Как показали социологические опросы, эффект этих подметных писем оказался «нулевым» — популярность Нетаниягу продолжала расти, а его нападки на Шарона стали еще более жесткими.
Официальное возвращение Нетаниягу в политику состоялось 20 февраля 2002 года, когда больше 2000 его сторонников собрались в одном из самых больших банкетных залов Тель-Авива «Галери Палас». Как и положено, это политическое действо строилось на тех же принципах, что и любое шоу: прежде, чем на сцене появился тот, ради кого собралась публика, на ней начали работать «разогревающие группы», роль которых в данном случае выполняли политики мелкого и среднего масштабов в строгом соответствии со своим рангом. Сначала на трибуне появились заместители мэров небольших городов, затем — заместители мэров городов покрупнее, дальше — мэры городов и депутаты Кнессета.
Речи городских политиков были необычайно экспрессивны. Все они начинали с приветствия в честь бывшего премьера и выражения уверенности в том, что именно он станет премьером следующим. Далее они напоминали о захлестывающей страну волне террора, об ужасающем росте безработицы, о надвигающейся экономической катастрофе, и все это, по их мнению, было результатом деятельности правительства Ариэля Шарона. Потом следовало напоминание о том, что Нетаниягу тоже пришел к власти, когда в стране бушевал террор, а инфляция составляла 1.5 % в месяц. И в течение года он сумел установить спокойствие в стране и победить инфляцию. Его последний год пребывания у власти — 1999-й — был самым спокойным годом в Израиле за последние десять лет, а в 2000 году страна пожала плоды его экономической политики…
Наконец, после всех этих речей слово было предоставлено Нетаниягу, и, великолепный оратор, он мгновенно овладел вниманием присутствующих. Вскоре стало ясно, что Биби решил изложить не просто свое политическое кредо, а ту программу действий, которой он собирался следовать в случае своего возвращения на вершину власти.
Он говорил о том, что не намерен принести стране не мир (так как мир пока принести невозможно!), но только тишину и спокойствие, а для этого нужно лишить Арафата власти и изгнать его из региона. Далее Биби перешел к экономическим и социальным проблемам — и вновь предложил, видимо, давно и тщательно продуманную систему мер, способных вывести национальную экономику из кризиса: снижение налогов, поощрение развития высоких технологий, сокращение бюджета за счет сокращения числа министерств и ведомств, выделение крупных ассигнований на развитие системы образования…
В тот самый момент, когда Нетаниягу начал говорить, находившийся в зале один из приближенных Омри Шарона набрал его номер по своему сотовому телефону, и Омри слушал речь главного политического соперника отца в «прямом эфире». После этой его речи Ариэль Шарон в своих выступлениях не раз обвинял Нетаниягу в попытках нажить себе политический капитал на жертвах террора, но вот его рекомендацию об изоляции Ясера Арафата, как видим, к сведению принял.
Решив, что Нетаниягу стоит на время отправить как можно дальше от Израиля, в период проведения операции «Защитная стена» Ариэль Шарон обратился к нему с просьбой… стать его личным посланником и провести за рубежом кампанию по разъяснению его политики. Не исключено, что при этом Арик рассчитывал, что Биби с треском провалит эту миссию, особенно с учетом бушевавших по всему миру антиизраильских демонстраций. Но если это и в самом деле было так, то ожидания Шарона не оправдались: Нетаниягу блестяще справился с поставленной перед ним задачей. Израиль с восхищением следил за тем, как он разбивал позицию палестинцев и перетягивал на свои стороны симпатии миллионов американцев во время телеинтервью в Америке, как он в буквальном смысле слова за шесть часов радиомарафона развернул в пользу Израиля общественное мнение Великобритании, как он поставил в тупик президента России Путина, сравнив палестинский террор с чеченским… Нетаниягу поистине совершил чудо — в середине апреля поддержка позиции Израиля в мире резко возросла, и это в немалой степени и позволило Ариэлю Шарону занять жесткую позицию во время визита в регион госсекретаря США Колина Пауэлла. Но с другой стороны, это еще больше увеличило популярность Биньямина Нетаниягу, и Шарон понимал, что назначенное на 12 мая заседание Центра партии будет жарким — на нем Нетаниягу попытается доказать, что именно он, а не Ариэль Шарон является подлинным лидером «Ликуда».
Незадолго до этого судьбоносного заседания Центра Ариэль Шарон снова отправился с официальным визитом в США. В день его встречи с Джорджем Бушем проникший на территорию Израиля из Газы террорист-смертник взорвал себя в одном из ночных клубов Ришон ле-Циона. В результате этого теракта 17 человек погибло и около 60 получили ранения, и это и определило атмосферу самой встречи.
