Ашвины – покровители воинов, певцов. Разбуженные своей сестрой богиней утреней зари Ушас, они несутся по небу в огненной колеснице, запряженной конями и птицами: орлами, лебедями, соколами – в сопровождении божества солнца Сурьи. Следуя этому образу из «Ригведы», можно предположить, что сама колесница ашвинов и они сами вместе с богом солнца воспринимаются как трехголовый змей, летящий по небу.
В «Ригведе» упоминается миф об ашвинах. Как-то раз братья увидели, как после купания, из реки выходит несравненная Суканью. Братья мгновенно влюбились в красавицу. Дело чуть было не дошло до вражды. Но братья мудро решили: предоставить выбор самой Суканьи. Но Суканью не покорила красота ашвинов. У нее уже был муж, дряхлый отшельник Чьявана. Она не захотела даже взглянуть на братьев. Тогда они пошли на хитрость. Превратив Чьявану в прекрасного юношу, ничем не отличимого от них, они вместе с ним вышли из реки, предложив Суканье выбрать наилучшего. Но Чьявана по уговору дал тайный знак Суканье, и она выбрала именно его. В этом мифе, вероятно, прослеживается древняя сюжетная линия соперничества братьев из-за сестры.
Весьма интересно также, что в мифологии финно-угорских народов, которые долгое время являлись соседями скифов и ариев во время их обитания на своей сибирской прародине, мы можем встретить загадочный персонаж – «Крылатый Карс», или «Небесный Карс». Это существо умело говорит по-человечьи. Оно часто является ездовым животным для героя, отправляющегося в далекие края. Среди культовых изображений Прикамья часто встречаются подобные крылатые существа с волчьей головой. Быть может, это тот самый «серый волк» или «огненный змей волк», частый персонаж русских сказок и легенд, который помогает Ивану-царевичу добыть Елену Прекрасную? На раскопках в Приуралье археологи часто обнаруживают металлические пластины с изображением крылатых существ, нередко многоголовых, часто трехголовых, на груди их вырезано человеческое лицо. Можно предположить, что трехголовое крылатое существо несет ездока через горы и веси. По данным средневековых источников известно, что угорские племена проживали некогда в областях к западу от Северного Урала. Формировались эти племена значительно южнее – у границы степи. Очень может быть, что подобного рода персонажи, как «Крылатый Карс», были заимствованы у ариев Южной Сибири.
В Авесте достаточно полно описывается область распространения арийских племен в Арйана Вэджа. Там упоминается река Волга (Ранха), Аму-Дарья (Ардви), Сыр-Дарья (Датья), Каспийское море (море Вадукаша), Аральское озеро (Чайчаста), горы Алтая, Памира, Тянь-Шаня (Хукарья, т. е. «Высокая Хара»). Входит в страну ариев и «Страна Баври» («Бобровая страна»), расположенная, по всей видимости, в районе Камы. Если рассматривать в целом, это те области, которые некогда занимала андроновская и отчасти срубная культуры.
Как считают специалисты, становление кочевого скотоводства восходит в этих районах к 5–3-му тысячелетию до н. э. Очевидно, в это время появились у южносибирских ариев и колесницы. Легкие, маневренные, запряженные двумя конями, они наводили ужас на врагов. Тяжелые быстроходные колесницы, влекомые четверкой коней, вклинивались в самую гущу неприятеля и, сметая все на своем пути, как вихрь, проносились мимо. На высоких платформах, украшенных бронзовыми фигурами диковинных зверей и драконов, высились ослепительно сверкавшие на солнце, закованные в бронзовые латы и шлемы воины. Они осыпали неприятеля градом стрел; орудовали длинными бронзовыми секирами и топорами. Кроме того, к высоким колесам колесниц были привязаны мечи и длинные острые лезвия, которые при вращении колес крушили вражье воинство. Возница правил, лучники стреляли, воины орудовали копьями и мечами, раздавая сокрушительные удары направо и налево…
Можно себе представить, какой ужас наводили эти колесницы на неприятеля. Не стоит удивляться, что огромное пространство степи Евразии оказалось под юрисдикцией воинственных европеоидов. Не исключено, что образ этих колесниц также ассоциировался с многоголовым драконом, сеющим смерть и разрушение, поднимавшим после себя облака пыли. На Ангаре перед последующим затоплением некоторых районов археологи обнаружили выбитые на скалах колесницы, запряженные конями, со стоящими на платформах лучниками. Очень может быть, что эти колесницы выбивали на скалах не сами европеоиды, а их потенциальные противники, не смевшие выходить из зоны лесов. Подобные колесницы выбиты на скалах Алтая и Монголии.
Позднее колесницы исчезли и им на смену пришли племена воинов-всадников. Быть может, эта коллизия и отразилась в мифологии как замена дракона на коня.
Прямыми потомками сибирских ариев следует, вероятно, считать саков и савроматов. По крайней мере, они унаследовали многое от своих предшественников ариев-андроновцев.
Шаманский культ древних индоевропейцев?
