Лицо ее сделалось отрешенным — таким оно обыкновенно становилось, когда она сосредоточивалась перед стрельбой в тире или перед одним из своих бесчисленных поединков айкидо. Закрыв глаза я осторожно ощупал Мёрфи своим магическим чутьем и ощутил в ней ровно пульсирующую жизненную энергию. Кое-где наблюдалась дрожь — но никаких признаков панического страха, который мог бы оповестить нехороших парней о нашем появлении.
Собственно, я его и не ждал. Свой невеликий рост она с лихвой компенсировала крепостью духа. С другой стороны, в Небывальщине Мёрфи не оказывалась еще ни разу; и хотя земли фэйри далеко не самое страшное, что можно там найти, даже они могут производить на нормального человека довольно жуткое впечатление. Никакие тренировки, дисциплина и целеустремленность не способны в полной мере подготовить начинающего ныряльщика к тому, что он почувствует на глубине. Примерно так же обстоят дела и с Небывальщиной. Невозможно предугадать, как поведет себя человек, впервые упавший в кроличью нору.
Зато Томас, будучи Томасом, щеголял кольчугой как изыском моды. Он оделся во все черное: черные куртку и брюки, черные армейские ботинки, да и кольчуга с бронежилетом каким-то образом гармонировали с его гардеробом. На левом бедре у него снова висела его сабля, в правой руке он держал обрез и в целом являл собой изрядно усовершенствованный типаж из «Воина дорог».
На всякий случай я и его ощупал своими магическими чувствами. Он слегка отличался от обычного человека; впрочем, как и у других вампиров Белой Коллегии, отличия эти вряд ли поддавались обнаружению человеческими чувствами, да и не всякий чародей распознал бы их. В его ауре ощущалось нечто кошачье — что-то подобное я ожидал бы от голодного леопарда, терпеливо поджидающего приближения очередной добычи. Огромная, безупречно сбалансированная сила. Ощущалась и темная сторона — та его часть, которую я ассоциировал с демонической наследственностью, превращавшей его в вампира, черный, горький сгусток энергии, состоявшей из равных частей похоти, голода и отвращения к себе. Томас был неглуп — он, конечно же, боялся. Но его страх был практически незаметен под этой гладкой черной поверхностью.
Закончив помогать Мёрфи, Черити отступила на шаг и опустилась на колени на мостовую. Сложив руки, она склонила голову и продолжала молиться. Я чувствовал разлитое вокруг нее тепло, словно она стояла на коленях в узком луче солнечного света, — точно такую же энергию я всегда ощущал в присутствии ее мужа. Веру, наверное. Она тоже боялась, но это был не тот первобытный, животный страх, который интересует фетчей. Она боялась за дочь — за ее безопасность, за ее будущее, за ее счастье. И, наблюдая за ней, я увидел, как ее губы произносят мое имя, потом Томаса, потом Мёрфи.
Черити боялась за нас больше, чем за себя.
В ту секунду я поклялся себе, что верну ее домой вместе с ее дочерью — к семье и мужу, целую и невредимую. Видит Бог, я ни минуты не колебался бы сделать все, чтобы семья моего друга воссоединилась.
Я проверил свою амуницию. Кожаный плащ, кольчужная рубаха не по размеру, посох, жезл — на месте. Браслет-оберег и амулет — на месте. Многострадальная левая рука немного побаливала, и та ее часть, которую я ощущал, онемела — но пальцами шевелить я мог. Голова болела. Ноги слегка подкашивались от усталости. Я надеялся, что, когда понадобится, хорошая доза адреналина поможет мне справиться с этой проблемой.
— Все готовы к выступлению? — осведомился я.
Мёрфи кивнула.
— Ага, — лаконично протянул Томас.
Черити поднялась с колен:
— Я готова.
— Для начала я обойду здание, — сказал я. — Это их дверь домой. Возможно, они оставили какие-нибудь ловушки или задействовали обереги. Когда я сниму их, мы войдем.
Я начал медленно обходить кинотеатр Пелла, касаясь пальцами стены, то и дело закрывая глаза и прислушиваясь к своим магическим чувствам. Это потребовало некоторого времени, но поспешность могла дорого обойтись. Я ощущал замкнутую, сдерживаемую энергию, пульсирующую где-то в здании — возможно, попавшую из Небывальщины в тот момент, когда фетчи проносили туда Молли. И еще я несколько раз уловил крошечные злобные порывы энергии, слишком случайные и подвижные, чтобы быть заклятиями или оберегами. Они показались мне огорчительно похожими на те, что исходили от фетча, уничтоженного мною в гостинице.
Минут через десять я вернулся к тому месту, с которого начал обход.
— Есть что-нибудь? — поинтересовался Томас.
— Оберегов нет. Магических противопехотных мин тоже нет, — ответил я. — Но мне кажется, там внутри кто-то есть.
— Вроде кого?
— Вроде фетчей, — сказал я. — Мельче тех, здоровых, которые нам нужны; возможно, этих оставили охранять переход.
— Они попытаются напасть на нас из засады, когда мы войдем, — предположила Мёрфи.
— Возможно, — согласился я. — Но если мы знаем о засаде, мы можем обернуть это против них. Когда они появятся, разите их быстро и беспощадно, наверняка. Лучше перестараться. Мы не можем позволить, чтобы кого-то из нас ранило.
