Молнии хаотически вспыхивали со всех сторон, из-за чего паутина теней ложилась каждый раз по-новому, что добавляло картине сумятицы и мешало сориентироваться. Я видел, что в кругу перевернутых столиков стоят двое, но кто именно – определить не смог; даже в их количестве я вполне мог ошибиться.
– Надо же, – негромко заметил я, – сколько вреднозадых зомби.
– И призраков, – добавил Рамирес.
– И призраков, – согласился я.
– Смотрите на это с другой стороны, – посоветовал Рамирес. – Если их так много, то и промахнуться трудно.
– Угу, – кивнул я. – Круто.
Мне ужасно не хотелось делать этого. Если честно, больше всего мне хотелось найти какую-нибудь норку и забиться в нее. Вместо этого я положил руку на шею Сью, обратил ее внимание на зомби и послал в бой.
Сью бросилась вперед и врезалась в ближайший строй зомби с фланга, прежде чем они успели ее заметить. Одного она перекусила пополам своими чудовищными челюстями, нескольких других растоптала в кашу, еще нескольких разметала хвостом – а потом пошло-поехало. В первые секунды атаки мы нанесли неприятелю существенный ущерб, а потом истошный мужской голос откуда-то из круга прокричал слова команды, и зомби, сомкнув ряды, сами бросились на нас.
Зомби размахивали луками, копьями и дубинками; некоторые бросались на Сью с голыми руками. Зрелище было не из приятных. Стрелы свистели в воздухе с неестественной скоростью и вонзались в толстую шкуру Сью со звуками, напоминающими грохот ружейных выстрелов. Одному зомби удалось проткнуть копьем правое бедро Сью. Тяжелая дубинка раздробила ей несколько зубов. На моих глазах безоружный зомби, бросившись на Сью сбоку, одной рукой вцепился в удлинитель, которым я примотал седло, а другую по локоть вонзил в ее плоть и принялся выдергивать из раны дымящееся мясо.
Я успел выставить искрящееся голубое облако своего щита, отбивая метко пущенную стрелу, и тут же в мое защитное поле с силой пистолетных пуль захлопали другие стрелы. Я хотел было выкрикнуть команду Рамиресу, но он сам выставил вбок левую руку, и из его растопыренных пальцев паутиной развернулось и прикрыло нас с левого фланга такое же поле, только зеленого цвета.
Но какими бы яростными, сильными, стремительными и смертоносными ни были зомби, Сью они и в подметки не годились.
Раны, которые могли бы устрашить живого зверя, только разъярили ее, и по мере того, как эта ярость нарастала, ее серая в черных пятнах шкура приобретала серебристый блеск силы. Она взревела так громко, что у меня болезненно заложило уши, поймала зубами висевшего у нее на боку зомби и швырнула его прочь. Он перелетел через ближайший от нас пятиэтажный корпус и скрылся из виду. Каждый шаг ее ножищи оставлял за собой на асфальте отпечаток глубиной в добрый фут. Довольно быстро атака зомби превратилась в затянувшийся урок по методикам самоубийства, поскольку любой ущерб, причиненный моему динозавру очередным воином-мертвецом, не просто стоил тому жизни… нет, не жизни – жизни у них и так уже не было, – но и уничтожал того окончательно, а тираннозавр становился только более злобным, сильным и неодолимым.
Черт, это было все равно что ехать верхом на плотоядном землетрясении.
– Смотрите! – крикнул Рамирес. – Вон там!
Я посмотрел в указанном направлении и увидел Гривейна – тот стоял в круге, узнаваемый в своей шинели и шляпе. Некромант отбивал ровный ритм на подвешенном к поясу барабане, в другой руке сжимая посох из корявой, сучковатой черной деревяшки. Он увидел нас, и лицо его перекосилось от ненависти, а глаза вспыхнули безумным огнем.
Я скомандовал Сью двигаться в круг, но тираннозавр вдруг вышел из-под контроля. Должно быть, обилие крови и боевой азарт перегрузили ее крошечный мозг, превратив в многотонную неуправляемую боевую машину.
– Быстрее же! – крикнул Рамирес.
– Она меня не слышит! – заорал я в ответ.
Я сделал еще одну отчаянную попытку пробиться в мозг Сью; с таким же успехом я мог пытаться голыми руками остановить бульдозер. Я стиснул зубы, лихорадочно изобретая способ направить Сью туда, куда мне нужно, и тут меня осенило. Вместо того чтобы силиться умерить ее боевой пыл, я попробовал подогреть его еще сильнее, а потом указал на стоявших у самого круга зомби.
На подобное предложение порезвиться Сью отозвалась с ликующей готовностью и тут же свернула в направлении круга, давя и круша всех, кто подвернулся ей по дороге.
– Придется прыгать! – крикнул я.
– Йяху-у-у! – откликнулся Рамирес, блеснув белозубой улыбкой.
Сью как раз гналась за петлявшим, как перепуганный заяц, зомби, оказавшись в каких-то десяти футах от перевернутых столиков. Я испустил вопль, в котором страх мешался с возбуждением, и прыгнул со спины динозавра на землю. Ощущение было сродни падению из окна второго этажа, но мне удалось приземлиться ногами вперед и перекатиться в сторону, смягчив удар, хотя колени и локти я себе ободрал при этом изрядно, а вспышка боли в ногах намекнула мне, что колени и лодыжки серьезно напомнят о себе в ближайшие дни.
