Я виновато подставила ему плечо.
– Обопрись.
– Обойдусь.
Тут же он пошатнулся и невольно ухватился за меня.
– То-то, – буркнула я. – Бессмертие бессмертием, а помощь не помешает.
Орри при виде нас вскочил как ошпаренный.
– Что случилось?! Я весь извёлся!
Я усадила Рэя на одеяло, с которого встал итлунг, и укутала своим плащом. От слабости он даже не сопротивлялся. Затем набросилась на Орри:
– Ну а ты, часом, не Лиэйраль собственной персоной? Что ещё вы позабыли мне рассказать? Я с ума сходила, думая, что он мёртв! А потом пережила самую незабвенную встречу в своей жизни!
Итлунг, смутившись, отвёл взгляд.
– Для впервые столкнувшейся с ожившим мертвецом ты неплохо держалась, – хрипло вставил Рэй.
– Ага, – сердито поморщилась я. – Орала как резаная и от ужаса чуть не поседела, а так ничего… Как там Лота?
– Спит, – кивнул в сторону девушки Орри. – Я её в одеяло укутал. А ты, правда, кричала, Арин? Глядя на тебя, никогда не подумаешь, что ты можешь испугаться.
– Спасибо за комплимент.
Я прошлась по поляне, прислушалась к нежному дыханию Лоты, потрепала лошадей.
– Только советую вам припомнить, не осталось ли чего, о чём я ещё не знаю! И поведать мне со всей откровенностью. А то в следующий раз, когда это всплывёт наружу, я могу и магией шарахнуть – с перепугу-то!
Рэй со стоном откинулся назад. Итлунг дёрнулся в его сторону, но тут же успокоился. Страж (мне было непривычно называть его так, тем не менее прозвище необычайно подходило ему) – смеялся. Орри недоумённо глядел на него, затем развёл руками – мол, поди пойми его. Отсмеявшись, Рэй подвинулся, освобождая половину одеяла, и сделал приглашающий жест:
– Садись. Сдаюсь. Обещаю предельную откровенность. Всё равно я до утра не смогу идти дальше. А получить молнией в бок как-то не хочется, – он перевёл взгляд на Орри. – Чего ты смотришь? Она Керта держала Арканом, а из нас с тобой вообще лепёшку сделает!
– Сделаю, – кивнула я. – Кстати, о лепёшках. Рэй, ты есть хочешь?
– Ужасно. Но говорить с набитым ртом…
– Ничего. Я потерплю.
Орри притащил сумки, предусмотрительно заполненные мной в Ские. Пока я разворачивала пакеты, запах еды напомнил мне, что за весь день я только позавтракала. Поэтому я без зазрения совести присоединилась к Рэю. Итлунг воззрился на нас с нездоровым интересом, за что схлопотал строгий выговор от меня и замечание о том, что воспитанные лорды в рот не глядят, – от Рэя.
– Шуточки, – обиженно протянул итлунг. – Мы леший знает где, разъярённый Керт под боком, в Эрлинге меня оплакивает невеста, а они кушают!
– Да, – поглядела на него в упор я. – Мы отвоевали Лоту, освободили мирцри и убедились, что и Керт не так уж неуязвим. Можем теперь поесть спокойно?
– Ну и пожалуйста, – вздёрнул подбородок Орри, – а я спать буду!
Он расстелил второе одеяло, завернулся в него и сделал вид, что спит.
– А теперь – рассказывай, – потребовала я у Рэя, когда голод был утолён.
– С чего прикажешь начинать?
– Начинать следует с начала. Откуда ты взялся? Как тебе удалось уцелеть? Когда встретился с Орри?
– Постой, – он протестующе выставил вперёд ладонь. – Давай по порядку. Но вынужден сразу тебя разочаровать. Я не помню, кто я такой. Не помню своей жизни, за исключением последних восьми лет. Я даже имени своего подлинного не знаю! Рэй – как ты догадываешься, сокращение.
– Вот это да! – я аж подскочила на месте. – Тебя лишили памяти? Как Гиша из легенды?! Ты что-то натворил?
– Не знаю я! Восемь лет назад меня нашёл Одри-ир-Рии. В развалинах Храма Душ в Аско́ре. Обследуя руины, он лазал по заброшенным закуткам. Наткнулся на замурованную нишу в стене, заинтересовался: вдруг там сокровища, в спешке оставленные жрицами? Ну и вместо сокровищ нашёл меня. Наверно, под заклятием, леший его разберёт. Орри говорил, я был белый как мел и почти не дышал, пришёл в себя от его прикосновения. Но помнил только то, что я – Страж, зовут меня Рэй и моё предназначение – охранять жизнь. Спасибо хоть, не разучился разговаривать, одеваться и всё такое прочее! Драться вот тоже… Я даже возраста своего не знаю! Сколько мне лет? Тридцать? Сорок? Сколько я там торчал? Храм в Аскоре разрушен более века назад.
Я оценивающе оглядела его осунувшееся лицо, всё в потёках засохшей крови. Молча протянула платок, смочив один угол водой из фляги. Он оттирался неуверенно, на ощупь.
– Вряд ли больше тридцати, – неожиданно для себя выпалила я, – а то при жизни такой ты бы уже как дряхлый старец выглядел. Сколько раз ты… воскресал?
– Сегодня девятый… из тех, что помню.
– Ты потому и в Мерден дошёл столь быстро?
Он утвердительно нагнул голову.
– У меня было только три дня, Арин, и ослабевающая с каждым часом Нить, поставленная придворным магом, умеющим больше красивые иллюзии лепить. Я боялся, что вообще не успею!
