Арикона двинула онемевшими плечами. Есть у вампиров плохая привычка – сбивать малознакомых существ стрелами, напитанными кураре, и привязывать их проволокой к столбам и деревьям. Но посметь напасть на демона – это что-то из ряда вон выходящее. Видно, совсем тяжко приходилось вампирам в условиях снежной зимы.
Один из вампиров подошел к Ариконе вплотную.
– Милая девочка, – сказал он, продемонстрировав белоснежные блестящие клыки. – Вкусная девочка.
– Смотри, не отравись, – ответила Арикона, брезгливо отворачивая лицо. – Моя кровь не для твоих слабых кишок.
– Зато получу благодарность. Или даже прощение.
– От кого? – спросила Арикона. – От Лорда?
Вампиры захохотали в один голос. Их дыхание пахло кровью.
– Лорд щедр, но все же не так, как другие сильные мира сего, – произнес вампир, вытаскивая из-за пазухи опасную бритву. Арикона инстинктивно попыталась отстраниться. – На тебя есть заказ. Но прежде, чем отдать тебя заказчику, мы все же побалуемся твоей горячей кровью…
Арикона попыталась выскользнуть из веревок, но тщетно. То ли был наложено особое заклятье, то ли сила восставших еще полностью не подчинялась ей, потому что усилия ее ни к чему не привели. Вампир взмахнул бритвой и легко рассек тонкую кожу на шее, точнехонько там, где яростно билась сонная артерия. Фонтан крови хлестнул на снег, и вампир громко присосался к ране…
Арикона сжала кулаки. Мысли ее смешались и почти мгновенно ослабели колени. Нет, закричала она мысленно… Что за ерунда? Что произошло? Почему не могу справиться с простым вампиром?... Или дана этим ночным хищникам новая сила?
Закачались перед глазами ледяные деревья…
Громкий, грозный рык прервал роскошное пиршество. Сквозь снежную пелену Арикона увидела серую тень, скачками приближающуюся к ней, а потом поняла: огромный волк, почти величиной с хорошего быка, стремительно мчался, почти не касаясь земли… Вампиры отступили, но поздно: волк раскрыл чудовищную пасть и без всякого усилия перекусил одному из них позвоночник. Отбросив мягкое, безвольное тело, он рявкнул на остальных, и они растворились в темноте.
Арикона приготовилась к новым мукам, но хищник, мягко ступая по снегу, приблизился к ней, аккуратно подсунул угрожающего вида клык под проволоку и легко перекусил ее. Арикона без сил рухнула в снег. Волк принялся зализывать ей кровоточащую широкую рану, и – о, чудо! – боль сразу же исчезла.
Стало легче. Волк заглянул ей в глаза и вежливо помахал хвостом.
– Это ты, чудо-юдо? – спросила она. – Кто же ты такой?
Несомненно, это был тот самый пес из могильной ямы. Но – почему волк?
Сознание и ясность мыслей быстро возвращались к ней. Хвала всему живому – вампиры не способны причинить демону большого зла. Подпитываясь от адского пламени, демоны почти бессмертны и почти не уязвимы. Почти.
Арикона села в сугробе. Руки и ноги закоченели, и свело пальцы. Но все же она ухватилась за шерсть волка и поднялась на ноги. Хищник прижался к ее ногам, и по телу сразу разлилось приятное согревающее тепло. Пальцы Ариконы нащупали твердый стальной ошейник. Раздвинув шерсть, она внимательно посмотрела на странную металлическую конструкцию, изрезанную письменами и знаками. Ей они были понятны, как азбука.
– Так вот кто ты, мой неожиданный спаситель, – пробормотала Арикона, чувствуя непривычное чувство искренней благодарности. – Ты оборотень. Полукровка.
Волк, в доказательство правоты ее слов, издал короткий рык, и стал снова простым большим псом.
– Первый раз вижу, чтобы оборотень так легко менял облик, – сказала Арикона. – Хотя и полукровку я вижу в первый раз. Как тебя зовут?
Пес не ответил, только помахал хвостом.
– У Отца был когда-то пес, предавший его, – произнесла задумчиво Арикона. – Он ушел следом за низвергнутым Лордом с небес, не желая принимать несправедливость. Он погиб где-то в соляных топях. Его звали Марысь. Я тоже буду звать тебя Марысь.
Нечего было и думать о том, чтобы после такого приключения лететь на своих крыльях. Весь путь домой пришлось проделать пешком, но рядом весело трусил пес, поглядывая по сторонам, меховая накидка согрела озябшие плечи, слабость с каждым шагом уплывала прочь, и под утро, когда Арикона пришла домой, боли и усталости как не бывало.
Глава 19
«…И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими...»
За все это время никто из обитателей рая и ада Арикону не навещал. Если бы Марта не подтвердила, что Михаил появлялся во время болезни демона, Арикона так бы и думала, что видение архангела было простым бредом. Знал ли Лорд, что Арикона жива, знал ли его верный помощник Везельвул об этом, знал ли весь демонический мир – было неизвестно. Но Арикона надеялась, что ее внезапное появление во Дворце Лорда будет ударом для всех. Ее догадки о том, кто же подослал таинственные тени, так и оставались догадками. Марта ничем не могла помочь ей в решении загадки, потому и сама ничего не слышала про черных приведений с фосфоресцирующей кровью. Арикона надеялась, что во Дворце Лорда ей удастся нащупать разгадку.
