я безопасности теперь уже свидетеля, поскольку он действительно ничего не знал о готовящемся убийстве, а следствие вновь зашло в тупик.
На улице уже давно стемнело, когда тётя Поли попрощалась с детективом Васнецовым и направилась в сторону дороги, собираясь найти свободный экипаж до дома.
— Простите, госпожа! — окликнул её незнакомый голос.
Юноша в полицейской форме остановился рядом, переведя дух от быстрого бега, он был совсем юным, кажется, только недавно выпустился из института и поступил на службу.
— Чем могу помочь? — улыбнулась ему тётя Поли.
— Это я хочу вам помочь! Давайте я подвезу вас на служебном экипаже домой? Можете не волноваться о нём, я точно верну его в целости и сохранности.
— Я благодарна за вашу заботу, но точно можно?.. — удивлённо спросила старушка.
— Конечно! И я не приму никаких возражений!
— Что ж, спасибо, дорогой. Это действительно весьма кстати.
Они проследовали в свободный экипаж и двинулись по названному тётей Поли адресу, быстро мчась по опустевшим улицам ночного Петрограда.
— Тяжёлый денёк выдался сегодня, не так ли? — спросил он, ловко управляясь с лошадьми.
— Твоя правда. Убийство советника свалилось как снег на голову.
— Скажите, тётушка, вы верите в Бога?
— Не думаю. — она удивилась такому вопросу от молодого человека. — А почему вы спрашиваете?
— Говорят, Бог воздаёт нам за грехи наши. Я слышал, что убитый совершил много плохого в своей жизни.
— Может, оно и так, но мы не имеем права карать других людей.
— Чем же тогда, по-вашему, занимается полиция и суды?
— Я не думаю, что корректно сравнивать правосудие преступника с правосудием хранителей закона.
— Да, вы правы.
— Вы кажетесь мне несколько знакомым…
— Возможно, мы когда-то встречались с вами ранее, тётушка.
Он остановил экипаж на одной из безлюдных улиц и повернулся к ней. Доселе милая улыбка с очаровательными ямочками на щёчках сейчас показалась старушке зловещей.
— Тётушка, вы не должны вмешиваться в это дело.
— О чём ты говоришь?
— Ну… Мы вынуждены будем вас устранить, если не вернётесь обратно в архив.
— Кто вы такой и почему угрожаете мне? — нахмурилась тётя Поли, попытавшись было открыть дверцу экипажа, но её словно заело.
— Я всего лишь один из немногих, и поверьте: смерть Железного Павла была лишь началом. Мы в силах прикончить не одну императорскую шавку.
— Вы революционер? Чтоб вы знали, моя смерть ничего не решит!
Тот пожал плечами и вновь пугающе улыбнулся.
— Мы начнём с членов совета, думаю, будет потешно продолжить нашу славную традицию с самоубийствами. И вы, милая тётушка, тоже рискуете попасть под раздачу. Вы же не хотите, чтобы милый молодой детектив потерял только что обретённого близкого человека?
— Мы с ним просто напарники.
— Я наблюдал за вами сегодня и считаю иначе. — покачал головой тот. — Дорогая тётушка, мне не в радость убивать стариков, поэтому просто вернитесь к тихой мирной жизни, вам ни к чему эти неприятности.
— А если я не соглашусь?
— Думаю, это предложение в силе лишь единожды. — он дернул лошадей и вновь повёл экипаж по скудно освещённым улицам, пробираясь в район тёти Поли. — Мы везде, дорогая тётушка. В полиции, в вашем отделе, в армии императора и среди людей в его дворце. Вы никогда не раскроете нас, так что бросьте пытаться и займитесь мирным доживанием отмеренного вам Богом. Старость, как молодость, довольно коротка.
Он остановил экипаж у домика старушки и сам открыл дверь с её стороны, галантно подав руку:
— Надеюсь, мы с вами друг друга услышали, дорогая тётя Поли?
Страх стучал в висках, когда старушка брала протянутую ладонь, чувствуя, как её мгновенно прошибает холодный пот от того, какие у революционера приятные тёплые руки, что совсем не вязалось с его истинным обликом.
— Не волнуйтесь, мы будем весьма деликатны с отделом магического правопорядка. Вы ведь там со многими сроднились, не так ли?
— Почему отпускаете меня?
— Потому что мы не любим причинять боль старым дама и надеемся на взаимность с вашей стороны. Ваш отказ подчиниться разобьёт не одно сердце, милая тётушка. — он по-джентльменски поцеловал её руку. — Всего вам доброго.
Экипаж скрылся в ночи, а тётя Поли стояла на тёмной лужайке, пытаясь унять дрожь. Кое-как на подкашивающихся ногах она добралась до двери, заперев её на замок. Прислонившись к ней спиной, она осела на пол, и, дрожа всем телом, прижала к себе подбежавшего пушистого кота. Сегодня ночью тётя Поли впервые за долгое время молилась, хоть и прекрасно знала: «Бог не поможет ей».
Глава 8Тени прошлого
Всю ночь тётя Поли не смыкала глаз, глядя в пустоту и прислушиваясь к звукам, коими полнился старый деревянный дом. Чёрный кот прыгнул к ней в постель, свернувшись рядом мягким клубком, уютно посапывая, он знал, что обычно хозяйку это успокаивает, но сегодня был не тот случай. Всё тело будто сковало от леденящего душу страха, сомнений не было — этот человек убьёт её без колебаний стоит лишь на метр подойти к отделу магического правопорядка. Он точно узнает, если хлипкий договор между ними нарушится.
