– Каков план? – спросила она.
– Забираем Сьюзен и уходим, – ответил я. – Если здесь не будет ни меня, ни ее, у них не останется повода нападать.
– Что это? – повторил Рудольф. – Что это за шум? А?
Мёрфи мотнула головой в сторону Рудольфа и вопросительно повела бровью.
– Черт возьми! – Я вздохнул. – Ты права. Нам придется взять с собой и его.
– Да скажите же! – Рудольф был на волосок от паники. – Вы должны сказать мне, что это!
– Скажем ему? – спросил я.
– Конечно.
Мы с Мёрфи повернулись к двери, держа оружие наготове.
– Террористы, – в унисон произнесли мы.
Когда мы с Мёрфи выбежали в коридор, на нижних этажах уже начали стрелять. Это не напоминало стаккато ружейного огня из кино, но всякий, кто хоть раз слышал настоящие выстрелы, не спутает их ни с чем. Я лишь надеялся, что ни у кого не найдется патронов повышенной мощности, способных пробить перекрытие и попасть в меня. Такие штуки вредно сказываются на здоровье.
– Эти вопли… – сказала Мёрфи. – Красная Коллегия, да?
– Угу. Где Сьюзен?
– В комнате для допросов, вон там. – Она мотнула головой налево, и я двинулся туда, стараясь не отрываться плечом от левой стены.
Мёрф, вытащив бормочущего что-то Рудольфа из кабинета, держалась в шаге позади меня и чуть правее, чтобы иметь возможность при необходимости стрелять вперед. Мы с ней в такие игры уже играли. Если какая-нибудь гадина нападет на нас спереди, я сумею удержать ее на время, достаточное, чтобы дать Мерфи прицелиться.
В нашем случае секунды для точного прицела могли оказаться критически важными. Вампиры уязвимы для пуль, но способны оправиться от любого ранения, кроме самого смертельного, и отлично это знают. Вампир Красной Коллегии почти всегда без колебаний бросится на вооруженного смертного, зная, как трудно попасть в действительно уязвимое место, особенно с учетом того, что этот воющий монстр несется на вас во весь опор. Вам придется попасть ему точно в голову, или перебить позвоночник, или выпотрошить к чертовой матери, чтобы лишить вампира Красной Коллегии подвижности, да и то рано или поздно он оправится и от этих ран – дайте ему только время и побольше крови.
Мёрфи очень хорошо знала, в кого ей придется стрелять, – ей и в прошлом не раз приходилось иметь дело с Красными. Чего нельзя сказать об остальных работавших в этом здании.
День для ФБР выдался по-настоящему неудачный.
Мы быстро и бесшумно скользили по коридору; и когда из комнаты для отдыха вынырнул перепуганный тип конторского вида, я едва не испепелил его разрядом своего жезла. На шее у Мёрфи висел бейджик, и она спокойным, властным тоном приказала клерку вернуться и забаррикадировать дверь. Тот повиновался беспрекословно.
– Может, и нам? – пробормотал Рудольф. – В комнату? И забаррикадироваться?
– У них с собой тяжеловес, – сообщил я Мёрфи, вновь возглавив шествие. – Большой, сильный, стремительный. Вроде луп-гару. Какой-то персонаж майя, Ик-не-помню-как-дальше.
Мёрфи выругалась:
– Как нам его убить?
– Определенного способа не знаю. Но дневного света он точно не любит.
Из наружных окон нескольких кабинетов, мимо которых мы проходили, сочился приглушенный шторами полуденный свет, и в нем голубоватое сияние моего амулета словно померкло.
Однако еще более зловещей, чем полумрак, казалась тишина. Не шелестел воздух в вентиляционных коробах. Не поскрипывали лифты. Не звонили телефоны. Единственное, что нарушало тишину, – это прогремевшие дважды вспышки панической, но практически бесполезной стрельбы, да охотничьи вопли вампиров. И все это время ровное «бум-бум-бум» Икова сердцебиения становилось все громче и ближе.
– Может, нам не помешали бы зеркала или что-нибудь в этом роде, – заметила Мёрфи. – Запустили бы дневного света побольше.
– Это сложнее, чем выглядит в кино. Думаю, я могу проделать дырку в стене здания. – Я облизнул губы. – Фигня вопрос. Где у нас тут юг? Если дырявить, в той стороне больше света.
– Вы угрожаете уничтожить федеральную собственность! – пискнул Рудольф.
Выстрелы ударили на этот раз ближе – возможно, на третьем этаже, прямо под нами. А может, и на четвертом, только эхо от перегородок мешало понять направление.
– О боже! – всхлипнул Рудольф. – Господи Исусе! – Он начал бормотать это себе под нос снова и снова – бездумно, от страха.
– Ага, – хмыкнул я. Мы как раз подходили к комнате для допросов. – Вот у нас есть и Трусливый Лев. Прикрой меня, Дороти.
– Напомни мне потом спросить, о чем это ты, черт подери! – отозвалась Мёрфи.
Я взялся за дверную ручку, но помедлил. Тилли вооружен, предположительно достаточно умен, чтобы бояться, так что, возможно, просто открыть дверь и напугать его еще сильнее выглядело не лучшей идеей. Поэтому я отступил чуть вбок, протянул руку и постучал. Азбукой Морзе: Стрижка и бритье.
Последовало молчание, потом с другой стороны двери постучали в ответ. За четвертак.
Я повернул ручку и медленно, очень медленно открыл дверь.
