Молли помогла ему надеть второе пальто и беспокойно огляделась по сторонам: заснеженный, населенный призраками лес не внушал ей доверия.
– Нам ведь лучше вывезти его отсюда в какое-нибудь теплое место, да?
– Угу, – кивнул я, застегивая плащ. – Отсюда до портала, ведущего в центр города, минут десять ходьбы.
– А вампиру это известно? – буркнул Морган.
– На что это вы намекаете?
– На то, что вы, Дрезден, идете прямиком в западню.
– Ну вот что! – сказал я на это. – Еще одно замечание насчет Томаса, и выбирайтесь сами как знаете.
– Томаса? – Бледное лицо Моргана даже слегка потемнело от ярости и напряжения. – Сколько еще трупов потребуется, чтобы вы очнулись, Дрезден?
Молли деликатно покашляла:
– Гарри… гм… с вашего позволения.
Мы оба оглянулись на нее.
Она зарделась и опустила глаза.
– Это ведь Небывальщина?
– Да, – ответил я.
– Разумеется, – ответил Морган одновременно со мной.
Мы с ним, все еще кипя, посмотрели друг на друга.
– Угу, – сказала Молли. – Разве не вы говорили мне, что это место опасно? – Она набрала побольше воздуха и заговорила быстрее. – Я имею в виду… сами понимаете. Это ведь неразумно – стоять здесь и препираться на повышенных тонах? С учетом всех обстоятельств?
Я вдруг почувствовал себя дурак дураком.
Морган тоже остыл немного. Он устало опустил голову, сложив руки на животе.
– Угу, – кивнул я, совладав с собой. – Угу, пожалуй что так.
– Не говоря уже о том, что всякий, направляющийся из Эдинбурга в Чикаго, непременно нарвется на нас, – добавил Морган.
Молли кивнула:
– Чего вам хотелось бы… избежать, да?
Я негромко фыркнул, мотнул головой в нужном направлении и тронул коляску с места.
– Нам туда.
Молли поспешила следом, то и дело кося глазами в сторону звуков окружавшего нас зачарованного леса. Мыш пристроился рядом с ней, и она непроизвольно зарылась пальцами в шерсть у него на спине.
Минут пять мы шли молча, потом я нарушил тишину.
– Нам необходимо знать, как они вычислили ваше местонахождение.
– Лучше всего объяснит это вампир, – отозвался Морган подчеркнуто нейтральным тоном.
– Я знаю о нем то, чего не знаете вы, – возразил я. – Допустите на минуту, что это не он. Как они это сделали?
Морган помолчал немного, размышляя.
– Не прибегая к магии.
– Вы уверены?
– Да.
Похоже, он говорил искренне.
– Ваши методы защиты настолько хороши?
– Да.
Теперь уже я помолчал, обдумывая услышанное. И тут до меня дошло, что именно сделал Морган, чтобы укрыться от сверхъестественного наблюдения.
– Вы заговорили свой маркер. Серебряный дубовый листок. Тот, которым наградила вас Тита… – Я осекся, настороженно оглядываясь по сторонам. – Тот, которым наградила вас Королева Летних.
Морган повернулся, чтобы посмотреть на меня через плечо.
Я присвистнул. Мне довелось как-то раз увидеть своим чародейским Зрением Королеву Титанию в ее истинном обличье. Зрелище Титании и ее соперницы Мэб, готовившихся к битве друг с другом, до сих пор оставалось для меня одной из самых наглядных демонстраций силы, перед которой особенно остро ощущается собственная ничтожность.
– Вот, значит, почему вы уверены, что вас никто не найдет. Это она вас прикрывает.
– Должен признать, – произнес Морган, бросив на меня еще один уничтожающий взгляд, – мне всего-то лист дали. Не как некоторым – пончик.
Я нахмурился:
– А вы-то откуда узнали?
– Посланник Титании сказал. Все Летние несколько месяцев над этим хихикали.
Молли за моей спиной издала булькающий звук. Я не стал оборачиваться. Все равно максимум, чего я добился бы, это того, что она прикрыла бы ухмылку рукой.
– Сколько времени она вам дала? – поинтересовался я.
– До завтрашнего захода солнца.
Тридцать шесть часов. На несколько часов больше, чем я рассчитывал, но все равно немного.
– Этот дубовый листок у вас есть при себе?
– Разумеется, – подтвердил Морган.
– Можно посмотреть?
Морган пожал плечами и снял с шеи кожаный шнурок, на котором висел маленький мешочек вроде кисета. Развязав его, он пошарил внутри пальцами, достал маленький, искусно отлитый из серебра дубовый листок с простой шпилькой на тыльной стороне и протянул мне.
Я взял листок и швырнул в лес, подальше от тропы.
– Зачем? – спросил Морган.
– Затем, что Летняя Королева их пометила. В прошлом году целая команда ее громил с помощью такого же листочка отслеживала меня по всему Чикаго.
Морган нахмурился и посмотрел в лес, вслед выброшенному талисману. Потом тряхнул головой и устало потер глаза.
– Должно быть, теряю нюх. Мне такое и в голову не приходило.
– Так я не поняла, – вмешалась Молли. – Он все-таки под защитой или нет?
