Я отчаянно нуждался в спасительной лжи. Только очень хорошей, убедительной лжи. Я закрыл двери в Томасову оружейную, в спальню и, стоя посередине безукоризненно стильной гостиной, оглядывался по сторонам в поиске подсказки. Я с надеждой смотрел на Дороти, на Железного Дровосека, на Пугало и на Трусливого Льва — и ничего. Король пиратов в мужественно расстегнутой до пояса белой рубахе тоже не подсказал мне ни одной идеи.
И тут меня осенило. Собственно, ложь эту придумал не я, а Томас. В прошлом он с успехом пользовался ею для маскировки — такие штуки вообще в его стиле. Все, что от меня требовалось, — это разыграть ее без ошибок.
— Вот не думал, что дойду до жизни такой, — признался я Мышу.
Прислонив посох к стене, я набрал в легкие воздуха и распахнул дверь.
— Это ведь он вас послал? — рявкнул я в проем. — Он, так ведь? И не пытайтесь вешать мне лапшу на уши!
Девушка-полицейский — на вид еще совсем девчонка! — одарила меня усталой, вежливой улыбкой:
— Прошу прощения, сэр?
— Томас! — рявкнул я еще громче. — Значит, у него самого кишка тонка встретиться со мной лицом к лицу? Поэтому он вместо себя своих громил посылает?
Девица страдальчески вздохнула:
— Прошу вас, сэр, не надо горячиться. — Она бросила взгляд на местного охранника, лысеющего мужчину лет сорока пяти. — Поймите, по данным сотрудника службы безопасности здания, вы не проживаете в этой квартире, но вошли в нее с помощью ключа. В подобной ситуации им положено задать вам несколько вопросов.
— Вопросов? — возмутился я. Признаюсь, я с большим трудом сдержался, чтобы не шипеть. Честно. Однако я мог и перегнуть палку. В общем, я ограничился тем, что напустил на себя самый холодный вид из тех, на которые горазда обычно Мёрфи. — Почему бы для начала не поговорить о том, как так вышло, что он не занес меня в ваш список, а? После того, как сам дал мне ключ? И почему он так и не пришел навестить малыша? — Я ткнул дрожащим от благородного негодования пальцем в Мыша. — Спросите лучше у него, какие на этот раз он отговорки придумает!
Судя по виду девицы, у нее вдруг разболелась голова. Она моргнула, поднесла руку ко рту, кашлянула, а потом отступила в сторону, жестом указывая парню-охраннику, что ему пора вступить в беседу.
Он тоже поморгал немного.
— Сэр, — начал он наконец. — Тут дело-то всего в том, что мистер Рейт не давал в охрану списка тех, кому разрешен вход в его квартиру.
— На его месте я бы тоже не давал! — заявил я. — Я годы — годы! — жизни отдал ему и не позволю, чтобы меня выкидывали на помойку — как сношенную обувь! — Я покачал головой. — Никогда, — понизив голос, заметил я девице-полицейскому, — никогда не флиртуйте с красивыми мужчинами. Одни страдания от той любви.
— Сэр, — вмешался охранник. — Простите, что перебиваю. Дело в том, что наши жильцы платят за то, чтобы их охраняли. Вы позволите взглянуть на ваши ключи?
— Поверить не могу, что он так… — Я оборвал фразу на полуслове, достал из кармана ключ и протянул ему.
Охранник взял его, повертел перед глазами, потом сверил номер со списком, лежавшим у него в папке.
— Это один из комплекта, — подтвердил он.
— Так оно и есть. Томас сам дал мне его, — кивнул я.
— Ясно, — пробормотал охранник. — Э… не будете ли вы против, если я посмотрю ваше удостоверение личности, сэр? Я сниму скан и сохраню, чтобы… э… во избежание подобных инцидентов в будущем.
Что ж, убить братца я всегда успею.
— Разумеется, сэр, — ответил я, стараясь сохранять вид оскорбленной добродетели.
Достав из бумажника водительское удостоверение, я протянул его охраннику. Коп скосила глаза, пытаясь прочитать мою фамилию.
— Я сейчас, — заявил охранник и поспешил к лифту.
— Не сердитесь на него, — сказала девица-коп. — Им платят за то, чтобы они были… чуть-чуть параноиками.
— В этом нет вашей вины, мэм, — заверил я ее.
Несколько секунд она задумчиво смотрела на меня.
— Значит, вы и владелец этой квартиры… это…
— Мы — это. — Я вздохнул. — С красавчиками никогда не скажешь ничего определенного, правда?
— Как правило, нет, — согласилась она. Голос ее звучал ровно, лицо оставалось бесстрастным, но я-то умею распознать игрока. — Вы не возражаете, если я спрошу, что вы здесь делаете?
Мне стоило держать ухо востро. Девица была явно не дура. И ей казалось, она что-то учуяла.
Я обреченно махнул рукой в сторону собаки:
— Видите ли, мы жили вдвоем в тесной квартире. Завели собаку, но не думали, что она вырастет такой большой. Томасу не по душе теснота, поэтому он переехал, и… — Я пожал плечами и постарался выглядеть так, как Мёрфи, когда говорит о своих бывших. — Мы договаривались пересекаться раз-два в месяц, но он вечно увиливает под тем или иным предлогом. Он не хочет, чтобы его жизни мешала собака, ему дороже вот этот блестящий мирок. — Я мотнул головой в сторону квартиры.
