— То, что меня в моей стране должны сопровождать телохранители, кажется мне унизительным, — объяснял он. — Ну, а если кто-то все-таки осмелится на меня напасть, то мой пистолет при мне!
При этом он выразительно хлопал по висевшей у него на поясе кобуре и, глядя на этого бывшего боевого генерала, сохранившего и в свои семьдесят с лишком лет необычайную подтянутость и бодрость, трудно было усомниться, что в случае необходимости он и в самом деле сможет достойно воспользоваться своим оружием.
Между тем, один из работавших в гостинице арабов самым внимательным образом изучил распорядок дня Зеэви и передал собранные им сведения террористической организации «Народный Фронт Освобождения Палестины» (НФОП). Утром 17 октября 2001 года Зеэви, как всегда спустился с женой позавтракать в гостинице, но затем, вспомнив, что он должен давать интервью по телефону, оставил жену за столиком, а сам поднялся в номер. Именно этого и ждали уже давно находившиеся в гостинице террористы. В тот самый момент, когда Зеэви отпирал дверь номера, один из них подкрался к нему сзади и дважды выстрелил в упор ему в голову. Затем он вместе со своим напарником, стоявшим «на стреме» на лестничной площадке, поспешил выйти из гостиницы, оба сели в машину и вскоре уже были в Рамалле…
Убийство Рехаввама Зеэви заставило Авигдора Либермана отозвать свое письмо об отставке и вернуться в правительство — но вернуться только для того, чтобы потребовать от Шарона немедленно отреагировать на это злодеяние.
Впрочем, Ариэль Шарон и сам понимал, что дальше идти на поводу у американцев он не может. На похоронах Зеэви он дал его вдове клятву, что ни один из тех, кто причастен к убийству ее мужа и его старого боевого друга, не уйдет от ответа. И Шарон на этот раз собирался сдержать свое обещание.
Шарон начал с того, что выдвинул Ясеру Арафату ультиматум с требованием немедленно выдать шестерых причастных к убийству Рехаваама Зеэви террористов. И когда Арафат отказался выполнить это требование, израильская армия двинулась на территорию Палестинской автономии. Причем, теперь это были отнюдь не небольшие подразделения спецназа, призванные уничтожить или арестовать определенного террориста и тут же вернуться на базу. Нет, в Дженин, Шхем, Бейт-Лехем, Калькилию, Туль-Карем и Рамаллу двигались, стирая в мелкую пыль землю, танки, шли с закрытыми наглухо люками бронетранспортеры, а за ними ползли огромные, высотой с двухэтажный дом бульдозеры…
В течение короткого времени израильская армия взяла все вышеперечисленные палестинские города в кольцо, а танки и другая бронетехника заняли место на их центральных площадях. Поняв, что на этот раз Израиль решил взяться за них всерьез, многие матерые террористы бросились в Рамаллу — в расположенную в самом центре этого города личную резиденцию Арафата «Мукату». Там же нашли себе убежище и убийцы Рехаваама Зеэви.
Арафат, разумеется, не замедлил выступить во всех мировых СМИ, обвинив Израиль в агрессии против палестинского народа и нарушении подписанных им договоренностей.
— Мы не собираемся оставаться в палестинских городах навечно, — поспешил успокоить Шарон мировое общественное мнение.
Правда, когда именно израильская армия покинет палестинские города, он при этом сообщить отказался, заявив, что это будет зависеть от самих палестинцев
— Я требую, чтобы ты вывел армию из городов автономии еще до твоего приезда в Вашингтон! — сказал Шарону по телефону Джордж Буш.
— Что ж, кажется, мне придется немного повеременить с запланированным к вам визитом, — ответил Шарон.
Стремясь спасти ситуацию, Буш и его госсекретарь Колин Пауэлл направили в качестве специального посланника на Ближний Восток генерала Энтони Зинни, которого Шарон принял как дорогого гостя. В течение нескольких дней Зинни пытался навести мосты между Шароном и Арафатом, требуя от последнего прекратить террор и в конце концов сообщил Джорджу Бушу, что Арафат «не вызывает к себе никакого доверия».
Лишь в декабре 2001 года Шарон, наконец, отдал приказ армии вернуться на исходные позиции и отправился в США, чтобы выслушать очередные требования и претензии Джорджа Буша.
Требований опять было много и главное из них заключалось в прекращении любых военных действий и немедленном начале переговоров с палестинцами, которые должны завершиться провозглашением палестинского государства.
Но только за одну неделю, предшествовавшую приезду Шарона в Вашингтон, в Израиле от рук террористов погибло 33 человека.
— Скажите, господин президент, — спросил Шарон, — как бы вы отреагировали, если бы за семь дней по указанию некого политического деятели было убито 33 ни в чем неповинных американца? Вы бы сели с ним за стол переговоров?
— Не исключено, что Арафат действительно не контролирует ситуацию, так как из-за действий вашей армии палестинцы перестали видеть в нем сильного лидера, способного защитить их национальные интересы. Он просто не в состоянии справиться со своими террористами — вот и все, — ответил Буш.