– Сам он под защитой. А листок – нет. Поэтому, если Летняя Королева захочет его найти или кто-нибудь другой сообразит, что она делает, и захочет заключить с ней сделку, она запросто может сдержать слово, но все-таки сдать его. Ей достаточно просто дать этому кому-то понять, что нужно следить за заклятием на дубовом листке.
– Сидхе всегда придерживаются только буквы уговора, – кивнул Морган. – Именно поэтому все и избегают договариваться с ними, если только другого выхода не остается.
– Значит, Вязальщик мог следить за дубовым листком? – спросила Молли.
Я пожал плечами:
– Не исключено.
– Однако не исключено и то, что Летняя Королева исполняла свое обещание искренне, – заметил Морган.
Я кивнул:
– Что возвращает нас к первому вопросу: каким образом Вязальщик вас нашел?
– Ну, – снова подала голос Молли, – строго говоря, он ведь нас так и не нашел.
– Еще пара минут – и обнаружил бы, – возразил Морган.
– Я не это имела в виду, – сказала она. – Он знал, что вы где-то на складах, но не знал, в какой именно ячейке. Я хотела сказать, если бы он использовал поисковую магию, разве она не привела бы его прямиком к вам? И еще, если бы вас продал Томас, он ведь тоже наверняка сказал бы Вязальщику номер ячейки.
Морган открыл было рот для ответа, но нахмурился и снова закрыл, ограничившись хмыканьем. Я оглянулся на Кузнечика и одобрительно кивнул.
Молли благодарно улыбнулась в ответ.
– Кто-то мог просто следить за нами? – спросил Морган. – Вряд ли машина, если она висела у нас на хвосте, смогла бы заехать на склады без ключа.
Я вспомнил, как меня преследовал накануне вечером Шкура-Перевертыш.
– Такое возможно, если этим занимался кто-нибудь из серьезных игроков, – признал я. – Маловероятно, но полностью не исключается.
– Итак? – произнес Морган. – Что мы имеем теперь?
– Больше вопросов, чем ответов, – вздохнул я.
Морган оскалил зубы в невеселой улыбке.
– Тогда что дальше?
– Если я отвезу вас обратно к себе, они снова отловят нас, – ответил я. – Для этого не нужно магии: они просто могли оставить кого-нибудь следить за квартирой.
Морган оглянулся на меня:
– Надеюсь, вы не собираетесь возить меня кругами по Чикаго в ожидании, пока нас найдет Совет?
– Нет, – сказал я. – Я везу вас к себе.
Морган обдумал это и кивнул:
– Верно.
– Туда, где нехорошие парни найдут нас и пошлют кого-нибудь еще, чтобы тот убил нас, – пробормотала Молли. – Ясное дело, я пока ученица – настолько тупая, что не вижу смысла в этой дурацкой затее.
– Смотри и учись, Кузнечик. Смотри и учись.
Глава 21
Мы снова сошли с тропы, и я – вот уже второй раз за этот день – вынырнул из Небывальщины в переулок за старым мясокомбинатом. Зайдя по дороге в пару мест, мы добрались до улицы, на которой удалось-таки поймать такси. Водитель не выказал особого изумления ни при виде Мыша, ни от инвалидной коляски, ни от того, как мы набились в его тачку; впрочем, возможно, для проявления эмоций ему просто недоставало знания английского. Трудно сказать.
– Вам же это вредно, – заметила Молли с набитым ртом, уплетая очередной пончик, когда мы выгрузились из такси.
– Это все Морган виноват. Он начал разговор о пончиках. И кстати, ты их тоже ешь.
– У меня обмен веществ растущего организма, – безмятежно улыбнулась Молли. – Это вам, о мой почтенный наставник, пора бы уже задуматься о здоровом образе жизни. А мне на этот счет еще года два ничего не грозит.
Мы посадили Моргана в кресло, и я расплатился с водителем. Нам даже удалось спустить кресло по ступенькам к моей двери, ни разу не уронив. После чего я взял Мыша на поводок, и мы с ним отправились проверить почту и прогуляться по полоске песка на заднем дворе, специально насыпанной для собачьих нужд.
Однако, покончив с этим, я не повел Мыша домой, а направился в дальний конец двора, где у нас растут настоящие маленькие джунгли из старой сирени, за которой не ухаживали с тех пор, как умер мистер Спанкелкриф. Сирень цвела, и вокруг витал густой нежный аромат. Здесь, в уголке, защищенном зданием от городского шума, деловито жужжали пчелы.
А еще это место остается единственным, куда невозможно заглянуть из окон соседних зданий.
Я протиснулся вглубь зарослей сирени и оказался на относительно свободной от растительности прогалине. Ждать пришлось недолго – всего несколько секунд. Послышался жужжащий звук – словно трепетала крыльями особенно крупная стрекоза, – и крошечный крылатый человечек, спикировав сквозь сирень, застыл передо мной.
По меркам маленького народца он мог сойти за великана – целых двенадцать дюймов роста. Внешне он мало чем отличался от юнца атлетического сложения в причудливых доспехах из разного мусора и обрезков. Свой прежний шлем из пластиковой пробки от газировки он сменил на новый из половинки мячика для гольфа. Шлем был велик, но это его, похоже, не смущало. Кирасу он сделал из пластиковой бутылки; на поясе висело что-то вроде лезвия от лобзика, один конец которого, обмотанный леской, служил рукоятью. Стрекозиные крылья за спиной трепетали с такой быстротой, что сливались в прозрачное облачко.