Девица огляделась по сторонам и вежливо кивнула:
— Славное местечко.
Вряд ли мои слова ее убедили. Во всяком случае, не окончательно. Я буквально видел, как вертятся колесики у нее в голове, формулируя новые вопросы.
Меня спас Мыш. Он поднялся, подошел к двери и вопросительно посмотрел на копа.
— Господи, ну и махина! — сказала она и чуть отодвинулась от него.
— Да вы не бойтесь, он добряк, правда, — заверил я ее, потрепав Мыша по холке.
Мыш одарил ее белозубой ухмылкой, сел и подал ей лапу.
Она рассмеялась и пожала ее. Потом дала Мышу понюхать тыльную сторону ладони и погладила его.
— Да вы тоже умеете ладить с собаками, — заметил я.
— Я сейчас прохожу курс обучения для работы в подразделении Ка-девять, — подтвердила она.
— Вы ему понравились, — сказал я. — Это странно. Он обыкновенно побаивается чужих.
Она улыбнулась:
— О, мне кажется, собаки понимают, когда нравятся кому-то. Они умнее, чем люди считают.
— Видит Бог, иногда даже мне далеко до них, — вздохнул я. — А с какими породами вы там в Ка-девять работаете?
— Это зависит от характера работы. — Она опять улыбнулась и пустилась в подробные рассуждения об оптимальных для полицейской работы породах собак. Время от времени я задавал ей наводящие вопросы или просто заинтересованно кивал, а Мыш демонстрировал умение сидеть, лежать и перекатываться на спину. К тому времени, когда вернулся охранник с моим удостоверением и извиняющимся выражением лица, Мыш валялся на спине, лениво размахивая лапами в воздухе, а коп чесала ему пузо и рассказывала трогательные истории про встречи с бродячими собаками в детстве.
— Сэр, — заявил охранник, возвращая мне ключ и водительские права и стараясь при этом делать вид, будто он не избегает прикасаться ко мне. — Я приношу извинения за доставленные неудобства, но, поскольку вы не проживаете в этом доме, это стандартная процедура для посетителей — отметиться на входе. Так положено.
— Очень на него похоже, — буркнул я. — Вечно он о таких вещах забывает. Наверное, мне стоило позвонить и убедиться, что он вам сказал.
— Мне очень жаль, — сказал он. — Мне не хотелось вас беспокоить. Но до тех пор, пока у нас не будет письменного заявления от мистера Рейта, в котором он подтверждает ваше право на беспрепятственный вход в квартиру, я вынужден просить вас покинуть помещение. Понимаю, это бумажная формальность, но, боюсь, обойти это требование невозможно.
Я вздохнул:
— Этого можно было от него ожидать. Нет, я понимаю, сэр, вы просто выполняете свою работу. Позвольте мне только прогуляться в туалет, и я уйду.
— Все в порядке, — кивнул он. — А вы, мэм?
Коп оторвалась от Мыша и внимательно посмотрела на меня. Потом тоже кивнула, и они с охранником направились к лифту.
Я запустил Мыша обратно в квартиру, прикрыл дверь и прислушался. В целом свете не осталось для меня ничего, кроме звука и тишины.
— Вы уверены? — спрашивала коп у охранника.
— О, конечно, — заверил он ее. — Томас вообще со странностями.
— Он водил сюда мужчин?
— Раз или два, — ответил тот. — Этот дылда новый, но ключ у него подлинный.
— Он мог его украсть, — возразила коп.
— Воришка-гей баскетбольного роста, идущий на дело с собакой? — удивился охранник. — Что ж, проверим на выходе, не выносит ли он холодильник. Если Рейт хватится чего-нибудь, мы наведем его на этого парня. Он снят у нас на видео, у нас есть копия его водительского удостоверения — никуда не денется, если что.
— Если они состоят в отношениях, — не успокаивалась коп, — почему тогда этот ваш Рейт не внес своего дружка в список на вход?
— Вы ведь знаете этих голубых — они не от мира сего, — хмыкнул охранник. — Он только свою задницу прикрывал.
— Можно сказать и так, — отозвалась девица.
Похоже, охранник не заметил иронии в ее голосе.
— В общем, так. Мы за ним присмотрим.
— Уж будьте добры, — попросила коп. — Мне все это не нравится, но если вы так уверены…
— Не хотелось, чтобы эти голубые устраивали скандал. Да и никому этого не хочется.
— Видит Бог, нет, — без особого энтузиазма согласилась коп.
Я осторожно закрыл дверь до конца и повернулся к Мышу.
— Господи, благослови упертых.
Мыш удивленно склонил голову набок.
— Упертые видят нечто, о чем они подозревали, и сразу перестают замечать все остальное, будь оно хоть у них перед носом, — объяснил я ему. — Наверное, поэтому они и такие упертые.
Судя по невозмутимому виду Мыша, это его не слишком огорчило.
Я вернулся в оружейную, включил свет и уставился на пробковую доску с висевшими на ней картами, заметками, фотографиями и схемами. Времени на то, чтобы разобраться во всем этом, у меня не было.
Я на мгновение закрыл глаза, убрал выстроенные у меня в мозгу барьеры — давненько я этого не делал — и послал в самые недра своего сознания короткую команду:
Запомни.
Затем я приблизился к стене и внимательно отсканировал ее взглядом, не пытаясь вникнуть в содержание увиденного. Все это заняло не больше минуты. Покончив с этим, я выключил свет, забрал свои вещи и покинул квартиру.