Наш флаинг начал заходить на посадку. Оливия Стоун с изящной небрежностью профессионала сделала разворот, резко снижаясь. На площадке внизу я заметил два «Грифона» без опознавательных знаков и несколько незнакомых воздушных аппаратов. За нашим приземлением следили зенитные гаусс-турели, очень похожие на те, что обороняли городские Стены, а сверху сопровождало звено оседланных орноптаров. Мое «Бинокулярное Зрение» позволило разглядеть наездников – экипировкой очень похожи на легионеров, но, как и в Водном Городе, без символа Стеллара на нагрудниках и знаков различия. Судя по словам Оливии, вся гарнизонная центурия Авалона перешла на сторону родного клана. Город был крайне непредусмотрителен, формируя местные подразделения большей частью из клановых ветеранов, готовящихся к отставке. Это считалось поощрением, некой синекурой, отличившихся легионеров переводили дослуживать домой, но в итоге привело к тому, что войска в провинциях оказались более лояльны родному клану, чем Легиону.
– Приготовься, мы садимся, – произнесла Оливия Стоун, – не передумал?
Я взглянул на эксперт-координатора Водных Городов, управляющую флаингом. Вопрос стоило переадресовать ей самой. Стоило больших трудов убедить Оливию в чистоте моих намерений. Не знаю, удалось ли бы это без «Повелителя Стаи», исподволь подточившего человеческую волю. Дети кланов умели закрываться от ментального контроля, но на моем уровне пси-поле действовало своеобразным усилителем эмпатии, заставляя проникаться и верить, просто слушая то, что я говорю. Впрочем, мне не пришлось прикладывать запредельных усилий, чтобы убедить эксперт-координатора помочь. Водные Города исторически и технологически были близки к Городу, клан Змея колебался, выбирая между гибелью и предательством. Выбор был плохим, они прекрасно понимали это сами. Когда я предложил соломинку – Оливия вцепилась в нее с отчаянием утопающего. Осталось немногое – проделать то же самое с остальными.
– Я готов. Действуем как договорились, – сказал я, надевая шлем и поляризуя забрало. На мне снова был легионный «Гардиан» – потому что я играл роль спутника-телохранителя Оливии Стоун. Другого способа мы не придумали. Речь шла о расторжении Клятвы, представители кланов враждебно настроены к городским Инкам, и вряд ли я смог бы попасть на их тайное совещание под собственным именем. К тому же после обстрела Нео-Арка «Абсолютами» и орбитального удара по базе Левши стало кристально ясно, что мне лучше оставаться инкогнито. Кое-кому на небесах очень не нравится мое существование, и этот кто-то приложит все усилия, чтобы уничтожить наследника Прометея. Возможно, мой предшественник это предвидел, поэтому и принял решение взять новое имя и пройти весь путь заново.
Нас встречали. Несколько людей в одежде, явно изготовленной не в Репликаторе. Она выглядела не синтетической стилизацией неоготики, модной в Городе, а настоящей, всамделишной ручной работой. Мех, шнуровка, кожаные пояса, круглые металлические застежки, синий и зеленый клетчатый орнамент на плащах, вышитая золотой нитью пикирующая птица на войлочных коттах. Хотя тут больше подошли бы мечи и арбалеты, легионное вооружение и элементы технологической экипировки встречающих неожиданно хорошо вписались в этот средневековый микс. Как и в Водном Городе, по повадкам авалонцев читалась давняя привычка к оружию.
– Вас ожидают. Следуйте за нами.
Холодные полутемные коридоры. Открытые бойницы, ветер, бесконечные лестницы. На стенах виднелся орнамент, кое-где попадались настоящие, не голографические статуи. Гнездовье было электрифицировано, но по самому минимуму, в нишах виднелись горящие факелы и чаши-жаровни. Вместо автодверей стояли массивные деревянные створки с примитивными механическими запорами. Создалось впечатление, что технологии Утопии и древняя техника здесь вообще стали редкостью и применялись по минимуму. Не хватало только рыцарских щитов и вышитых гербами гобеленов. Я ощутил, что проваливаюсь куда-то в далекое прошлое – здесь, среди холодных камней Авалона, явственно ощущалось, насколько далеко откатилась человеческая цивилизация.
Сопровождающие привели нас в отдельное помещение с открытой галереей-балконом. В камине, потрескивая, горел живой огонь. Возле него в медицинском парящем кресле – такие применялись для передвижения инвалидов – сидел очень старый человек. Укрытый клетчатым пледом, с просвечивающим венчиком седины, глубокими морщинами на лице и аккуратной, полностью белой бородкой. Увидев нас, девушка, стоявшая за спиной кресла, развернула его к нам.
Я узнал ее мгновенно. Темно-каштановые с рыжинкой длинные волосы, уложенные красивой волной, капризный носик и россыпь едва заметных веснушек вокруг него. Последний раз я видел их в Городе, когда она, до крови закусив губу, поймала мой взгляд, медленно опустила роскошные ресницы, словно в знак согласия – и резко ударила Пером под подбородок удерживающего ее легионера «Змееносцев», начав ту кровавую схватку на плаце Тимуса.
Ева. Та самая, которую прочили в невесты Свену Грейхольму. Третья дочь Эрика, лэрда клана Ястреба. Надо сказать, зеленое платье ручной работы с тугим шнурованным вырезом и витым золотистым пояском шло ей гораздо больше, чем обмундирование трибута Тимуса. Значит, она все-таки выжила, хотя легионеры на моих глазах всадили в нее целую очередь.
