Меньше чем за пять секунд Люччо уничтожила три десятка зомби, и это даже трудно было назвать боем.
Впрочем, пожалуй, командующим Стражами тоже становятся не за коллекцию пивных пробок.
Мой взгляд метнулся вперед, где разбирался с противником Морган. Он действовал не так изящно и с большей жестокостью, чем Люччо, но достиг тех же результатов. Он с силой топнул башмаком по земле, и живые мертвецы попадали наземь, словно кегли от удачного попадания. Взмах руки, командный выкрик – и на упавших зомби полетели комья земли и бетонные обломки. Он сжал кулак, и комья с силой устремились к земле, прорываясь сквозь плоть зомби, от которых остались лишь омерзительные, бесформенные клочья. Одна из тварей сохранила способность двигаться, и Морган раздраженно выхватил из ножен свой меч – тот самый, которым казнят чародеев, нарушивших законы магии. Он помедлил мгновение, выжидая, потом сделал им два коротких взмаха крест-накрест. Чик-чик, и от зомби осталось несколько шевелящихся кусков.
Отдельным зомби все же удавалось время от времени прорываться то там, то здесь. Одного пригвоздил к земле зарядом невидимой энергии Ковальский. Йошимо взмахнула рукой, и ветви росшего у дороги дерева потянулись вниз, обвились вокруг шеи живого мертвеца и вздернули его вверх. Рамирес со свирепой улыбкой на лице косил наседавших на него зомби каким-то ярко-зеленым лучом; я такого раньше не видел. Попавший под его удар зомби просто рассыпался в труху. Второй поднырнул под луч и бросился на молодого Стража, но тот хладнокровно выхватил свой пистолет и с расстояния в десять футов всадил две пули ему в голову. Должно быть, Рамирес зарядил пистолет пулями со смещенным центром тяжести или чем-нибудь в этом роде: голова покойника разлетелась как гнилая тыква, и обезглавленное тело, дергаясь, повалилось на землю.
Ни один из зомби не подобрался к перепуганным детишкам ближе чем на десять футов.
Все новые зомби выныривали из дождя и ночи, но Люччо и ее Стражи уверенно продвигались вперед, испепеляя, сокрушая, коля и рубя противника направо и налево, явно исполненные решимости доставить детей в безопасное место.
Возможно, поэтому они не заметили подлянки.
Словно ниоткуда послышался рев мотора, и на улицу вылетел старый «крайслер». Водитель резко повернул налево, машину занесло на скользкой от дождя мостовой, и она юзом понеслась прямо на маленький отряд. Никто из Стражей не смотрел в ту сторону.
Я выкрикнул Сью команду и вцепился в седельную луку.
Разбрызгивая воду из луж, машина смертоносной массой стали и стекла надвигалась на Стражей и детей.
Рамирес быстро повернул голову в сторону машины и предостерегающе крикнул что-то. Но было слишком поздно. Атаки на группу не ослабевали, и нападавшие безмозглые твари совершенно не заботились о самосохранении. Они продолжали биться – даже если Стражам удалось бы увернуться от машины, нарушив боевой порядок, волна атакующих зомби захлестнула бы их и одолела поодиночке. До меня вдруг дошло, что именно эту тактику Гривейн применил при нападении на мой дом – тактику безжалостного принесения своих миньонов в жертву ради разгрома противника.
Теперь уже все Стражи смотрели на надвигающуюся машину.
Мышцы на ногах у Сью напряглись, и седло с силой поддало мне по пятой точке.
Одна из маленьких девочек закричала.
А потом тираннозавр одним прыжком перемахнул через осажденных Стражей. Одной трехпалой ногой Сью приземлилась на мостовую, другая угодила аккурат по капоту «кадиллака» – так атакующий ястреб хватает кролика. Послышался оглушительный скрежет сминаемого металла, и седло подо мной снова с силой дернулось.
Я перегнулся вбок посмотреть, что случилось. Капот и двигатель машины сплющились в лепешку толщиной фута полтора. На моих глазах Сью до смешного птичьим движением изогнула шею, распахнула свою чудовищную пасть и сорвала с «кадиллака» крышу.
Внутри машины обнаружился Ли Сянь, в черной рубахе и брюках. Во лбу его зияла рваная дыра, из которой хлестала, заливая лицо, черно-зеленая кровь. Взгляд его широко раскрытых глаз был совершенно пуст, и я решил, что он рассадил голову о руль или ветровое стекло, когда Сью резко остановила его машину.
Ли Сянь тряхнул головой и принялся выбираться из машины. Сью снова взревела, и звук этот, должно быть, изрядно напугал Ли Сяня, потому что он резко дернулся и ничком упал на мостовую. Сью снова наклонилась, раскрыв пасть, но вурдалак поспешно уполз от нее под машину. На этот раз Сью просто лягнула «кадиллак», и тот, разбрасывая по дороге стекла и мелкие железки, кувырком полетел по улице.
Вурдалак издал вопль и с нескрываемым ужасом уставился на Сью, закрыв голову руками.
Сью его проглотила. Ам… конец вурдалаку.
– Чего это он? – немного испуганно крикнул Баттерс. – Закрыл голову руками – и все? Он что, того юриста не видел в кино?
– Те, кто не извлекает уроков из истории, обречены повторять их, – отозвался я, резко разворачивая Сью. – Держитесь!
