— Ну нет, увольте. Даже ради восстановления своего честного имени мне этого делать не хочется. Слишком сильно она меня задела в этот раз… — Он скривил морду, словно умирающий Байрон.
— Ну не хочешь, как хочешь, — смущенно заметила я, не зная даже, как подбодрить нашего верного напарника.
А он медленно пошел по коридору, смотря на меня искоса, словно заранее записав в стан своих врагов.
Но это не так, я люблю его, как партнера и как друга. Конечно, он постоянно подставлял нас (Архангельск и Зона не скоро забудутся) и вечно ставил себя выше нас с Алексом, что, как вы понимаете, не очень приятно. Но ведь и достоинств у него хоть отбавляй, выше крыши! Он — умница, обаяшка, уси-пуси, милашка, секси-котик, а самое главное — преданный друг! Хоть иногда и предатель…
Но, несмотря на все противоречия, мы давно уже были не просто командой или друзьями, а семьей! А членов семьи, как известно, не выбирают. Поэтому я решила ему помочь, найдя истинного вора. С этой мыслью я окончательно решила оставить своих подруг, обойдутся и без моей помощи, и поспешила домой, к Алексу. Надеюсь, он не откажется мне помочь. Чем раньше мы с ним пойдем искать эту когтеточку, тем скорее ее найдем. Увы, мой муж встретил меня не очень радостно.
— Ваше собрание уже закончилось? — спросил он, даже не отрываясь от компьютера, где играл в какую-то очередную стратегию.
— Какое собрание? А-а… Еще нет, бастуют. Но нам с тобой срочно нужно в хоббитский квартал.
Я вкратце рассказала ему всю историю о пропавшей когтеточке и попытке спасения чести кота. Но энтузиазма в нем мой рассказ, как ни странно, не вызвал. Алекс равнодушно повернулся обратно к компьютеру и продолжил покупать технику для своей военной базы.
— Она опять выгнала его из дому! Кстати, я не успела у него спросить, где он сейчас живет. Ты не в курсе? Вид у него совершенно брошенный, похоже, опять жестокая депрессия на почве этих семейных неурядиц. Поговорил бы ты с ним, а?
— Я уже говорил.
— Да? Когда же? — удивилась я. Алекс тоже вел себя как-то странно.
— Когда ты ушла митинговать.
Понятно, моего мужа задело то, что я присоединилась к недовольному женскому населению Базы. Для него это значило, что меня в моей жизни тоже что-то не устраивает. Ну вроде как он мне чего-то недодает, не смог сделать меня счастливой. Как-то так. Но ничего, пройдет. Просто, видимо, у него сегодня день такой — я пошла бастовать с подругами, плюс жалобы лучшего друга о несправедливых гонениях и страданиях в браке… В общем, одно на другое наложилось, и вот.
— Хорошо, идем. — Мой муж закрыл игру и встал.
— Ты хоббитский квартал лучше меня знаешь. Вы же там собираетесь в вашем баре. Ты порасспрашиваешь там, а я тем временем пойду к Федору, попробую на него нажать. Обычно он сразу колется. Если хоть что-то знает, обязательно расскажет.
— Думаешь, Федор в курсе?
— Да как обычно в хоббитском квартале, если что происходит, тут же все об этом узнают. Всегда подозревала, что у них массовое коллективное сознание, как у муравьев.
Алекс пораженно посмотрел на меня, но промолчал. Мы вышли из дома минут через пять, набив карманы конфетами на случай непредвиденного подкупа свидетелей. Я взяла любимого за руку, чувствуя, что с его стороны повеяло холодом, и прижалась щекой к его плечу. Он чуть заметно выпрямился и сжал мою руку (значит, не все так плохо), а минут через пять мы уже вошли в увитые плетущимся папоротником[7] ворота и зашагали по узкой петляющей тропинке в глубь хоббитского квартала.
После ревизии, которая не смогла выселить хоббитов и более того, спасла от закрытия всю Базу, шеф в знак признательности честно вложил полученные от комиссии деньги в благоустройство их квартала. Теперь хоббитский район гораздо меньше был похож на «Район № 9» и даже многими местами напоминал старый, добрый Шир. Хотя всем, кто больше метра ростом, находиться здесь было так же опасно, как и раньше. Сами хоббиты меняться не собирались и по-прежнему промышляли мелким криминалом, поэтому мы с мужем на всякий случай оставили кошельки дома.
Алекс что-то спросил у проходящего мимо недорослика, тот подозрительно посмотрел на меня и объяснил, судя по жестикуляции, расположение чего-то тайного…
— Я думала, ты знаешь, где этот бар, ты же там был уже не раз, — удивилась я.
Алекс неопределенно хмыкнул, пробормотал нечто неразборчивое себе под нос и сказал:
— Держимся плана, я расспрашиваю в баре, а ты у Федора. Встретимся дома.
— Хорошо. — Все-таки странный он какой-то у меня сегодня.
И я поскакала по ответвляющейся тропинке в конец улицы. Вечно задумчивый хоббит Федор был дома, но, как всегда, весь внутри себя и, кажется, даже не с первого раза меня услышал. Вот с чего я решила пойти именно к нему, даже не знаю. Наверно, просто потому, что из всех знакомых хоббитов он был наиболее честным и я чувствовала, что ему можно более-менее доверять.
— Когтеточка? Что это? — недоуменно спросил он, наконец вникнув в мой вопрос.
Я вздохнула и объяснила.
— Я думаю, ее кто-то из хоббитов мог украсть, — необдуманно брякнула я.
