Так как лидер ООП Ясер Арафат публично поддержал Саддама Хусейна, чем вызвал гневную реакцию американцев, а сами палестинцы танцевали на крышах после каждого ракетного удара по израильским городам, то у Шарона появилась идея использовать это как предлог и объявить об аннексии Израилем хотя бы части Иудеи и Самарии — той, где еврейские поселения располагались наиболее компактно, блоками. Шамир эту идею отверг на том основании, что это вызовет бурю возмущения в арабском мире и разрушит антииракскую коалицию даже быстрее, чем израильские удары по Ираку.
После окончания операции «Буря в пустыне», Шарон, как уже было сказано, набросился на Шамира за то, что тот принял предложение Бейкера по проведению Мадридской конференции по Ближнему Востоку.
И, наконец, 10 октября 1991 года, за десять дней до открытия этой конференции, Ариэль Шарон заявил в телеинтервью, что Ицхак Шамир больше не достоин быть лидером правого лагеря и что он выставит на ближайших внутренних выборах в «Ликуде» свою кандидатуру на пост лидера партии и, соответственно, кандидата в премьер-министры. После этого министру иностранных дел Давиду Леви не оставалось ничего другого, как также выступить с аналогичным заявлением — хотя бы для того, чтобы поддержать свое реноме предводителя второго по силе лагеря внутри «Ликуда».
Выборы нового лидера «Ликуда» были назначены на 20 февраля 1992 года, и, начав подготовку к ним, Шарон очень быстро понял, что комплименты лидеров поселенцев слишком сильно вскружили ему голову, и он переоценил собственные возможности. Сил для победы в борьбе за пост лидера партии у него было явно недостаточно. Более того — эти выборы могли закончиться настолько позорным для него поражением, что мгновенно вывели бы его из рядов лидеров партии на скамейку ее аутсайдеров.
Стремясь предотвратить такое поражение, Шарон потребовал, чтобы нового лидера партии избирал и новый состав ее Центра, то есть, чтобы выборы председателя «Ликуда» были отложены, а вместо них проведены выборы новых членов Центра. Однако Шамир и Леви с легкостью провалили этого его предложение, и выборы состоялись в назначенный срок — 20 февраля. Шамир получил на них 46 % голосов, Леви — 31 %, а Шарон — 22 %. Это было, конечно, поражение, но куда менее болезненное, чем ожидал Арик — все-таки мало кто осмелился бы игнорировать политика, которого поддерживает каждый пятый член Центра.
Теперь нужно было добиться для себя и для своих сторонников как можно более высоких мест в предвыборном списке партии и, чтобы достичь этой цели Шарон вступил в тайные переговоры с лагерем Шамира-Аренса. В ходе этих переговоров оба лагеря пришли к соглашению, что дадут своим сторонникам четкие указания о том, как именно они должны голосовать, чтобы их ставленники получили как можно более высокие места, а Леви и его люди оказались на задворках списка.
И 1 марта 1992 года план этот был блестяще реализован: по результатам выборов первые три места в списке достались приближенным Ицхака Шамира Моше Кацаву, Биньямину Нетаниягу и Бени Бегину. Шарону досталось четвертое место, а Моше Аренсу — пятое. Давид Леви же занял в нем только 18-ю позицию.
Разъяренный этим поражением Леви выступил 29 марта 1992 года с речью, которую впоследствии журналисты окрестили «Монолог мартышки». В ней Давид Леви обвинил Шамира, Шарона и все остальное руководство «Ликуда» в том, что они, будучи выходцами из Европы, причем вполне определенного района Европы (имелась в виду территория Польши, Украины и Белоруссии) специально устроили против него заговор, чтобы унизить в его лице всех евреев- выходцев из восточных стран. «С самого начала ашкеназские евреи, все эти шамиры, шароны, аренсы и нетаниягу относились ко мне, еврею из Марокко, как к забавной мартышке, с которой можно делать все, что угодно!» — с горечью сказал Давид Леви. И нужно заметить, что у него были основания для подобных обвинений — Ицхак Шамир, сомневаясь в способностях Леви, по сути дела давно уже отстранил его от руководства МИДа, передав все бразды правления этим министерством Биньямину Нетаниягу. Достаточно вспомнить, что Мадридская конференция проводилась на уровне именно министров иностранных дел, но Шамир не пустил на нее Леви, а вместо этого поехал сам, прихватив с собой Нетаниягу.
«Монолог мартышки», как бы над ним ни посмеивались ашкеназские евреи, сделал свое дело: он оттолкнул от «Ликуда» многих выходцев из стран Востока, в течение последних полутора десятилетий традиционного голосовавших за эту партию. Позиции «Ликуда» пошатнулись, а затем в апреле 1992 года по партии последовал новый удар: государственный контролер Мирьям Бен-Порат опубликовала свой отчет за 1991 год, в котором вскрыла ужасающие факты коррупции внутри министерств, возглавляемых членами «Ликуда».
72 страницы этого отчета были посвящены деятельности министерства строительства и его министра Ариэля Шарона.
