Я не стал рассказывать об этом Тишину. Зачем расстраивать хорошего человека?
Просто спросил:
— Вы поговорите с исправником, или мне сделать это самому?
— Знаете, Никита Васильевич, — неожиданно рассмеялся Тишин. — А я бы посмотрел, как вы убедите исправника отдать вам тела. Вот просто из любопытства. Но не стану этого делать. Уверен, что у вас получится. Но не уверен, что исправник после этого сможет спокойно выполнять свою работу. А он, все-таки, обеспечивает порядок в уезде.
Тишин поднялся со стула и подошел к распахнутому окну.
— Федор Терентьевич! — громко позвал он. — вы закончили осмотр? Господин барон готов подписать протокол.
А я задумчиво посмотрел на крышку люка, ведущего в подвал.
Сквозняк ее захлопнул, или что-то другое?
Или кто-то другой?
Глава 9
— Можно войти в дом, Никита Васильевич? — спросил с улицы исправник. — А то ваш медведь меня не пускает. Встал на дороге, и рычит.
— Потап, пропусти исправника, — улыбнулся я.
Медвежонок зашел кухню вслед за жандармом. И глянул на меня — видишь, хозяин, я охраняю! Стою на страже.
— Молодец, Потап! — похвалил я медвежонка. И протянул ему мятный пряник, который Потап с удовольствием схрумкал.
— Я закончил осмотр места происшествия, — важно сообщил исправник. — Извольте расписаться в протоколе, господин барон! Ваши показания я тоже оформил.
Он протянул мне несколько листов бумаги, исписанных аккуратным почерком.
— Как вы и говорили, это просто прискорбный несчастный случай. Молодые люди погибли вследствие собственной неосторожности и ужасного стечения обстоятельств.
— Вы прекрасно провели следствие, господин исправник, — похвалил я жандарма, бегло прочитав протокол.
На каждом листе стояла подпись исправника — Проворин Ф. Т.
— Позвольте ручку, — кивнул я.
Я расписался в нужных местах и улыбнулся жандарму.
— А теперь предлагаю перейти к приятной части нашей встречи.
С этими словами я поставил на стол бутылку водки и три рюмки.
— Я на службе, — запротестовал исправник.
Но я покачал головой.
— Прежде всего, вы у меня в гостях, Федор Терентьевич. И отказа я не приму.
Павел Лаврентьевич с любопытством смотрел на меня, но не вмешивался в разговор. Видно, он все же решил проверить, как мне удастся уломать исправника оставить трупы.
— Ну, хорошо, — сдался Проворин.
Кроме водки, я достал тарелку с солеными рыжиками, которые привез Семен Евграфович. Разлили водку по рюмкам, и мы выпили за знакомство.
— Хорошо, — крякнул исправник, утирая губы. — А грибочки из лавки Мальцевых? Великолепная закуска! Сам губернатор не брезгует на стол ставить.
— Рад, что наши с губернатором вкусы совпадают, — улыбнулся я
— Никита Васильевич, — спросил исправник, косясь на пустую рюмку. — Могу я дать распоряжение, чтобы увезли тела? Лежат тут, вид из окна вам портят.
— Не беспокойтесь, Федор Терентьевич, — сказал я, снова наполняя рюмки. — Я сам отвезу покойников их близким. Заодно принесу свои соболезнования.
— Но так не полагается, господин барон! — запротестовал исправник. — Тела необходимо доставить в полицейский морг.
— А зачем? — удивился я. — Вы ведь сами написали в протоколе, что они погибли в результате несчастного случая. Так для чего ненужная волокита? И родственникам проблемы.
Я показал исправнику собственноручно заполненный им протокол.
Исправник беспомощно взглянул на Павла Лаврентьевича, но тот кивнул, подтверждая мои слова и пряча улыбку.
— А вам-то зачем с ними возиться, Никита Васильевич? — ухватился исправник за последнюю возможность.
— Иногда надо делать добрые дела, — развел я руками. — Даже если это приносит неудобства. Хорошее отношение к людям важнее. Вы согласны, Федор Терентьевич?
Я взглянул на исправника, ожидая ответа. Тот посмотрел на Тишина, и уездный комиссар едва заметно кивнул.
— Ну, хорошо! — сдался исправник. — Вы правы — нам меньше возни.
— Вот, и замечательно! — улыбнулся я, поднимая рюмку. — Кстати, машину я тоже сам верну Ванютину. Уверен, он будет благодарен.
— А все-таки, господин барон, зачем они к вам приезжали? — с любопытством спросил исправник.
— Не знаю, — я пожал плечами. — К сожалению, они не успели сказать. Но я непременно поинтересуюсь у господина Ванютина. Возможно, ему нужна моя помощь.
Я поднялся со стула.
— Что ж, господа, не будем терять время! Потап, ты остаешься за старшего! Следи за порядком.
И беззвучно добавил:
— Киловольт, а ты присматривай за Потапом. Ботаник! Как только жандармы уедут, приберитесь в саду.
— Конечно, Никита! — заверил меня демон Природы.
Павел Лаврентьевич и Проворин поднялись вместе со мной.
— Спасибо за угощение, — одобрительно подмигнув, сказал Тишин.
Мы вышли во двор. Жандармы стояли кружком неподалеку от тел, ожидая распоряжений исправника.
Я подошел к телу укушенного гадюкой.