— Хоббиты не воры! — обиженно заорал он. Я отступила к двери. Вроде не весна, а у него обострение. — Ничего я не видел, уходи…
Тут я заметила позади него на полу лист ватмана, перья и тушь. На нем уже было что-то написано детским почерком, от руки и явно по-эльфийски.
— А что это ты делаешь? У вас тут праздник, что ли, намечается? А санитары знают?
Напомню, что официально хоббиты проходят у нас на Базе реабилитацию, лечатся от «мордорского синдрома», поэтому у них был определенный режим.
— Уходи! Не хочу ничего говорить. Ты плохая! Хоббиты хорошие.
Я предпочла не испытывать его терпение, еще испорчу все лечение бедолаги, и, подняв руки, вышла. На душе было как-то гадко, поэтому, вместо того чтобы пойти домой, я поперлась искать Алекса, чтобы хоть ему выплакаться, а бар для этого самое подходящее место, если муж еще там. И кстати, мы с ним давно никуда вдвоем не выбирались.
У меня даже настроение улучшилось от этих мыслей и предвкушения холодного темного пива. Надеюсь, у них есть бельгийское? Помню, в прошлый раз мне довелось попробовать «Mort Subite» в Брюсселе, это было нечто!
Все-таки я очень рассеянная, потому что совсем упустила самый важный момент — где именно нахожусь. Здесь и по улицам ходить опасно, не то что по барам, тем более что он подпольный. Шеф три раза искал его с облавой, два раза не смог найти, а на третий вернулся счастливый, пьяный и сказал, что опять не нашел. Странно как-то…
И чем вообще хоббиты поить могут? Да чем угодно! Какого угодно химического состава и убойного процента спирта, даже в лимонаде. Поэтому лучше бы держаться подальше от этого «Сивого пони», как, по словам Алекса, он называется.
Но, проблуждав с этими мыслями не менее получаса, петляя по улицам и расспрашивая всех подряд, я все-таки наконец вышла к большой армейской палатке. Все встреченные хоббиты старательно указывали мне в обратном направлении, но именно сюда вела самая утоптанная тропинка на свежем газоне. Тайный бар в палатке?! Фи, это все-таки хоббиты, а не пьяные геологи, палаточные городки как-то не очень вяжутся с их традициями. Вот если бы это была нора, тогда…
Я тоскливо огляделась по сторонам и хотела уже повернуть назад, как вдруг услышала звон кружек. Неужели все-таки там? Я резко обернулась к палатке — оттуда явно доносился звон посуды и слышалась неразборчивая пьяная болтовня. Попались, голубчики! Я обошла палатку, вход оказался с противоположной стороны, откинула брезент и, пригнувшись, шагнула внутрь. Ого-о…
Внутри стоял дым коромыслом, хоть топор вешай, запах дешевого алкоголя копытом бил в нос, а от дьявольского перегара буквально было не продохнуть! Так вот ты какой, таинственный «Сивый пони»…
Мой милый Алекс сидел у барной стойки и пил мутное пиво из грязной литровой кружки. Я протолкалась к нему и запрыгнула на кривоногий деревянный табурет рядом. Сидевшего на нем гнома предварительно пришлось стянуть за бороду…
— Так вот где ты напиваешься без меня? Ага-а… Бармен, мне кружку темного!
— Как ты нашла это место? — У моего мужа был ошарашенный вид.
— Ты забываешь, что я тоже агент.
— Здесь женщинам не рады, — предупредил мрачный бармен из гномов. — Вам бы лучше уйти, мэм…
Я без предисловий расколотила полупустую кружку Алекса об его голову. Стандартное приветствие по-старогномьи. Все замерли. Для незнакомых с обычаями гномов я должна была в тот же миг получить кувалдой по башке и умереть на месте. Однако старый бармен ухмыльнулся в бороду, отряхнул колпачок и, подмигнув, от всей души налил мне кружку темного пива.
— Ты за мной шпионила?
— Нет, — смутилась я, чувствуя, что мой любимый все еще на что-то обижен. — А ты что, прячешься от меня? Просто не хотела идти домой одна, да и Федор мне испортил настроение. Нет, ничего такого, просто он говорил странные вещи. Что хоббиты не воры и еще какую-то подобную ерунду…
— То, что он защищал своих, по-твоему, странно? А мне кажется, что вполне нормально.
— Ты что, на его стороне? Я думала, ты меня поддержишь, — надулась я, быстро допивая кружку. — Дайте еще.
— По-моему, тебе хватит.
— Да брось, я только пришла. Не надо меня ограничивать, я сто лет не отдыхала. Кстати, ты порасспрашивал здесь насчет когтеточки?
— Не успел, — буркнул командор, отодвигая пустую посуду и кивая бармену, чтобы налил еще.
Похоже, мой муж объявил мне тихий бойкот. Ну ладно, не буду на него давить, решил похандрить — пусть. Но если так, то и сколько мне пить, решать не ему! Я сдула пену у новой кружки с пивом.
— Так бар держат гномы? А почему не у себя?
— Потому что все нелегальное проще держать здесь, у хоббитов. Они по-быстрому сворачивают палатку, когда разносится весть об облаве, а предупреждает тут каждый встречный. — Алекс слегка оживился. — Вчера патруль биороботов все-таки застукал их за сбором палатки, но они сказали, что это курсы гражданской обороны. Наивные биороботы поверили. Каждый день гномы выбирают новое место. Но где сегодня будет стоять палатка, найти нетрудно, хоббиты всегда покажут дорогу своим.