— Ладно, с этим разберемся после. А сейчас давай-ка выбираться из аномалии.
— Я не хочу, — неожиданно сказал Болдырев. — Здесь хорошо!
Он обвел аномалию взглядом.
— Не дури, — нетерпеливо сказал я. — Идем наверх. Там я тебя расспрошу и пойму, что с тобой делать.
Я шагнул к нему, но блаженный попятился от меня и даже попытался спрятаться за яблоню.
— Не хочу, — упрямо повторил он.
— Пусть он останется, — попросил Авессалом. — Мы с ним подружились.
Я тяжело вздохнул. Ну, почему мне всегда попадаются такие упрямцы?
— Если этот человек тебе так дорог, — сказал я демону, — то скоро я его верну. Но сейчас мне нужны его показания. Кроме того, я собираюсь позвонить отцу Иннокентию и обрадовать его. Он может возвращаться домой. Ты же хочешь увидеться со священником?
— Конечно, — обрадовался Авессалом.
Я повернулся к Болдыреву:
— А ты хочешь вернуть свое поместье?
— Хочу, — неуверенно сказал он. — Но губернатор не отдаст. Он жадный.
— Теперь здесь новый губернатор, — улыбнулся я. — Думаю, он не такой жадный, как прежний. Идем, расскажешь мне все.
Мы снова вышли из аномалии Природы в заснеженный сад священника. Из дома Якова Пермякова доносился шум и крики. Зазвенело разбитое стекло.
— Умник, что там происходит? — спросил я своего демона-менталиста.
— Наверное, этот любопытный человек все еще ловит маленького вредного демона, — предположил Умник.
— Уйди, тварь! — донеслись до меня вопли Пермякова. — А-а-а!
Что-то с грохотом упало — возможно, шкаф. А может быть, сам Пермяков.
— Успокой его, — приказал я Умнику. — Иначе сюда сбежится вся улица.
Потом достал из кармана магофон и позвонил отцу Иннокентию.
— Бери семью и возвращайся домой, — обрадовал я священника. — Авессалом уже в аномалии, больше ему ничего не грозит. Да и тебе тоже.
— Уже еду, Никита Васильевич! — обрадовался отец Иннокентий. — Ты меня дождешься? Хочу тебя отблагодарить.
— Если говоря о благодарности, ты имеешь в виду бочонок кальвадоса, то дождусь обязательно, — пообещал я. — Есть тут у меня один демон, которому это понравится.
— Есть, — немедленно подтвердил Ксантипп.
Договорившись со священником, я набрал Костю Захарова.
— Вопрос с темным демоном почти улажен. Слушай, в Холмске есть приличная лечебница?
— А что случилось? — насторожился Костя.
— Тут один человек упорно ловит невидимых демонов. Кричит, шумит, нарушает общественный порядок. Надо бы показать бедолагу лекарям. Пусть пришлют машину к дому священника, дальше я покажу.
— Интересная у тебя жизнь, — позавидовал Захаров. — Гвардию-то можно возвращать в город? А то ребята уже устали от учений.
— Тяжело в учении — легко в бою, — ответил я словами знаменитого фельдмаршала. — Возвращай.
— Холодно, — ежась на осеннем ветру, пожаловался Болдырев.
Он растерянно оглядывался по сторонам.
— Идем в машину, — сказал я.
Я завел двигатель, запустил печку на полную мощность, откинулся на сиденье и кивнул Болдыреву:
— Рассказывай, как ты докатился до такой жизни.
Рассказ Болдырева получился простым и грустным.
Его небольшое имение располагалось на живописном и высоком речном берегу. Этот-то вид и приглянулся Цепляеву. Губернатор решил, что неплохо бы построить в этом месте дачу.
Продавать имение Болдырев отказался.
— Я в нем вырос, — объяснил он мне. — Как родной дом продать?
И тогда губернатор решил действовать нахрапом. У Болдырева была одна-единственная аномалия Воды. Она и позволяла ему сводить концы с концами — демон исправно выращивал магические жемчужины.
Пока Болдырев был в отъезде, Цепляев послал в его аномалию гвардейцев. Они не просто ограбили аномалию, но и прикончили демона.
— А его призрак стал мне являться, — грустно закончил Болдырев. — Я же Видящий маг.
— Понятно, — кивнул я.
Видящие маги нередко отличаются нестабильной психикой. Их очень просто довести до помешательства.
— А тут еще подошло время платить налог в казну, — добавил Болдырев. — А у меня ни копейки.
— Поместье я тебе верну, это несложно, — усмехнулся я. — Но вот с призраком твоего демона придется разбираться.
— А это обязательно? — сжался Болдырев. — Он же безобидный. Просто обиделся, что его убили.
— И как ты собираешься его успокаивать? — поинтересовался я.
— Не знаю, — погрустнел Болдырев. — Да и аномалии теперь нет. Налоги платить нечем.
— Получается, у тебя ни крыши над головой, ни денег, — подытожил я.
Спрашивать его, что он собирается делать, было глупо. Человек только немного пришел в себя, какие у него могут быть планы?
— Поедешь со мной, — решил я. — Сдам тебя Косте Захарову. Он придумает тебе службу. Будут деньги, будет время подумать. Согласен?
— Да, — неуверенно кивнул Болдырев. — А можно мне иногда заходить к Авессалому?
— Об этом договаривайся с ним и с отцом Иннокентием, — усмехнулся я. — А как ты вообще попал в его аномалию?
