– Чудно, – не сдержал смешок.
– Чудно? – повторил Тим. – Это слово из какого века, приятель? Моя бабуля
и-то современней выражается.
– Твоя бабушка – бывший зек.
– Это было сто лет назад!
– Привычки не меняются.
– Да чтоб тебя, Ари!
Я усмехнулся:
– Как там дела у Болтона?
– О! У нашего извращенца всё просто замечательно! Видео в полиции. Болтоны там же в полном составе. Кранты сыночку прокурора. Могу узнать больше.
– Не надо. Просто следи за тем, чтобы в протоколе не засветилось моё имя. И имя Теи, как пострадавшей, тоже. Не нужно ей это заново переживать.
– Понял.
– Потом расскажешь, на сколько его закрыли.
Сел за руль авто и захлопнул дверь.
– Что насчёт детектива? – задал вопрос Тим. – Пробивать дальше?
– Бессмысленно, – я задумчиво смотрел на входную дверь и отбивал пальцами по рулю. – Придётся смотаться в участок… И поинтересуйся у заказчика, что вообще за чертовщина происходит. Этого точно не было в планах.
– Опять ты за своё…
– У тебя остался один день, Тим.
– Это в каком смысле? Прикончить меня собираешься?
– Один день выяснить, что за урод за нами таскается и что за урод отправляет анонимные письма нездорового характера в полицейские участки.
– Думаешь это один человек?
Я устало вздохнул. Отсутствие сна давали о себе знать, но я не мог спокойно спать, зная, что какой-то ненормальный попёрся за нами в сам Спрингфилд и желает Тее смерти. Пришлось следить за домом и его территорий. Ну и… да-да, я в принципе не могу спать в чужой постели и на чужих простынях.
– В этой истории и так слишком много действующих лиц, чтобы раздавать новые роли, – ответил я Тиму. – Так что да, думаю это один человек. И у него планы не только насчёт Аритеи, но и на меня.
– Я работаю над этим, – сквозь зубы процедил Тим.
– Плохо работаешь. Последний день, Тим. И я лично поинтересуюсь у заказчика насчёт нашей «тёмной лошадки».
Тим не ответил. Только раздражённо вздохнул.
– Что насчёт Криса Захари?
– У меня что, по-твоему, пять пар рук и столько же пар глаз?
– По крайней мере, ты не лишён сна. А деньги мы получаем одинаковые!
– Ладно-ладно, спокойно, приятель. Пока что не нашёл ничего стоящего. Переспроси через пару часиков.
Я выдержал паузу:
– Следующий вопрос…
– А вот на этот счёт только попробуй мне высказаться! – вспыхнул Тим. – Ты мне о событиях семнадцатилетней давности нарыть сказал! А у меня в башке нет компактного архивчика на любой счёт, так что не надо тут… Знаешь сколько в Филадельфии за тот год случилось пожаров? Охренеть сколько! Озвучить цифры? Да и вообще, у нас нет никаких гарантий, что наша малышка родом отсюда. Даже она сама не знает этого наверняка, просто… догадывается. Мило, ага.
Я прикрыл глаза и откинулся затылком на подголовник:
– Заканчивай ныть.
– Я не ною! Я работаю! И у меня всего один мозг!
– Неужели в тот год так много детей погибло в пожарах?
– Хватает, знаешь ли. И особенно весело становится, когда к нужной информации доступ закрыт. Кстати… я тут подумал…
– Не интересно, – перебил я Тима и открыл глаза, глядя, как Тея целует Холтов и быстро сбегает по ступеням крыльца. Не улыбается. Она вообще редко себе это позволяет.
– Нет, послушай! – вспылил Тим. – Это важно!
– Потом. Я на работе, – отключил наушник и бросил его в бардачок.
Тея кинула сумку с вещами из дома на заднее сидение и села рядом со мной.
– Ну? – Выглядит требовательно.
– Что, ну?
– Я выспалась.
– Молодец, – не сдержав улыбки, нажал на педаль газа и вырулил с подъездной дорожки дома Холтов.
Чувствовал, как взгляд Теи прожигает висок. Она недовольна. Возможно даже разочарована. А мне просто нравится её дразнить. Она забавная, когда проявляет хоть какие-либо эмоции вместо того, чтобы быть сдержанной и замкнутой. Кажется, что так я узнаю её лучше. Так она становится ближе, раскрепощается. И один чёрт знает, почему меня это так волнует.
Вчера, когда держал её в объятиях, на миг показалось, что кроме ощущений, что рождаются внутри меня в её присутствии, мне в этом мире больше ни черта и не надо. А это не правильно. Это разрушит меня и всю мою жизнь. Только я почему-то позволяю этому продолжаться, веря, что справлюсь и с этим. Ведь я совсем справляюсь.
Мы уже выехали из города, а Тея всё продолжала сверлить меня взглядом.
– Лжец, – отвернулась к окну.
Обиделась?
Я улыбнулся шире и обратил внимание, что сегодня её волосы собраны в хвост.
Что-то в ней меняется.
И что-то меняется во мне. Буквально трещит по швам.
– Эй, – мягко позвал, съезжая на обочину, – если разобьёшь тачку, будешь расплачиваться до конца жизни.
Тея удивлённо взглянула на меня:
– Но у меня нет таких денег.
Я не сдержал смешок:
– Вот тебе и крутой водитель.
– Получше тебя.
