— Да уж помню, — притворно проворчал Сфорца. — Что ж, кому-то следует навестить славный город Эрфурт…
Старые четки
Авторы: Юлия Райнгольд (Шинджи), Доминика Юу
Краткое содержание: Курт и Бруно отправляются расследовать загадочное исчезновение коллеги в далеких восточных землях
Холод сковывал тело, пробираясь вверх от ступней к самому сердцу. Оно стучало всё реже и реже, кровь ползла по венам медленно, как умирающая улитка, отчего конечности превратились в безжизненные ледышки, а голова отказывалась соображать. Лишь остатки воли толкали майстера инквизитора вперед. Debes, ergo potes[20]...
Он пытался затопить печь, но после нескольких неудачных попыток сдался. Огонь, вспыхивая маленькой искоркой, гас, отказываясь жевать розжиг, а одеяла, что так щедро выдал инквизитору святой отец (или как их тут называют; о Боже, он даже это забыл), больше напоминали куски льда.
Бросив попытки отогреться, майстер инквизитор, мысленно припомнив все нечестивые выражения на немецком и на латыни, откинул ледяные одеяла и, погрузив ноги в пимы и закутавшись в шубу, спустя несколько минут стоял перед грубо сколоченным домом и колотил в дверь. Вернее, так ему казалось: ослабевшего тела хватало лишь на то, чтобы едва слышно поскрести по темному дереву. К счастью, хозяин услышал и эти попытки и отворил, обеспокоенно воззрившись на ночного гостя.
— За мной придут, — прошептал следователь и из-под ворота шубы плотно перевязанный сверток, — Они придут и продолжат мое дело. Вы должны помочь.
Хозяин дома забрал свёрток и, щурясь от стремительно летящего в лицо снега, спешно закивал.
— Конечно-конечно… Майстер инквизитор, заходите в дом, что ж это вы в самом-то деле...
— Поздно… — следователь непринужденно, почти блаженно улыбнулся. — Отдайте это тем, кто придет после. И мое тело, сохраните его. Вы должны это…
Речь его внезапно оборвалась, словно резко разрубленная пополам верёвка. Последний хрип, и майстер инквизитор, охваченный ледяным объятием холода, рухнул замертво.
— Я вот пытаюсь понять: это честь для нас или же наказание?
Дорогу размыло после недавних дождей, так что лошадей приходилось вести аккуратно, рискуя каждый раз провалиться в скрытый под слоями грязи овраг или наиглупейшим образом просто поскользнуться. Незадачливые путники и так уже потеряли двух лошадей, что вызвало нешуточную задержку и совсем не нравилось майстеру инквизитору.
— Я думаю, это будет уроком для тебя. Перестанешь чувствовать себя всесильным. Хотя я сомневаюсь, что это когда-нибудь произойдет, — мрачно ответил Бруно.
— Уроком? Ты думаешь, что это дело будет чем-то отличаться от других? Не считая того, что нам пришлось забраться…. — Курт недовольно осмотрелся, — неведомо куда.
— И говорить придется… неведомо как, — поддакнул Бруно и кинул косой взгляд в сторону еще одного их спутника, доселе молча следовавшего за ними. Тот мрачно зыркнул в ответ, но ничего не сказал.
Опасность долгой дороги таилась не только в плохой погоде. Хоть и следователей детально проинструктировали о ситуации в восточных землях, но Курт не сомневался, что per usum положение вещей сильно отличалось от описанного. Если в Ульме, как припоминал Гессе, — немецком городе, пусть и без действующего отделения Конгрегации — творились непозволительные в отношении инквизиторской братии беспорядки, то чего стоило ждать от варварских земель?!
То, куда они ехали, — неизвестность, — было хуже всего. И там, кроме шайки разбойников, подстерегающих усталых путников за каждым деревом, никто не ждал. И вся надежда возлагалась на письмо от Конгрегации к местному князю, переведенное на чужеземный язык. В остальном — «Age quod agis[21], — как напутствовал им Сфорца, — Группа инквизиторов, направленная в Константинополь для переговоров, недавно успешно возвратилась из похода. Вся, кроме одного инквизитора, Келлера. Его спутники сообщили, что на пути в Константинополь Келлер принял решение остановиться в Ивановске-Новодвинском княжестве, дабы помочь местным разрешить дело, как он полагал, о maleficium. Обычно такой вольности члену миротворческого отряда не было бы позволено, но капеллан Шредер разрешил, за что уже получил от меня нагоняй… как бы то ни было, от Келлера нет вестей уже несколько месяцев. Более того, детальных подробностей о дальневосточных землях мы особо не имеем... Задача воистину для Молота Ведьм».
— Последний штаб Конгрегации на востоке находится в Венгрии, так что дальше и не думайте размахивать своими Знаками. Все равно не поможет, — говорил им мужчина с густой седой гривой, которого представили как «эксперта по восточным землям». — Лучше спрячьте их подальше и говорите только через переводчика.
