– Ничего, это еще цветочки, – буркнул я вместо ободрения.
И правда, остальные серые костюмы последовали примеру первого. Не прошло и пары секунд, как нас полностью окружили жуткие руки-пасти, извивающиеся змеями языки и брызги липкой слюны.
Мёрфи тряхнула головой и с шумом втянула в себя воздух:
– Экх-х.
– И не говори.
– Как долго эта твоя штука сможет их удерживать?
– Они из мира духов, – сказал я. – Пока круг на месте, они не в состоянии проникнуть внутрь.
– А разве они не могут просто накидать на него грязи или что-то в этом роде?
Я покачал головой:
– Сломать круг трудно, это не сводится к обычному физическому процессу. Тут важен еще и осознанный выбор, воля – а эти твари их лишены.
Мёрфи нахмурилась:
– Тогда почему они вообще все это устроили?
Мне пришлось сделать усилие, чтобы не хлопнуть себя кулаком по лбу.
– Да потому, что кто-то призвал их сюда из Небывальщины, – ответил я. – И этот кто-то, кем бы он ни был, командует ими.
– А он может взломать круг?
– Угу, – кивнул я. – Легко.
– Замечательная реплика, идеально подходящая для начала разговора, – произнес мужской голос с ярко выраженным акцентом кокни. – Посторонитесь-ка, ребята.
Серые костюмы с одной стороны круга опустили руки и отступили на шаг, открывая взгляду коренастого, похожего на бульдога мужчину в дешевом малиновом костюме. Роста он был среднего, но с капитальной мускулатурой, не говоря уже о выпуклом пивном животике. Черты лица казались округлыми, замыленными какими-то – словно у хорошо обточенного водой камня. Седеющие волосы он остриг коротким ежиком, почти наголо, а его маленькие пронзительные глаза имели точно такой же цвет, как у серых костюмов: серо-зеленый.
– Ах, любовь… – произнес он с ухмылкой. – Если подумать, нет ничего приятнее, нежели созерцать парочку, не стесняющуюся проявлять свои чувства на глазах у других.
Я уставился на него, потом на Мёрфи и только тогда сообразил, что продолжаю прижимать ее к себе. Судя по выражению лица, Мёрфи тоже не замечала этого обстоятельства. Она кашлянула и чуть отстранилась от меня, стараясь при этом не выступить из очерченного по гравию круга.
Продолжая все так же ухмыляться, он приятельски кивнул нам:
– Привет, Дрезден. Почему бы вам не упростить дело для всех нас и не сказать, в какой секции скрывается Дональд Морган?
Я вдруг вспомнил, где раньше видел портрет этого недоноска: в досье, разосланном всем Стражам.
– Вязальщик, – произнес я. – Вас ведь так, если не ошибаюсь, зовут?
Улыбка Вязальщика сделалась еще шире, и он чуть поклонился.
– Так точно.
Мёрфи посмотрела на Вязальщика и нахмурилась:
– Это еще что за задница?
– Один из тех типов, которых Стражам не терпится прижать к ногтю.
– Он чародей?
– Есть у меня кой-какие навыки по этой части, лапуля, – отозвался Вязальщик.
– Он актер одной роли, – заметил я, глядя на него в упор. – У него талант призывать всяких тварей из Небывальщины и подчинять их своей воле.
– Значит, Вязальщик, – кивнула Мёрфи.
– Угу. Вообще-то, он мелкая шпана, работающая на подхвате у того, кто больше заплатит, но он очень осторожен: избегает нарушать законы магии, так что у Стражей нет повода взять его за жабры.
– Все так, – жизнерадостно подтвердил Вязальщик. – Вот потому я и наслаждаюсь исключительной иронией момента: в конце концов, не кого-то беру, а знаменитого Стража Дональда Моргана. Зануду напыщенного.
– Вы его еще не поймали, – заметил я.
– Всему свое время, приятель, – подмигнул Вязальщик. Он наклонился, подобрал с земли камешек и, задумчиво подбросив его пару раз на ладони, посмотрел на нас. – Видите ли, заполучить этот контракт было много желающих, а бабок обещают видимо-невидимо. Так что я не прочь дать вам шанс облегчить мою работу в обмен на кой-какие соображения.
– Какие соображения? – поинтересовался я.
Он зажал камешек большим и указательным пальцами.
– Я не кину вот это в ваш круг и не взломаю его. А значит, моим ребяткам не придется вас обоих убивать – а ведь это славно, я думаю.
Где-то далеко за спиной Вязальщика, у самого конца ряда одинаковых складских ворот взметнулось в воздух облачко пыли. По гравию перемещалось что-то невидимое. С учетом того, как обычно складывается моя жизнь, скорее всего, не приходилось ожидать от этого ничего хорошего. Если только…
– Ну же, Вязальщик, – сказал я. – Не будьте таким простаком. С чего вы взяли, что я не попрошу вот эту леди всадить пулю в то место вашей башки, где полагалось бы находиться мозгам?
– Стоит ей сделать это, и пуля сломает круг, а мои ребятки разорвут вас на части, – отозвался Вязальщик.
– Однако к тому времени это будет уже не ваша проблема, – заметил я.
Вязальщик безмятежно ухмыльнулся:
– Рано или поздно мы все обратимся в прах.
Мёрфи спокойно подняла пистолет и нацелила ему в лицо.