— Не знаю, — пожал плечами Болдырев. — Я плохо помню последние месяцы. Кажется, священник привел меня к себе домой, хотел накормить. А меня как будто что-то позвало. Я и пошел.
— Интересно, — удивился я. — Как это «позвало»?
— Я в помутнении был, — объяснил Болдырев. — Соображал плохо. Но тут почувствовал, что есть в аномалии что-то такое, что мне поможет.
Получается, Видящий маг оказался очень чутким к магическому фону. Интересно, не потому ли изменился фон, что Авессалом умудрился вырастить свою удивительную яблоню? Похоже, именно яблоко с этой яблони помогло Видящему магу прийти в себя.
— Ладно, разберемся, — решил я.
В конце улицы показалась новенькая «колесница» отца Иннокентия. Священник не подвел — приехал очень быстро.
— Спаси тебя Создатель, Никита Васильевич, — пробасил он, вылезая из-за руля. — Я уже и не верил, что Авессалом найдется. И за то, что нас приютил, спасибо.
— На здоровье, — улыбнулся я. — Но теперь ищите себе другого учителя музыки. Старый кончился.
— Упокой его душу, — расстроенно пробормотал священник.
Тут он заметил Болдырева и изумленно охнул:
— Авессалом! Ты здесь?
— Авессалом в аномалии, — успокоил я священника. — А это новгородский дворянин Алексей Болдырев. Познакомьтесь.
Я отвел отца Иннокентия в сторону.
— Так получилось, что твой демон за время побега сильно сдружился с Болдыревым. надеюсь, вы сами разберетесь в сложившейся ситуации?
— Конечно, Никита Васильевич, — заверил меня священник. — Друг Авессалома — и мой друг тоже.
Он приветливо кивнул Болдыреву:
— А сейчас прошу всех в дом. Никита Васильевич, твоя домохранительница нам столько припасов с собой дала, что хоть сейчас застолье устраивай. И кальвадос в погребе заждался!
— Никита, ты обещал! — немедленно заныл Ксантипп.
— Помню, — успокоил я демона. — Идем, отец Иннокентий!
Долго мы рассиживаться не стали. Опрокинули по рюмочке (ну, ладно — не по одной), закусили холодной бужениной и солеными грибами.
Собираясь домой, я подозвал к себе отца Иннокентия:
— Помнишь ту высокую яблоню в аномалии твоего демона? Попробуй-ка сделать кальвадос из этих яблок. Только никакие другие к ним не подмешивай. Может получиться любопытный напиток.
— Попробую, Никита Васильевич, — кивнул священник.
В его глазах зажегся огонек любопытства.
— А темный демон точно больше не появится? — спросил меня священник.
— Вот им я и собираюсь заняться в самое ближайшее время, — усмехнулся я.
Глава 18
Садиться за руль после изрядной порции кальвадоса я не стал. Зачем, если вопрос с доставкой до дома можно решить проще и комфортнее?
Я и решил — вызвал Костю Захарова.
Костя приехал на красивой машине «Скорой помощи» вместе с бригадой плечистых лекарей. Я показал им дом Якова Пермякова и имел удовольствие наблюдать, как взъерошенного писаря бережно выводят под руки и грузят в машину.
— Отпустите, демоны! — вырываясь, орал Пермяков.
— Что это с ним? — удивился Костя. — Магическое поле подействовало?
— Его сгубило любопытство, — объяснил я.
— Вот он! — пронзительно завопил Пермяков, выворачивая шею и глядя побелевшими глазами куда-то мимо меня. — Вот он!
Он кричал так уверенно, что я даже обернулся. Но за моей спиной никого не было.
— Умник, ты так и не ликвидировал его галлюцинацию? — строго спросил я своего менталиста. — Я же сказал, хватит его мучить.
— Это не я, Ник, — изумленно ответил Умник. — Это он сам. Так поверил в злого демона, что теперь видит его без моей помощи.
Воистину, некоторым людям надо совсем немного, чтобы тронуться кукушкой.
— Это государственный служащий, — предупредил я лекарей. — Хоть и хреновенький. Так что, обращайтесь с ним осторожно и лечите на совесть. Если потребуется, я выпишу ему маготерапевта из Столицы за свой счет.
И в самом деле, почему бы не позвать на недельку Порфирия Порфирьевича? Ему же понравилось гостить у меня в поместье. Заодно и Пермякова подлечит.
— Собираешься за темным демоном, Никита? — спросил меня Захаров, выворачивая на шоссе.
— Собираюсь, — кивнул я. — Но не прямо сейчас. Надо еще выяснить некоторые тонкости.
— Ты про это наше перемещение во времени?
— Ага. Не хочется вернуться сто лет спустя после ухода. Да и на сто лет раньше — тоже. Я там уже был, ничего интересного.
— Давай, я пойду с тобой, — неожиданно предложил Костя.
— Это еще зачем? — удивился я. — Думаешь, я сам не справлюсь?
— Справишься, — убежденно кивнул Захаров. — Ну, а если тебя все же перебросит во времени? Хотя бы, окажешься в хорошей компании.
— Ты себя имеешь в виду? — расхохотался я.
Захаров немедленно надулся.
— Не темни, Костя, — улыбнулся я. — Я тебя насквозь вижу. Зачем ты завел разговор про темного демона?
— Я тоже хочу с ними воевать, — сказал Захаров. — Что удивительного в обычных аномалиях? А тут — новое дело!