Я достала из кармана мешочек с монетами и потрясла. В маленьких поросячьих глазках Норы забрезжил интерес. Достав пять монет, я положила их на стол.
— Это другой разговор, — женщина заметно повеселела.
— Нора, расскажите мне о Миранде. Кто такая, чем занималась, почему умерла.
— Мирка-то, племянница мне! Сестра моя померла, оставив её одну. Вот она сюда и подалась. Годков... да как тебе было! Нет, чтобы замуж выскочить, она к родственничкам припёрлась. А занималась, знамо, чем — потаскуха! Всё по мужикам бегала, небось заразы какой-то нахваталась, да и подохла от этого, — зло сплюнула женщина.
— Погодите, вы не знаете, отчего умерла Миранда? — удивлённо спросила я.
— А оно мне надо? Ещё и на похороны потратились. Всё время, что жила у нас, только деньги и таскала, — сквозь зубы сказала женщина.
У женщины с ребёнком, после этих слов, лицо исказилось будто от зубной боли. Мальчик, чувствуя негатив мамы, заплакал. Потрясывая его на руках, женщина покинула гостиную.
— А документы у вас какие-нибудь остались?
— Да какой там! Я все её пожитки-то и выбросила, неча в доме лежать.
— Другие родные у Миранды были? Отец?
— Отец... Моя сестрица даже не вспомнила, кто её обрюхатил, и Мирка такая же. Всё, устала я! — женщина ни в какую не хотела продолжать разговор.
— Понятно. Спасибо за уделённое время, всего доброго!
Нора даже не попрощалась, а молодая женщина так и не вышла, всё успокаивала плачущего ребёнка. Захлопнув за собой дверь, я вышла. По сравнению со спёртым воздухом в доме, на улице просто благоухало. Захотелось вымыть не только руки, но и целиком отмыться от неприятного разговора.
Я побрела вдоль улицы. Но через десяток шагов услышала приближающиеся сзади шаги. Я резко развернулась. Это была всего лишь дочь Норы.
— Погодите, — хрипло сказала она, было видно, что женщина бежала. — Вы не верьте матери, Мира была хорошей девушкой, а не потаскухой, — её губы скривились.
— Как вас зовут? — спросила я.
— Софи, — выдохнула девушка. На бледном, впалом лице от бега расцвёл румянец.
— Софи, вы хорошо её знали? — женщина производила куда более приятное впечатление, чем её мать.
— И да и нет. Она у нас недолго прожила, месяца четыре. Красивая, весёлая, добрая. Моя мать ей просто завидовала, как и своей сестре. Мирка была наивная, всё хотела найти свою любовь, да побогаче. Чтобы сбежать из этого кошмара, — на этих словах её взгляд потускнел. Несладко ей живётся в такой семье.
— А что всё-таки с ней случилось? — поинтересовалась я.
— Не знаю, я тогда мелкой совсем была, — покачала головой Софи. — У неё жених появился незадолго до смерти, я думаю это он.
— Жених? Если это сделал кто-то из местных, лучше сообщить констеблю, — девушка покусывала губы и мялась. — Вы что-то знаете? Можете поделиться со мной, если боитесь, я инициирую расследование. Анонимно, разумеется.
— В том то и дело, что не знаю. Мира всякие небылицы рассказывала, я думала, она врёт про жениха. Что у неё кровь какая-то особенная, поэтому ей выпала честь родить для него наследника. А потом у неё стали появляться драгоценности, парфюм, платья. Видать, не соврала. А в ночь перед смертью она пришла такая счастливая. Сказала, что уходит. Будет теперь жить в большом доме и свысока смотреть на мелких людишек. Даже вещи свои не забрала, мол ей жених всё новое купит. А спустя пару дней нам сообщили, что нашли её тело. Родители будто и не удивились. Хоронили в закрытом гробу, я даже попрощаться не смогла, — плечи девушки опустились, а она сама сгорбилась. — Самое странное, что у родителей тогда появилась крупная сумма денег. Уж не жених ли откупился от родных, чтобы вопросов не задавали? И ещё, я успела кое-какие вещи припрятать, прежде чем их продали за копейки.
Девушка протянула мне старый, но чистый носовой платок. Ткань со временем даже не истрепалась, а лишь слегка пожелтела. Приятный шёлк льнул к рукам. В уголке красовалась вышивка белыми нитками.
Т. Ш.В.
Глава 26. Решительные меры
Впервые за долгое время Тобиас Шепард Вилмарт испытывал всепожирающую ярость. Она клокотала в нём, бурлила и струилась по венам. Его племянник Тристан, вжавшись в кресло, что-то бессвязно лепетал, пытаясь оправдаться. Парень ещё не догадывался — пощады не будет. Он оплошал и выдал себя.
«Бесполезный кусок дерьма», — мысленно выругался мужчина, сжимая побелевшие губы.
Разговора с Оливией парень не помнил. А вот нанятый господином Вилмартом наёмник слышал всё. Тобиас отправил его следить за девушкой, вместо предавшего доверие Тени. Умоляющие крики Селесты всё ещё стояли у него в ушах. Нет, он не убил её, хоть и до скрежета зубов хотелось сомкнуть руки на тонкой белоснежной шее. За свою слабость она получила по заслугам. Господин Вилмарт истязал женщину, держал на грани, не давая умереть. Смерть — это избавление, а она этого ещё не заслужила.
Сцепив руки в замок, мужчина слушал наёмника. Его немолодое лицо исказилось лютой гримасой злости.