Вязальщик посмотрел на нее, все так же улыбаясь:
– Ну-ну, милая барышня. Не делайте ничего такого, о чем вы потом пожалели бы. Без моего… скажем так, личного руководства мои ребятки почти мгновенно вырвут этому симпатичному джентльмену глотку. Впрочем, в том, что касается леди, они действуют куда менее профессионально. – Улыбка его померкла. – И вам, мисс, наверняка не хотелось бы узнать, на что они похожи, когда орудуют не как профессионалы.
Пальцы и склизкие языки продолжали шарить по кромке защитного поля.
Выражение лица у Мёрфи не изменилось, но я ощутил, как она поежилась.
– Пора решать, мисс, – поторопил Вязальщик. – Вы можете нажать на курок и посмотреть, что произойдет, а можете опустить пушку, как и подобает уважающей себя леди, и вообще быть умницей.
В ответ Мёрфи недобро прищурилась.
– Насколько я понимаю, вы собираетесь бросить в нас этим камешком. Полагаю, мне лучше оставить пистолет там, где он сейчас.
– Подумайте-ка еще вот над чем, – посоветовал я Вязальщику. – Я знаю, вы считаете, будто можете выстроить перед собой своих зверьков живой стеной, чтобы бросить камень из-за нее. Но подумайте, что будет с вами, если вы меня убьете.
– Это вы о смертном проклятии, да? – спросил Вязальщик и с наигранным ужасом прижал руки к щекам. – О нет! Смертное проклятие… И чем оно мне грозит?
Я одарил его ледяной улыбкой.
– Думаю, остаток жизни вам придется провести без магии, – сообщил я негромко, но по возможности уверенно. – Умирая, я прихвачу с собой всю вашу силу. Навсегда. И никого вы больше не призовете. И не повяжете.
Лицо Вязальщика сменило выражение с приятельского на нейтральное.
– Вам когда-нибудь нравилось работать, а? – спросил я его. – Готов поспорить, что нет. Я ведь читал ваше досье. Вы из тех, кто любит поздно вставать и сорить деньгами, чтобы произвести впечатление на других. Всегда бронировать самые дорогие номера с прислугой, с шампанским. Да и на женщин эти деньги тоже производят впечатление. – Я покачал головой. – Как вы думаете, много ли шампанского вы сможете себе позволить, когда вам придется по роду деятельности напялить газетную шляпу? У вас ведь хватит здоровья и способностей на долгую, славную жизнь, приятель. Никем.
Долгую секунду он молча смотрел на меня.
– Не можете вы такого, – произнес он наконец. – Забрать мои способности. Это невозможно.
– Я чародей, член Белого Совета. Не какой-нибудь тупой халтурщик, который всю жизнь тратит свой дар на то, чтобы вредить людям. Или, по-вашему, мы на каждом перекрестке кричим о том, что мы умеем? Да если бы вы знали хоть половину того, что кажется вам невозможным и что я совершил, вас бы давно и след простыл.
Вязальщик продолжал смотреть на меня; по скулам его стекали струйки пота.
– В общем, я бы как следует подумал, прежде чем бросать этот камень. Очень, очень тщательно подумал бы.
Где-то совсем недалеко взвыла полицейская сирена.
Я оскалил зубы в улыбке.
– Надо же, копы. Это становится все занятнее.
– Вы? – недоверчиво округлил он глаза. – Вы собираетесь вовлекать копов в личные дела?
Я ткнул пальцем в Мёрфи, которая достала книжку с жетоном и прицепила ее корочкой за пояс так, чтобы значок болтался в поле зрения Вязальщика.
– Уже вовлек, – хмыкнула Мёрфи.
– Кстати, я выбрал это место именно потому, что район хорошо патрулируется, – добавил я. – На один выстрел здесь не обратят внимания, а вот полдюжины – и народ настораживается.
Вязальщик прищурился и принялся шарить взглядом по стоянке.
– Тик-так, – произнес я, не давая ему опомниться. – Теперь это вопрос времени, приятель.
Вязальщик еще раз огляделся по сторонам, покачал головой и вздохнул:
– Черт. Страсть не люблю иметь дело с копами. Эти идиоты сами напрашиваются на неприятности. Просто штабелями мрут. А кровищи-то… – Он махнул рукой в сторону своих клонов. – Одинаковые подозреваемые разбегаются как тараканы. Все бросаются вдогонку – и погибают в попытке поймать. – Он пристально посмотрел на меня. – И как вам это понравится, а, чародей? И мисс коп? Допустим, яйца у вас крепкие – неплохо держались, покуда я угрожал. Уважаю.
У меня неприятно засосало под ложечкой. Я считал в уме секунды, отчаянно стараясь не спешить. Пожалуй, пора.
– И как насчет этих полицейских? Вы хотите, чтобы их жизни остались на вашей совести? – Он чуть покрутил головой, словно готовящийся к поединку борец-чемпион. – Потому как, скажу вам честно и откровенно, им не остановить меня.
Я протянул руку и легонько коснулся запястья Мёрфи. Она покосилась на меня, кивнула и опустила пистолет.
– Вот так-то лучше, – ухмыльнулся Вязальщик. Приветливости, правда, в его ухмылке не осталось ни капли. – Все, что мне нужно, это Страж Морган. Он все равно уже не жилец, да вы и сами это знаете. Так какая разница, кто его поймает?
Что-то шевельнулось за спиной у Вязальщика, и я не удержался от улыбки.
– Мне нет нужды ссориться ни с вами, ни с этим городом, – продолжал Вязальщик. – Скажите мне, где он, я тихо-мирно отчалю, и все будет тип-топ.