Я направил Сью на толпу зомби, окружавшую отряд Стражей, и позволил ей оттянуться. Сью чавкала, топала и швыряла зомби на полсотни футов в воздух размашистыми ударами морды. Одного особенно мерзкого мертвяка она припечатала хвостом к стене с такой силой, что он так и остался висеть на ней, растопырив руки-ноги, как магнитная фигурка на дверце холодильника.
Через пару минут ряды зомби поредели настолько, что эффективность наших действий снизилась на порядок, поэтому я повернул Сью к Стражам. Пока я прикрывал их отступление, они прорвались-таки с улицы, и я увидел, как Люччо взмахом руки направляет последних двух детей в дверь ближайшего здания, за которой я увидел Рамиреса.
Остановив Сью у дома, я приказал ей опуститься на землю и повернулся к Баттерсу:
– Пошли. Только продолжайте бить в барабан.
Мы соскользнули с седел на землю и перебежали под дождем к двери, у которой стояла Люччо.
– Привет всем, – сказал я. – Извините, припозднился немного.
Люччо уставилась на меня, потом на динозавра. Во взгляде ее смешивались удивление, злость, благодарность и отвращение.
– Я… Dio, Дрезден! Что вы наделали!
– Это не смертный человек, – сказал я. – Это животное. Вы ведь знаете, что законы защищают только нашего брата чародея и смертных людей.
– Это… – Казалось, ее вот-вот вырвет. – Это некромантия, – выдавила она из себя.
– Это необходимость, – резко возразил я и ткнул пальцем в небо. – Видели, как закручивается воронка?
– Да. Что это?
– Темная энергия. Кеммлеровы детки хотят призвать ее вместе со всеми тенями, до которых дотянутся, и если им это удастся и один из них станет богом…
Глаза у Люччо расширились: она поняла, чем это грозит.
– Образуется вакуум, – договорила за меня она. – И он засосет всю магию. Всю жизнь.
– Именно, – подтвердил я. – И они должны будут находиться как раз там, под жерлом воронки. Но если туда попытается проникнуть кто-либо, не защищенный полем некромантической энергии, воронка высосет его насухо еще на ближних подступах. Нам необходимо попасть туда, чтобы помешать им. Вот почему я позаимствовал эту малышку. Так что не капайте мне на мозги насчет законов магии… или, по крайней мере, отложите это на потом – слишком много жизней поставлено на карту.
На мгновение лицо ее исказилось от гнева, и она открыла рот. Потом нахмурилась и снова закрыла его.
– Откуда у вас эта информация?
– Книга Кеммлера, – коротко ответил я.
– Вы ее нашли?
Я поморщился:
– Ненадолго. Гривейн наскочил на меня и отобрал.
Баттерс, переводя взгляд с меня на нее и обратно, маршировал на месте, ритмично громыхая барабаном.
Люччо покосилась на него и глубоко вздохнула:
– А это кто?
– Барабанщик, необходимый мне, чтобы это провернуть, – ответил я. – И мой хороший друг. Он спас мне жизнь сегодня, меньше часа назад. Баттерс, это мисс Люччо. Капитан, это Баттерс.
Люччо отвесила Баттерсу легкий учтивый поклон, и он застенчиво кивнул в ответ.
– Где вы отыскали этот детский сад? – поинтересовался я.
Она поморщилась:
– Этот дом – жилой комплекс. Мы добрались сюда практически одновременно с первыми зомби. Кто-то из родителей кричал, что дети отправились в колледж на маскарад по поводу Хеллоуина. Женщин, которые за них отвечали, нам спасти не удалось, но детей мы, по крайней мере, оттуда вывели.
Я прикусил губу, изучающее глядя на Люччо.
– Ваша цель – отстрел темных чародеев. И вы задержались, чтобы вывести из-под огня нескольких детей? Я думал, Стражи сначала шинкуют нехороших парней и только потом занимаются гражданскими лицами.
Она вздернула подбородок и посмотрела на меня, изогнув бровь:
– Так вот как вы о нас думаете?
– Да, – кивнул я.
Она нахмурилась и опустила взгляд на рукоять своего меча:
– Дрезден… как правило, Стражам не до сострадания или сентиментальности. Но… но это же дети. Я не горжусь каждым своим поступком в качестве Стража. Но я скорее сама скормлю себя демонам, чем позволю погибнуть ребенку.
Я хмуро посмотрел на нее.
– Вы-то скормите, – задумчиво сказал я. – Правда ведь?
Она чуть улыбнулась. Дождь прибил ее серо-стальные волосы к голове, и от этого морщинки в углах глаз стали заметнее.
– Не все из нас разделяют жесткость Моргана. Но даже он ни за что не отвернется от попавших в беду детей. Порой он бывает невыносимым занудой. Но солдат он отличный. И при всех своих недостатках он очень честный человек.
Дверь, у которой мы стояли, с грохотом распахнулась, и из нее вышел Морган, сжимая меч обеими руками.
– Говорил же я вам, – злобно обратился он к Люччо. – Говорил, что он предаст нас. Последнее нарушение законов только подтверждает то, о чем я говорил с самого начала… – Он осекся, разглядев меня и опустившуюся на землю в нескольких ярдах позади меня Сью.
– Угу, – сказал я Люччо, и голос мой был единственным, что осталось во мне сухого. – Я понимаю, что вы имеете в виду.