Когда Макс подошел и присел к костру, у которого расположились бойцы, его встретили вопросительные взгляды.
- Ты чего, Волчонок? - осведомился Дитер, глазами указав на железные цепочки на шее и запястьях Хагнера.
- Не хочу сегодня, - передернул плечами тот. - Иногда можно. Вот и пользуюсь.
- Ты сегодня молодец, - хлопнул его по спине Якоб. - Заслужил человеческое общество. Будешь? - он выразительно кивнул на бутыль, стоявшую невдалеке от костра.
Макс только фыркнул и чуть качнул головой.
- А зря, - заметил зондер, тяжелее всего принявший товарища-ликантропа. - Тебе, похоже, не мешало бы.
Макс молча пожал плечами, но сунутый под руку стакан все же взял и отхлебнул огненной жидкости.
- Нелегко, наверное, убивать таких, как ты сам, да? - негромко произнес Дитер, глядя на Хагнера с неподдельным участием; тот вскинул голову и посмотрел зондеру прямо в глаза:
- Нет, Дитер. Они не такие, как я, вернее, это я не такой, как они. Я так решил три с половиной года назад и о решении своем ни разу не пожалел.
- А почему ты так решил? - почти шепотом спросил Якоб. Должно быть, давно хотел задать этот вопрос, но не мог найти предлог.
Макс глотнул еще обжигающего пойла и перевел взгляд на Якоба:
- Три с половиной года назад меня разыскал мой, с позволения сказать, отец. Хотел забрать в свою стаю, чтобы я жил с себе подобными. Только перед этим он убил мою мать, которая зачем-то пошла с ним разговаривать... И искренне недоумевал, почему я так горюю о никчемной человеческой женщине.
Он замолчал, сделал глоток, оказавшийся слишком большим, коротко закашлялся и продолжил в повисшей тишине:
- Я отказался уходить с ним. И убил одного из его прихвостней. А потом уехал с майстером Гессе. Чтобы помогать выслеживать и уничтожать таких, как мой папаша.
- Гессе, - со странной интонацией протянул Дитер. - Действительно, кто еще мог добыть Конгрегации этакое приобретение.
- Прости, Макс, - непривычно тихо произнес Якоб.
- Брось, - отмахнулся Хагнер, глядя в огонь.
Макс привычно задвинул засов. Так зверю точно не открыть дверь. Он давно и полностью контролировал себя в волчьем теле. Вот уже больше двух лет Хагнер мотался по Империи в составе зондергруппы и давно не уходил в лес под полнолуние. Но почему-то все еще цеплялся за старую привычку.
Сегодня была важная ночь. Этим утром он впервые настолько четко поймал чувство контроля над обратным превращением, прочувствовал и запомнил ощущение толчка и изменения, а не только привычную, хоть и сократившуюся до считанных мгновений, боль. Сегодня он собирался попробовать превратиться обратно в человека по собственному желанию.
Луна показалась из-за горизонта. Короткий миг боли, и вот он уже стоит на четырех мощных лапах. Несколько шагов туда и обратно по комнате. Собраться с силами, вдохнуть поглубже, вспомнить ощущения прошлого утра и... ничего. Четыре лапы по-прежнему стоят на полу, хвост в волнении бьет по бокам.
Не расслабляться. Еще раз. Сосредоточился, вдохнул...
И еще раз.
И еще.
И еще...
До изнеможения. До тумана в мыслях и боли в груди.
И вдруг, на неведомо какой попытке вспышка боли - и вот он стоит на двух ногах, смотрит на мир человеческими глазами, впервые за много лет глядя ими на полный лунный диск в окне.
Дрожащими от усталости и потрясения руками он натянул штаны и рубаху, обулся и со второй попытки отодвинул засов. Прислушался к себе. Зверь недовольно ворочался внутри, намекая, что сейчас его время, но попыток вырваться не предпринимал, признавая руку вожака. Хагнер распахнул дверь и вышел в коридор, впервые нарушив запрет ходить по лагерю в одиночку.
Дойдя до комнаты майстера Хауэра, он постучал и, дождавшись приглашения, вошел. Несколько секунд старший инструктор изучал его пристальным взглядом, затем проронил:
- Ну, здравствуй, Волк.
In vino veritas
Автор: Александр Лепехин
Краткое содержание: Курт Гессе в свободное время решает проблемы новгородского князя Лугвена
Из мемуаров Курта Гессе: "По большой просьбе Бруно, а так же из политических соображений, в изобилии озвученных Сфорцей, довелось мне однажды ездить ко двору новгородского князя..."
- Курт, ты присядь.
Гессе остался на ногах и демонстративно скрестил руки перед собой. Взгляд Бруно выражал заботу и безмятежное понимание, что традиционно раздражало.
- Ну что там у нас, решили все-таки брать этого недопапу?
Духовник, бывший помощник, а ныне ректор всей Академии выразительно откашлялся.
- Поверь мне, начало такой operatio[23] не пройдет незамеченным ни для кого из участников. Но вынужден тебя огорчить. И да, Мельхиора тоже пока не нашли.
Курт хмыкнул.