— Если Арафат не контролирует ситуацию и не может бороться с террором, то для чего с ним вести переговоры — все равно они не приведут к прекращению насилия. Но я убежден, что дело в другом — Арафат не только не хочет бороться с террором, но и является тем самым человеком, который организует и направляет этот террор! Но и в том, и в другом случае переговоры с ним бессмысленны, — заявил Арик.
— У вас нет никаких доказательств для подобных обвинений, — спокойно заметил в ответ Буш…
Доказательства нашлись почти сразу после возвращения Шарона в Израиль — 10 января 2002 года израильским пограничным катерам удалось задержать в нейтральных водах судно «Карин А», до отказа набитое различным оружием, боеприпасами и взрывчаткой.
Шарон велел организовать специально для иностранных журналистов и дипломатов выставку захваченного оружия и сообщил, что весь этот арсенал был в нарушение всех существующих договоров заказан лично Ясером Арафатом и на деньги палестинской автономии для продолжения террора. Лучшего доказательства того, что Арафат и является главным вдохновителем, финансистом и организатором палестинского террора, по мнению Шарона, просто не могло быть.
— После того, как стало ясно, что именно Арафат и только Арафат управляет палестинским террором, нам больше не о чем с ним разговаривать. Мы объявляем его вне закона и сделаем все, чтобы изолировать его от внешнего мира и не дать ему возможности продолжать руководить террором, — заявил Шарон.
Арафат, в свою очередь, поспешил направить письмо Джорджу Бушу, в котором уверял американского президента, что не имеет к судну «Карин А» никакого отношения. Но Шарон был готов к такому повороту событий и достал «из рукава» намеренно припрятанного им «козырного туза»: к президенту Бушу на стол легли документы, из которых однозначно следовало, что эту партию оружия у Ирана заказал именно Арафат. Взбешенный тем, что Арафат решил, что его так легко можно обмануть, Буш заявил, что больше не желает выслушивать каких-либо его объяснений и тем более когда-либо видеть его в качестве гостя в Белом Доме.
В сущности, это означало объявление Ясера Арафата персоной нон-грата.
И именно на такую реакцию президента США и рассчитывал Ариэль Шарон.
14 января 2002 года состоялась традиционно проводящаяся в дни христианского Рождества встреча премьер-министра Израиля с аккредитованными в стране иностранными журналистами. В ходе этой встречи Арик усиленно играл полюбившуюся ему роль «доброго дедушки», жаждущего обнять все страждущее человечество, и единственное, чего он желает — так это наступления мира во всем мире, после чего с чистой совестью сможет удалиться на покой.
— Через несколько недель мне исполнится 74 года, и, признаюсь, у меня нет никакого желания заниматься политикой, — доверительным тоном поведал им Шарон. — Я добился всего, чего человек может достичь в жизни, и единственное, о чем я мечтаю — это заключить мир с палестинцами и со всеми арабскими странами. Я хочу быть уверен, чтобы мои внуки и правнуки смогут спокойно жить на этой земле. А потом я вернусь к себе на ферму, будут пасти овец, кататься на лошадях, нянчить внуков и доживать оставшиеся мне годы…Поверьте, сейчас палестинцы теряют драгоценное время, в течение которого мы могли бы уже прийти к миру…
Почувствовав, что он завоевал доверие и симпатии аудитории, Шарон перешел к главному вопросу — своему отношению к Арафату. При этом собравшиеся не сразу заметили, что израильский премьер сменил тон и вместо симпатичного еврейского старичка перед ними оказался боевой генерал, умеющий добиваться своего, чего бы это ему ни стоило и не терпящий никаких возражений.
— Я могу вас заверить, что этот человек не выедет за пределы Рамаллы до тех пор, пока не выдаст Израилю убийц Ганди! — сказал Шарон. — И до этого времени Израиль не будет вести с ним никаких переговоров.
— Признайтесь, господин премьер, что в вас говорит давняя ненависть к Ясеру Арафату, — заметил один из журналистов.
— Нет, — покачал головой Шарон, — я не собираюсь ему ни за что мстить. Я слишком занят, чтобы тратить время на подобные вещи. И смею напомнить, что Арафат сделал стратегическую ставку на террор еще до того, как я стал премьер-министром. Палестинцы должны понять, что сейчас он является одним из главных препятствий к достижению мира между нашими народами.
В то самое время, когда журналисты, роняя слезы от умиления, записывали в свои блокноты слова Шарона, чтобы завтра переслать в свои редакции статьи с заголовками «Шарон мечтает о мире», по прямому указанию того же Шарона израильские самолеты летели на Туль-Карем, чтобы уничтожить одного из видных деятелей ФАТХа, верного соратника Арафата Раада Карми, пославшего в Израиль несколько террористов-смертников.
Ликвидация Раада Карми, как обычно, вызвала бурные демонстрации палестинцев, террористы поклялись в отместку за его смерть утопить израильтян в их собственной крови, но на Западе к этой акции Израиля отнеслись спокойней, чем прежде — после скандала вокруг «Карин А» там постепенно стали признавать право израильтян на подобные действия, да и к тому же слова Шарона о его готовности к миру с палестинцами произвели должное впечатление и сделали свое дело.