— Подставляли?
Я кивнул:
— Угу. Начиная с Виктора Селлса. Потом этих уродов из ФБР с волчьими поясами. На мой взгляд, кто-то там пытается провернуть свои делишки, не замарав рук. Хитрый.
— Или хитрая, — заметил Эбинизер.
— Или хитрая, — согласился я. — Припомните все, что действовало сильнее или связывалось надежнее, чем полагалось бы. Человека-Тень, гексенвольфов, Кошмара, прошлую Летнюю Леди… и это еще цветочки. Красная Коллегия на порядок опаснее, чем от них ожидалось.
Эбинизер, нахмурившись, кивнул.
— По-моему, — продолжал я, — тот, кто орудует из-за кулис, попытался использовать и Мэб и получил больше, чем договаривался. Мне кажется, именно из-за этого и штурмовали Арктис-Тор. Может, ее пытались убрать, прежде чем она выступит против них.
— Что она и сделала бы, — задумчиво сказал Эбинизер.
— Еще как сделала бы! Это же Мэб. Она соблюдает все свои обязательства, но она не из тех, кто любит исполнять чужие приказы.
— Валяй дальше, парень, — мягко произнес Эбинизер. — Ты собрал факты. Куда они тебя привели?
Я понизил голос до зловещего шепота:
— Там орудует какая-то новая сила. Что-то большое, хитрое, сильное и чертовски пронырливое. Что-то, обладающее уймой энергии и магических познаний. — Я облизнул губы. — Сведите воедино проявления различных сил. Волчьи пояса, которые кто-то раздал этим несчастным ублюдкам из ФБР. Черная магия, которой кто-то обучил всякую мелочь вроде Человека-Тени и Кошмара. Вампиры, обучающие друг друга колдовству. Адский Огонь, использованный кем-то в Арктис-Торе. И конечно, высокопоставленный предатель в Белом Совете. Все это, вместе взятое, указывает не на одну какую-то личность. Это говорит об организации. — Я посмотрел на старика в упор. — И у них в штате числятся чародеи. Возможно, даже не один.
— Черт! — буркнул Эбинизер.
— Черт?
— Я-то надеялся, это у меня начинается старческий маразм. Но я пришел к таким же выводам. — Он кивнул. — Парень, никому ни полслова об этом. Ни-ко-му. У меня такое ощущение, что эта информация стоит никак не дешевле твоей жизни. — Он покачал головой. — Дай-ка мне прикинуть, кому еще следует об этом знать.
— Рашиду, — уверенно произнес я. — Скажите Привратнику.
Эбинизер нахмурился, хотя, скорее, от усталости.
— Сдается мне, он уже знает. Знал. Может, даже нарочно подтолкнул тебя в нужном направлении, чтобы ты узнал больше. Если, конечно, не использовал тебя в качестве палки, чтобы потыкать в осиное гнездо и посмотреть, кто оттуда вылетит.
Это звучало не слишком оптимистично. Если Эбинизер не ошибается, я мог смело записать себя в пешки — с подачи Привратника, конечно.
— Так вы не хотите ему говорить? — спросил я.
— Рашида трудно раскусить, — сказал Эбинизер. — Три-четыре года назад я бы даже не сомневался. Но после всего, что произошло с тех пор… после смерти Семёна… — Он пожал плечами. — Береженого Бог бережет. Раз выпустив джинна из бутылки, мы уже не загоним его обратно.
— А может, это худшее, что мы можем сделать? — предположил я. — Может, именно на нечто подобное эти задницы из… из Черного Совета и рассчитывают?
Он пристально посмотрел на меня:
— А с чего это нам так их называть?
— Черным Советом? — Я пожал плечами. — Да просто так, подходит. Лучше, чем Легион Проклятия.
Он смотрел на меня еще немного, потом тоже пожал плечами.
— Времена меняются, Хосс. Вот это точно. — Он вытряхнул в рот последние капли пива из горлышка. — Но они всегда менялись. Я знаю, ты собираешься поступать так, как считаешь нужным. Только я бы попросил тебя быть очень осторожным, Хосс. Мы до сих пор не знаем, как выглядят наши настоящие враги. А это значит, мы и союзников должны выбирать очень осмотрительно.
— В смысле, не беспокоя на этот счет Белый Совет и Стражей? — сухо спросил я.
Он утвердительно хмыкнул:
— Не забывай про слабое звено.
Я нахмурился и подумал немного.
— Хм, — сказал я. — Вы правы. Кто вел ту машину, что таранила меня?
— Вот именно, — кивнул он.
— Новые загадки.
— Я думал, ты у нас профессиональный следователь, Хосс, — поддразнил он. — Для тебя это, должно быть, развлечение.
— Угу. Чего-чего, а развлечений у меня по горло.
Он улыбнулся:
— Мф. Конечно, то, что Зимние не поддержат нас против Красных, не самая приятная новость, но ведь могло быть и хуже. А еще мы узнали кое-что ценное.
— Предатель в Совете, — хмыкнул я. — Кто-то ведь сказал Красным, где спрятан лагерь Люччо.
— Да, — кивнул он и подался вперед. — А ведь, кроме самой Люччо, об этом знали только четверо.
Я вопросительно покосился на него:
— Морган?
— Это раз, — подтвердил он. — А еще Индеец Джо, Мерлин и Древняя Мэй. Больше никто.
Я медленно присвистнул:
— Тяжелая артиллерия. Но Моргана из списка уберите. Он этого не делал.
Эбинизер приподнял брови:
— Нет?
Я покачал головой.
