— А, — понимающе кивнул я. — Она тоже у вас работает, да?
Мисс Гард улыбнулась. Похоже, сегодня профессиональная улыбка вообще входила в обязательную часть внешнего вида.
— Я из Фонда Монока, — сообщила она. — Консультант.
— В какой области, разрешите поинтересоваться? — спросила Сьюзен. Из всех присутствующих у нее, несомненно, была самая лучезарная улыбка.
— Безопасность, — невозмутимо отозвалась Гард и переключилась на меня. — Я помогаю избегать ситуаций, при которых воры, шпионы и бедные странствующие духи шатаются по всей округе.
Тут до меня дошло. Кем бы ни была в действительности эта мисс Гард, похоже, это она отвечала за те обереги, что так жестоко пощипали Боба. Мой праведный гнев разом стих, сменившись осторожностью. Марконе неплохо знал, на что я способен. Он предпринял шаги для восстановления баланса, а Марконе не из тех, кто светится до срока. Отсюда следовало, что он приготовился к неприятностям с моей стороны. Он был готов сразиться со мной.
Похоже, эта мысль явственно отобразилась на моем лице, потому что Марконе сказал:
— Никто из нас не желает никаких неприятностей, Дрезден. — Взгляд его снова сделался жестким, непроницаемым. — Если хотите поговорить, позвоните мне в офис завтра. А до тех пор я посоветовал бы вам искать Элвисов для вашей коллекции где-нибудь в другом месте.
— Обязательно приму это к сведению, — заверил я его.
Марконе тряхнул головой и отправился дальше в обход по залу, пожимая руки и кивая в нужный момент. Хендрикс и эта амазонка Гард тенью следовали за ним.
— Какой ты, однако, обаяшка, — вполголоса заметила Сьюзен.
Я хмыкнул.
— Кладезь дипломатии.
— Уступлю разве что Киссинджеру. — Я хмуро покосился вслед Марконе. — Не нравится мне это.
— Что не нравится?
— Он что-то задумал. И огородил свой дом магическими заслонами.
— Словно ожидает неприятностей, — предположила Сьюзен.
— Угу. Именно.
— Думаешь, это он покупает плащаницу?
— Не удивлюсь, — кивнул я. — Связей и денег у него предостаточно. И во всяком случае, сделка явно должна состояться здесь. — Излагая свои мысли, я еще раз осмотрел зал. — Он ничего не делает, не спланировав досконально. Возможно, у него свои люди в охране отеля. Это даст ему возможность беспрепятственно встретиться с Вальмон без свидетелей.
Я отыскал взглядом Марконе: тот нашел себе тихое место у самой стены и говорил с кем-то по маленькому сотовому телефону. Взгляд его сделался еще жестче, и он походил на человека, который не слушает, что ему говорят, а сам отдает распоряжения. Я попытался прислушаться к тому, что он говорит, но звуки оркестра и разговоры множества людей оказались слишком серьезной помехой даже для меня.
— Но зачем? — спросила Сьюзен. — Допустим, есть у него средства и возможности, но зачем, скажи на милость, ему покупать плащаницу?
— Чтоб мне сдохнуть, если я знаю!
Сьюзен кивнула:
— Несомненно, он не обрадовался, увидев тебя здесь.
— Угу. Что-то его беспокоит. Видела его лицо?
Сьюзен покачала головой:
— Что ты имеешь в виду?
— Реакцию на мои слова. Черт, я точно это увидел. Я застал его врасплох одной фразой, и ему это не понравилось.
— Ты его напугал?
— Возможно, — буркнул я.
— Достаточно, чтобы заставить его действовать быстрее?
Темные глаза Сьюзен тоже высмотрели Марконе, который захлопнул свой мобильник и направился к одному из служебных выходов. Гард и Хендрикс следовали за ним. Марконе задержался, чтобы бросить пару слов охраннику в малиновом пиджаке, и оглянулся в нашу сторону.
— Похоже, нам тоже стоит шевелиться, — сказал я. — Мне ведь еще не меньше минуты нужно на то, чтобы сотворить заклинание с тем образцом ткани. Попробую с его помощью найти плащаницу.
— Так что ж ты раньше этого не сделал?
— Радиус действия небольшой, — ответил я. — И заклятие продержится недолго. Нам нужно находиться где-нибудь рядом.
— Как близко?
— Ну, футов сто…
Марконе вышел из зала, и парень в малиновом пиджаке поднес к губам рацию.
— Вот дерьмо! — не выдержал я.
— Не дергайся, — сказала Сьюзен, хотя и не без напряжения в голосе. — Здесь же сливки чикагского общества. Вряд ли охранники будут устраивать сцену.
— Тоже верно, — согласился я и двинулся к двери.
— Медленнее, — шепнула Сьюзен, снова улыбаясь. — Не несись жеребцом.
Я честно постарался убавить шаг и не обращать особого внимания на нагонявшего нас охранника. Краем глаза я видел и другие малиновые пиджаки, перемещавшиеся по залу в нашем направлении. Тем не менее мы шли светской походкой, а Сьюзен улыбалась за нас обоих. Мы уже достигли двери, когда она отворилась, и навстречу нам вышел, преградив нам дорогу, еще один малиновый пиджак.
Я сразу узнал этого чувака: тот самый стрелок у телестудии, едва не изрешетивший нас с отцом Винсентом на стоянке. Глаза его удивленно расширились — он тоже узнал меня — и рука потянулась к отвороту пиджака. Точнее, к наплечной кобуре. Жест был прост и понятен, как дважды два: «Уходи без шума, или получишь пулю».
