— Всякому монстру свое время.
На четвертый день Черити осмотрела мою рану и сказала Майклу, что я могу выходить. Все это время она практически не разговаривала со мной, что я расценил как прогресс — по сравнению с прошлыми моими посещениями.
После обеда ко мне зашли Майкл и Саня. Майкл держал в руках старую трость Широ.
— Нам вернули мечи, — сообщил Майкл. — А это вам.
— Но вы гораздо лучше знаете, что делать с этой штукой, чем я.
— Широ хотел, чтобы он оставался у вас, — возразил Майкл. — Да, и еще вам письмо.
— Мне? Что?
Майкл протянул мне конверт вместе с тростью. Я взял то и другое и, нахмурившись, уставился на конверт. Адрес был выписан красивым каллиграфическим почерком.
— Гарри Дрездену… А адрес-то ваш, Майкл. Отправлено… две недели назад.
Майкл пожал плечами.
Я распечатал конверт. Внутри обнаружились два бумажных листка. Один представлял собой ксерокс медицинского заключения с указанием диагноза. Второй был исписан красивым почерком — таким же, как на конверте.
Дорогой мистер Дрезден!
Когда Вы будете читать это письмо, меня уже не будет в живых. Детали мне неизвестны, но я знаю, что в следующие несколько дней должен произойти ряд событий. Я пишу Вам сейчас, поскольку шанса изложить это при встрече может и не представиться.
Дорога, которой Вы следуете, часто темна. Временами Вы лишены душевного покоя, который дарован нам как Рыцарям Креста. Мы бьемся с силами тьмы. Мы живем в черно-белом мире, тогда как Вам приходится иметь дело с миром серого. Искать дорогу в таком месте труднее.
Верьте своему сердцу. Вы достойный человек. Бог живет в сердцах таких людей, как Вы.
Прилагаю к письму медицинское заключение с диагнозом, что поставили мне врачи. Моя семья знает о нем, хотя я не ставил об этом в известность ни Майкла, ни Саню. Надеюсь, это послужит Вам некоторым утешением в свете предстоящего мне выбора. Не тратьте на меня слез. Я люблю свою работу. Все мы рано или поздно умрем. Нет лучшей смерти, чем та, которая помогает чему-то, что любишь.
Да будет Ваш путь удачен и праведен.
Широ
Моргая, чтобы смахнуть с ресниц слезы, я прочитал диагноз.
— Что там? — спросил Саня.
— Это от Широ, — ответил я. — Он умирал.
Майкл недоуменно нахмурился.
Я показал медицинское заключение:
— Рак. Последняя стадия. Он знал это, приехав сюда.
Майкл пробежал глазами по строкам и глубоко вздохнул:
— Теперь ясно.
— Что ясно?
Майкл передал листок с диагнозом Сане и улыбнулся:
— Должно быть, Широ знал, что вы будете нам необходимы для того, чтобы помешать динарианцам. Потому он и сдался врагу в обмен на вашу свободу. Вот почему он принял проклятие вместо вас.
— Почему?
Майкл пожал плечами:
— Вы оказались нам совершенно необходимы. Во-первых, вы единственный обладали всей информацией. Именно вы поняли, что отец Винсент на самом деле является замаскированным Кассием. Только вы имеете связи с властями; помимо информации, это помогло нам проникнуть в опустевший аэровокзал. И потом — кто, кроме вас, смог бы попросить помощи у Марконе?
— Не уверен, что это характеризует меня с лучшей стороны, — хмуро ответил я.
— Это говорит лишь о том, что вы нужный человек, оказавшийся в нужное время и в нужном месте, — возразил Майкл. — Кстати, а что плащаница? Она у Марконе?
— Думаю, у него.
— И что нам теперь с этим делать?
— Нам — ничего. Только мне.
С минуту Майкл молча смотрел на меня, потом кивнул.
— Ах да, — вспомнил он, вставая. — Звонили из химчистки. Сказали, сдерут деньги за хранение, если вы не заедете сегодня и не заберете свое добро. Я еду по магазинам — могу и вас захватить.
— Но я ничего не сдавал в химчистку, — возразил я.
Впрочем, с Майклом я все-таки поехал.
В химчистке мне выдали на руки мой кожаный плащ. Его почистили и покрыли защитным составом. В кармане обнаружились ключи от «Голубого жучка» и оплаченная парковочная квитанция. На обороте квитанции красовалась надпись шариковой ручкой: «СПАСИБО».
Так что, пожалуй, Анна Вальмон оказалась не такой уж и ужасной.
Впрочем, красивые женщины не в первый — и наверняка не в последний — раз оставляли меня в дураках.
Вернувшись домой, я обнаружил у себя в ящике открытку с видом Рио и без обратного адреса. Да и текста в ней было всего десяток цифр. Я набрал этот номер, и голос Сьюзен спросил:
— Гарри?
— Угу, — сказал я.
— У тебя все в порядке?
— Подстрелили, — сказал я. — Ничего, заживет.
— Ты победил Никодимуса?
— Я ушел от него живым, — ответил я. — И мы остановили чуму. Но он убил Широ.
— О… — тихо выдохнула она. — Мне очень жаль.
— Зато мне вернули плащ. И машину. Так что я не совсем в проигрыше. — Говоря это, я продолжал просматривать почту.
— А что с плащаницей?
— Следствие еще не закончено. Марконе тоже участвовал в событиях.
— Что произошло? — спросила она.
— Он спас мою жизнь, — сказал я. — И Майкла. Он мог этого не делать.
— Ух ты!