Физически Арикона полностью оправилась. Одолев восставших, она обрела новые сенсорные способности, привлекла на свою сторону возможности мертвых, а, имея еще и целую бутыль сока церберы, – восстановила и уверенность в правильности своих действий.
Сок церберы был действительно опасной вещью. Натеревшись им, человек, или иное живое существо, становился недосягаем для взора, слуха и обоняния. Он не становился невидимым, нет, но аромат сока притуплял чувства и усыплял внимание других существ. Сотни лет этим соком пользовались колдуны и великие маги для своих странных дел, но добыть его могли только лесные духи – кашуны. Только они знали особые знаки, по которым можно было разыскать дерево цербера, знали, как и где надрезать его резиноподобную кору, чтобы ни одной драгоценной капли не упало на землю и не испарилось. Распылив сок в воздухе, можно было погрузить в мертвый сон целую армию – вот почему тайна церберы зорко охранялась духами леса. Кашуны верили, что сок церберы – это кровь бога, собранная из его кровоточащих ран, когда висел он на кресте, умирая в муках. Там, где упали последние капли крови агонизирующего Христа – выросли деревья, а ветер разнес семена ужасной церберы по всему миру и надежно спрятал в самых непроходимых джунглях и темных лесных чащах.
Арикона каждый день извлекала из ящика бутылку и внимательно ее оглядывала. Чтобы не образовывался ядовитый осадок, бутылку необходимо было встряхивать и переворачивать. В противном случае, образовавшийся осадок мог даже прожечь стекло и в образовавшую трещину сок неизбежно бы испарился.
Арикона никак не могла понять, почему изменился климат, почему падает снег, почему царствует холод. Марта отвечала ей: совершен большой грех, и Земля не может опомниться от потрясения. Кто согрешил? Я? – спрашивала Арикона, но Марта отрицательно качала головой. Она не знала ответа.
Арикона отправила Потерянную Душу к таким же, как она, чтобы осторожно разузнать, не планируется ли во Дворце Лорда бал или какой-нибудь прием. Неделю Душа ничего конкретного не сообщала, но однажды принесла долгожданную новость: в День Всех Святых Лорд проводит рыцарский турнир, и на него приглашены все генералы войска тьмы. На турнире выявится сильнейший и храбрейший воин, а после турнира в честь победителя будет дан бал. Ожидались гости даже из числа архангелов, но больше для того, чтобы показать им роскошь дворцовых праздников ада и для того, чтобы Отцу было доложено о порядке и спокойствии в подземном мире.
В День Всех Святых Марта встала задолго до рассвета. Она развела огонь и поставила котел с варевом. Ариконе тоже не спалось, и она, натянув теплое одеяло почти до самых глаз, наблюдала, как Марта неторопливо подходит к полкам с травами и настоями, берет что-то, бросает в котел, мешает огромным черпаком и бормочет, бормочет, бормочет…
– Колдуешь? – негромко спросила Арикона.
– Я хочу защитить тебя, Арико, – ответила Марта. – Я заговорю для тебя оберег. Он не позволит тебе совершать опрометчивых и необдуманных поступков.
– Ты считаешь, то, что я задумала, уже не опрометчиво? – спросила Арикона.
Марта помедлила, а потом отложила черпак и села на кровать Ариконы.
– Я всегда поддерживала все твои решения, – сказала она, проводя теплой рукой по черным волосам демона. – Хотя очень часто тебя осуждала. Но это твой путь, твоя судьба, и я не в силах противиться воле судьбы. Я лишь могу попробовать свести для минимума неприятные последствия твоих поступков.
– Тебе страшно? – шепотом спросила Арикона, и Марта внезапно увидела перед собой не яростного демона, а обычную девушку. Черные глаза глядели встревожено, и искали поддержки, в них не было и намека на всполохи адских огней. Она приподнялась и положила голову на колени Марты.
У нее защемило сердце, и на глаза навернулись слезы. Дурное предчувствие сдавило грудь.
– Арико, Арико… – произнесла Марта. – Как бы мне хотелось отдать свою жизнь, чтобы ты могла вернуть себе человеческий облик и чувства…
Зря она это сказала… Арикона тотчас рывком встала, сдернула одеяло и встала.
– Думай, что говоришь, – резко ответила она. – Я больше не человек, и человеком быть не хочу.
Марте только осталось вздохнуть. Молча она доварила свое зелье, потом приготовила завтрак и накрыла стол. Ели в тишине, даже Потерянная Душа тихонько вздыхала на печи и не смела нарушить молчание.
Арикона разлила сок церберы по маленьким пузырькам, рассовала их по карманам джинсов. Проверила, хорошо ли наточен меч, легко ли выходит из ножен, удобно ли лежит в руке. Марта одела ей на шею заговоренный оберег – фигурку черного петуха.
Наконец, пришло время идти. Арикона шла от дома, не оборачиваясь и стараясь ни о чем ни думать. Она знала, стоит ей увидеть стоящую у калитки Марту с прижатыми к груди руками, и сердце у нее разорвется. Никакого проявления слабости – тогда существовал один шанс из миллиона, что она вернется домой живой.