— А-а, можно, конечно, и так, но у нас по-другому.
— А у вас как?
— Да включают музыку, все встают в круг и танцуют. Кто последний остался танцевать, тот и выиграл.
— Но это же долго ждать?
— Максимально, кажется, двое суток соревновались. Так ночью и засчитали, точнее, два победителя были.
— Двое суток? Танцевать? — Лехо аж на месте подскочил.
— А у них там еще и свой спор был. Кто выиграет, тому и девушка достанется.
— У вас что, вот так все просто: выиграл, и девушка твоя?
— Эх, просто. Двое суток танцевать, и не дрыгать ногами, как попало, в такт музыке, а качественно, — это совсем не просто.
— Да я не про то. Я имел в виду, что парни решили, посоревновались, и, пожалуйста, девушка досталась.
— А что? Нормально.
— И тебя так же кто-то выиграл, а потом ты еще с ним бы и встречалась?
— Если понравился, то да. А что такого? Нашим парням только дай повод. Танцевальные дуэли — это ерунда, чаще они дерутся.
— Н-да, — Лехо выпал в осадок. — А у нас девушка сама выбирает, с кем ей встречаться, и никто за нее не дерется. Кого выбрала, того и выбрала.
— Ага, у вас серенады под окном поют, чтобы понравиться, — рассмеялась я.
— Ну, поют.
— Я бы горшок нашему арийцу на хвост уронила, чтобы не завывал под окнами, соседям спать не мешал. Хотя ваши-то, наверное, получше поют. А вообще фигня все это. Мужчины должны драться за женщин. Именно в драке видно, что стоит тот или иной претендент.
— А если драться не умеет?
— А на какой же мне такой вшивый парень? Хотя это, конечно, разнарядки на арийцев. На аладара, наверное, нужно слушать, как поет или играет. Только я в этом полный ноль. Если что, я тебе позову, ты послушаешь и скажешь, нормальный или глухой! Если только окажется глухим, то беру без разговоров! — рассмеялась я.
— Тебе что, глухие нравятся? — ужаснулся Лехо.
— А куда мне с особенно тонким слухом? Чтобы оглох рядом со мной?
— А, ну да! — Лехо припомнил колокольчики и рассмеялся.
— Так что лучше уж сразу глухой.
— Чем это глухой лучше? — в гостиную ввалился Ива, по дороге задев косяк. Да что он взялся их сшибать, раньше вроде бы только раз в день задевал, а теперь что-то по пять раз. Или я просто замечать стала?
— Тем, что уже оглохнуть не сможет, — ответила я.
— А-а, резонно, резонно, — покивал Ива. — Тебе порекомендовать?
— А что, есть? — воодушевилась я.
— Да, честно говоря, не знаю. Но если появится, тебе сразу скажу! — пообещал Ива, усаживаясь на диван.
— Рекомендую искать быстрее, а то сами тут глухими станем, — сказала Лехо.
— Да не вопрос! — рассмеялась я. — Зато искать не надо будет, сразу под боком!
Лехо и Ива синхронно прижали уши к голове, потом подняли одно и настроили на меня.
— Напрасно, — покачала я головой, хихикая над синхронностью. — Не стоит раслабляться — враг не спит!
Я поднялась с дивана и направилась к себе в комнату, но рядом с Ивой стремительно наклонилась к нему.
— Не спит! — вполне обычным голосом сказала я, но для аладара и этого хватило. — Кстати, я завтра собираюсь в Вианасту. Составишь мне компанию?
— Если не оглохну прежде, — кивнул Ива.
— А если во время, то не считается? — снова расхохоталась я.
Ива прижал уши к голове и грустно на меня посмотрел.
— Да шучу, шучу, — благосклонно сообщила я и отправилась к себе.
— А что ты там делать собираешься? — спросил Ива, зайдя вслед за мной в комнату.
— Не знаю. Посмотреть, как аладары праздники празднуют.
Тут зазвонил аудофон.
— Ой, я все-таки оглохну до завтра, — Ива даже отпрянул.
— Да, ой, привет. Завтра? Да, буду. Вот здорово! Ага, обязательно. Тоже будет? Здорово! Ага, до завтра! Ну вот и решилось, что завтра делать.
— И что?
— Гулять. Мне Митдин звонил, сказал, что завтра в Вианасту приезжает, и они с Аишей и с Раданом встречаются у памятника какому-то Антенсалеа… Ой, это, кажется, поэт.
— Да, это поэт, — кивнул Ива, который уже хотел было возмутиться по поводу того, что я не знаю элементарных вещей, которые он сам мне и рассказывал.
— В общем, я не знаю, где он. Покажешь?
— Покажу. А это кто такие-то?
— Риварцы, мы с ними в аэролете познакомились, когда сюда летели еще летом.
— Что, прямо в аэролете?
— А что? Просто так скучно лететь, а я риварцев до того не видела.
— Ну, как-то странно знакомиться с незнакомыми людьми в аэролете.
— А что еще можно делать с незнакомыми людьми в аэролете, как не знакомиться?
— Эмм…
— Тупо сидеть и скучать? Джент так и поступил, но под конец все же решил, что ему тоже хочется с нами поболтать.
— Джент? Это кто?
— Аладар, единственный с нами летевший. К тому же еще и ненолен!
— Ну не знаю, я так не могу.
— Никто и не сомневается. Ты вообще, когда меня увидел, в ступор первым долгом впал, — пожала я плечами.
Ива смутился.
