Третьей жертвой стала одна из тех наряженных вампирами девиц, которых я видел накануне вечером. Это я знал наверняка, поскольку голова ее лежала на полу рядом со мной. Остальные части тела безнадежно перемешались с останками двух других погибших.
Чтобы собрать каждого из них по отдельности, требовался чемпион по сборке пазлов.
Мёрфи подошла к девушке с зажигалкой и опустилась возле нее на колени.
— Как она? — спросил я.
— Мертва, — ответила Мёрфи.
Я на миг зажмурился:
— Как?!
— Она мертва.
— Нет, — выдохнул я. Из-за безмерной усталости я даже не смог полностью ощутить захлестнувшую меня досаду. — Адские погремушки, она же всего секунду назад шевелилась! Я успел вовремя.
Мёрфи поморщилась:
— Истекла кровью.
— Погоди, — пробормотал я, с усилием поднимаясь на ноги. — Это не… Она не должна была…
Я вдруг ощутил сосущую пустоту под ложечкой.
Была ли она еще жива, когда фаг попытался удрать? Мог ли я остановить или хотя бы замедлить кровотечение, позволь я этой твари убраться обратно в Небывальщину?
Я припомнил подробности схватки. Вспомнил удовлетворение, которое испытал, превратив охотника в жертву, свершив возмездие за убитых. Вспомнил бурлившую во мне энергию, наслаждение собственной силой, мощью Адского Огня. О состоянии несчастной девушки я тогда даже не помышлял.
Выходит, это из-за меня она умерла?
Господи! Я ведь мог позволить фагу убежать.
Я мог бы помочь ей.
Мертвая девушка лежала свернувшись, словно спящий ребенок. Широко открытые глаза остекленели.
Я согнулся в три погибели у кашпо с каким-то декоративным кустом, и меня вырвало в него.
— Вид у вас неважнецкий, — заметил Роулинс, выждав, пока я выпрямлюсь.
— Куда уж там! — прошептал я и сам удивился собственной горечи.
Мыш, тяжело вздохнув, положил морду мне на плечо. А я никак не мог отвести взгляда от мертвых людей, — даже закрыв глаза, я продолжал видеть их. Адский Огонь в моем посохе медленно померк.
— Надо разгребать этот бардак, — вздохнула Мёрфи. — Роулинс, присмотрите за ним.
— Угу.
Она кивнула и, встав с колен, торопливо направилась к выходу, одновременно бросая распоряжения.
— Вы и вы, — ткнула она пальцем в двух ближайших копов. — Окажите помощь раненым. Искусственное дыхание, остановка кровотечения, сердце. Живо! — Она повысила голос. — Столлингс! Где, черт подери, «скорая»?
— Прибудет через пару минут! — крикнул в ответ мужчина из полутемного коридора, выходящего в вестибюль.
Похоже, кто-то подогнал ко входу в гостиницу две или три полицейские машины, чтобы те светили фарами в обесточенное здание.
— Расчистите дорогу «скорой» и вызовите еще несколько бригад! — рявкнула Мёрфи.
Она сорвала с пояса рацию и продолжала сыпать распоряжениями.
Роулинс покосился на останки, на опаленные кислотой стены, на зияющие в гипсокартонной перегородке и потолке вмятины, более всего напоминавшие следы от чугунной бабы, которой ломают старые здания. И покачал головой:
— Что здесь, черт подери, произошло?
— Нехороший парень, — ответил я. — Я разделался с ним. Но недостаточно быстро.
Роулинс хмыкнул:
— Пойдемте. Нам лучше перебраться в вестибюль. Пока не наладят свет, там безопаснее.
— Что произошло у вас? — поинтересовался я.
— Чертова свеча пыхнула мне прямо в лицо. Потом погас свет. На секунду мне казалось, что я ослеп.
Теперь уже хмыкнул я:
— Простите.
— Там были штатские с оружием. Эта воющая тварь ворвалась в темноте, и люди ударились в панику. Началась давка. Штатские открыли огонь, копы открыли огонь. У нас там один погибший и с десяток раненых.
Мы добрались до вестибюля как раз тогда, когда начали прибывать новые наряды полиции и бригады «скорой помощи». Медики устроили импровизированный госпиталь в углу вестибюля, куда Мёрфи перенесла большую часть раненых. Самых тяжелых погрузили на машины и отправили в больницу в первые же минуты операции.
Поток приказов замедлился и оборвался вовсе, когда Мёрфи остановилась у места, где орудовали санитары. Я подошел к ней. Мыш сунул голову ей под руку, но она лишь машинально потрепала его по загривку. Я проследил за ее взглядом. Санитары хлопотали над Ричем.
Грин сидел на стуле рядом. Он вытирал лицо полотенцем, но кровь все равно оставалась в морщинах, из-за чего лицо его казалось кровавой маской. Левой рукой он прижимал к виску другое полотенце.
Некоторое время Мёрфи молчала.
— Как твое заклятие? — спросила она наконец. — Сработало?
— Почти, — сказал я. — Одного упустил.
Она напряглась:
— И он все еще…
— Нет. Я его замочил.
Она крепко сжала губы и закрыла глаза:
— Когда свеча вспыхнула и погасла, я нажала на кнопку пожарной тревоги. Хотела, чтобы все убрались из здания. Но кто-то сломал оповещение. Вместе с электричеством и аварийным освещением. Что-то проскочило мимо меня и налетело на Грина. Теперь я отвечаю за весь этот бардак.
