При этом все понимали: даже если эти мальчики и девочки и пошли на нарушение каких-то законов, то сделали это только потому, что пытались бороться за те идеалы, на которых были воспитаны, и на основе которых создавалось и строилось Государство Израиль. За решетку, таким образом, по указу премьер-министра Ариэля Шарона были брошены не хулиганы, грозящие вырасти в будущих уголовников, а, напротив, те, кого он сам называл солью еврейской земли. Лучшие из лучших. Золотой генофонд нации.
Дело порой доходило до абсурда: одного из заключенных в «Маасиягу» подростка пришлось везти в полицейском «воронке» в президентский дворец, где президент страны вручил ему грамоту «За заслуги перед обществом», которой он был удостоен за свою добровольческую деятельность за несколько дней до своего ареста.
Впрочем, акции по перекрытию дорог длились недолго — вскоре «Национальный дом» решил от них отказаться. Но вовсе не потому, что они приводили к арестам — опросы показали, что перекрытие дорог раздражают спешащих на работу или с работы израильтян и снижают их симпатии к противникам плана Шарона. В результате было решено дороги не перекрывать, а просто стоять вдоль них с плакатами и одновременно перейти к более отчаянным действиям.
К примеру, в начале лета 2005 года противники плана размежевания сорвали своевременное начало работы около 150 отделений различных министерств и ведомств, в том числе МВД, Налогового управления и почтовых отделений. Сделали они это просто: ранним утром залили в замки этих учреждений клей, оставив на «заклеенных» дверях листовки с надписями «Если госучреждения продолжат обслуживать продажный режим, они будут парализованы» и «Евреи не изгоняют евреев». В некоторых случаях они оставляли возле дверей госучреждений и на автобусных станциях муляжи бомб, сопровождая их записками «Размежевание взорвется вам в лицо!». Целью подобных поступков было стремление убедить общество, что одностороннеЕ отступление из еврейских поселений лишь вдохновит палестинцев на новую волну террора…
В начале лета 2005 года в стране началась новая волна арестов видных деятелей поселенческого движения. Вламываясь в их дома, полиция производила в них обыски, а затем выволакивала хозяина на улицу и бросала в «воронок». Нередко по пути к полицейскому участку арестованного жестоко избивали, а потом бросали в камеру, долго не предъявляя никаких обвинений. Затем спустя какое-то время отпускали, но не на свободу, а под «домашний арест». Причиной ареста могло стать изготовление плакатов и листовок, публикация в прессе или в интернет-сети статей против плана Шарона, а порой и просто совершенно бездоказательные подозрения в причастности в подготовке терактов против арабов. Подчас поводом для ареста могла стать и принадлежность к лагерю оппонентов премьера внутри его родной партии. Именно так был арестован один из активистов «Ликуда», приехавший в Израиль в 90-х годах из России Виталий Вовнобой. Формально причиной его ареста стало то, что Вовнобой являлся редактором популярного интернет-сайта на русском языке, разъяснявшем позицию противников одностороннего размежевания. Однако незадолго до ареста он включился в сбор подписей среди членов Центра «Ликуда», требовавших сместить Шарона с поста лидера партии и, соответственно, премьер-министра от этой партии. Это была последняя, отчаянная попытка остановить претворение плана Шарона в жизнь законными политическими средствами, и именно ее и предотвратила израильская полиция, изъяв при обыске в доме Вовнобоя список тех, кто уже поставил свои подписи под этим требованием.
Цель всех этих арестов была понятна — с их помощью власть пыталась деморализовать и обезглавить движение сопротивления плану Шарона.
Однако активисты «Байт-Леуми» не собирались сдаваться и вынашивали далеко идущие планы. Согласно этим планам, летом 2005 года в Гуш-Катиф и в одиночные поселения Газы должны были прибыть до 25 000 противников размежевания для участия в акциях гражданского неповиновения. Сам план ликвидации поселений, в котором должны быть задействованы десятки тысяч солдат и полицейских, был рассчитан на выселение всего 7500 человек, а значит, рассуждали разработчики этого плана, если армия и полиция вместо этих 7500 человек столкнется с десятками тысяч, то она просто не сможет выполнить поставленную перед ней задачу. Ей поневоле придется отложить эвакуацию поселенцев и начать разрабатывать новый план, а там, глядишь, бунтовщикам в «Ликуде» все-таки удастся отстранить Шарона от власти.
Чтобы не дать правительству возможность подтянуть к Газе дополнительные подразделения ЦАХАЛа и полиции, этот план предусматривал возобновление на Севере и в Центре страны перекрытия дорог и проведения других акций, для пресечения которых потребовались бы немалые полицейские силы.
Единственная «малость», которую не учитывали лелеявшие эти планы противники одностороннего размежевания, заключалась в том, что у Шарона был немалый опыт по ликвидации еврейских поселений на Синае, а потому он с легкостью просчитывал все возможные ходы тех, кто ему противостоял, и прекрасно знал, каким образом их можно предотвратить.
