Я же «любовалась» тем, как эльфийские воины наступали, сжимая нас в плотное кольцо.
— Не отвлекайтесь! Продолжаем церемонию. Любовь моя, всего лишь одно слово «да» и поскорее надень этот браслет, — заявил лорд Вирту, схватив Этайн за руку и пытаясь нацепить на ее запястье брачный браслет.
Вновь почувствовала эльфийскую магию и вовремя успела нейтрализовать. Подруга вырвала руку, отошла от герцога на расстояние и прищурилась.
— А-а, я поняла. Дедушка не в себе. В двести лет внешность, конечно, можно намагичить, но вот разум уже не тот.
Маркус направился к главе эльфийского рода и грозно проговорил:
— Я ментально связался с военным министерством. Если через несколько минут ваши люди не отойдут на приличное расстояние, войска империи сотрут в драконий порошок герцогство. И тогда ваша семья не то что сановниками в министерстве, но и пастухами нигде не устроится. Это заговор против империи!
Высокомерная улыбка тут же спала с лица герцога. А эльфийская леди, которая обманом заманила нас в сад, все это время нервно дергала родственника за рукав и громко шептала:
— Ларго, милый, отзови войска. Кажется, мы немного перегнули палку. Боюсь, мы не сможем убить ту леди. У нее такие же белоснежные крылья, как у нашего Дарика на портретах. Там, в домике богов…
— Кажется, дама не в себе. Неужели это семейное? — пробормотала Этайн, с ужасом разглядывая пышное платье с оборками леди Летиции и белоснежные завитушки, кокетливо спадающие на плечи. Дама выглядела лет на пятьдесят, но, полагаю, была ровесницей герцога. В любом случае наряд и прическа больше подошли бы Лиране Лавинии, чем ее бабушке.
Ларго Вирту не обращал внимания на слова сестры и со вселенской тоской смотрел на Этайн:
— Я ждал тебя всю свою жизнь. Верил, что моя Лита жива и вернется ко мне.
Он словно постарел на наших глазах: лицо осунулось, черты заострились, уши вытянулись.
— Я не ваша Лита, — огрызнулась Этайн, срывая с головы нелепую белую накидку, украшенную живыми цветами. — И это как-то неправильно жениться на родной сестре. Вы не находите? Неудивительно, что бабушка сбежала от своего сумасшедшего брата.
— Но ты не моя сестра, — с надеждой в голосе проговорил лорд Вирту, делая шаг навстречу своей «Лите».
— Конечно, я не ваша сестра, всего лишь внучка, — осадила его Этайн.
С отчаянием во взгляде Ларго Вирту издал горловой звук. У меня потемнело в глазах, уши заложило, а голова закружилась. Но через несколько секунд я пришла в себя, как и муж с друзьями. Вероятно, эльфийские чары герцога столкнулись с заклинаниями Борея. А моя аура сильнее заискрилась, окутывая светом поляну.
— Я же говорю, Ларго, у девочки магия Дарика. Ты с ней не справишься. Отступись, — с раздражением проговорила леди Летиция, цепляясь за рукав белоснежного шелкового камзола герцога.
Лорд Вирту выпятил подбородок, судя по вспышкам на его ауре, он продолжал плести заклятия, не реагируя на слова сестры. В это время на поле образовались синие и зеленые вихревые воронки, люди из военного министерства спешили к нам на помощь. Эльфийские воины, сообразив, что к чему, побросали оружие, склонив одно колено в знак поражения. Все звуки смолкли, никто не решался проронить ни слова, понимая, какое теперь наказание ждет герцога-отступника. И только Лирана Лавиния жалобно причитала, вытирая нос фатой:
— А как же моя свадьба?! Дедушка, ты же обещал мне отдать брата императора! Хочу темного лорда-а-а! Хочу во дворе-э-эц!
И эльфийка взорвала тишину истеричным плачем. Люциус лишь пожал плечами и потер щеку, посмотрев при этом на Этайн. Та демонстративно отвернулась.
Я же поймала на себе зачарованный взгляд герцога. Такое чувство, что его безумие продолжалось — эльф схватился за сердце, зашевелил губами и часто заморгал. А леди Летиция ворчливо произнесла:
— Ты стареешь, Ларго, и начинаешь туго соображать. Я тебе в третий раз говорю, девочка — потомок Дарика.
— Отец, мы должны немедленно извиниться перед гостями. От лица рода прошу нас простить. Произошло нелепое недоразумение, но мы готовы компенсировать ущерб леди Этайн и лорду Люциусу, — проговорил Лариус, сын лорда Вирту. Он находился все это время рядом, не вмешиваясь в конфликт, но явно ожидал окончания, надеясь, что герцог одержит победу.
— А кто такой Дарик? — поинтересовалась Этайн у леди Летиции, игнорируя слова наследника герцогства.
— Дарик — сын Афирочки, — услужливо ответила эльфийская бабулька, отодвигая со своего пути брата и направляясь к нам.
— Афирочка — это, с-случайно, не богиня А-Афира? — заикаясь, спросила я.
— Она самая. Дочка нашего Лотиана, — вновь пояснила леди Летиция.
— А кто такой Лотиан? — встряла Этайн.
— Ох, девочки. Вы совсем не знаете историю малых народов. Лотиан — эльфийский бог, — покачала головой пожилая леди и вцепилась в локоть Этайн. — И тебе, деточка, придется все выучить. Теперь ты наследная принцесса.