Как в свое время считал Окладников, параллельно степному пути, по которому постоянно мигрировали кочевники, существовал во 2–3-м тысячелетиях до н. э. второй лесной «коридор», по которому проходило взаимовлияние культур, традиций; миграции народов. Этот лесной «коридор» связывал берега Оби и Томи, сибирскую тайгу, Приуралье и европейскую часть России. На протяжении этого огромного пространства в лесах археологи находят отдельные бронзовые предметы, явно доставленные из степных металлургических центров. Это мечи и кинжалы, литые бронзовые втульчатые топоры-кельты, типично скифские котлы.
По свидетельству Окладникова, археологи не одно десятилетие внимательно вглядывались в многочисленные, но характерные бронзовые изделия из тайги, а также, например, и изображения, обнаруженные на скалах Саган-Зас в районе Байкала. И вот что они выяснили. Бронзовые топоры-кельты, найденные в тайге, имеют не карасукский облик, что, в общем-то, можно было бы ожидать, имея в виду военную миграцию из Китая. Они ближе всего к найденным на Урале и в Поволжье и, видимо, связаны с лесными культурами бронзового века. Можно вспомнить в этой связи о тех же фатьяновцах, так неожиданно появившихся в междуречье Оки и Волги. Однако все многочисленные лесные культуры получили по первым находкам наименование сейминских, а позже сейминско-турбинских, которые названы так по раскопанному археологами могильнику у деревни Турбиной на Урале. Такие же связи с лесными районами Западной Сибири и лесной полосы Восточной Европы прослеживаются в петроглифах Байкала.
Это как раз и доказывает, по мысли А. П. Окладникова, что в лесах Евразии существовал второй «коридор» взаимодействия родственных народностей и племен. А. П. Окладников считает: «Без учета такого взаимодействия не понять столь важное явление в духовной жизни лесных племен, как шаманизм. Не случайно же и в бронзовом литье, и на петроглифах-писаницах именно в этом направлении, вдоль пути «сейминских бронз», обнаруживаются образы шаманов и шаманских духов в характерном облачении, с рогами на головных уборах. Писаницы с шаманами встречаются на скалах Байкала, в низовьях Ангары, на реке Томи и в Приуралье. Такие же образы видны и в керамике: рогатые человечки с поднятыми вверх руками, адоранты. В бронзовом литье литые маски, личины». Об этом пишет археолог в своей книге «Открытие Сибири». Как тут не вспомнить кельтские котлы, на которых изображены подобного рода фигуры, чьи головы венчают рогатые шлемы. Окладников высказывает по этому поводу весьма здравую мысль: «Как ни далек от нас бронзовый век, но и тогда мир был тесен для людей и идей. Иначе как бы могли появиться на скалах Ангары и Лены фигуры ряженых танцоров с длинными хвостами и воздетыми к небу в молитве руками, точь-в-точь такие, как на петроглифах далекой Скандинавии, Швеции и Норвегии!» Кроме этого на скалах Ангары и Лены обнаружены караваны лодок, весьма живо напоминающие нам композиции с лодками в Скандинавии и Норвегии. Окладников называет клады, обнаруженные в тайге, многочисленные жертвенники и подобного рода изображения «ритуальным музеем лесных племен».
Таким образом, можно предположить, что действие древних кочевых племен европеоидов не ограничивалось степным поясом Евразии. Эти племена в разное время проникали в лесные массивы на всем огромном протяжении Евразии. Быть может, эти кочевники принесли в леса шаманизм? Быть может, именно им мы обязаны сохранившимся и по сей день у жителей Западной и Восточной Сибири, монголов, бурят, финно-угров, саамов, тюрков, тибетцев, китайцев, японцев, корейцев культам вызывания духов предков?
Вероятно, сибирский шаманизм арии принесли в Индию и Иран. Быть может, с шаманскими ритуалами связаны такие персонажи индийского эпоса, как Гандхарвы. Эти полубоги, связанные с солнцем, хранят напиток бессмертия – божественную сому; они вступают в интимные отношения с «женщинами вод» и небесными танцовщицами – апсарами. Апсары, согласно «Ваю-пуране», родились из воображения Брахмы. Они являются хранителями вод и отождествляются с русскими русалками. Апсары, согласно мифологеме индусов, могут менять свой облик как угодно. Их несколько тысяч, и иногда их можно увидеть кружащимися в воздухе в виде прекрасных девушек, несказанной красы, украшенных цветами. После того, как самый первый Гандхарва, «блеском подобный солнцу» – живое воплощение солнечного света – вступил в брак с первой красавицей, «хозяйкой вод», прекрасной Апсарас у них родились близнецы – первопредки людей Яма и Ями, а также Ману. От них и пошел род людей. По крайней мере, такой сюжет мы находим в «Ригведе». С тех пор число гандхарвов и апсар увеличилось значительно. Их великолепный призрачный город реет в вышине бескрайнего неба. И счастлив тот из людей, кто увидит этот город. Небожители заберут его в свою обитель. Позднее, видимо, этот сюжет утратил свою радостно-возвышенную окраску. Сейчас считается в Индии, что тот, кто увидит город гандхарвов, покинет свое бренное тело до срока.
Что касается гандхарвов и небесных танцовщиц апсар, то они очень похожи на мужские духи инкубов и женские духи суккубов, которые, согласно средневековым представлениям, соблазняли мирно спавших граждан по ночам…