Судя по всему, после назначения главноуправляющим приисками И. Н. Белозерова Гинцбург предпочитал не вмешиваться в дела Управления, всецело полагаясь на Белозерова, которого поддерживал Государственный банк. Внешне все выглядело пристойно, однако отношения с банком не были простыми, так как вся прибыль шла на погашение долга. Правление тяготилось опекой Госбанка и, чтобы обезопасить себя от зависимости, искало другие способы кредитования «Лензото», в том числе и за границей. Гинцбург вступил в переговоры с «Русским горнопромышленным товариществом» (The Russian Mining Corporation, Limited), созданным в 1906 году по инициативе брокерской фирмы «Л. Гирш и Ко» для того, чтобы привлечь английские капиталы в русские горнопромышленные предприятия[289]. Сохранились телеграммы Альфреда Горациевича из Лондона о ходе переговоров о предстоящей поездке на прииски известного горного инженера Ролькера (Charles M. Rolker) для знакомства как с технической, так и хозяйственной и финансовой сторонами дела[290]. Ролькер в июле 1907 года представил в Лондоне отчет о поездке, в котором показал огромный потенциал приисков и представил план их усовершенствований и системного изучения[291].
Русское горнопромышленное товарищество после переговоров согласилось учредить английское общество специально для финансирования «Лензото», взяв на себя долг Ленского золотопромышленного товарищества Государственному банку. 11 июня 1908 года Русское горнопромышленное товарищество подписало соглашение с членами правления акционерного общества «Ленское золотопромышленное товарищество» о покупке 70 % всех его акций, с тем чтобы основать в Лондоне общество «Lena Goldfields Co., Ltd» с основным капиталом в 1405 тыс. фунтов стерлингов. «Лензото» выставило условие: «обмен акций только в том случае, если The Lena Goldfields Limited предоставит в распоряжение Ленского золотопромышленного товарищества на оборотные средства от 150 до 180 тыс. фунтов стерлингов; никаких изменений ни в персонале, ни в способе управления не будет»[292]. Общество «Lena Goldfields» приобрело ¾ всех ленских акций и выпустило в Англии мелкие фунтовые «шеры»[293]. Половина членов правления «Lena Goldfields» были русскими. Председателем правления «Lena Goldfields Co., Ltd» был избран бывший министр торговли и промышленности В. И. Тимирязев. Вице-председателем стал лорд Гаррис (Harris), являвшийся одновременно председателем правления компании «Объединенные золотые прииски Южной Африки». На общем собрании всех членов компании в Лондоне в Солсбери-хаус 4 ноября 1908 года Тимирязев, давая слово Альфреду Гинцбургу (Baron Alfred de Gunzburg, managing director of the Lenskoie Company), представил его как своего друга. Тот описал условия добычи золота в Ленской тайге и сообщил о результатах работы «Лензото» в 1907/1908 годах: «520 пудов золота стоимостью 1 040 000 фунтов стерлингов — крупнейший объем добычи среди золотопромышленных компаний Российской империи за все время ее истории», а также рассказал о возможных перспективах деятельности «Лензото» и новых разведках площадей в районе побережья Тихого океана[294]. С помощью «Lena Goldfields» «Лензото» в 1909 году окончательно выплатило свой долг Государственному банку. Именно Альфред Гинцбург был посредником в отношениях между представителями «Lena Goldfields» и правлением, являясь ответственным агентом Русского горнопромышленного товарищества. Все вопросы в правлении «Лензото» обычно решались без участия представителя английского правления «Lena Goldfields», но Альфред Гинцбург обычно держал его «в курсе всех дел» и отправлял в Лондон «копии протоколов заседания правления Товарищества»[295]. Так, Гинцбург, будучи в Лондоне 10 ноября (28 октября) 1911 года, присутствовал на общем собрании «Lena Goldfields», представив подробные сведения о Ленских приисках[296].
Благодаря новым разведкам и техническим усовершенствованиям «Лензото» удалось понизить стоимость работ по добыче золота. Альфред Гинцбург относил эти успехи всецело к заслугам отца, которого бесконечно уважал[297]. В письме баргузинскому купцу и золотопромышленнику Я. Д. Фризеру от 3 июня 1910 года, уже после смерти Г. О. Гинцбурга, Альфред писал о его дальновидности:
Вникая во все подробности управления приисками, ему удалось поставить Ленское товарищество в техническом отношении во главу всех отечественных золотопромышленных предприятий. По его почину в 1889 г. было поручено М. А. Шостаку произвести опыты (впервые на частном промысле) гидравлической промывки песков, впрочем, не увенчавшиеся успехом вследствие топографических условий залегания россыпей. В 1897 г. по его же инициативе сооружена на приисках товарищества первая электрическая станция. Сооружение этой станции — первой вообще в Сибири — должно быть подчеркнуто как важное событие в истории отечественной золотопромышленности, первая попытка применения электрической энергии к приисковому делу. Впоследствии выстроены на приисках Лензото еще 4 новых станции. Электричество теперь там применяется для водоотлива, освещения, объема и откатки песков. Пример Лензото не остался без последователей.
