– Брось оружие, или я снесу тебе башку!
Глава 6
Надо быть последним идиотом, чтобы рыпаться, когда в затылок тебе недвусмысленно тычут пушкой. Левой рукой с предельной осторожностью я положил свой револьвер на землю и разжал пальцы.
– Руки за спину! Давай, шевелись!
Делать нечего. Я подчинился и тут же ощутил холод наручников на запястьях. Щелкнул замок. Колено со спины исчезло, однако моя грозная противница, вставая, не упустила случай отвесить мне ощутимый пинок. Вспыхнул яркий луч карманного фонарика. Черт! Прямо в лицо…
– Гарри?! – ахнула она.
Я часто заморгал и, прищурившись, попытался всмотреться в нее. Кажется, этот голос мне знаком…
– Привет, Мёрфи! Интересный способ ведения беседы.
– Вот гад! – плюнула в сердцах Кэррин. – Ты разнюхал что-то и опять ничего не сказал!
Луч от фонарика по-прежнему слепил глаза, но я уже начинал смутно различать знакомый силуэт.
– Сама такая, – парировал я, стараясь принять более достойную позу. Если вы думаете, что Мёрфи кинулась снимать наручники, то здорово заблуждаетесь. – Времени было в обрез. Я боялся след потерять.
– Как ты вышел на это место?
– Я же волшебник. Вот магия и помогла.
Скованными руками эффектный жест не сделаешь, но я старался, честное слово, старался. Мёрфи фыркнула, однако наручники сняла. Потирая враз затекшие запястья, я задал ей все тот же призовой вопрос:
– А тебя-то сюда каким ветром занесло?
– Я же коп, – передразнила Мёрфи. – Пока мы с тобой мирно болтали, за нами всю дорогу следили. Хвост тащился до самого бара. В общем, я подкараулила этого наглеца, и мы поменялись ролями. Гарри, ты был внутри. Скажи, кто-нибудь мог выйти с той стороны?
– Не знаю. Темно было.
– И сюда никто не выходил. Черт! Наверняка есть ход наверх. Теперь ищи ветра…
Мёрфи спрятала свой пистолет и принялась водить лучом фонарика по крыше.
– Что-то находишь, что-то теряешь, – прокряхтел я, поднимаясь на ноги.
– Черта с два, – буркнула Кэррин.
Я опомниться не успел, она уже шагала к супермаркету. Пришлось поторопиться, чтобы нагнать.
– Куда ты?
– Внутрь. Лестницу поищу.
– Брось. Не нужно преследовать их сейчас. Мы вдвоем вряд ли справимся с…
Мёрфи встала как вкопанная.
– Их? Ты сказал «их»? А я видела только одного.
Она смотрела так серьезно, что пришлось спешно описывать события последних часов. Вкратце, разумеется. Мёрфи слушала, не перебивая.
– Значит, шайка? – сказала она, едва я смолк.
– Стая, – уточнил я. – Хотя не обязательно убийц. Да, мы нашли вервольфов и вожака, но, по-моему, ребятишки на звание «Людоед года» не тянут. Слишком легко смущаются. Что ты думаешь предпринять?
– Для начала объявлю эту женщину в розыск. И еще мне нужно, чтобы ты более подробно описал тех спорщиков.
– А зачем объявлять розыск? Разве ты не записала номер ее машины?
– Автомобиль брали напрокат и, скорее всего, по липовым документам, – отмахнулась Кэррин.
– Кэррин, не стоит привлекать сейчас всю полицию.
– Это еще почему? – вскинулась она. – Скажи, почему я не должна устраивать облаву на эту тетку и ее подручных? Она следила за нами. Кроме того, ты сам заявил, что на месте убийства была ее кровь. Разумеется, твои показания к делу не пришьешь, но для меня большего и не надо. Расследование пойдет веселее, если мы будем знать, где искать.
– Не горячись. Заклинание указывало на эту женщину, правда, но это подтверждает лишь то, что она побывала сегодня в «Версити». Мы не можем знать наверняка, что именно она убила Ежика.
Мёрфи скрестила руки под грудью и уставилась на меня.
– Ты на чьей стороне, Дрезден?
– Неужели непонятно? – Я начал все больше воодушевляться. – В чужой монастырь со своим уставом не лезут. Сражаться голыми руками с обитателями Небывальщины – сущее безумие. Если ты сейчас натравишь на них полицию, то развяжешь настоящую войну, а толку не будет. Выжидай и готовься.
– Расслабься, папочка, я в порядке, – поджала губы Кэррин.
– Да я не о том. Знаешь, та тварь, что порвала Ежика в клубе Марконе, не имеет ничего общего с тем, кто на меня напал.
– С чего ты взял?
– С того, что меня оставили в живых, хотя могли убить одной левой.
– А ты не думаешь, что сам спасся?
– В темноте? – хмыкнул я. – Мёрфи, ты соображаешь, о чем говоришь? Ты хоть представляешь себе, насколько опасны волки?! Волк бегает быстрее твоей тачки. Он запросто перекусывает берцовую кость. «Ам» – и все! За добрую сотню ярдов в кромешной тьме волк увидит тепло твоего тела, а при свете звезд и волосы на голове пересчитает. На расстоянии тридцати – сорока ярдов он расслышит биение твоего сердца. Повторяю, тому оборотню из супермаркета ничего не стоило порвать меня на лоскуты. Я ударил его. А он даже после этого всего лишь обезоружил меня и скрылся.