Я вскочил и тут же прикрылся щитом, перехватив удар Гривейновой цепи.
– Болван, – сказал он. – Лучше бы ты принял мое предложение, пока я давал тебе такой шанс.
Взгляд его метнулся вверх и жадно вспыхнул. Я посмотрел в ту сторону: нижняя часть воронки находилась уже в каком-то десятке футов от земли.
– Тебе его не выпить, пока я здесь! – крикнул я в ответ, отступая таким образом, чтобы оказаться внутри круга перевернутых столов.
Когда мне это удалось, тошнотворное, жуткое ощущение могильного холода исчезло. Воронка больше не высасывала из меня жизнь, – должно быть, это был самый глаз магического урагана.
– Одна мелкая осечка, и отдача убьет тебя, – сообщил я Гривейну. – Все кончено.
– Нет, не кончено! – взвыл он, и цепь его, взметнувшись в воздух, снова ударила в мой щит. – Это мое, мое! По праву рождения! Я был его любимцем!
Я едва услышал шаги за спиной и обернулся как раз вовремя, чтобы отбить щитом копье очередного зомби. Копье разбилось в щепки, однако мою раненую ногу обожгло острой болью: Гривейнова цепь обмоталась вокруг лодыжки и с силой дернула. Я потерял равновесие и рухнул на землю.
Гривейнов зомби навалился на меня со спины и впился зубами мне в плечо чуть левее шеи. Я ощутил чудовищную, обжигающую боль – и это притом, что кусал он меня сквозь напитанный охранными заклятиями плащ. Зомби злобно взвыл и отпустил меня – только для того, чтобы попытаться впиться в незащищенную шею. Я забился, пытаясь сбросить его, откатиться в сторону, но мое избитое тело ослабло, и сил у меня просто не хватало.
– Умри! – верещал Гривейн, заходясь в безумном хохоте. – Умри, умри, умр…
Вопль вдруг сменился негромким, захлебывающимся хрипом, и вцепившийся в меня зомби вдруг обмяк.
Я выбрался из-под него и увидел Гривейна – тот стоял в нескольких футах от меня, выпустив цепь и прижав руку к шее. Кровь, черная в зловещем ночном свете, сочилась у него между пальцами. Лицо его снова исказилось яростью, и он повернулся ко мне, выбросив руку в направлении зомби. Тот снова ожил.
И тут на лице Гривейна отразилось недоумение. Глаза его закатились, и я увидел длинный ровный надрез, перечеркнувший его шею от края до края.
В поле моего зрения возник Рамирес. Лезвие серебряного меча в его руке покрывала кровь. В другой руке он держал пистолет. Спокойно, не торопясь и не колеблясь, он поднял оружие и прицелился в голову Гривейна – с расстояния в пять футов.
А потом нажал на курок.
Тело некроманта обмякло и повалилось на траву, только одна нога его слабо подергивалась.
Зомби вокруг нас вдруг лишились движения. Большинство из них просто безучастно стояли, глядя в никуда. Впрочем, тираннозавриху Сью это волновало меньше всего, и она продолжала сеять в их рядах хаос и разрушение.
Рамирес подошел и помог мне подняться:
– Извините, что чуть припозднился. Пришлось уворачиваться от некоторых мерзавцев.
– Но вы прорвались-таки в круг, – произнес я, тяжело дыша.
Он кивнул, поморщившись:
– Не мог стрелять – боялся зацепить вас при таком освещении. Пришлось делать все по-старомодному. Впрочем, вы его тоже отвлекли будь здоров.
– Вы все сделали как надо, – сказал я. По спине стекало что-то мокрое, горячее, липкое. – Слава богу, он совершенно сбрендил.
– Почему? – не понял Рамирес.
– Ну, под занавес. Вы перерезали ему глотку, а он продолжал думать, что все идет как надо. Он попытался восстановить контроль над своими зомби. Словно решил, что смерть – это понарошку, когда она пришла к нему.
– А почему вы считаете, что нам из-за этого повезло?
– Он отказался верить в то, что умирает, – ответил я. – Обошлось без смертного проклятия.
Рамирес кивнул:
– Да, вы правы. Мы просто счастливчики.
– Не уверен, что соглашусь с вами, джентльмены, – произнес мужской голос.
Я резко повернулся и увидел, как один из замерших зомби рядом с нами поднял свое копье и, расплывшись на мгновение, вновь соткался в облике Коула. Он выпростал руку из складок своего темного плаща, и я даже не успел уловить ни жужжания сгущающейся энергии, ни других признаков готовящегося удара. Волна разрушительной энергии без всякого предупреждения вырвалась из его ладони и ударила Рамиреса прямо в грудь.
Молодой Страж не успел к этому приготовиться. Магический удар оторвал его от земли и отшвырнул назад, как тряпичную куклу. Он упал на землю футах в двадцати от места, где только что стоял, и остался лежать, не подавая признаков жизни.
– Нет! – крикнул я и выбросил вперед посох, руны на котором уже разбрызгивали алые искры Адского Огня.
Прицелившись, я рявкнул:
– Forzare!
И метнул в темную фигуру заряд энергии.
Коул просто скрестил руки перед собой, выстроив некое подобие щита. Однако то ли он оказался недостаточно быстр, то ли недооценил силу, с которой имел дело, но струя алой энергии угодила ему в правую сторону туловища, лишив равновесия. Он раскинул руки, сделавшись похожим на огромный штопор, и полетел на землю.