Я огляделся по сторонам, но, за исключением нескольких танцующих и других охранников, никого поблизости не наблюдалось. Тут оркестр грянул что-то поживее: какой-то синкопированный латиноамериканский ритмик, и под эти звуки посетители помоложе, прежде ошивавшиеся у банкетных столов, потянулись на танцпол.
— Идем, — бросил я и потащил Сьюзен за руку.
— Что ты делаешь? — удивилась она.
— Пытаюсь выиграть немного времени, чтобы прорваться к другому выходу, — на ходу объяснил я. Повернувшись, я положил руку ей на талию, другой рукой подхватил ее за руку и, закружив в нехитром тустепе, повел ее в направлении танцпола. — Просто следуй за мной, и все.
Я посмотрел на Сьюзен и увидел, что она невольно приоткрыла рот.
— Ты же говорил, что не умеешь танцевать.
— Ну, не то, что танцуют нынче в клубах, — буркнул я. Она поспевала за мной более или менее успешно, и я рискнул чуть усложнить ритм. — С рок-н-роллом у меня неважно. Вот бальные танцы — другое дело.
Сьюзен рассмеялась. Темные глаза ее сияли; при этом она не забывала вглядываться в окружавшую нас толпу в поисках новых малиновых пиджаков.
— Надо же! Или это на тебя так смокинг действует? Где ты учился?
Я продолжал вести Сьюзен через зал, то отдаляясь на расстояние вытянутой руки, то вновь привлекая ее к себе.
— Видишь ли, когда я только приехал в Чикаго, я перепробовал целую кучу разных занятий, прежде чем осел у Ника Кристиана в детективном агентстве «Оборванный ангел». В том числе подрабатывал партнером по танцам в клубе для пожилых горожан.
— Поднабрался мастерства у старушек?
— А ты сама представь, легко ли танцевать танго, если у партнера артрит, — возмутился я. — Это требует некоторого мастерства.
Я снова крутанул Сьюзен — на этот раз так, что в результате она оказалась прижатой спиной к моей груди; одна моя рука оставалась на ее бедре, вторая — на отлете, сжимая ее руку. Ее прикосновения пронизывали меня слабыми электрическими разрядами. Волосы Сьюзен пахли корицей, а платье позволяло любоваться изрядной частью ее спины. Черт, это сводило меня с ума, и, когда она бросила на меня взгляд через плечо, в глазах ее я увидел тот же огонь. Она тоже ощущала это.
Я сглотнул. «Сосредоточься, Гарри».
— Видишь вон ту дверь за столами?
Сьюзен кивнула.
Я покосился через плечо. Малиновые пиджаки пробивались к нам сквозь толпу, но изрядно отстали.
— Так вот, нам туда. Нам надо отделаться от этих парней и найти Вальмон прежде, чем это сделает Марконе.
— Думаешь, они не осмелятся гнаться за нами через кухню?
— Не погонятся, если Чудо-Мартин отвлечет на себя их внимание.
Глаза Сьюзен озорно блеснули, и она, продолжая кружиться в танце, достала из маникюрной сумочки крошечный сотовый телефон.
— Однако же ты и выдумщик.
— Можешь считать меня психом, но я бы предпочел, чтобы эти ублюдки не путались у нас под ногами.
Удача продолжала сопутствовать нам: оркестр заиграл мелодию медленнее, и Сьюзен почти прижалась ко мне, спрятав мобильник от посторонних взглядов. Я услышал писк набираемых цифр и постарался приглушить все свои мысли и эмоции. На передаче у Ларри Фаулера меня хватило ненадолго, но я надеялся, что на время, достаточное для короткого телефонного разговора, я смогу себя сдерживать.
И мне это удалось. Негромкая беседа длилась всего две или три секунды, потом Сьюзен сложила телефон и убрала обратно.
— Через две минуты, — сказала она.
Черт! На Мартина и впрямь можно было положиться. Я разглядел пару малиновых пиджаков у главного входа. Темноволосый тип, что стрелял в меня на стоянке, приближался. Конечно, вежливо пробираться через толпу ему было нелегко, так что, даже танцуя, мы все еще опережали его.
— Нам подадут сигнал или что?
— Думаю, нам просто надо подождать, пока что-нибудь произойдет, — ответила Сьюзен.
— Например?
Внезапный визг тормозов заглушил музыку. Послышался громкий треск, потом звон бьющейся посуды, к которому добавились вопли и крики из расположенного на первом этаже вестибюля. Оркестр в замешательстве смолк, и люди столпились у выхода посмотреть, что же там случилось.
— Например, это, — сказала Сьюзен.
Нам пришлось двигаться против течения, но, похоже, на нас никто не обращал внимания. Я увидел темноволосого громилу — тот тоже спешил в направлении переполоха. Этот говнюк держал пистолет в руке, несмотря на то что выстрел в любом направлении наверняка задел бы какую-нибудь богатую знаменитость. Хорошо еще, он держал пушку опущенной, у бедра.
Персонал заинтересовался причинами переполоха ничуть не меньше остальных, так что нам удалось незамеченными проскользнуть в служебный коридор. Сьюзен торопливо огляделась по сторонам:
— Лифт?
— Лучше лестница. Если кто-нибудь начнет палить в нас на лестнице, мы станем кричать и всячески привлекать к себе внимание. Да и бежать есть куда. — Я увидел на стене схему пожарной эвакуации и поводил по ней пальцем. — Вот, в ту сторону по коридору и налево.