Я с улыбкой указала на Орри, действительно заснувшего под наши перешёптывания.
– И твоё появление вместе с наследником не наделало шуму?
– Орри тогда не был официальным наследником. Тихо жил со своей матерью в просторном поместье на границе Аскора и Ло́грэ, только что окончил общий курс наук, увлекался историей, поэзией… Неиспорченный светской суетой парень, сообразивший, что нашёл нечто, о чём следует помалкивать. И заслуживший мою признательность тем, что догадался спрятать меня на время, необходимое, чтобы освоиться в данных обстоятельствах. Недели через три я предстал перед главой охраны королевского дворца как соискатель места телохранителя юного лорда, прошёл небольшую проверку и получил его. А пару лет назад, когда Дирин, перебрав каждого своего отпрыска, неожиданно для всех остановил выбор на сыне Виады, как самой знатной из его пассий, Орри притащил меня в Эрлинг, где никого не интересует ещё один наёмник без роду и племени.
– Непросто для такого любителя правды, как он, сохранить всё в тайне?
– Это было необходимо, и это понимал даже такой идеалист и романтик, как Орри. Исчезнувший клан – печально, но неопасно. А чудом выживший Страж… Я вполне мог разделить судьбу своего рода. Нас ведь истребили потому, что очень боялись. Больше, чем люди – итлунгов. Больше, чем итлунги – магов. Мы умели не только оживать. Мы умели сражаться, Арин. Один Страж мог победить сотню искусных воинов. Их задачей было оберегать своих женщин. Потому, когда нас не стало, они погибли.
– Стоп! – воскликнула я. – Как ты назвал жрицу Храма в Лессанге? Тай-ал-Лара? Иначе – Тара?
– Да. Она – последняя…
– Последняя интриганка! Керт каким-то образом связан с ней! Он упоминал гнев Высшей! Грозил им Алькрену, когда тот предположил, что я подослана Тарой! Представляешь? Я – подослана!
Рэй, вздрогнув, уставился на меня.
– Прекрати, – скривилась я. – Терпеть не могу, когда ты так смотришь. У меня сразу пальцы сводит и ноги немеют.
– Высшая и Керт, – пробормотал он, отводя взгляд. – Что их может связывать?!
– Что угодно. Свиток, например. Керт хочет устранить Орри. Тара может ему помочь.
– Но зачем ей это? Высшие всегда стояли вне политики.
– А может, над ней? Или, – мысль, пришедшая мне в голову, была неприятной, но очевидной, – за ней? Суди сам, – продолжала я, – имя лорда Авендума Керт произносит с презрением. Что ему Дирин! Но при одном упоминании Тары он впадает в ярость. Причём разгневало его именно предположение, что жрица могла затеять что-либо втайне от него!
Какое-то время Рэй задумчиво глядел вниз, теребя пальцами кисточки мха. Затем поднял взгляд.
– Для девушки со всеми забытого хутора ты здорово разбираешься в политике. Как и в истории, географии и, не сомневаюсь, во множестве прочих вещей. Необычно для хуторянки, пусть и дочери богатого землевладельца.
– Няня считала, что я не подою скотину, не изучив деяния сорока лордов, – буркнула я, – и не той стороной возьму веник, не зная, по каким землям проходит граница Корсолана и Лессанга. А политика… она везде одинакова, в столице или на хуторах.
– Няня твоя жива?
– Умерла одиннадцать лет назад.
Я поёжилась, невольно вспоминая запоздавшее в дороге письмо, переданное мне в конце длинного школьного дня гонцом из дома. Как я безжалостно гнала Орлику, и всё равно не успела, а потом ревела от отчаяния и бессилия на опустевшей, впервые не заправленной кровати…
– Давай о чём-нибудь другом, – попросила я. – Например, о том, куда мы направляемся теперь. И где спрячем Орри и Лоту, и будет ли это правильно – оставить их на попечение кого-то? Есть ли у сына Дирина друзья, на которых можно положиться?
– Неделю назад все в Эрлинге именовали себя его друзьями, – невесело усмехнулся Рэй, – но вряд ли сейчас хоть один повторит это вслух. Разве что Дилона. Только она – леди и окружена толпой придворных и охранников. К ней не пробраться незамеченными.
– А его мать?
– Покоится в семейном склепе Орловаи. Ни сестёр, ни братьев. Остальная родня нам тоже не поможет. Все они вроде Алькрена – грезят мечтой о короне лорда.
– М-да, – вздохнула я, – положеньице.
Положение вырисовывалось незавидное. Все мои знакомые остались в Скируэне, да и среди них я не видела никого, способного помочь. Конечно, был ещё отец. Но втягивать в это его я не стала бы ни за что на свете. Да и хутор наш, несомненно, давно под наблюдением Керта. Если там и не торчат шпионы, то Сеть туда точно забрасывается регулярно.
– Но ты думал о ком-то конкретном, когда говорил, что Орри нужно спрятать?
– Я вспомнил о Храме Жизни, – последовал неутешительный ответ, – о жрице из моего клана. Рассчитывал, что общая кровь объединит нас. Надеялся на её покровительство. Теперь не представляю, что делать дальше.
– Не впадать в отчаяние, – дёрнула я плечом. – Послушай, может, стоит поговорить по душам с Дирином? Вряд ли он в курсе, что вытворяет Керт. Уверена, ему придётся не по вкусу то, что его сына травят, словно зайца. Лорд он или так, корону примерил? Нельзя же похитить наследника, протащить через весь Авендум, дважды попытаться убить – и не вызвать хотя бы недовольства?