II разряда в 17-й Драгунский
Волынский полк. Человек со средним образованием мог поступить на службу по второму разряду (деление вольноопределяющихся на два разряда было отменено в 1912 году). В унтер-офицеры «вольноперов» производили через несколько месяцев службы[249]. Й. Петровский-Штерн в своем исследовании пояснял:
Сразу после принятия Устава 1874 г. специальным распоряжением Военного министерства число евреев, претендующих на перевод из вольноопределяющихся в офицеры, было ограничено тремя процентами, а еще через год прием евреев в военные и юнкерские училища был полностью запрещен. В результате с 1874 по 1917 г. правом на получение офицерского чина в России воспользовалось всего девять евреев, восемь из которых были детьми крупнейших еврейских банкиров и были зачислены в офицерский корпус «из соображений сословного престижа и в знак готовности еврейской аристократии служить царю и отечеству», причем вопрос о производстве их в офицеры рассматривался на уровне военного министра и императора «как нечто исключительное и не претендующее на создание прецедента»[250].
Таким образом, Альфред Гинцбург был одним из последних евреев, удостоенных звания корнета. О. Будницкий в своей книге упоминал о том, что барон А. Гинцбург часто участвовал в скаковых состязаниях и брал призы[251].
Поступление Альфреда, а до этого его брата Александра в гвардию вряд ли было случайно. Лейб-гвардии Конный полк считался одним из самых престижных во всей гвардии, был основан еще в 1730 году, имел прозвище «Старуха» — так полк называл еще великий князь Константин Павлович, шеф полка. Он славился в гвардии знаменитыми «четверговыми» обедами. Полк квартировал в городе Ломжа в Польше и входил в состав 6-й кавалерийской дивизии Варшавского военного округа. В полку традиционно было много офицеров из прибалтийских немцев. Как и в случае с кавалергардами, служба в конной гвардии требовала больших средств, но зато давала возможность получить хорошие связи, в отличие от обычного армейского полка. Возможно, выбор Г. Е. Гинцбургом службы для сыновей был связан с тем, что В. И. Асташев, компаньон Гинцбурга, тоже начинал военную службу в 1855 году в звании корнета лейб-гвардии Конного полка. К тому же благодаря офицерскому чину можно было получить личное дворянство, чем и воспользовался старший брат Альфреда Александр в 1884 году[252].
Согласно формулярному списку барона А. Г. Гинцбурга, Альфред прибыл и был зачислен в списки полка 28 июня 1885 года, произведен в унтер-офицеры 8 ноября 1885 года. Он был прикомандирован к лейб-гвардии Конному полку для держания офицерского экзамена при Главном управлении военно-учебных заведений 9 марта 1886 года и выдержал экзамен по I разряду 16 июня 1886 года. 1 июля 1886 года Альфред Гинцбург прибыл в полк и 7 июля был произведен в эстандарт-юнкера. Высочайшим приказом по военному ведомству 5 января 1887 года А. Г. Гинцбург был произведен в корнеты со старшинством с 7 августа 1885 года[253], но уже 28 сентября 1888 года был зачислен в запас армейской кавалерии[254]. Надо заметить, что перед произведением Альфреда Гинцбурга в корнеты последовала высочайшая резолюция 23 декабря 1886 года с разъяснениями Военного министерства о том, что офицеры запаса иудейского вероисповедания не должны были призываться в войска «вследствие племенных особенностей — крайне неудобно подчинять офицеру-еврею нижних чинов христианской религии»[255].
Судя по всему, Альфред с самого начала не рассчитывал служить в гвардии и еще в 1885 году хотел поступать в Горный институт. В письме С. Вайсендорфа Альфреду Гинцбургу 28 октября 1885 года из Санкт-Петербурга в Замброво (Ломжу), где квартировал полк, он спрашивал Альфреда:
Как-то Вы поживаете в своем кавалерийском далеке? Как Вы чувствуете себя? Интересно бы Вас увидеть в кавалерийском мундире. Как время проводите? <…> Намерены ли Вы скоро приехать к нам? Вероятно, не раньше Нового года, тогда же, кажется, и Вашей службе конец. Сейчас принимаетесь за осуществление мысли о поступлении в Горный институт?[256]
Надо заметить, что, будучи на службе, Альфред Гинцбург состоял вольнослушателем Санкт-Петербургского университета. В 1886/1887 академическом году и в осеннем семестре 1887 года он прослушал лекции за 5-й, 6-й и 7-й семестры физико-математического факультета, в частности, курсы А. Н. Коркина (интегрированные дифференциальные уравнения), А. А. Маркова (теория вероятности), Н. П. Долгорукова (теоретическая астрономия), Н. А. Меншуткина (органическая химия), О. Д. Хвольсона (решение задач по физике), С. П. Глазенапа (астрономия), А. М. Жданова (высшая геодезия), А. И. Воейкова (физическая география), И. И. Боргмана (электричество), Д. К. Бобылева и других[257]. По данным российского исследователя П. В. Лизунова, Альфред Гинзбург, выйдя в отставку, обучался в Высшей горной школе в Париже и в Америке, где получил диплом горного инженера[258], однако в документах он никогда не подписывался «горный инженер». После Парижа он совершает ознакомительную поездку в Соединенные Штаты Америки, где в Калифорнии изучает подробности гидравлической промывки золотоносных песков — новую технологию, которую впоследствии решает опробовать на приисках Ленского золотопромышленного товарищества («Лензото»)[259].
Интерес Альфреда к золотопромышленности был неслучаен. Помимо разнообразных коммерческих проектов, банкирский дом «И. Е. Гинцбург» с конца 1860-х годов стал проявлять интерес к золотопромышленности Сибири и финансировать золотодобывающие предприятия[260]. Дополнения 1870 года к Горному уставу относительно золотого промысла на казенных землях расширили группу лиц, которым разрешалось занятие золотым промыслом в Восточной Сибири, и в число допускаемых к промыслу категорий вошли также евреи. В 1872 году Гинцбурги получили официальное свидетельство о праве ведения золотопромышленной деятельности в Восточной Сибири, и в том же году возникло «Товарищество Иннокентьевского дела Гинцбурга», которое стало скупать паи Ленского золотопромышленного товарищества[261]. К 1882 году дело полностью перешло к барону Г. Е. Гинцбургу и его компаньонам. Так было положено начало самой крупной и успешной золотопромышленной компании в российской истории. «Лензото» было одним из многочисленных предприятий Горация Гинцбурга, которое он удерживал «на всякий случай, в расчете на скрытые богатства и возможные драгоценные сюрпризы»