Взгляд леди Мальворы, казалось, вот-вот продырявит меня насквозь.
— Казуистика!
Я снова улыбнулся ей:
— А вот это, конечно же, решать вашему королю.
Взгляд леди Мальворы обжигающе вспыхнул, и она обратила взгляд на белый трон.
Рейт медленно, нарочито долго оправляя складки рукавов, сел. В глазах его его сияло неприкрытое удовольствие.
— Ну-ну, дорогая Цезарина. Всего пару минут назад вы претендовали на все заслуги в обеспечении смертельного удара уродам. Только из-за того, что упомянутые уроды явились сюда лично, чтобы опротестовать это — в полном соответствии с законом, — вы вряд ли можете оспаривать их заинтересованность в том, чтобы помешать вам.
На прекрасном лице леди Мальворы появилось осознание. Голос ее понизился настолько, что ее слова расслышали, должно быть, только мы, да еще сам Рейт.
— Змей. Гнусный, ядовитый змей.
Рейт одарил ее ледяной улыбкой и снова обратился к собравшимся:
— Мы полагаем, что у нас нет выбора, кроме как признать право уродов на вызов. В соответствии с законом, мы должны решить этот вопрос здесь и сейчас, после необходимых приготовлений. — Рейт махнул рукой в сторону Витто и Мадригала. — Если, конечно, у наших воинственных героев хватит смелости принять эту вполне закономерную реакцию на их действия. Разумеется, они вольны отказаться от дуэли.
Снова воцарилась тишина, на этот раз напряженная. Все внимание Белой Коллегии сосредоточилось на Витто с Мадригалом, и они застыли, наподобие птичек под взглядом змеи.
Момент действительно был щекотливый. Если бы эта парочка отказалась от поединка, Рейту пришлось бы заплатить Совету выкуп, и на этом все и кончилось бы. Конечно, это стало бы с их стороны публичным признанием поражения и разом лишило бы их всего влияния на Белую Коллегию, да и авторитет леди Мальворы в результате изрядно пошатнулся бы.
И то правда, выказать медлительность и некомпетентность на глазах у сотни беззастенчивых хищников — пусть даже так хорошо одетых — практически все равно что подписать себе смертный приговор. А даже если и не так, затеянная леди Мальворой попытка дворцового переворота терпела крах. Хитроумный, дерзкий, с такой тщательностью разработанный тайный план стал достоянием гласности и привлек к себе внимание, а вампиры этого не любят. И в результате политику Белой Коллегии продолжал бы определять Белый Король, но никак не леди Мальвора.
Единственным выходом для леди Мальворы оставалась победа на дуэли, и я делал ставку именно на это. Я хотел, чтобы Витто с Мадригалом дрались. Выкупа мало, чтобы отомстить за то, что сделали эти ублюдки с беззащитными женщинами.
А еще я хотел преподать этим тварям хороший наглядный урок.
Мадригал повернулся к Витто и прошипел что-то ему на ухо. Я чуть прищурился и напряг слух.
— Нет, — говорил Мадригал по-английски. — Ни за что. Он тупой головорез, но именно это делать умеет очень хорошо.
Витто переглянулся с леди Мальворой и снова повернулся к Мадригалу:
— Это ты, недоумок, нарочно привлек его внимание к этому делу. Мы деремся.
— Черта с два мы деремся! — огрызнулся Мадригал. — Голод мне в глотку, да сам Ортега не смог одолеть его в открытом поединке.
— Не веди себя как скот, Мадригал, — отозвался Витто. — Тогда они мерились силой воли. Выбор оружия и тактики за нами, не забывай.
— Развлекайся, если хочешь. Я не собираюсь с ним биться.
— Еще как будешь, — ухмыльнулся Витто. — Будешь биться с чародеем. Или ты предпочитаешь иметь дело с милой тетушкой Цезариной?
Мадригал снова застыл, уставившись на Витто.
— Гарантирую тебе, что, даже если он испепелит тебя, в сравнении с моей теткой это будет быстро и безболезненно. Решай, Мадригал. Ты или с Мальворой, или против нас.
Мадригал судорожно сглотнул и закрыл глаза:
— Сукин сын!
Губы Витто Мальворы скривились в улыбке, и он повернулся к Белому Королю.
— Мы отвергаем беспочвенные обвинения, выдвинутые против нас уродами, ваше величество, — произнес он, переключаясь с английского обратно на язык этрусков, или как их там. — И разумеется, принимаем их вызов. Мы докажем свою правоту с оружием в руках.
— Ор…ружие, — неуверенно пробормотал Мадригал. Собственно, Ласкиэль переводила безукоризненно, но нетрудно было догадаться, что этрусский язык Мадригала ненамного лучше моей латыни. — Оружие, с каким помощью биться мы. Их выбрать, и рабы за ними послать принести.
Рейт откинулся на спинку трона и скрестил руки:
— Я нахожу это разумным требованием. А вы, Дрезден?
— Без возражений, — сказал я.
Рейт кивнул и хлопнул в ладоши:
— Тогда музыки и вина, пока мы ждем!
Леди Мальвора раздраженно фыркнула, круто повернулась и направилась в круг своих родичей, где тут же затеяла оживленное обсуждение.
Откуда-то — должно быть, из-за ширмы — послышалась музыка. Камерный ансамбль, и весьма неплохой. Кажется, Вивальди… я неважно разбираюсь в классике, если это, конечно, не известные симфонии. По залу двинулись слуги с серебряными подносами, уставленными высокими бокалами, и собравшиеся заметно оживились.
