– Вы сможете попасть туда? – спросил я.
Баттерс нахмурился и нажал еще несколько клавиш. Потом посмотрел на часы:
– Возможно. Бриош работает сейчас в первой лаборатории, но он наверняка уже заканчивает. Тело Бартлсби во второй лаборатории. Если я поспешу…
Он встал и направился к двери:
– Подождите здесь.
– Уверены, что так лучше? – спросил я.
Он кивнул:
– Кто-нибудь наверняка заподозрит неладное, если увидит вас разгуливающим здесь. Если вы мне понадобитесь, я дам вам сигнал.
– Какой сигнал?
– Сымитирую плач перепуганной маленькой девочки. – Он подвигал бровями. – Вернусь через пару минут.
Баттерс и впрямь отсутствовал совсем недолго: он скользнул обратно, не прошло и пяти минут. Вид он имел несколько зеленоватый.
– Вы в порядке? – спросил я.
Он отмахнулся:
– Не мог задержаться там подольше. Услышал, как Бриош выходит из первой лаборатории.
– Но вы видели тело?
– Угу, – произнес Баттерс, поежившись. – Его раздели и выложили на стол. Плохо дело, Гарри. У него тридцать или сорок проникающих ранений в верхнюю часть тела. И лицо ему кто-то изрезал. Нос, уши, веки, губы – все превратили в фарш. – Он сделал глубокий вдох. – Еще кто-то отсек икры на обеих ногах. Просто исчезли, и все. И его выпотрошили.
Я нахмурился:
– Как это?
– Два надреза крест-накрест на животе. Его вскрыли как коробку китайской еды навынос. Отсутствуют желудок и большая часть кишечника. Возможно, и других органов не хватает.
– Ничего себе, – сказал я.
– Вот именно.
– Больше ничего не заметили?
– Нет. Времени хватило только на короткий осмотр. – Он подошел к каталке с медицинскими инструментами. – Зачем кто-то проделал с ним такое? Какой цели это может служить?
– Возможно, это часть ритуала, – предположил я. – Вы ведь видели подобное прежде.
Баттерс кивнул. Потом принялся натягивать фартук, маску, перчатки, шапочку – обычную рабочую амуницию.
– Все равно не понимаю. Как это?
Я знал ответ. В Баттерсе просто начисто отсутствовали черты, необходимые для тех жестокости, ненависти, жажды крови, которые обрушились на покойного Бартлсби. Подобному полному пренебрежению к чужой жизни в мире Баттерса не было места, так что, встретившись с ним лицом к лицу, он оказался в совершенном замешательстве.
– А может, – встрепенулся я, поскольку эта мысль только-только пришла ко мне в голову, – это что-то совсем другое. Антропомантия.
Он подошел к одному из холодильников и с хрустом открыл дверцу.
– Что это такое?
– Попытка влиять на будущее или добывать информацию, читая на человеческих внутренностях.
Баттерс медленно повернулся ко мне, и лицо его страдальчески скривилось.
– Вы шутите.
Я мотнул головой:
– Это возможно.
– И получается? – спросил он.
– Это исключительно мощная и опасная магия, – ответил я. – Всем, кто этим занимается, приходится убить кого-то, что влечет за собой автоматический смертный приговор в случае, если об этом узнает Совет. Вне зависимости от того, получилось или не получилось.
Рот Баттерса сжался в жесткую прямую линию.
– Неправильно это. – Он нахмурился и кивнул сам себе. – Совсем неправильно.
– Согласен.
Он повернулся обратно к холодильнику, проверил бирку на ноге, потом подкатил стол на колесиках.
– Это может занять какое-то время, – сообщил он мне. – Часа полтора, а может быть, больше.
– Помощь вам нужна? – спросил я, искренне надеясь, что не нужна.
Баттерс, храни Господь его добрую душу, мотнул головой. Он подошел к своему столу, нажал кнопку проигрывателя компакт-дисков, и помещение заполнилось звуками польки.
– Я действительно предпочитаю заниматься этим в одиночку.
– Вы уверены? – спросил я.
– Вы только слушайте, не раздастся ли девчачий крик, – хмыкнул он. – Можете подождать меня снаружи?
Я кивнул, поставил свой посох в угол и вышел. Он запер за мной дверь; я решил подождать во входном вестибюле, поближе к выходу. Я выбрал кресло, с которого было хорошо видно контрольный видеомонитор Кейси, входную дверь и дверь в лаборатории.
Я прижался затылком к стене и принялся ждать, полуприкрыв глаза. На протяжении следующего часа один доктор пришел, а другой вышел. Заглянул почтальон с дневной корреспонденцией, потом парень из службы курьерской доставки. Приехала «скорая» с телом пожилой женщины, которую Кейси укатил куда-то вглубь – в хранилище, наверное.
Потом вошла молодая пара. Девушка была среднего роста, довольно симпатичная, хотя и не совсем удачно накрашенная, в босоножках, голубом платье и шерстяном жакете. Волосы она собрала в немного неряшливый пучок, из которого выбивались непокорные каштановые пряди; глаза ее покраснели от усталости. Молодой человек в простом, неплохо сшитом деловом костюме имел рост чуть выше среднего, ярко выраженные азиатские черты лица, очки в проволочной оправе, широкие плечи и длинный хвост перехваченных резинкой на затылке черных волос.