«Проклятие, девчонка вынюхала про Миранду!»
Незаконнорождённая дочь Алистера продолжала доставлять ему проблемы даже после смерти. Скоро Оливия обо всём догадается. Теперь у него просто не оставалось выбора — нужны решительные меры. Он уже давно был готов, но медлил, как всегда, играя со своей добычей.
Он знал, что девчонке помогает племянник Лорены Клейтон и какой-то портовый рабочий. Эта троица, итак, узнала больше, чем требуется. Пора с этим завязывать.
— Избавься от них, — велел Тобиас своему слуге. — Этого запри.
Кивнув, наёмник подхватил вяло сопротивляющегося юношу и покинул кабинет. Стоило двери закрыться, как одним яростным взмахом руки Тобиас скинул на пол всё, что лежало на столе. Его тёмные глаза хищника сверкали в темноте, а впалые щёки неравномерно покрылись красными пятнами. Содержимое перевёрнутой чернильницы толчками вытекало на пол, пропитывая своей чёрной кровью всё вокруг. Выдохнув, мужчина пригладил седые волосы, возвращая себе контроль.
Рывком он подошёл к картине, открыл сейф и достал оттуда керис — кинжал с коротким волнообразным лезвием. В центре рукояти светился странный вытянутый камень — его поверхность переливалась разноцветными всполохами.
— Пришло твоё время, — лицо мужчины озарила жуткая улыбка.
***
В раздумьях я брела по улочкам Ринвера. Косвенно этот платок доказывал связь между Тобиасом Вилмартом и Мирандой. Только вот толку? Чтобы предъявить обвинение, этого недостаточно, даже заручившись поддержкой Софи. Нужны более веские улики, но где их взять, столько лет прошло! По правде говоря, ещё я сомневалась в честности местной стражи. Не удивлюсь, если Тобиас давным-давно их подкупил.
Но для меня было всё очевидно — Тобиас причастен к убийству девушки и должен понести за это наказание, я приложу к этому все усилия. Единственное, что выбивалось из этой картины — слова Миранды о наследнике и особенной крови? Что это вообще значит?
В ратушу я вернулась в безрадостном настроении. Ирвина на месте не было, он выполнял очередное мелкое поручение госпожи Розалии. Вооружившись булавкой, я приколола ещё один листок с именем «Миранда». Неприятное зудящее чувство внутри не давало покоя. Почему у меня ощущение, что я вижу всего лишь вершину айсберга? И там, в толще холодной и тёмной воды скрывается нечто по-настоящему ужасное. Каждая найденная нами зацепка уводила всё дальше, не давая ответа на предыдущие вопросы. Нам известно так много, и в то же время слишком мало, чтобы разобраться во всей этой истории.
Кончики пальцев привычно закололо. Со всех ног я рванула к сумке. Послание от магистра Силтрикса! Руки дрожали, к горлу подкатил ком. Неужели удалось что-то выяснить? Я раскрыла свиток, и моё лицо вытянулось от удивления.
Есть новости. Ждите меня вечером, все трое.
С тихим шелестом свиток опустился на стол. Н-да, это определённо не то, что я ожидала. Но, с другой стороны, значит, ректор нашёл что-то важное, раз решил сообщить лично, причём всем нам.
***
Ирвин нетерпеливо ёрзал в кресле. Я всё время поглядывала на хронометр, гадая, когда же появится магистр. Самым спокойным был Киар, но это только внешне. Несмотря на запирающие браслеты, я будто чувствовала его эмоции. Или же я просто научилась его понимать.
— Задерживается... — на выдохе протянул напарник.
— Что-то на него не похоже, — я нахмурилась.
Через полчаса лёгкое беспокойство сменилось тревогой. Через час я попыталась связаться с магистром. Безуспешно. Когда тревога достигла своего пикового значения, из снопа золотисто-оранжевых искр посреди гостиной вышел ректор.
— Прошу прощения за задержку, эта была вынужденная мера, — торопливо сообщил мужчина. Подмышкой у него был толстый фолиант, а в руках ворох каких-то листов.
— Всё в порядке? — обеспокоенно спросила я, вскакивая с места.
— Не буду врать — не в порядке, — ректор устало покачал головой, полы его мантии лениво дёрнулись. — Когда я выяснял значение рун, Ковен магов проявил излишнее любопытство к моим «исследованиям». До некоторых фолиантов вообще не удалось добраться, их попросту изъяли. Мне удалось отвести взгляд, но боюсь это ненадолго. Теперь нам следует полагаться лишь на себя.
— Что всё это значит? — спросила я, хотя в глубине души уже знала ответ.
— Кто-то намеренно скрывает нужные нам сведения. Полагаю, среди магов есть предатели. Те, кто продолжает тайно поклоняться тёмным искусствам. Я подозревал и раньше, но теперь окончательно убедился в этом, — ответил магистр, обводя взглядом наши шокированные лица.
В гостиной повисла гнетущая тишина. Теперь понятно, почему никому из Ковена магов не было дело до угасающего Источника. Они всё знали с самого начала и покрывали это. Во что мы вообще ввязались?
Быстрыми шагами мужчина направился к столу. Положив тяжеленный талмуд и записи, он жестом подозвал нас.
— Было непросто, но я смог сделать перевод. Древнее наречие, тёмные маги лишь позаимствовали его, но не изобрели, — мужчина перебирал листы пергамента, пока не нашёл искомое. —