Рамирес окинул зал слегка недоверчивым взглядом и покачал головой:
— Сумасшедший дом, да и только.
— Пещера, — поправил я его. — Чокнутая пещера.
— Что, черт подери, вообще происходит?
Ну да… у Рамиреса ведь нет фотокопии демона, чтобы переводить с древнеэтрусского. Пришлось мне дать ему краткое изложение того, о чем здесь говорилось, вставив, разумеется, лучшие цитаты.
— Что это за чушь насчет уродов? — возмутился Рамирес, не повышая, впрочем, голоса.
— Я думаю, это особенности их восприятия, — объяснил я. — Людей они кличут скотом, домашними животными. Чародеи — тоже скоты, но умеющие разить громом и молниями. С этой точки зрения мы представляем собой уродов.
— Значит, от нас требуется надрать им задницу, так?
— В этом весь план.
— Принято, — кивнул Рамирес и снова застыл.
К нам подошла Лара Рейт в белой парадной одежде, с серебряным подносом в руках. Она вежливо склонила голову перед нами; серые глаза ее сияли.
— Почетные гости. Не угодно ли вина?
— Не, — мотнул головой я. — За рулем.
Губы Лары дрогнули в улыбке. Понятия не имею, когда это она успела облачиться в это свое замысловатое кимоно. Припишите это тем же самым вампирским свойствам, которые позволили ей как-то отстрелить слой кожи с моего уха — стоя на гравии, в туфлях на десятидюймовых шпильках. Раз — деловой костюм. Два-три — шелковое, скажем так, неглиже. Я тряхнул головой и совладал-таки с моими мыслями. Дурею я от адреналина, вот что.
Лара тем временем повернулась к Карлосу:
— Могу ли я предложить вам чего-нибудь такого… сладкого, а, петушок?
— Ну что ж, — вздохнул он. — Раз вы предлагаете, как насчет небольших гарантий того, что кто-нибудь не пальнет нам в спину, пока мы будем разбираться с этими Бивисом и Батхедом.
Лара повела бровью:
— Бивисом и…
— Я бы предпочел Макса и Морица, — заметил я.
— Джентльмены, — произнесла она. — Прошу вас, примите мои заверения в том, что Белый Король ничего так не желает, как вашей победы над его врагами. Я уверена, что мой отец очень суровым образом отреагирует на любое нарушение закона.
— Ла-а-адно, — протянул Рамирес и кивнул в сторону сопровождавшей Мальвору компании, которая все еще толпилась вокруг Цезарины. — А что мешает этой герцогине открыто напасть на вас, Короля и всех остальных? Если она уберет вас, ей уже никто не помешает расправиться с нами, забрать власть в свои руки и вообще жить дальше в свое удовольствие.
Лара посмотрела на него, и лицо ее чуть дрогнуло от брезгливости — собственно, и не только лицо. Я заметил это потому, что у меня взгляд наметан, а вовсе не потому, что кимоно так выпукло обрисовывало ее бедро.
— Вы не понимаете… — Она тряхнула головой, поджав губы так, будто неожиданно откусила кусок лимона. — Дрезден, вы можете ему объяснить?
— Белая Коллегия не любит открытого насилия, — тихо произнес я. — Да и вообще жестокости. Они предпочитают действовать по-другому. Ты беспокоишься за то, что люди Мальворы начнут крушить тут все направо и налево, как разъяренный медведь гризли. Но они не гризли. Они больше похожи на горных львов. Те предпочитают, чтобы их действий вообще никто не видел. Когда они нападают, они преследуют жертву, а не ищут соперника. Они стараются отбить жертву от остальных, напасть на нее сзади и по возможности прикончить, прежде чем она поймет, что на нее напали. Если леди Мальвора пойдет в атаку сейчас, ей придется биться лицом к лицу. Они этого терпеть не могут. Они не пойдут на это до тех пор, пока у них есть хоть какая-то альтернатива.
— А-а… — протянул Рамирес.
— Спасибо, — кивнула мне Лара.
— Но конечно, — добавил я, — в последнее время имело место и не совсем обычное поведение.
Лара склонила голову набок, глядя на меня, и чуть нахмурилась.
— Ох, да ладно вам, — сказал я. — Вы что, считаете легкой странностью то, что фэйри не растоптали Красную Коллегию к чертовой матери, когда те пару лет назад вторглись на их территорию? Только не говорите мне, что заперли в клетки этих мелких фэйри потому, что это дешевле, чем накупить китайских фонариков.
Лара буравила меня взглядом.
— Вы испытываете их реакцию, — озвучил я вывод. — Наносите им мелкое, но осознанное оскорбление и смотрите, что получится.
Губы ее медленно, очень медленно изогнулись в улыбке.
— Вы уверены, что намерены и дальше оставаться с этим маленьким клубом стариков?
— А что? Вы предлагаете мне свое покровительство?
— Во многих, очень многих смыслах, чародей, — пообещала она.
— Так, как вы покровительствуете Томасу? — поинтересовался я.
Улыбка ее сделалась чуть натянутой.
— Честь дороже, Лара.
— Каждый имеет право на собственное мнение. — Она скользнула взглядом по залу. — Вернулись гонцы с оружием для ваших врагов. Удачной охоты, джентльмены.