— Что случилось с Ричем?
Голос ее стал совсем бесстрастным:
— Ранен шальной пулей. Не знаю, насколько серьезно.
— С ним все будет в порядке, — заверил я. — Будь его жизнь в опасности, санитары уже забрали бы его отсюда с первой партией раненных.
Мёрфи внимательно посмотрела на пару медиков, хлопотавших над Ричем.
— Угу, — кивнула она. — С ним все будет в порядке. Все с ним будет в норме.
Она с видимым усилием заставила себя отвести взгляд от бывшего мужа.
— Мне надо теперь взять тут все под контроль, пока не восстановится цепочка управления. С ранеными я вроде разобралась. Семьи оповестить надо… Господи… — Она тряхнула головой, наблюдая, как Рича укладывают на носилки и катят к выходу. Голос ее звучал теперь почти виновато: — А потом начнутся вопросы, вопросы и тропический лес бумагомарания.
— Я все понимаю, Мёрф, — сказал я негромко. — Такая у тебя работа.
— Такая работа. — Она смотрела куда-то в пространство.
Я буквально ощущал, как вибрирует в ней напряжение. Я не первый день знаком с Мёрфи и уже видел ее в таком состоянии — когда она с удовольствием рассыпалась бы на части, да только некогда. Мёрфи справлялась с таким куда лучше меня. На лице ее не читалось ничего, кроме спокойной уверенности.
— Улажу здесь все, что смогу, и свяжусь с тобой как можно скорее. Как-нибудь завтра.
— Обо мне не беспокойся, Мёрф, — сказал я. — И не казни себя слишком сильно, ладно? Если бы ты послушалась Грина и не совалась в это дело, уже погибла бы куча народа.
— Куча народа уже погибла, — возразила она. — А как там наш нехороший парень?
Губы мои против воли сложились в волчью ухмылку.
— Принимает нежданных гостей.
— Он останется жив после этого?
— Не думаю, — признался я без малейших угрызений совести. — Даже одна такая тварь, если нападет внезапно, может одолеть меня. А уж три наверняка превратили бы в шницель.
Мёрфи вдруг покосилась в сторону двери. Там стояли, крутя головами, несколько типов в мятых костюмах. Мёрфи машинально оправила одежду.
— А побочный ущерб?
— Думаю, серьезного не будет. Я их выслежу и позабочусь об этом.
Мёрфи кивнула.
— Роулинс, — позвала она.
Пожилой коп топтался в нескольких ярдах от нас, старательно изображая отсутствие интереса к происходящему.
Она ткнула большим пальцем в мою сторону:
— Поработаете за меня нянькой?
— Обижаешь, — буркнул Роулинс. — Можно подумать, мне больше делать нечего.
— Уж потерпите, — сказала она ему и сама невольно улыбнулась.
Потом крепко сжала меня за локоть, сбросив этим, похоже, часть распиравшего ее изнутри давления, и направилась к продолжавшим вертеть шеи костюмам.
Роулинс задумчиво смотрел ей вслед.
— Вот стервоза — просто из чугуна отлитая, — произнес он; в его голосе звучало неподдельное восхищение. — Литой чугун.
— Настоящий коп, — согласился я.
— С чугуном свои проблемы, — хмыкнул Роулинс. — Он хрупок. Ударь в нужную точку, и он рассыплется. — Он огляделся по сторонам и покачал головой. — Ох, некстати для нее все это.
— А? — не понял я.
— Управлению надо кого-нибудь за это распять, — объяснил Роулинс. — Они просто обязаны.
Я горько усмехнулся:
— В конце концов, она ведь спасла сегодня кучу жизней.
— Добрые дела не остаются безнаказанными, — согласился Роулинс.
Сидевший на стуле с окровавленным полотенцем в руках Грин заморгал, приглядываясь.
— Роулинс? — выпалил он. — Какого черта ты здесь делаешь? Я же тебя домой отослал! — Лицо его перекосилось от злости. — Чертов сукин сын! Это неподчинение приказу. Ты мне за это задницей ответишь…
Роулинс вздохнул:
— Видите, я же говорил.
Я поднял правую руку, растопырив три пальца — большой, указательный и средний, и покачал ею из стороны в сторону.
— Это не Роулинс.
Грин уставился на меня мутным взором. Помеха сбила его с мысли, а думать сейчас ему было ой как тяжело! Мне приходилось получать по башке — я имею в виду, в прямом смысле. Так вот, мозгу требуется некоторое время, чтобы снова справляться с работой, и любая мелкая помеха становится для него почти неодолимым препятствием, безнадежно путая остаток мыслей.
Я повторил жест:
— Это не Роулинс. Можете заниматься своим делом. Не отвлекайтесь.
Грин сделал попытку произнести хоть пару слов, потом покачал головой, закрыл глаза и плотнее прижал полотенце к раненому виску.
Роулинс удивленно поднял брови:
— Вы никогда не занимались переговорами сторон при разводе?
Я мотнул головой:
— Пойдемте отсюда. Пока у него мозги не распутались.
Роулинс двинулся за нами с Мышем:
— Куда теперь?
Я изложил ему краткую версию того, что сделал с тремя остальными фагами.
— Сейчас мне надо выследить их и удостовериться, что вызвавший их парень выбыл из игры.
— Демоны, — буркнул Роулинс. — Чародеи. — Он покачал головой.
— Послушайте, старина…