– Тилли? – произнес я хриплым шепотом. – Сьюзен?
Окон в комнате для допросов не было, и в ней царила абсолютная темнота. В дверном проеме возник Тилли, прикрывая глаза от света моего амулета.
– Дрезден?
– Он самый, – подтвердил я. – Сьюзен?
– Я здесь, – откликнулась она из темноты дрожащим от страха голосом. – Меня приковали наручниками к стулу. Гарри, нам надо бежать.
– А я чем занят?
– Ты не понимаешь. Эта тварь, этот барабанный стук. Это пожиратель. С такими не бьются. От таких бегут и молятся, чтобы их внимание привлек кто-нибудь помедленнее тебя.
– Угу. Мы с Иком уже встречались, – буркнул я. – И мне не хотелось бы повторять этот опыт. – Я протянул руку в сторону Тилли. – Мне нужны ключи от наручников.
Тилли колебался, явно разрываясь между чувством долга и животным страхом, нараставшим в здании. Он покачал головой, но как-то не слишком убежденно.
– Тилли, – произнесла Мёрфи с выражением свирепой решимости на лице. – Поверьте мне. Пожалуйста, просто поверьте. До тех пор, пока эти трое находятся в здании, люди будут гибнуть.
Он отдал мне ключи.
Я взял их и повернулся к Сьюзен. Она сидела на том же самом стуле, что и я при прошлом моем разговоре с федералами. В своих черных кожаных брюках и черной футболке она казалась странно уязвимой – с учетом ситуации, конечно. Я подошел к ней и принялся возиться с наручниками.
– Спасибо, – тихо сказала она. – А то я уже начала немного волноваться.
– Должно быть, они каким-то образом проникли через подвал, – предположил я.
Она кивнула:
– Они так и будут прокладывать себе путь от этажа к этажу. Убивая всех, кого смогут. Это их обычная тактика: устранить главную цель и оставить недвусмысленное послание всем остальным.
Тилли тряхнул головой, словно пытаясь унять головокружение:
– Это… Что? Я знаю, некоторые картели в Венесуэле и Колумбии орудуют так, но…
Сьюзен бросила на него раздраженный взгляд:
– О чем я говорила вам последние пятнадцать минут?
Снова послышался охотничий вопль вампира, на этот раз не приглушенный перекрытиями.
– Они уже здесь, – прошептала Сьюзен, растирая освобожденные запястья. – Надо уходить.
Я помедлил.
– Они просто будут убивать этаж за этажом, пока не найдут цель, – тихо произнес я.
Сьюзен напряженно кивнула.
Я прикусил губу:
– Значит, если мы сбежим… они продолжат подниматься. До самого верха.
Мёрфи обернулась ко мне, и тут же взгляд ее метнулся обратно, в темноту коридора.
– Драться?
– Нам их не одолеть, – убежденно сказал я. – Не здесь, на их условиях. У них есть все преимущества. Но и бросить всех этих людей мы не можем.
Мёрфи сделала глубокий вдох и медленно выдохнула:
– Нет, не можем. Что нам тогда делать?
– Ни у кого оружия лишнего не найдется? – поинтересовалась Сьюзен.
Никто не ответил. Она кивнула, подошла к массивному столу, перевернула его одной рукой и оторвала тяжелую стальную ножку с такой легкостью, словно та крепилась не стальными саморезами, а клеем для детских поделок.
Тилли смотрел на это, разинув рот.
– Ах! – только и сказал он, очень тихо.
Сьюзен покрутила ножку, замахнулась ей для пробы и кивнула:
– Сойдет.
Я хмыкнул.
– Вот вам план действий, – сказал я. – Мы показываемся вампирам и Ику. Мочим тех, кого встретим первыми, всем, что имеется в нашем распоряжении, и разделываем их в труху. Так мы наверняка привлечем внимание всех остальных нападающих.
– Да, – сухо заметила Мёрфи. – Это гениально.
Я скорчил гримасу:
– Как только все оставшиеся как следует возбудятся, ты, Тилли и Рудольф отколетесь от нас и поспешите к ближайшему аварийному выходу. Если вампиры прорвутся к нему, у вас больше шансов спастись, выпрыгнув из окна, чем если бы вы остались здесь. Согласны?
Мёрфи нахмурилась:
– А как насчет тебя?
– Сьюзен, я и ваши дублеры-каскадеры прыгнут в Небывальщину и попробуют увести нехороших парней за собой.
– Дублеры-каскадеры? – переспросила Мёрфи.
– Мы? – встревоженно переспросила Сьюзен.
– Именно. Мне нужны твои мощные мускулы. Ты же у нас суперкрасотка и все такое.
– Ладно, – кивнула Сьюзен, глядя на меня так, будто я окончательно рехнулся, – должен признать, не без основания. – А что там, по ту сторону?
– Понятия не имею, – признался я. Прикосновение к маминому камню дало мне понять, что во время своих вылазок она ни разу не бывала в этом здании. – Будем надеяться, что там не кислотный океан и не облако в пяти тысячах футов над вершиной скалы.
Глаза у Сьюзен чуть округлились, и тут же она одарила меня волчьей ухмылкой:
– Мне нравится этот план.
– Я так и думал, что тебе понравится, – кивнул я. – Ладно, вы трое тем временем уйдете. У этого дома есть наружная пожарная лестница?
Рудольф медленно покачивался взад-вперед, издавая негромкие жалобные стоны. Тилли, похоже, еще так и не отошел от того, что проделала Сьюзен.