— Этот парень тот еще придурок, — сказал я. — Но честный. Ему мы тоже не будем говорить, только он не предатель.
Эбинизер подумал и согласился:
— Что ж, хорошо. А я ручаюсь за Индейца Джо.
— Итак, что дальше? — спросил я его.
— Наблюдать за ними, — ответил он. — Выжидать. Не давать им понять, что мы что-то знаем. Навряд ли нам представится больше одного случая застать их врасплох. Когда мы нанесем удар, нам надо сделать это наверняка.
Я хмуро уставился на свою пустую бутылку и кивнул:
— Выжидать. Полежать в кустах. Не высовываться. Усек.
— Хосс, — тихо произнес мой старый учитель. — То, что ты сделал для той девочки…
— Угу, — отмахнулся я. — Глупо, да. Мерлин писает кипятком, это точно. Возможно, он начнет сейчас настаивать, чтобы я ходил в разведку боем, в надежде на то, что кто-нибудь уберет меня и таким образом вытащит занозу из его задницы.
— Верно, — кивнул Эбинизер. — Но я хотел сказать: ты поступил чертовски храбро. Из того, что я слышал, получается, ты был готов сразиться против всех, если бы пришлось.
— Думаю, долго я не протянул бы.
— Нет. Впрочем, речь не о том. — Он встал, крякнув, и посмотрел на меня. — Я горжусь тобой, парень.
Что-то внутри меня растаяло.
— Знаете, — сказал я, — вы всегда говорили мне, что не присутствовали на моем суде. Что Совет посадил меня к вам на шею, потому что вас не было, чтобы отбрехаться. Я думаю, это не так.
Он хмыкнул.
— Там все говорили на латыни, которой я тогда не понимал, — продолжал я. — И на голове у меня был этот дурацкий капюшон, так что я никого не видел. Но кто-то все-таки защитил меня, как я теперь защитил Молли.
— Возможно, возможно. — Он дернул плечом. — Старею я, Хосс. Многое забываю.
— А-а, — кивнул я. — А знаете, я уже пару дней не обедал по-человечески. И я знаю одно местечко, где подают лучшие спагетти в городе.
Эбинизер застыл на месте, как человек, шагавший по льду и вдруг услышавший треск под ногами.
— Правда? — осторожно спросил он.
— И хлеб у них там классный. Это в двух шагах от университетского городка, поэтому официантки просто супер.
— Звучит многообещающе, — заметил Эбинизер. — Даже слюнки текут.
— Именно так, — подтвердил я. — Дайте мне переобуться. Если поспешить, успеем туда до вечерней толкотни.
Долгую секунду мы смотрели друг на друга, а потом мой старый наставник склонил передо мной голову. Это означало многое. Извинения. Благодарность. Радость. Прощение. Признание. Гордость.
— Хочешь, я отвезу? — предложил он.
Я склонил в ответ голову:
— С удовольствием, сэр.
Белая ночь
Посвящается Джесс и Даре, новым членам нашей семьи
Глава 1
Многое на свете выглядит не тем, чем является на самом деле. А к самым плохим вещам это относится в первую очередь.
Я остановил свой покрытый боевыми шрамами разноцветный «фольксваген-жук» перед старым чикагским многоквартирным домом — в каких-то четырех или пяти кварталах от моей берлоги. Обычно к тому времени, когда полиция вызывает на место происшествия меня, там уже кипит бурная и громкая деятельность: налицо как минимум один труп, целое зарево синих мигалок, все замотано черно-желтой полицейской лентой, вокруг толкутся представители прессы — или, по крайней мере, их прибытие ожидается с минуты на минуту.
На этом месте преступления царила совершеннейшая тишина. Я не увидел у подъезда ни одной полицейской машины, да и «скорая» стояла всего одна, с выключенными мигалками. Мимо прошла молодая мамаша с двумя детьми: младенец ехал в коляске, другой, постарше, ковылял по тротуару, ухватившись за материнскую руку. Пожилой мужчина выгуливал палевого лабрадора. Ни зевак, ни каких-либо других признаков чего-то из ряда вон выходящего.
Странно.
Неприятный холодок пробежал по моему загривку, несмотря на солнечный майский день. Обычно я не начинаю напрягаться до тех пор, пока не столкнусь как минимум с одной кошмарной тварью, занимающейся каким-либо живописным злодеянием.
Я отмахнулся от этого, списав на возрастную паранойю. Не то чтобы я слишком стар, особенно для чародея, но возраст — такая штука: не успеваешь оправиться от одного кризиса, а на подходе уже другой, и наверняка этот новый не приятнее предыдущего.
Я припарковал «Голубого жучка» и направился в подъезд. Лестничный марш, по которому я поднялся, настоятельно требовал замены выбитых плиток или, по меньшей мере, хорошей влажной уборки. Лифтовой холл оказался вымощен серо-голубой плиткой, отполированной в центре ногами почти до зеркального блеска. Выходившие в него двери были старыми, обшарпанными, зато из настоящего дуба. Мёрфи ждала меня в холле.
Ростом в пять с лишним футов, весом в сотню фунтов с небольшим, Мёрфи вряд ли производит впечатление крутого чикагского копа, имеющего дело с маньяками и монстрами. Как-то не положено копам иметь такие русые волосы или такой курносый нос. Порой мне кажется, что Мёрфи стала крутым копом, на которого она не похожа, исключительно из чувства противоречия, — впрочем, ни избыточная голубизна глаз, ни кажущаяся безобидность не скроют стального стержня ее характера. Она встретила меня деловым кивком.