— Убийца, пора ехать, — позвал я демона Смерти, который был воплощен в покойника.
— Наконец-то, Никита! — обрадовался демон Смерти. — мне уже надоело здесь лежать.
Покойник зашевелился и сел.
Жандармы, испугавшись, дружно шагнули назад. К их чести, никто из них не заорал, но некоторые схватились за оружие.
Как будто оно могло спасти их от ожившего покойника.
— Спокойно! — резко сказал я, мельком отметив перекошенную от траха и изумления физиономию урядника. — Он никого не тронет.
Покойник тем временем неуклюже пытался подняться. Руки и ноги у него не сгибались.
— Никита, я уже окоченел, — возмутился Убийца. — Надо было мне хоть иногда шевелиться.
— Ну, шевелись сейчас, — предложил я. — Сделай гимнастику, разомнись. И грузи его приятелей в кузов пикапа.
Покойник несколько раз взмахнул руками — Убийца и в самом деле делал гимнастику. Жандармы, на всякий случай, попятились еще дальше.
Затем покойник наклонился, ухватил за ногу того, которого Потап пришиб заклинанием Молнии, и потащил к машине. С трудом поднял, перевалил через борт пикапа и вернулся за вторым.
Все это он делал медленно, раскачиваясь на ходу, как пьяный моряк. Видно, с координацией движений у тела были проблемы.
Но лучше такой помощник, чем никакого!
Со вторым телом у покойника возникли трудности — он никак не мог стащить его с сука. Дерево застряло в теле, и труп превратился в жука, которого накололи на булавку.
— Помогите ему! — морщась, сказал исправник жандармам.
— Ваше благородие! — замялись жандармы. — Покойник же!
— И что? — резко спросил исправник. — Он за вас будет вашу работу делать?
Сообща жандармы и Убийца прекрасно справились с поставленной задачей. Когда второе тело оказалось в кузове, я повернулся к Тишину.
— Благодарю вас, Павел Лаврентьевич, за то, что сами приехали. А теперь мне пора. Федор Терентьевич, очень рад знакомству!
— Как же вы поедете? — с недоумением спросил исправник.
— А что? — удивился я.
Исправник наклонился ко мне и понизил голос:
— Вы же только что алкоголь употребляли, Никита Васильевич. Не положено.
— Не придирайся ты к ерунде, Федор Терентьевич, — поморщился Тишин. — Ну, что тут ехать? Все рядом.
— Да нет, исправник совершенно прав, — возразил я. — Это я не подумал. А я вот его за руль посажу!
Я дружески хлопнул по плечу покойника, который неподвижно стоял рядом со мной. От моего хлопка мертвец покачнулся и чуть не упал.
— Так он же мертвый! — изумленно выпучил глаза исправник.
— Зато трезвый, — резонно возразил я. — Знаете, Федор Терентьевич — вам не угодишь!
Больше исправник не возражал.
— Поехали, Убийца! — сказал я демону Смерти.
Демон забрался за руль, а я уселся на пассажирское сиденье. Машина, неуверенно вихляя тронулась в сторону шоссе.
— А ты знаешь, куда ехать? — поинтересовался я у демона.
— Я думал, ты покажешь дорогу, Ник, — отозвался Убийца.
— Черт, надо было спросить у исправника, — выругался я.
Почесал в затылке и придумал выход:
— Умник, ты еще в небе? Покажи мне сверху, как проехать к усадьбе Ванютиных.
— Сейчас, Никита! — ответил менталист.
Через минуту я увидел сверху лесную дорогу и медленно ползущую по ней машину. И даже себя разглядел через поблескивающее лобовое стекло. Поднял руку и помахал сам себе.
Весело!
Ага, а вот и усадьба Ванютина! Я видел ее сверху.
— Убийца, как доедешь до шоссе, поверни направо. Через два километра опять направо и прямо через лес.
— Понял, Ник!
Машину тряхнуло на ухабе, и я здорово приложился макушкой о низкий потолок кабины. В кузове с глухим стуком перекатывались покойники.
— Осторожнее, демон! — возмутился я. — Ты-то уже мертвый, а я все еще живой.
— Никита, я впервые за рулем, — напомнил Убийца.
Да, точно!
— Ослабь немного контроль над телом, — посоветовал я, потирая макушку. — Может, рефлексы покойника помогут.
Машина, и в самом деле пошла ровнее.
До усадьбы Ванютина мы добрались за двадцать минут. Синий двухэтажный дом с белыми колоннами гордо стоял на пригорке. Он был обнесен высокой металлической оградой. Возле ворот поблескивала стеклами будка охранника.
Дом по-хозяйски возвышался над окрестными полями. У подножия пригорка жались друг к другу деревенские домики.
Увидев будку охранника, я приготовился взять его под контроль. Но это не потребовалось — как только мы подъехали к воротам, они сами собой распахнулись. Охранник узнал машину и пропустил нас без задержки.
Колеса пикапа зашуршали по гравию подъездной дорожки. Доехав до широкого крыльца с колоннами, покойник не остановился, а повернул налево, вдоль длинного хозяйственного крыла. Видно, где-то в той стороне была парковка для служебной машины.
— Неплохо получается, Убийца! — похвалил я демона Смерти.
Машина остановилась сбоку от дома.
— Выходим, — сказал я демону Смерти.