Полночи старушка боялась пошевелиться, не ощущая себя в безопасности в собственном доме, хотелось бы, чтобы кто-то был рядом… Она была бы рада компании детектива Васнецова, но опасалась, что тот человек причинит вред ему или ещё кому-то из отдела, по крайней мере она уловила явный намёк на это в его словах. Такого тётя Поли не могла допустить. Выход оставался лишь один: нужно вернуться в архив и больше не появляться в отделе магического правопорядка, а ещё попытаться найти ответы на мучающие вопросы. Их было всего два: «почему юноша, угрожавший ей, казался таким смутно знакомым» и «почему она представляет опасность для революционеров».
Никто не стал бы угрожать обычной старушке без веской причины, что она может сделать? Натравить на них своих подруг и пустить слух о том, что те занимаются непотребными делами в жёлтой газетёнке? Закидать мотками шерсти? Присесть на уши и довести до белого каления? Глупые варианты! Это отпадает. Остаётся только хорошая память, но ведь она даже не одарённая, её имя никогда не появится в реестре.
Тётя Поли зашла во внутренний архив, окинув взглядом бесконечные ряды стеллажей с несчётным числом полок, вмещающих в себе всё, что она когда-либо видела, слышала или просто ощущала. Впервые в жизни нужные папки не падали ей прямо в руки, стоило лишь подумать об искомом. Она бесцельно бродила между рядами, пытаясь зацепиться глазом за что-то интересное, но её собственная память, будто дразнясь подкидывала ей то рецепт холодной рыбной закуски, то глупую песенку, и ничего хоть отдалённо похожего на запрос. Хотя был ли этот самый запрос, если тётя Поли совершенно не представляла, что следует искать. Сколько бы папок она ни перебирала, какие бы ключевые слова ни придумывала, как ни пыталась, так и не смогла найти информацию по молодому человеку, которого встретила сегодня.
Возможно ли, что ей просто показалось?
Она запуталась.
Впервые в жизни идеальная память дала сбой.
…
Уснуть получилось только под утро, когда голова совсем перестала соображать, и пришлось выйти из архива. Сон был поверхностным, больше походящим на дрёму. Веки стали тяжёлыми и ни в какую не хотели подниматься, дабы свериться со временем, а в ушах что-то тихо шумело. Около полудня переполошённый Герман уже во всю барабанил в дверь напарницы. Несмотря на выходной, отдел собирался из-за вчерашнего преступления, все были сильно обеспокоены тем, что тётя Поли с её обычной пунктуальностью и идеальной памятью забыла про обращение старшего детектива. Смирнов лично приказал Герману ехать за ней, мало ли что случилось! Темп работы в последние дни был напряжённый, и старушка могла попросту его не выдержать.
Ещё больше детектив заволновался, когда вместо бодрой напарницы дверь ему открыла растрёпанная с огромными синяками под глазами уставшая старуха в помятой ночной сорочке. Она зябко поёжилась от уличной прохлады и приоткрыла дверь, кивком приглашая Германа войти.
— Полина Сергеевна, вы в порядке? Вам нездоровится? — он впервые видел её в столь плачевном состоянии, не на шутку испугавшись.
— Прости, дорогой Герман, я обещала тебе помочь, но не справилась. — сказала она, нервно озираясь в пустой столовой, вздрогнув при появлении домашнего кота.
— Что-то случилось? — нахмурился детектив.
Хоть они и провели не так много времени вместе, но он уже успел изучить свойственное тёте Поли поведение, и сегодня оно сильно отклонилось от нормы. Старушка походила на уличную побитую кошку, выискивающую в углах комнаты нечто невидимое.
— Да, но я не могу тебе рассказать, пока сама не уверена в том, что происходит. — невнятно промямлила она, опускаясь в старое кресло.
— Вам кто-то угрожал?
— Думаю, я слишком стара для расследований, Герман. — проигнорировала тётя Поли прямой вопрос Германа. — Мне лучше доживать последние отмеренные годы в архиве.
— Простите, это я втянул вас в опасное расследование… — виновато произнёс детектив, чувствуя, как на плечи грузом падает всё, чего он боялся, когда звал старушку в отдел. — Я объясню старшему детективу, что вы не сможете продолжать работу из-за проблем со здоровьем. Он поймёт.
Его настораживало поведение тёти Поли, но он побоялся задавать много вопросов, уж слишком испуганной она выглядела и боялась сказать хоть одно лишнее слово. Детективное чутьё подсказывало, что здесь что-то нечисто, и следует навестить уже бывшую напарницу позже.
— Благодарю, Герман. Ты уж извини старую перечницу Поли и навещай меня хоть иногда. — вымученно улыбнулась она.
— Ещё раз извините. — склонил голову мужчина. — Мне правда не стоило втягивать вас в расследование. Вам следует вернуться к нормальной жизни. Правда не нужно вызвать врача?
— Не волнуйся, Герман, я справлюсь. Просто устала от суматохи. Нам нелегко пришлось в последние дни. — она ласково погладила его по руке. — Всё будет хорошо, у вас в отделе отличные детективы, вы обязательно справитесь и без помощи старой больной женщины.