Будто почувствовав любопытство, девушка с интересом взглянула на меня. Я сжал пси-поле до минимума, замкнулся, закуклился, стараясь выглядеть абсолютно посторонним человеком. Весьма несвоевременная встреча. Хорошо, что из-за непроницаемого шлема Ева не может узнать меня.
– Оливия, здравствуй, – с усилием произнес старик, протягивая навстречу руки.
– Здравствуй, лэрд.
Глава клана Ястреба был очень стар. Опасно близок к грани смерти. Я отчетливо видел это – он уже перешагнул рубеж, доступный человеку, и его жизнедеятельность поддерживали только умные имплантаты в сердце и голове, а также неугасимый дух.
– Хорошо выглядишь, Оливия.
– А ты что-то не очень, – бесцеремонно заметила эксперт-координатор. Но это не помешало ей склониться и дружески обнять его, прижавшись щекой к щеке. Их руки сошлись в крепком солдатском пожатии, Эрик Ястреб когда-то тоже был легендой Легиона. – Совсем расклеился, старый змей?
– Есть такое дело, Оливия. Слишком долго копчу небо, да? – слабо улыбнулся старик. Он явно не потерял с немощью тела ясность мыслей. – Но меня есть кому поддержать. Познакомься, это Ева, моя третья дочь.
Девушка, везущая кресло, коротко поклонилась. Я заметил ореолы А-энергии вокруг фамильных артефактов – кольца с печаткой Ястребов и футляра на поясе, в котором пряталось Перо. То самое, как и нож Грейхольма, содержащее прикованную А-Тварь. За милой внешностью принцессы Ястребов скрывалась железная воля и целеустремленность. Проницательные зеленые глаза продолжали изучать меня, молча стоящего за правым плечом Оливии Стоун.
– Третья? Выходит, это она? – с интересом спросила Оливия.
– Да, после того, что случилось с Аурелией, Ева – наследница Ястребов. Она вернулась из Тимуса совсем недавно. И назад я ее уже не отдам.
Я зафиксировал ранее неизвестные факты – выходило, Аурелия-Немезида, служившая в Легионе, тоже была дочерью Эрика и приходилась Еве сестрой. Скорее всего, сводной – их разделяло минимум два десятка лет. Да и генотип, если проанализировать внешность обеих, выдавал разных матерей.
– А кто это с тобой? – тоже обратил внимание старик.
– Мой пилот и телохранитель. Он подождет снаружи, если хочешь.
– Нет нужды, если ты ему доверяешь… Тебе здесь не угрожает опасность, Оливия. Ты же среди старых друзей.
– Да, знаю, Эрик. Однако, Змей свидетель, опасность может исходить… извне.
Намек был ясен. Несколько секунд старик молчал, как будто обдумывая ответ, затем произнес:
– Да, понимаю. Все остальные тоже боятся, прихватили с собой охрану. Не беспокойся, все под контролем. Цирцея прикрывает замок. У Города сейчас хватает забот. Они вряд ли вообще знают о нашем сборе, наши в Легионе предупредили бы об этом.
– Цирцея здесь? – медленно спросила Оливия.
– Да, она тут. Я за нее ручаюсь.
Цирцея. Имя прозвучало таким тоном, что сразу стало ясно – Эрик говорит об Инкарнаторе. Мико мгновенно вывела справку из Архива Стеллара. Данные были устаревшими, последняя информация обновлялась больше пятидесяти лет назад.
Инк. Заклинательница. Одна из основателей Зейланда, полностью уничтоженного в ходе войн Одержимых. Интересное био с огромным послужным списком, где в числе прочих фракций фигурировал и Первый Легион. Она никогда не бывала на Черной Луне, а после возвращения Одержимых поддержала свой клан в войне с Городом, но сама не приняла Тьму. После карательной операции в Зейланде была объявлена врагом Города и Легиона. Потом ее следы затерялись.
Любопытно. Значит, Цирцея, Инк-ренегат, будет прикрывать совет кланов. Это осложняло дело, но не сильно – я ожидал чего-то подобного. Моя «Непроницаемость» обеспечивала иммунитет от обнаружения другим Инком, все главы кланов прибывают со своей свитой и охраной, значит, если не привлекать внимания, шанс затеряться есть.
– Хорошо. Нельзя недооценивать разведку Города! – согласилась Оливия.
– Прекрасно понимаю тебя. Однако настал момент, когда мы все должны принять решение, – сказал лэрд Ястребов. – Тяжелое решение, Оливия. Что ты думаешь?
– Решил проверить почву, старый змей? – усмехнулась Оливия. – Скажи сперва, что ты сам? Ястребы и Легион связаны с Городом сильнее остальных.
– Мне нелегко об этом даже думать… – кашлянул Эрик. – В Легионе полно наших. Мы кровью связаны с Городом, да. Клятва тяжела, но мы терпели. Однако… Аурелия стала последней каплей. Все рассчитывали, что она станет следующим лэрдом Ястребов. Инки Города перешли границу дозволенного. Они первые нарушили Клятву.
– Но это сделал прежний Совет Архонтов. А они мертвы. В Городе сейчас правят другие Инки. Они обещали освободить нас от Клятвы.
– Обещать – не значит выполнить, – сказал Эрик, ласково погладив руку дочери. – Клятва в силе. В Городе сейчас распоряжается Кастор. Мы все получили его послание.