— Обязательно выучу. Но пока меня мучает вопрос: как богиня Афира оказалась в ваших землях? — не унималась Этайн. И я была ей благодарна, потому что от этой новости буквально потеряла дар речи.
— В наших землях. И это долгая история, — вздохнула леди Летиция.
— Мы никуда не торопимся. С удовольствием послушаем. Да, Ари? — Подруга толкнула меня локтем в бок, я тут же вышла из оцепенения и закивала.
Пожилая леди взяла нас с Этайн под руки и повела по тропинке в лес, крикнув оставшимся на поляне:
— Я покажу девочкам домик Дарика. А вы, мальчики, уладьте тут все. Ну, не получилось со свадьбой, какая печаль? Все же по-родственному, по-семейному. Никто же не пострадал.
Мы с Этайн многозначительно переглянулись. А Маркус уже отдавал распоряжение императорским стражникам охранять сдавшихся эльфийских воинов. А затем он и Люций последовали за нами. На всякий случай я не стала убирать защитный купол, потому что герцоги, отец и сын, тоже присоединились к нам. А юная принцесса Лирана Лавиния в окружении братьев продолжала биться в истерике на груди своей матери.
Наша «дружная» компания в сопровождении семьи Вирту подошла к небольшому каменному домику с крышей, выложенной мхом, и узкими оконцами. Эльфийцы зашли первыми, а мы последовали за ними. Дом оказался похож на пещеру. В центре возвышались статуи двух богов, перед нами были изваяния Афиры и Борея. На темных стенах красовались картины. Я сразу догадалась, что темноволосая смуглая женщина была Афирой, а высокий светловолосый улыбчивый мужчина — это бог Борей. Смотрела на них как зачарованная, они были, словно живые, и так подходили друг другу. В их взглядах и жестах сквозила любовь. На другой картине я рассмотрела полуобнаженного белокурого красавца, он благосклонно протягивал руку к темноволосой скромнице.
— Вот это наш бог Лотиан со своей первой супругой Алифи — дочерью Дэва и матерью Афиры. Особой магии в ней не было, но Лотиан так мечтал породниться с родственницей бога-дракона, что пошел на необдуманный шаг, — посетовала леди Летиция и рукавом платья любовно протерла нарисованный обнаженный торс эльфийского бога. — Но он потом одумался и женился на чистокровной эльфийке. От второго брака идет наш род.
А я залюбовалась другой картиной: там юноша стоял посредине поля, развернув световые тела, — его белоснежная аура искрилась на солнце и напоминала… мою.
— А это старший сын Афирочки и Борея — Дар, — уловила мой немой вопрос леди Летиция. — Я же говорю, у вас такая же аура, как и у мальчика.
— А кто все это нарисовал? — поинтересовалась я.
— Рисовал наш талантливый Лациус — сын Лотиана и эльфийской принцессы, — улыбнулась она, явно залюбовавшись работой родственника. — Но мы никому не показываем ни домик, ни картины. Сами понимаете, Афиру и Борея уже никто не помнит. Да и Дэв выгнал дочь. А нам конфликт с темными ни к чему. Для нас имеет значение лишь та ветвь, которая идет от второй жены Лотиана…
Эльфийка торопливо перечисляла наследных принцев правильной ветви, у меня же разболелась голова от всех этих Лациусов, Лотианов и Ларгусов. Мне совершенно не хотелось разбираться в эльфийской истории, для меня было важно одно — знают ли что-нибудь эти эльфы об артефактах и о том, как Афира смогла снять проклятие. Пока я собиралась задать свой вопрос, леди Летиция продолжала щебетать:
— Лотиан много лет не общался с дочерью. У нас признают наследников по мужской линии, а здесь девочка и без сильных магических способностей. Но, конечно, в тяжелый момент отец не смог отказать дочери и ненадолго приютил с детьми и мертвым супругом, которого прокляли остальные боги. В этом доме они и жили. Мы с Этайн с пониманием переглянулись, по сравнению с дворцом каменное убежище казалось хлевом. Папаша явно полагал, что дочка с семьей здесь надолго не задержится.
— И они здесь жили втроем: Афира, Борей и Дар? — Этайн явно намекала, что в этой «келье» и одному будет тесно.
— Ну почему втроем? Борей, Афира и трое божественных отпрысков. Но надолго Лотиан не мог приютить дочь с семьей. Кому захочется ссориться с Дэвом и Аргашем? Поэтому из эльфийского герцогства Афира с телом мужа и двумя детьми отправилась в Оверонию — страну оборотней. А старший Дар остался здесь с дедом, — важно заметил сын герцога, который решил подключиться к беседе.
Сам Ларго Вирту не принимал в разговоре никакого участия, явно потеряв к нам всякий интерес. Было видно, что наше присутствие его раздражало. Он все еще бросал страстные взгляды на Этайн, просчитывая, как бы ее умыкнуть. Но эльфийская ведьма держалась за нас с Маркусом, а Люциус неотступно следовал за ней.
— А у вас, случайно, в легендах не говорится, как именно Афира смогла вернуть к жизни Борея? Нет ли упоминания об артефактах: перстень или печать? Может быть, богиня что-то передала в наследство сыну? — И я пристально посмотрела на леди Летицию.
Она показалась мне слабым звеном в этой компании. Чувствую, если на нее надавить, то дама раскроет все тайны. Но родственница герцога меня разочаровала.