– Уже верю. Вылезай. И насчёт того, что будешь расплачиваться – я не шутил. – Ухмыльнулся. – Не обязательно деньгами.
Тея смутилась, но за руль с радостью села.
В общем, надо отдать ей должное. Она и вправду отлично водит, чего совершенно не ожидал от хрупкой девчонки. Да в ней воистину стальной стержень! В этой не уверенной в себе Аритее Холт. Да, и что касается уверенности – за рулём она выглядит абсолютно противоположно. А ещё она улыбается. И только ради этого, я готов нанять её своим личным водителем.
Сбросила скорость только на окружной дороге Филадельфии. Взглянула на меня и уже без улыбки. Серьёзная, сосредоточенная:
– Ну? Что насчёт больницы? Когда расскажешь?
На тяжёлом выдохе откинулся затылком на подголовник.
Пришло время для внедрения в доверие к объекту. Если буду делиться с ней всем, что нахожу по её делу возможно в скором времени стану единственным человеком, которому эта девушка сможет доверять. И второй пункт работы будет выполнен.
Рассказав ей про некого Криса Захари, внимательно проследил за её реакцией: ничего подозрительного, никаких намёков на то, что Тея могла раньше слышать это имя. Абсолютное спокойствие и лёгкая задумчивость.
– И как это поможет? – спросила она, следя за дорогой.
– Найдём этого человека – узнаем, что случилось с тобой.
От заказчика не поступало таких распоряжений. Возможно он даже не доволен тем, что я копаю в эту сторону, наверняка он сам отлично знает, кто такая Тея и что с ней случилось семнадцать лет назад. Но если до сих пор не пресекает мои действия, значит считает, что вреда работе это не нанесёт. Или же… в прошлом Аритеи нет абсолютно ничего интересного, и мы все тут зря ломаем головы.
Тея припарковала авто на подземной парковке жилого комплекса, в котором находились мои апартаменты и вслед за мной направилась к лифтам.
Она молчала. Выглядела безрадостно.
Ей так мучительно здесь находиться?
– В чём дело? – мягко опустил её руку до того, как она успела нажать кнопку лифта.
– Ни в чём.
– Тебе не нравится мой дом?
Тея подняла на меня удивлённые глаза:
– Дом? У тебя там даже мебели почти нет. Дело не в этом, – будто виновато опустила глаза. Щёки залил лёгкий румянец.
Я взял её ладонь в свою и переплёл пальцы.
Работа? Да.
Хотел её коснуться? Да.
Заметил, как Тея напряглась, но взглянула на меня решительно:
– Может, мне лучше пожить в отеле? Одной.
Я шумно вздохнул и уверенно нажал на кнопку лифта.
– Что ещё за глупости?
– Ари, – Тея выдернула свою ладонь из моей. – Я серьёзно.
Ну и как я это допустил?..
Профессионал, чёрт бы меня побрал! Напугал бедную девушку, как только мог.
Вот же идиот.
– Тея, – глядел на неё проницательно, – если тебя это смущает, или же просто не нравится… жить со мной в одной квартире, я обещаю, что буду держать дистанцию. Даю слово, что через порог спальной, без твоего разрешения не переступлю. Идёт? Можешь меня ударить, если я это сделаю, – мягко улыбнулся, – только в пах не бей, это будет слишком жестоко.
Тея ответила слабой смущённой улыбкой.
Я вновь взял её ладонь в свою и завёл в лифт.
– Как насчёт дистанции? – Тея кивнула на наши руки, пряча улыбку.
Я придирчиво сдвинул брови:
– Даже дети за руки держатся. Это не в счёт.
– А ты умеешь быть убедительным.
– Это часть моей работы, – ухмыльнулся. И это правда.
Тея не ответила. Хотя, очевидно, поняла, как двусмысленно прозвучали мои последние слова.
Браво! Я продолжаю вживаться в роль последнего кретина!
Лифт медленно тащился на верхний этаж небоскрёба, а я всё не сводил с Теи глаз.
Хотелось притянуть её к себе ближе и обнять, сказать, что нет ничего дурного в том, что какое-то время она будет жить у меня и мне совершенно не сложно ночевать на диване. Но сделай я это и она снова испугается. Снова будет в замешательстве. Решит, что я перехожу черту. А я только что пообещал этого не делать.
И почему я вообще думаю об этом?
Вот какого… я брался за эту работу?! У меня был выходной! А теперь… всё летит к чертям!
– Спасибо, – сдавленно произнесла Тея, глядя перед собой. – За то, что доверил мне свою машину.
– Ну я ведь предупредил, что будет в случае, если ты её разобьёшь.
Тея неуверенно улыбнулась:
– Всё равно. Спасибо.
Боже… да я теперь каждый раз буду сажать её за руль, чтобы видеть радость в глазах. Неужели человек может стать счастливее от такой мелочи?
Крепче сжал её руку в своей и развернулся к ней лицом. Хотелось, чтобы лифт двигался ещё медленнее! Чтобы время остановилось, позволило вот так вот просто, безо всяких обязательств смотреть на неё, как дети держаться за руки, сохранять дистанцию, как и обещал, но при этом не убеждать себя каждую секунду в том, что эта девушка – моя работа.
– Прости. – А вот это слово как-то само собой вырвалось из моего рта.
– За что? – прошептала Тея.
– За всё, – рука сама, уже по привычке, оказалась на её щеке. Меня совершенно не смущали ожоги – я их не замечал, – но Тея каждый раз вздрагивала.