Выше мы уже говорили о той резкой критике, которой Мирьям Бен-Порат подвергла план Ариэля Шарона по строительству караванных городков. Выявила она и множество злоупотреблений при возведении новых еврейских поселений. Но за все это еще можно было оправдаться перед обществом. Куда труднее было объяснить те десятки необоснованных назначений на высокопоставленные должности в этом министерстве сторонников Ариэля Шарона. К примеру, своего верного оруженосца Ури Шани Шарон назначил главой государственной строительной компании «Амидар», ведающей возведением и распределением государственного жилья для малообеспеченных слоев населения. Как отмечалось в отчете, Шани использовал служебные помещения этой компании для политических нужд Ариэля Шарона, а, кроме того, жил на чрезвычайно широкую ногу. За счет «Амидара» он то и дело выезжал на отдых за границу или в курортные местечки Израиля, останавливался там в самых фешенебельных гостиницах и ел в самых дорогих ресторанах, умудрившись растратить таким образом сотни тысяч казенных шекелей. На основе отчета госконтролера против Ури Шани было возбуждено уголовное дело по обвинению в злоупотреблении служебным положением и растрате казенных средств. (Это дело завершилось только в 1997 году: суд приговорил Шани к шести месяцам условного заключения и 10 000 шекелей штрафа.)
Отчет госконтролера вызвал небывалый взрыв общественного возмущения. В стране начались массовые демонстрации против правительства «Ликуда», проходившие под лозунгом «Коорупционеры, вы нам надоели!».
Ариэль Шарон осмелился в те дни выступить против госконтролера, фигура которого в Израиле считается практически неприкосновенной. Он обвинил (и в целом, справедливо) Мирьям Бен-Порат в том, что она опубликовала свой отчет за два месяца до выборов, преследуя политические цели — с намерением свалить правительство «Ликуда».
— Но никто при этом не сможет отрицать наши достижения! — добавил Арик. — С 1990 по 1991 годы мы приняли 315 тысяч новых репатриантов, и посмотрите — никто из них не голодает и не живет на улице. Какая еще страна в мире могла сотворить подобное!
Между тем, новые репатрианты, которые действительно не голодали и не жили на улице, были отнюдь не довольны уровнем своей жизни. К тому времени мало кто из бывших советских евреев нашел работу, соответствующую его профессии и уровню образования, многие вообще были безработными и существовали на пособие от государства. Да, они могли позволить себе на эти пособия многое из того, что не могли позволить, живя в СССР, но в целом их уровень жизни был значительно ниже среднего по стране. Любой социолог с легкостью объяснил бы, что это — вполне закономерно, что обычно раньше пяти лет пребывания в новой стране эмигранты и не могут выйти на этот самый средний уровень жизни. Однако партия «Авода» умело воспользовалась ситуацией и направила недовольство сотен тысяч новых граждан страны на правительство «Ликуда».
«Израиль ждет Рабина!» — под таким лозунгом проводила она свою предвыборную кампанию в 1992 году. Ицхак Рабин, подавший в отставку из-за пустякового нарушения закона, допущенного его супругой; Ицхак Рабин, который, вопреки всем утверждениям Шарона, делал все, что мог для борьбы с палестинской интифадой; Ицхак Рабин — полководец и дипломат, представлялся в те дни многим тем самым человеком, который очистит страну от коррупции и приведет ее к миру с арабами, одновременно заботясь об ее безопасности.
И 23 июня 1992 года левый лагерь снова пришел к власти. Партия «Авода», возглавляемая Рабиным, получила на этих выборах 44 мандата, в то время как «Ликуд» — только 32.
12 июля 1992 года Ицхак Рабин создал новое правительство страны на основе коалиции из 62 мандатов.
Взяв на себя ответственность за поражение «Ликуда», Ицхак Шамир сложил полномочия председателя партии и депутата Кнессета. Последнее перед передачей власти заседание министров от партии «Ликуд» проходило уже без него.
На этом заседании Ариэль Шарон почувствовал сильные боли в нижней части тела, но стерпел и досидел до конца. Сразу после заседания он отправился в больницу, где у него нашли камни в мочеточниках.
Молодых медсестер в больнице потом удивляли две вещи: то мужество, с которым Шарон переносил поистине адские боли в связи с запущенностью его болезни, и то, как, не отходившая от его постели Лили, откровенно ревновала к ним мужа.
— Она ревновала его так, словно ему было не 64, а 24 года, и они еще даже не женаты! — с улыбкой говорили медсестры.
Что ж, должен же был хотя бы кто-нибудь любить Арика Шарона, в котором многие видели едва ли не главного виновника поражения «Ликуда» на выборах!
Глава 13. Во фьордах Норвежских соглашений
Новое правительство Израиля, возглавляемое Ицхаком Рабиным, взяло курс на достижение мира с палестинцами. Надеясь, что после распада СССР и крушения биполярного мира арабы станут сговорчивее, Ицхак Рабин и его министр иностранных дел Шимон Перес отдали указание дипломатам вступить в контакты с лидером ООП Ясером Арафатом. Начались д