Мёрфи кивнула.
— Чего мы ждем? — поинтересовался Томас.
— Еще подкреплений, — ответил я.
— Зачем?
— Затем, что я недостаточно силен, чтобы отворить стабильный переход вглубь их территории, — объяснил я. — Даже если бы я не устал и мне удалось его отворить, сомневаюсь, что он продержался бы дольше нескольких секунд.
— А это плохо? — спросила Мёрфи.
— Угу.
— А что случилось бы? — тихо спросила Черити.
— Мы бы погибли. Оказались бы заперты в глубине земель фэйри, вблизи оплотов всевозможных неприятностей, с единственной надеждой на попытку пробиться в те части Небывальщины, что соприкасаются с нашим миром. Туземцы скушают нас и выплюнут кости прежде, чем мы хоть немного приблизимся к спасению.
Томас закатил глаза:
— Не уверен, приятель, что это то, что нужно, чтобы удерживать мои мысли от паники.
— Заткнись, — посоветовал я ему. — Если не хочешь, чтобы я перешел к альтернативному варианту и начал рассказывать тебе похабные анекдоты.
— Гарри, — вмешалась Мёрфи. — Если ты знал, что не можешь открыть переход на достаточное время, чтобы забрать девушку, как ты собираешься все это провернуть?
— Знаю я кое-кого, кто может помочь. Правда, помочь мне она абсолютно не в состоянии.
Мёрфи хмуро покосилась на меня:
— Скажи, тебе ведь это нравится. Нравится плясать вокруг да около, нравится огорошивать нас сюрпризами, зная что-то такое, что неизвестно нам.
— Это как героин для чародеев, — согласился я.
Послышался рык двигателя, по асфальту зашуршали шины. Из-за кинотеатра вылетел на стоянку мотоцикл с двумя седоками. Задний седок соскользнул с седла — красивая женщина в кожаных штанах и джинсовой куртке. Она сняла свой зеленый шлем, и белоснежные волосы рассыпались роскошной шалью до пояса. Летняя Леди, Лилия, отвесила мне легкий поклон и улыбнулась; зеленые глаза ее сияли.
Управлял мотоциклом, разумеется, Хват. Одежду Летнего Рыцаря составляли черные штаны в обтяжку и зеленая шелковая рубаха. На бедре у него висела шпага с вычурной рукоятью, кожаная оплетка которой лоснилась от долгого употребления. Хват положил оба шлема на багажник мотоцикла и кивнул нам:
— Доброе утро.
Я представил присутствующих, ограничившись упоминанием имен и титулов. Покончив с этим, я повернулся к Лилии:
— Спасибо, что приехали.
Она покачала головой:
— Я все еще в долгу перед вами. По крайней мере, это в моих силах. Хотя должна предупредить вас: боюсь, у меня не получится оказать вам помощь, о которой вы просили.
Из этого следовало, что запрет Титании остается в силе. Впрочем, я придумал способ обойти его.
— Я понимаю, что вы не можете мне помогать, — произнес я. — Но я хотел сказать вам, что передаю свои обязанности получателя долга другому — в здравом уме и как там еще положено говорить. Я должен загладить зло, причиненное из-за моей ошибки девушке по имени Молли Карпентер. Чтобы сделать это, я передаю ваш долг ее матери в качестве уплаты.
— Ха! — обрадовался Хват.
Лилия тоже не удержалась от довольной улыбки.
— Отлично придумано, чародей, — прошептала она и повернулась к Черити. — Вы принимаете предложенную чародеем плату, леди?
Вид у Черити был немного ошеломленный, и она покосилась на меня. Я кивнул.
— Д-да, — произнесла она. — Да.
— Значит, быть по сему. — И Лилия склонила голову перед Черити. — Значит, я в долгу перед вами, леди. Что я могу сделать во исполнение этого долга?
Черити снова покосилась на меня.
— Просто расскажите ей, — посоветовал я.
Черити повернулась обратно к Летней Леди.
— Помогите нам вернуть мою дочь Молли, — попросила она. — Она в плену у фетчей Зимней династии.
— Я буду более чем счастлива сделать все, что в моих силах, для вас, леди, — кивнула Лилия.
Черити закрыла глаза:
— Спасибо.
— Возможно, это окажется не совсем та помощь, какой вы бы от меня хотели, — серьезным тоном призналась Лилия. — Я не смею открыто нападать на слуг Зимней Королевы, действующих с ее законного соизволения, кроме как в целях самозащиты. Напади я на них, последствия будут суровы, а возмездие неотвратимо.
— Тогда что вы можете сделать? — спросила Черити.
Лилия открыла рот для ответа, но покосилась в мою сторону:
— Похоже, у чародея есть что-то на уме.
— Ага, — сказал я. — Я как раз хотел перейти к этому.
Лилия улыбнулась мне и кивком предложила продолжить.
— Они перенесли девушку через границу здесь, — объяснил я. — Должно быть, поэтому они и напали сначала на Пелла — чтобы здание наверняка заперли и опечатали и при необходимости никто не мешал им беспрепятственно шмыгнуть назад. Я также почти уверен в том, что они оставили кого-то охранять переход.
Лилия нахмурилась и приблизилась к зданию. Она дотронулась до стены пальцами и закрыла глаза. На все про все у нее ушло вдесятеро меньше времени, чем у меня, и при этом она не сдвинулась с места.