— Угу. Иногда мне кажется, что чем старше я становлюсь, тем более запутанно все кругом.
Сьюзен неловко кашлянула:
— Гарри… Мне жаль, что я не помогла тебе тогда. Но когда я очнулась, мы летели уже где-то над Центральной Америкой.
— Да нет, все в порядке, — сказал я.
— Я не знала, что задумал Мартин. Нет, честно. Я хотела поговорить с тобой и с боссом… еще забрать кое-какие вещи. Я думала, Мартин полетел только для того, чтобы помочь. Я не знала, что он здесь затем, чтобы убить Ортегу. А меня использовал в качестве прикрытия.
— Я же сказал: все в порядке.
— Да ни в каком не в порядке! И мне очень жаль.
Я распечатал очередной конверт, пробежал взглядом по строкам и зажмурился:
— Ох, блин!
— Что?
— Да это я письмо распечатал. От адвоката Ларри Фаулера. Этот придурок хочет засудить меня за то, что я разгромил его студию и машину.
— Он не сможет этого доказать, — утешила меня Сьюзен. — Или сможет?
— Сможет или нет, я на одних судебных издержках разорюсь. Гадкий, алчный, болтливый ублюдок.
— Эх, не хотелось бы добавлять тебе неприятных новостей. Но Ортега жив. Он вернулся в Касаверде и выздоравливает. Он вызвал к себе самых сильных своих вассалов и дал понять, что намерен лично убить тебя.
— С ним я как-нибудь разберусь. Ты не видишь в этом никакой иронии? Вампиры, священные реликвии… Господи, обхихикаться можно.
Сьюзен произнесла что-то по-испански — явно не в трубку — и вздохнула:
— Черт. Мне пора.
— Спасать детей-сирот и монашек?
— Прыгать с крыши на крышу. Пожалуй, стоит все-таки надеть нижнее белье.
Я невольно улыбнулся.
— Ты шутишь куда больше, чем прежде, — заметил я. — Мне нравится.
Я почти воочию видел на ее лице невеселую улыбку.
— Мне приходится иметь дело с уймой жутких вещей, — сказала она. — На это невозможно не реагировать. И тут или смеяться над ними, или повредиться рассудком. Или стать таким, как Мартин: замкнуться от всех и вся. Стараться не чувствовать.
— А ты, значит, шутишь.
— У тебя научилась.
— Мне пора школу открывать.
— Может, и так, — сказала она. — Я тебя люблю, Гарри. Жаль, что так все вышло.
У меня снова сдавило горло.
— Мне тоже.
— Я пришлю тебе номер абонентского ящика. Если вдруг потребуется моя помощь, сможешь связаться.
— Только если потребуется помощь? — не выдержал я.
Она негромко вздохнула:
— Да.
Я хотел было сказать «ладно», но горло перехватило еще сильнее.
— До свидания, Гарри, — произнесла Сьюзен.
— До свидания, — прошептал я.
Так все и кончилось.
На следующее утро меня разбудил телефонный звонок.
— Хосс, — сказал Эбинизер, — посмотри-ка новости по телевизору. — И повесил трубку.
Я спустился в соседнюю забегаловку позавтракать и попросил официантку включить новости. Она включила.
— …Чрезвычайное происшествие, воскрешающее в памяти научно-фантастические ужастики на рубеже тысячелетия. Огромный астероид, рухнувший из космоса, столкнулся с Землей в окрестностях гондурасской деревушки Касаверде. — Лицо диктора на экране сменилось кадрами, снятыми с вертолета: огромная дымящаяся дыра в земле окружалась проплешиной диаметром в полмили, где взрывная волна не оставила ни одного стоящего дерева. У самой границы зоны разрушений виднелась нищая на вид деревушка. — Однако, по поступающим от информационных агентств данным, так называемый метеор на самом деле представляет собой давно уже не функционирующий советский спутник связи, сошедший с орбиты и упавший на Землю. Точное число пострадавших пока неизвестно, однако сомнительно, чтобы кто-либо из проживавших в особняке бывшего местного сеньора мог остаться в живых после прямого попадания в дом космического гостя…
Я медленно откинулся на спинку стула, поджав губы. Я решил, что, может, мне и не стоило огорчаться из-за того, что астероид Дрезден на поверку оказался старым советским спутником. И еще я сделал зарубку на памяти: никогда не ссориться с Эбинизером.
Наутро я выследил Марконе. Это далось нелегко. Мне пришлось поторговаться кое с кем из потустороннего мира, чтобы получить ориентированное на него заклятие, и уж кто-кто, а он умел отрываться от хвоста. Я взял напрокат Майклов белый пикап, чтобы обращать на себя меньше внимания. «Жучок» не лишен обаяния, но по части скрытности не годится никуда.
Он дважды менял автомобили и каким-то образом задействовал магический аналог направленного электромагнитного импульса, оставивший от моего заклятия рожки да ножки. Только сообразительность и удачно проведенный особый ритуал поиска помогли мне удержаться у него на хвосте.
Ближе к вечеру его автомобиль остановился перед маленькой частной больницей в Висконсине. В стационаре этого учреждения, помимо лечения, предоставлялся длительный уход за больными. Марконе вышел из машины в непривычно затрапезной одежде, в бейсболке на голове — мне даже завидно стало, так легко он перевоплотился. Достав из машины небольшой рюкзак, он вошел в здание. Я выждал несколько минут и снова испробовал ориентированное заклятие. Он шел по коридору; я следовал параллельным курсом по улице, заглядывая в окна.