Я узнал их: Алисия Нельсон и Ли Сянь с газетной фотографии, которую дал мне Роулинс. Пропавшие ассистенты доктора Бартлсби сами явились в морг.
Я сидел неподвижно и старался обходиться только такими мыслями, которые помогают слиться со стеной. Они подошли к столу охранника и остановились так близко от меня, что мне даже не потребовалось включать Слух.
– Доброе утро, – произнесла Алисия, протягивая Кейси свое водительское удостоверение. – Меня зовут Алисия Нельсон. Я работала ассистентом покойного доктора Бартлсби. Насколько я понимаю, его останки привезены сюда?
Кейси смерил ее лишенным всякого выражения взглядом:
– Мэм, мы не разглашаем информацию такого рода, чтобы уберечь родственников покойного.
Она кивнула и достала из сумочки белый конверт.
– У доктора не осталось близких родственников, – произнесла она, передавая конверт Кейси. – Но два года назад он назначил меня душеприказчиком своей собственности. Все бумаги, – она кивнула в сторону конверта, – в порядке.
Кейси, хмурясь, изучил его содержимое и задумчиво хмыкнул.
Алисия устало отбросила упавшую на глаза прядь волос.
– Прошу вас, сэр, у доктора при себе имелось несколько личных предметов, которые я должна забрать как можно быстрее. Пропуска, кредитные карточки, ключи – подобные мелочи. Все это находилось у него в бумажнике.
– К чему такая спешка? – протянул Кейси.
– Некоторые из этих предметов могут позволить посторонним получить доступ к его счетам и банковским ячейкам. Вы могли убедиться: согласно бумагам он хотел, чтобы все это находилось у меня до тех пор, пока я не получу возможности передать их благотворительным организациям, попечителем которых он являлся.
Кейси сложил бумаги и убрал их обратно в конверт:
– Мэм, вам придется поговорить с нашим директором, доктором Бриошем. Не сомневаюсь, он с радостью поможет вам.
– Хорошо, – кивнула Алисия. – Это можно сделать сейчас?
– Я узнаю у него, – сказал Кейси. – Будьте добры, подождите пока здесь.
– Конечно, – согласилась девушка.
Она подождала, пока Кейси скроется за дверью в коридор, потом резко повернулась и неровной от злости походкой устремилась к входной двери. Не открывая ее, она облокотилась о стекло и прижалась к нему лбом.
Высокий молодой человек, Ли Сянь, все это время молчал, но теперь подошел следом за ней к двери и заговорил с ней, понизив голос. Я прищурил глаза и Прислушался.
– …Вот-вот вернется, – говорил Сянь. – Нам лучше сесть.
– Не советуй мне, что делать, – сердитым шепотом отозвалась Алисия. – Это усталость, а не психоз.
– Тебе стоит отдохнуть, прежде чем предпринимать что-либо еще, – сказал Сянь. – Не понимаю, зачем тебе все эти игры. Тебе стоило позволить мне последовать за охранником.
– Прекрати думать брюхом, – сказала девушка. – Ты уже достаточно испортил ситуацию, утратив контроль над собой.
– Мы здесь не оттого, что я перестал есть, – возразил Сянь, тоже начиная злиться. – Если бы ты не потакала своим прихотям, мы бы не стояли перед этой проблемой.
Девушка отвернулась от двери, в упор посмотрев на Сяня, и лицо ее исказилось от гнева.
– Твое поведение, Ли, только усугубляет проблему, а не облегчает ее.
Длинноволосый мужчина побелел и отшатнулся от нее. Лицо его как-то странно дрогнуло, какое-то движение под кожей гротескно исказило черты: глаза провалились чуть глубже, челюсть удлинилась. Он охнул, и, когда рот его приоткрылся, я увидел звериные клыки.
Это продолжалось не больше секунды, и я отвел глаза прежде, чем он заметил, что я за ним наблюдаю. Заметь он это, и мне грозила бы серьезная опасность. На мгновение я увидел истинное лицо Ли Сяня. Он был вурдалак. Вурдалаки – это сверхъестественные хищники, питающиеся человеческой плотью. Свежей, остывшей, истлевшей – все равно. Но человеческой.
Желудок мой снова скрутило. Баттерс говорил, что кто-то отрезал у Бартлсби икры. Это наверняка сделал Сянь. Отрезал себе стейки от трупа старика. Если бы он заподозрил, что я знаю, кто он на самом деле, он, скорее всего, постарался бы защитить себя, не особо церемонясь, а мне этого как-то не хотелось. Вурдалаки сильны, стремительны, и убить их труднее, чем хорошо охраняемого политика. Мне приходилось биться с вурдалаками, и по возможности я предпочел бы не повторять этого. Особенно с учетом того, что посох я оставил у Баттерса в лаборатории.
Сянь вернул себе обычную внешность и опустил взгляд. Потом склонил голову перед Алисией.
– Тебе все ясно? – прошептала она.
– Да, господин, – отозвался Сянь.
Господин? Я лихорадочно обдумал варианты.
Алисия вздохнула и постучала себя пальцем по лбу:
– Не разговаривай, Сянь. Просто молчи, и все. Так всем будет лучше. И безопаснее.
Она обошла своего спутника, вернулась к месту для отдыха посетителей и села. Потом взяла со столика свежий «Ньюсуик» и принялась листать его. Сянь остался стоять у дверей. Я делал вид, что дремлю.