— Откуда же я знал, что ты у Лехо?
— Ой, да ладно оправдываться! Я уже давно поняла, что ступор — это самая нормальная реакция аладара на все. Если реакция оказалась другой, значит, с аладаром что-то не так!
Праздничное утро отличалось от будничного увеличением количества шума. Однако если бы я сама не проснулась и не прислушалась, я бы вряд ли вообще почувствовала разницу. А шуму было много из-за того, что Танра затеяла уборку с утра пораньше.
— А почему меня не разбудили? — спросила я.
— А зачем? — искренне удивилась Танра. — У нас праздник, зачем раньше вставать?
— Убираться!
— Ты наша гостья. Какая уборка? — удивился Лехо.
— Какая еще гостья? Как гостья? Может, в первый день я еще и была гостьей, но теперь уж точно нет! Минимум постоялица! Чем помочь?
— Да ничего не надо, все уже почти закончили. Мы сами справимся.
— Я, конечно, не люблю хвалиться, но, по-моему, от меня одной будет больше пользы, чем от них двоих! — сказала я, подхватывая вазу, упавшую со стола, который двигали Ива с Лехо.
— А… эм… Ну да, — сдалась Танра. — Надо пыль на антресолях стереть, и я боюсь, что лучше их об этом не просить.
— Хм… ну, пожалуй, мне надо как минимум два стула! Не бойтесь, я не упаду, я, слава богу, даже живя в Олеа, остаюсь арийкой!
Н-да, дома, конечно, убираться веселее, ибо дома я включала на полную громкость музыку, а здесь… Стоп, у меня же есть наушники и радио в аудофоне!
— Ив, крайняя полка слева, там аудофон, а на три полки выше — наушники, давай их сюда!
— На, а зачем?
— Скуку разгонять! — ответила я. — Значит, так: я врубаю радио и отрубаюсь от мира сего. Если что-то нужно, то сначала потыкай, чтобы я звук выключила, а потом говори. Ок?
— Ок.
Я заткнула уши наушниками, сделала радио на полную громкость и стала, приплясывая, стирать пыль. Ну, для аладара танцевать, стоя на двух стульях, — это верная смерть от перелома шеи, а для арийца лишь слабая разминка. Я спрыгнула на пол, повернулась и увидела перед собой Иву. Он что-то говорил, точнее, я видела, что он шевелит губами.
— А? — переспросила я, выдергивая наушники.
— Ты еще не оглохла? Мне из кухни слышно, как у тебя музыка в наушниках играет, — сказал он.
— Да нет, не оглохла, это нормальная громкость.
— Нормальная?
— Для арийца.
— Н-да, что для арийца нормально, то для аладара смерть!
— Да, я бы не рекомендовала тебе слушать на такой же громкости, — кивнула я. — Ну, я пошла дальше пыль стирать!
Наушники на место, и, притопывая в такт, а порой кружась и перепрыгивая через препятствия, я отправилась стирать пыль со всех горизонтальных поверхностей. Я так увлеклась, что не заметила, что ко мне подкрался Лехо и с интересом следил за мной.
— Что? — спросила я.
Лехо прижал к голове уши.
— Ой, извини, — понижая голос и вытаскивая наушники, сказала я.
— Что ты делаешь?
— Пыль стираю.
— Нет, вот это, — Лехо неуклюже изобразил мои движения.
— Танцую. А что?
— Да ничего, просто странно. У нас так в Олеа не делают.
— Просто так убираться скучно, нужно что-то делать.
— Ну, у нас обычно поют.
— Слава богу, меня голосом вместе со слухом обделили, а то был бы просто кошмар, — усмехнулась я.
— Но зато ты танцуешь.
— Так и ты танцуй! Кто мешает?
— Ой, это ужасно выглядит.
— А кто увидит? Попробуй, — я, было, хотела выдернуть наушники и включить радио в динамике, но вспомнила, что Лехо, должно быть, и так прекрасно слышит музыку. — Смотри.
Я снова вставила наушники в уши и сделала пару оборотов вокруг оси, потом пара движений в сторону и еще оборот.
— Ну!
Лехо неуверенно повторил. Н-да, работать, работать и работать — над пластикой, точностью, скоростью, да над всем!
— С пылью все! Что еще? — сказала я Танре, зашедшей к гостиную.
— Да все уже. Пойдемте обедать! — ответила она.
А после обеда мы с Ивой привычно сели на энергичку и уехали в столицу.
— Так, сначала объясни мне все-таки, что празднуем-то? — попросила я.
— В смысле?
— Ну что за праздник, как его праздновать, и ты, наверное, еще что-нибудь из истории знаешь.
— Знаю, конечно! Я вообще-то всю историю Олеа знаю.
— А причем тут вся истории Олеа?
— Ну, сегодня День Олеа.
— А-а, так я же не про всю историю, а про историю праздника, когда начали праздновать, по какому поводу, почему в этот день, ну или что-то другое.
— Да нет тут никакой истории, просто вчера закончился семестр, и все школьники и студенты теперь на каникулах. Так что праздник был в этот день всегда, только к нему приурочили день Олеа, а заодно и работу поотменяли, — пояснил Ива.
— А-а. Жаль. А то мне понравилось тебя слушать. Глядишь, и гуманитарные науки полюбила бы, а не только технические и боевые!
Ива явно мне не верил и смотрел весьма скептически.
— Слушай, у вас тут, я слышала, каток где-то открыли. Не знаешь, где? — спросила я.