Из новшеств, применяемых на приисках «Лензото», Альфред Горациевич указал также на паровую откатку песков, телеграфную связь, а также применение в приисковом деле инженерного труда[298]. Необходимо заметить, что большинство нововведений на Ленских приисках можно отнести и на счет А. Г. Гинцбурга как директора-распорядителя «Лензото».
После смерти отца в 1909 году Альфред Гинцбург, оказавшись без его поддержки, почувствовал напряжение между акционерами. Чтобы развеять все сомнения, он написал 10 мая 1909 года доверенному лицу Г. О. Гинцбурга присяжному поверенному М. И. Шефтелю письмо:
Многоуважаемый Михаил Исаакович! Подумав на досуге о некоторых разговорах, имевших место за последние дни и касающихся лично меня, я выношу впечатление, что не пользуюсь со стороны наследников папаши, составляющих пока крупнейшую группу акционеров, доверием, при котором я мог бы продолжать руководствовать делом. Эти сомненья, хотя и не основанные на каком-либо положительном факте, все же во мне настолько сильны, что побудили меня Вас просить выяснить по этому поводу точку зрения наследственной массы. При этом обращаю Ваше внимание на то обстоятельство, что вопрос этот нисколько не может затронуть моего самолюбия, но Вы сами поймете, какое создавалось бы ненормальное положение, если бы я дальше вел дело, опираясь на доверие Э. М. Мейера и англичан, но не встречая поддержки со стороны правопреемников того лица, кем я был на это место поставлен. Я бы поэтому был Вам весьма признателен, если бы Вы взяли на себя до известной степени щекотливый труд передать моим сонаследникам содержание сего письма и спросить их, желают ли они, чтобы я оставался директором-распорядителем, так как в противном случае мне придется заявить в Лондон, что не пользуюсь доверием группой Гинцбургов и просить Правление предложить на обсуждение ближайшего общего собрания вопрос о замещении меня другим лицом. Для меня крайне важно получить Ваш ответ не позже 20 мая, дабы из-за этого вопроса не задержать публикацию о созыве общего собрания[299].
Видимо, сомнения его были рассеяны, так как 25 июля 1909 года Альфреду Гинцбургу была выдана доверенность от директоров правления АО «Лензото» Э. М. Мейера и Н. И. Бояновского:
Избирая Вас директором-распорядителем Ленского золотопромышленного товарищества, товарищество уполномочивает Вас определять и увольнять необходимых для службы лиц, открывать и закрывать в Госбанке и других кредитных учреждениях текущие счета и т. д.[300]
Подобная доверенность, заверенная у лондонского нотариуса 24 марта 1910 года, была получена Альфредом Гинцбургом от директоров правления «The Lena Goldfields Limited» лорда Гарриса (Lord Harris) и Генри Бойла (Henry P. Boyle)[301]. На посту директора-распорядителя АО «Лензото» Альфред Гинцбург оставался вплоть до сентября 1912 года.
Дело разрасталось: с покупкой «Компании промышленности» в 1910 году (переговоры о покупке также вел Альфред Гинцбург) почти вся золотопромышленность края сосредоточилась в руках «Лензото», которое стало самым крупным золотопромышленным предприятием Российской империи. В 1910–1911 годах обществом было добыто 854 пуда золота (общая сумма добытого золота в Олекминском и Витимском округах составляла 1107 пудов)[302]. К 1912 году Ленское золотопромышленное товарищество представляло собой огромное хозяйство: почти 500 приисков (отводов) в Олекминском, Витимском, Забайкальском округах площадью около 40 тыс. десятин, разбросанных более чем на 300 верст по рекам Бодайбо, Ныгри и др. Помимо разработки приисков и добычи золота «Лензото» ведало пароходным и железнодорожным движением, вело обширные операции по торговле, снабжению приисков припасами, заготовке лесных материалов. Правлению приходилось решать много вопросов — кадровых, хозяйственных, финансовых, правовых, политических. И хотя государство нуждалось в золоте, по сути оно не оказывало никакой поддержки золотопромышленности, полагая, что все расходы по устройству (дороги, почта, телеграф, тюрьмы, школы, больницы и прочее), а также расходы по содержанию чиновников — горных исправников, окружных инженеров, урядников, мировых судей, — должны нести сами золотопромышленники. Немалым тормозом для золотого промысла являлась необходимость занимать множество площадей, на которых золото не добывалось.