– Ерунда! – упрямо заявила Мёрфи, хотя покрепче обхватила себя руками и начала озираться по сторонам. – Вдруг убийца знает тебя? Или просто не хотел убивать чародея? Или пощадил тебя, чтобы отвести подозрения?
– Вряд ли. Эти дети… – Я покачал головой. – Мёрфи, повремени объявлять общую тревогу. И сама держись от всего этого подальше, пока я не раздобуду больше информации. В конце концов, я твой советник по сверхъестественному. Слушайся и доверяй. Иначе за что ты мне платишь?
Мёрфи посмотрела мне в лицо, однако успела отвести взгляд прежде, чем наши глаза встретились. Мы давно общались, и она знала: не заглядывайте в глаза магу без веских на то причин. Маг увидит гораздо больше, чем вы сами того желаете.
– Ладно, – сдалась она. – Постою в сторонке. Но только до утра. Помни, я жду твой отчет. Если к утру дело с мертвой точки не двинется, я спущу на них всех собак. Мне еще предстоит объяснить появление без санкции в «Версити». Гарри, не ошибись – надо поймать гадину, пока больше никто не пострадал.
– Утром буду!
Лампочка в фонарике Мёрфи неожиданно замигала и взорвалась с характерным хлопком.
– И все-то вокруг тебя горит, Дрезден.
Глава 7
Вернувшись домой, я швырнул жезл в угол, туда же, где хранились колдовской посох и трость-шпага. Затем я хорошенько запер за собой дверь. Дверь у меня серьезная, целиком из металла, хорошая преграда для разной нечисти. Пришлось поставить ее полгода назад после того достопамятного события, когда ко мне вломился демон.
Сама квартирка устроена в каменном подвале старого многоквартирного дома, чудом пережившего бесчисленные чикагские пожары. Деревянный ветхий дом невероятно огромен, и когда налетает ветер, все это сооружение начинает поскрипывать и тяжко вздыхать. К слову сказать, в Чикаго ветры не знают передышки, и потому поскрипывания и вздохи старого дома давно слились в бесконечную, тихую и на редкость умиротворяющую музыку. Богатая история, соседи-«невидимки», низкая арендная плата – вот идеальная обитель настоящего чародея.
Разумеется, электроприборов нету в помине. Камин, кухонька в гостиной, малюсенькая спальня и ванная комната. Окна под самым потолком. Домашний уют в моем понимании – не голые крашеные стены, как теперь принято, а теплые мягкие ткани и деревянная мебель, желательно не новая. Каменный пол моего жилища надежно, кое-где даже внахлест, укрыт толстенными коврами. Стены завешаны старинными гобеленами, самыми старинными, какие только я сумел разыскать. Кислота напавшего демона пожгла бо́льшую часть обстановки, что здорово сыграло на руку блошиным рынкам города. Покупки я делал соответственно своим вкусам, и вскоре в интерьере вновь появились золотисто-оранжевые, коричневые и красные оттенки, что смотрелось весьма недурно, особенно в отсветах каминного огня. С наступлением осени в сыром полуподвале становится очень зябко и без жарко натопленного камина не обойдешься. Я развел огонь, подкинул еще несколько чурбачков, чтоб веселее горело, и тут появился Мистер. Приветственно мурлыча, он потерся о мои ноги. Признаюсь, я с трудом удержал равновесие.
– Здоров, приятель? – спросил я, потрепав громадного серого котяру за ухом.
Мистер размерами превосходит многих псов. Думаю, он состоит в очень близком родстве с дикими лесными кошками. Я нашел его еще котенком в одной мусорной куче, и малыш быстро привязался ко мне.
Правда, несмотря на все мои усилия, душу его я постичь не сумел. Сильно подозреваю, что этот лось-переросток считает меня частью своей собственной маленькой семьи, и лишь благодаря кошачьей милости мне высочайше дозволено делить с ним кров.
Раскочегарив плиту, я на быструю руку приготовил спагетти, поджарил цыпленка и гренки. Мистер окинул взором эту нехитрую снедь и по обыкновению разделил со мной только банку кока-колы. Я поел, замочил в раковине грязную посуду и отправился в спальню, чтобы натянуть теплый халат.
Пора заняться чародейством.
Пройдя в самый дальний угол комнаты, я отодвинул ковер на полу, поднял крышку люка и по шаткой стремянке начал спускаться вниз, в свою подземную лабораторию. Я спускался, держа в руке зажженную свечу, в неверном свете которой постепенно проступал веселый кавардак, царящий в лаборатории. Беспорядок был на столиках, расставленных вдоль стен, на длиннющем столе, который занимал всю центральную часть комнаты, в общем, повсюду, кроме одного места в самой глубине лаборатории, где прямо в пол вмонтирован блестящий медный Круг Сосредоточения. Книги, тетради с записями, использованные авторучки, сломанные карандаши, коробочки, пластиковая тара, пустые баночки из-под желе, кальсоны – все это «богатство» валялось в других баночках и коробочках всевозможных форм и размеров, где, в свою очередь, хранились разные пряности, редкие камни, кости и шкуры, кровь, хлам, драгоценности, другие полезные составляющие для колдовских занятий. Я благополучно добрался до нижней ступеньки, перешагнул через груду комиксов (попрошу без комментариев) и принялся зажигать свечи, плошки с которыми были расставлены по всей комнате. Теперь осталось разжечь керосиновую печку, чтобы не околеть в нетопленом подвале.