Едва переводчик был выловлен из библиотечных застенок и выведен на солнечный свет, у майстера инквизитора появилось четкое желание запихнуть его обратно. Это был невысокий худощавый парнишка, и можно было бы принять его за стрига, если бы не крайняя физическая слабость, необычайная даже для книжного червя, и отсутствие способности к вранью (что Курт, конечно же, полагал плюсом).
— Я не понимаю, о чем он говорит, — хмуро пожаловался Курт однажды, наблюдая, как Петер бойко болтает с венгерским пограничником.
— Удивительно, — саркастически хмыкнул Бруно, — но без него мы бы блуждали в местных лесах не одну неделю. И мы еще даже не доехали, — продолжал разглагольствовать Бруно. — Надеюсь, столь долгий путь не скажется на твоей работоспособности...
— Можешь не сомневаться, — Курт поморщился, но больше ничего не сказал.
Город, оказавшийся их конечной целью, был обнесен изгородью из заостренных бревен. У ворот несли охрану крепкие мужики, хмуро глядевшие на прибывших путников, словно волки на приближающуюся добычу. Как Курт уже знал из собственного опыта, со стражниками не помешало бы подружиться, но сейчас, к глубокому раздражению майстера инквизитора, всё зависело от этого щуплого, пускай хоть и умного, книжного червя, который не то что не блистал харизмой, но при одном взгляде на себя вызывал желание немедленно прекратить общение или поддаться порыву тошноты.
— Нам необходимо их дружелюбие, Петер, — предупредил Курт, — так что постарайся изо всех сил не выглядеть… ну, как ты.
Переводчик хмуро зыркнул на Курта, но, словив ответный взгляд инквизитора, печально вздохнул, словно бы и сам сожалел о своей неспособности нравиться людям.
— Несомненно, майстер инквизитор, я и сам бы предпочел с ними не ссориться…
Петер ловко спрыгнул с лошади и подошел к мужикам. Разговор произошел короткий, после чего переводчик так же резво запрыгнул обратно.
— Нас проведут до дома местного князя, — сказал он.
— Я бы сначала поговорил со священником, — нахмурился Гессе. — Наверняка он знает о нашем почившем коллеге больше, нежели местный Bürgermeister...
— Здесь так не принято, майстер инквизитор, — понизив голос, прошептал Петер. — И, как я понял, всех чужаков сначала ведут к князю.
— Значит, и наш коллега сначала был там…. — пробормотал Курт, и все трое путников двинулись за одним из стражников.
Курт ожидал увидеть небольшой особняк, какие он часто видел на родине у знати. Местные и тут смогли его удивить: путников провели в центр городка, по второму кругу обнесенный частоколом, а за высокими воротами стоял ярко раскрашенный деревянный дом. Внешнюю стену украшали широкие окна со ставнями, расписанными причудливыми завитушками и цветами.
— Это что такое?
— Терем, майстер инквизитор, — ответил Петер. — Он состоит из многих комнат и…
— Я не о том, — оборвал его следователь. — В городе почти все дома из дерева, и дом князя тоже. Как часто тут бывают пожары?
— Не могу знать, — пожал плечами переводчик. — Однако, если верить легендам, одна дама сожгла целый город с помощью птиц, к лапам которых привязала тлеющие куски ткани.
— Не удивлюсь, если это окажется правдой, — пробормотал Гессе. В памяти начали было восстанавливаться образы горящего Курценхальма, что вызывало внутреннее оцепенение и stupor, но Курт усилием воли быстро отправил навязчивые видения назад в глубину души и продолжил осматривать окрестности.
— Не думаю, что стоит опасаться поджога, — послышался голос Бруно. — Костер — не особо распространенное здесь средство умерщвления. Местные предпочитают другой вид казни.
Помощник следователя указал на два торчащих из земли кола, когда путники проезжали по главной площади. Колы выглядели гораздо острее и тоньше, чем те, которыми был обнесен город. На ровной поверхности дерева виднелись темно-бордовые пятна, что вызывало в воображении даже привыкшего к пыткам и всевозможным зверствам Курта самые мрачные картины.
— Да, я читал о подобной казни… До такого depravatio[22] у нас в Конгрегации еще не додумались… — задумчиво протянул Курт, задержав взгляд на острых деревянных верхушках, — хотя, может, некоторые допросы шли бы гораздо быстрее…
— Я даже не знаю, что бы предпочел: колы или костер… — пробормотал Бруно.
— Мы на месте! — вклинился в разговор переводчик, явно обрадовавшись возможности прекратить неприятную беседу, от которой он периодически морщил лицо.
Терем возвышался над ними, но при этом не выглядел, как европейские замки или суровые готические соборы, где каждая деталь говорила о простоте и одновременно величии. «Терем» же, как назвал его переводчик, этот Turmhaus, наоборот выглядел просто, хоть и составленный из множества маленьких элементов, орнаментов и ярких росписей. Курт подивился, почему местная знать живет в Landhaus[23], а не в Kastell[24], но ему сказали, что здесь так принято. Потому майстер инквизитор, поворчав на неведомые порядки, не спорил и следовал указаниям переводчика, мысленно сокрушаясь, что иногда не сила, а разум помогают в достижении результата...