Как уже было сказано, поначалу Ариэль Шарон планировал ликвидировать еврейские поселения еще в конце июля, однако назначенная им дата пришлась по еврейскому календарю на 18 Таммуза — второй день отсчета трехнедельного периода траура по Иерусалимскому Храму. Согласно еврейской традиции, 17 Таммуза асссирийцы ворвались в осажденный Иерусалим и спустя три недели — 9 числа месяца Ава — перебив последних защитников Первого Храма, подожгли его. Затем, спустя несколько столетий, опять-таки 9 Ава римлянами был сожжен Второй Храм. В память об этих давних событиях в течение этих трех недель религиозные евреи всего мира не стригутся, не справляют никаких праздников и не переезжают из одного дома в другой. Выкидывать поселенцев из их домов в этот период означало бы оскорбить религиозные чувства евреев — в том числе и тех, кто поддерживал план Шарона. Но, кроме этого, проведение выселения в эти три недели неминуемо создавало бы ассоциации между ликвидацией еврейских поселений и гибелью Иерусалимского Храма, а Шарону вовсе не хотелось, чтобы евреи сравнивали его с разрушителем Храма императором Титом.
Вследствие этих соображений еще в конце мая была названа новая дата начала операции по ликвидации поселений — 15 августа, или 11-е Ава по еврейскому календарю. Тогда же было объявлено, что за две недели до этого, 1 августа вся территория Газы будет объявлена закрытой военной зоной, въезд в которую будет разрешен лишь самим жителям предназначенных к сносу поселений и машинам с продовольствием.
Исходя из этой даты, сторонники поселенцев намеревались начать собираться в Газе с 18 июля, чтобы до 1 августа туда прибыло несколько десятков тысяч человек.
Однако 10 июля, после заседания правительства, Шарон попросил остаться в зале заседаний министра обороны Шауля Мофаза, министра внутренней безопасности Гидеона Эзру и министра юстиции Ципи Ливни. Вскоре к этой группе министров присоединились начальник генштаба Дан Халуц, а также ряд высших офицеров ЦАХАЛа. На повестке дня стоял только один вопрос: какие меры следует предпринять против намеченного Советом поселений на 18 июля массового заезда противников одностороннего выхода из сектора Газа на территорию этого самого сектора?
— Ситуация более чем тревожная, — докладывал Дан Халуц. — Уже сегодня, по нашим данным, в разных поселениях Гуш-Катифа обретается свыше 1000 «гостей». Причем речь идет не о праздных зеваках — в основном, это активисты праворадикальных организаций, готовые оказать самое решительное сопротивление ликвидации поселений. Все наши планы строятся на том, что нам придется эвакуировать не более 10 000 человек. Если их будет больше, реализация операции по одностороннему размежеванию становится просто невозможной. Следовательно, нам нужно сделать все, чтобы предотвратить проникновение в Гуш-Катиф сколь-нибудь значительной части противников размежевания. Короче, мы должны закрыть Газу…
— Но вы понимаете, что такое решение подогреет страсти еще больше, и потому его следует принять, как можно позднее, однако так, чтобы не дать им осуществить свои планы, — сказал Шарон. — Потому я бы и хотел сейчас четко определиться — когда?
— Нужно делать это немедленно! — сказал с места Мофаз.
— Я тоже думаю, что нам не нужно ждать 17 или 18 июля, — сказал Дан Халуц. — Эти люди уже едут в Газу. В конце этой недели заканчивается учебный год в армейских ешивах62 — это значит, что уже через два дня в Гуш-Катиф двинутся тысячи ешиботников. Повторю, ситуация очень серьезная…
— Ну что ж, значит, будем закрывать Газу завтра! — сказал премьер, давая понять, что разговор окончен.
В ночь со вторника на среду, 13 июля еще несколько десятков студентов армейских ешив въехали в сектор Газу.
В восемь утра того же дня премьер-министр Ариэль Шарон подписал указ о закрытии сектора Газы для въезда в него евреев, а также об ограничении въезда в населенные пункты, прилегающие к сектору Газа. Спустя четверть часа этот указ, текст которого готовился всю ночь, был доведен до сведения командующего Южного округа. В эти минуты в Газу еще шли десятки машин с противниками плана Шарона, но в 8.30 ЦАХАЛ начал реализовывать указание премьера, и к 10 часам утра сектор Газа, а также все населенные пункты «пятого круга» были наглухо закрыты.
Операция по блокированию Газы потребовала максимального напряжения сил как армии, так и полиции — на создание и охрану новых КПП были брошены 1500 полицейских и сотни солдат и офицеров. Причем даже высшим офицерам, от майора до полковника, пришлось какое-то время из-за нехватки кадров выполнять обязанности простых солдат — стоять на КПП и проверять въезжающие на их территорию машины.
«Пятый круг» начинался уже у киббуца Зиким, расположенного неподалеку от Ашкелона, выходил к КПП «Эрез», и огибая Сдерот, тянулся на востоке от поселка Нир-Ам до Нир-Ицхака, оканчиваясь у Керем-Шалема.