- Ну, тогда мне не интересно. Поеду, что ли, в Кельн, с Финком по кабакам отвисать... Да шучу, шучу, - упредил он выразительное поднятие на лоб левой брови собеседника. - Ты вообще представляешь меня в загуле? Даже я не могу вообразить себе подобного.
- А придется, - загадочно изрек Бруно и неожиданно поманил Молота Ведьм пальцем.
В кабинете у Сфорцы было темно. Старика последнее время начал раздражать яркий свет, и потому предупредительный Висконти распорядился даже в дневное время держать ставни закрытыми, да еще и раздобыл где-то плотные занавеси из дорогого китайского шелка. Чтобы посетители все же не терялись в кромешной тьме, свет лился из развешанных по всему помещению лампадок, забранных в матовое венецианское стекло. От этого рассеянного, мягкого сияния возникало ощущение, будто находишься в храме Господнем. Впрочем, мысленно усмехнулся Курт, технически это не было так уж далеко от истины.
Сфорца молча кивнул именитому следователю, затем так же движением головы указал на стул.
- Гессе, ты присядь.
- Да вы сговорились, - пожал плечами Курт и аккуратно, стараясь не грохотать мебелью, устроился с другой стороны рабочего стола. Слух у Сфорцы тоже начал с годами страдать от громких звуков. Досужие шутники предполагали, что тут не обошлось без экспериментов с кровью стригов: мол, решили продлить долголетие одному из членов Совета, но что-то пошло не так. Впрочем, пара воспитанников за подобные высказывания уже успела получить poena corporali[24].
- Просто не люблю задирать голову, шея устает, - парировал кардинал и, пошуршав бумагами, извлек на полусвет слегка помятый пергамент. Над бровями предупреждающе загудело: значит, действительно намечается что-то как минимум нетривиальное.
Увидев, что Курт нахмурился, Сфорца одобрительно повел породистым носом.
- Сейчас попробую тебя удивить. Видишь ли, у нас возникли интересы далеко на востоке.
- Неужели новый крестовый поход? - скептически сощурился Гессе. - А оно нам надо? За прошлые разы не надоело?
Бруно, все это время стоявший неподалеку и с любопытством изучавший корешки книг из личной библиотеки Его Преосвященства, обернулся.
- Ну, насколько я в курсе, ты почти угадал. Что-то вроде похода, только в более скромных масштабах. А если точнее, то в исполнении одного тебя. И не на юг, а на север.
- Это туда, куда наши доблестные тевтонцы сунулись после жемайтов? Они же вроде схлопотали по сусалам и вынуждены были заключить Трокский мир[25]. Возникли проблемы? - уточнил Молот Ведьм. Бруно одобрительно покивал.
- Ну вот, а говоришь, что политика это не твое. Да, у нас обозначились интересы в тех краях. Насколько ты знаешь, у восточных славян там несколько княжеств. Единого правителя у них нет, а у некоторых даже должность конунга является выборной. Точнее, они приглашают к себе правителя со стороны - из уважаемой воинской аристократии. Причем, если он будет вести себя не так, как ожидалось, местная знать вполне способна его вежливо попросить освободить занимаемое место. Такой себе аналог наших вольных городов.
- Да я вообще-то в курсе, - перебил Курт, но тут слово взял Сфорца.
- Повторение - мать учения. Слушай дальше, Гессе. Наши купцы давно торгуют с их Neuestadt[26] - по крайней мере, примерно так переводится название их основного города. Или, как они сами его называют, Господин Великий Новгород. Пушнина, воск, мёд - большинство этих товаров империя получает через купцов Ханзы именно из тех мест. Лес, опять же: крайне необходимый материал для военных нужд Империи. Нет, у нас и своего хватает, но лишним-то не будет... Местные жители вполне неплохо обучены грамоте. Правда, в силу дороговизны пергамента, для частной переписки они используют тонкую березовую кору - у них это называется beresta.
- Как скандинавы? - уточнил Гессе. Мессир Сфорца кинул острый взгляд из-под бровей.
- Наши тоже так делают. Страшно далек ты все-таки от народа... Кстати, они ведь не язычники, как, например, жемайты. Среди них распространено христианство; увы, в византийской традиции, тут мы слегка припозднились. А вот Орден, что меня отдельно порадовало, умудрился довольно чувствительно получить по рукам от этих ребят, когда полез к ним со своими "помощью, защитой и исцелением"[27].
Кардинал умолк и отпил из кружки. Курт осторожно принюхался и уловил запах смеси лекарственных трав: значит, не вином пробавляется Его Преосвященство. Да, годы летят, сам тоже уже не мальчик... Бруно, уловив паузу, подхватил нить повествования.
- Собственно, недавно до нас дошла gramota от нынешнего князя Новгородской земли. Ну, не только до нас, естественно. Имперская канцелярия получила умело составленное дипломатическое послание, в коем князь Лугвен, сын Ольгерда, при крещении принявший имя Симеон, выражает "надежды и чаяния людей новгородских на развитие мира и взаимовыгодной торговли между нашими народами". Опять же, напоминает про тевтонцев, намекает, что "можем и повторить". Впрочем, я бы удивился, если бы князь об этом промолчал. Судя по всему, он человек образованный и правитель в целом мудрый и опытный.