Американский президент на этот раз публично согласился с Ариэлем Шароном, что в Палестинской автономии должны быть проведены некие реформы, которые должны привести… нет, не к смещению Арафата, но к демократизации его режима. Однако все понимали, что заявления Джорджа Буша, его госсекретаря Колина Пауэлла и советницы Кондолизы Райс о «необходимости демократизации жизни в Палестинской автономии» на самом деле означают только одно: Арафата следует как можно мягче и безболезненнее отстранить от власти, а на его место должен прийти другой, готовый к диалогу и компромиссам лидер. И то, что эти слова были произнесены американцами, вне сомнения, были большой дипломатической и политической победой Ариэля Шарона, которую по достоинству оценили в Израиле. И все же для завоевания сердец членов Центра «Ликуда» этого было явно недостаточно. А откладывать заседание Центра было нельзя — Шарон и так слишком долго затягивал его проведение. Повестка заседания была известна заранее — Центр должен был утвердить или отвергнуть декларацию о том, что «Ликуд» никогда не пойдет на признание палестинского государства и таким образом дезавуироваьть речь Шарона на церемонии в Латруне в сентябре прошлого года.
Эта декларация, по сути дела, должна была привести к лобовому столкновению между лагерями Шарона и Нетаниягу, и хотя абсолютно все лидеры партии заявляли, что речь идет не о личных разногласиях, а о важнейшем идеологическом вопросе, чем ближе подходил день заседания Центра, темя яснее становилось, что на нем, по существу, будет решаться, кто истинный хозяин в партийном доме «Ликуда» — Ариэль Шарон или Биньямин Нетаниягу.
Не мудрено, что уже в пять часов вечера, за два с половиной часа до начала заседания, у здания тель-авивской «Синерамы», где оно проходило, выстроились сторонники обоих лагерей — часть из них попыталась пораньше прорваться в зал и занять места поближе к сцене, а часть развернула принесенные из дома плакаты со словами поддержки в адрес Шарона или Нетаниягу.
Наконец, около половины восьмого вечера председатель Центра партии министр экологии Цахи Ханегби предоставляет слово Биньямину Нетаниягу, и зал взрывается аплодисментами.
— Я прошу выслушать меня, не перебивая, — начинает свою речь Нетаниягу. — Я прошу не мешать мне аплодисментами, так как тема разговора чрезвычайно важна для нас, для будущего нашего государства… Это — судьбоносная тема. Многие до недавнего времени думали, что мы уже проиграли наше государство, что мы утратили инстинкт самосохранения и способность к самообороне, что мы не можем противостоять нашим врагам. Однако недавние события изменили это мнение. Они показали, что в минуту опасности мы вновь становимся едины, что мы способны воевать. Разумеется, необходимо было осуществить полную зачистку территорий от террористов. Премьер-министр начал очень важную работу, но, к сожалению, не закончил ее… В то же время следует понимать, что военная операция не может покончить с террором. Нужно сделать как минимум еще два важных шага. Это — как три составные части антибиотика, которые работают только вместе, и если в антибиотике отсутствует хоть один компонент, лекарство не приведет к исцелению больного…
Подробно изложив предлагающиеся им меры по стабилизации ситуации, которые включали в себя создание «зон безопасности» между палестинскими и еврейскими населенными пунктами, а также изгнание Арафата из региона и недопущение его к участию к готовящейся конференции по Ближнему Востоку, Нетаниягу плавно перешел к главному вопросу.
— Самая большая ошибка, какую мы только можем допустить — это пообещать палестинцам дать им их собственное независимое государство, — сказал он. — Допустим, это будет даже государство без Арафата, под другим руководством. Что это даст? Вопрос не в том, будут ли палестинцы наслаждаться своей независимостью — вопрос в том, что они с ней сделают. Никто из нас не хочет управлять палестинцами. Но если палестинское государство будет создано, оно получит все возможности, которые есть у государства. Палестинцы смогут создать свою армию, заключать военные союзы с Сирией, Ираком, Ливией… И что тогда? Поэтому тот, кто говорит «да» палестинскому государству, одновременно говорит «нет» государству еврейскому…
Далее Нетаниягу заявил, что избиратели отдали «Ликуду» свои голоса, мандат на политическую деятельность именно потому, что эта партия последовательно заявляла о своем неприятии палестинского государства. И этот мандат ко многому обязывает. В то же время кое-кто без всяких демократических процедур, не спрашивая согласия ни у членов «Ликуда», ни у Кнессета, уже заявил о своей готовности признать такое государство.
Это был даже не камень — это был булыжник, запущенный Нетаниягу в Ариэля Шарона, и сразу после этих слов зал взорвался.
— Кто бы говорил! — начали выкрикивать с мест сторонники Шарона. — Ты отдал палестинцам Хеврон, ты освободил шейха Ясина и после этого еще что-то вякаешь?!
Вскоре выкриков стало так много, и звучали они так громко, что ничего в этой какофонии разобрать было невозможно.
— Оставьте свои провокации! — говорит в микрофон Нетаниягу. — Это — не тот Центр «Ликуда», который я знаю. В том Центре, который я знаю, умели выслушивать любое мнение, даже то, с которым были не согласны…