И очередная атака принесла ему успех. Когти полоснули лошадь по боку, а меня — по ноге. Амулет сдержал удар. Но вот по гнедой шкуре пролегли четыре рваные полосы, из которых сразу же хлынула кровь.
Я натянул поводья. Нет смысла загонять несчастную кобылу. С такими ранами она долго не проскачет.
Леший радостно заурчал, приближаясь. На сей раз он не спешил. Явно наслаждался запахом крови и страхом моей лошади.
Вот только мне не было страшно. Я знал, кто я такой и на что способен. Знал, что могу остановить нечистого даже без магии.
Когда лошадь остановилась, я спрыгнул с седла и шагнул навстречу лешему. Глубоко вздохнул, прикрыв глаза. А затем распахнул их, разжигая Взор так сильно, как только мог.
— Стой, нечистый, — твёрдо сказал я.
Леший принял физический облик. Скрипя корой, которая была у него вместо кожи, он сделал пару шагов в мою сторону. Утробно зарычал, скаля клыки.
— Я сказал — стой! — ни на миг не отводя взгляда, приказал я.
От Взора такой силы жгло глаза, но я не мог позволить себе даже моргнуть. Продолжал давить на лешего, и тот вдруг застыл, как будто бы его парализовало.
Есть! Ну что, как тебе дворянский Взор, нечистая сила⁈
Я вскинул револьвер и выпустил все оставшиеся пули. Целился в голову. И ни разу не промахнулся.
Из дырок в рогатом лбу повалил серый дым. Медвежья пасть безвольно распахнулась, и из неё потекла тёмная, почти что чёрная кровь. Покачнувшись, леший рухнул мордой вперёд и застыл.
Я погасил Взор и стиснул веки. Такое чувство, будто в глаза битого стекла насыпали. Наверное, теперь я до самого вечера буду плохо видеть.
Не помню, чтобы когда-нибудь использовал Взор на таком уровне.
Проморгавшись, я первым делом перезарядил револьвер. По правую руку кто-то шуршал в кустах, и я наугад стрельнул туда. Кто бы это ни был, он предпочёл унести ноги.
Затем я оказал лошади первую помощь. Бинтов у меня при себе не было. Но и раны, к счастью, оказались неглубокими. Поэтому я просто промыл их водой из фляги и накрыл бок лошади попоной.
Надеюсь, на рудниках есть целитель. Или, может, лекарская мазь для заживления.
Напоследок я подобрал труп лешего. Хотя, конечно, трупом это можно было назвать с натяжкой — физическая оболочка, оставшаяся от воплощённого духа. Сам дух либо вернулся в свой мир, либо был навеки развеян.
Но этого я уже не узнаю. Надеюсь. Потому что некоторые духи могут быть довольно мстительны.
Сейчас он был лешим, а через десять лет может воплотиться в виде какой-нибудь другой твари и попытается мне отомстить.
Впрочем, думать об этом бесполезно. Если попробует — развоплощу его снова.
Так или иначе, плоть лешего можно продать, и дорого. Городской аптекарь будет рад заплатить, ведь это даст ему возможность приготовить массу сильных эликсиров.
Леший оказался поразительно лёгким, будто был пустым внутри. Что ж, мне же лучше, и лошади легче.
Взвалив тело на круп кобылы и кое-как привязав его бечёвкой, я поспешил дальше.
Дальнейший путь прошёл без происшествий. Через час или около того я добрался до рудников.
Здесь тоже был купол — совсем небольшой, если сравнивать его с городским. Километра три в диаметре. А вот проход под него выглядел так же — бетонный тоннель с усиленными рунами воротами.
Я подъехал, вылез из седла и громко постучал.
В воротах открылась смотровая щель, и на меня уставился хмурый взгляд чьих-то глаз.
— Кто, к кому?
— Эспер Терновский, служащий имперской канцелярии. У меня конверт для руководства.
— Руку на ворота положи и держи, пока не скажу убрать.
Несмотря на грубый тон, я подчинился. Понятное дело, охрана хочет поверить, не чудовище ли я в человеческом обличьи.
Уровней защиты здесь, конечно, достаточно. По идее, нечисть даже подойти бы не смогла к куполу и рунным воротам. Но, как говорится, лучше перебдеть, чем недобдеть.
Я положил ладонь на ворота, а из смотровой щели высунулся ствол автомата. Негромко щёлкнул предохранитель.
— Обязательно в лицо тыкать? — поинтересовался я.
— Обязательно, — буркнул невидимый ратник.
— Как тебя зовут, служивый?
— Тебе знать не положено.
— Мне такое положено, что ты никогда в жизни не увидишь. Хватит?
— Ещё держи, — похоже, уже чисто из вредности велел ратник.
— Да пропускай ты его! Начальство с утра ещё сказало, что посыльный приедет, — раздался из тоннеля другой голос.
Ратник молча захлопнул смотровую щель. Лязгнули замки, негромко скрипнули петли, и створки ворот распахнулись.
Четверо ратников за ними стояли в боевых позициях с активированными амулетами и целились за мою спину.
— Быстрее заходи! — приказали они.
Я поспешил войти, ведя лошадь под уздцы. Кобыла устало всхрапнула, как будто поняла, что теперь мы в безопасности. А может, правда поняла. Лошади умные.
— За тоннелем сразу направо. Бревенчатое здание с флагом — контора управляющего, увидишь, — сказал один из ратников, вешая автомат на плечо.
— Хорошо. Спасибо.
— Эй, погоди! — воскликнул другой солдат, когда я уже двинулся с места. — Что это у тебя на лошади?
— Леший, — бросил я через плечо.
— Ты что, лешего завалил⁈
— Как видишь, — безразлично ответил я и ускорил шаг.
— Ни хрена себе, — почти одновременно раздалось несколько голосов.
— Эй, подожди! — ратник догнал меня. — Эспер, да? Сколько хочешь за тушу?
— А сколько дашь?
— Десять рублей.
Неплохая сумма для того, у кого в кармане две копейки. Прямо как у меня.
Но я-то прекрасно знал, что тело такой нечисти стоит гораздо больше.
— Ты серьёзно? Аптекарь в Дальнегранске за сотню его купит.
— Прям уж, за сотню! Больше двадцатки не даст.
— Он вроде говорил, что за восемьдесят точно заберёт.
— Восемьдесят? — изумился ратник. — Я за месяц столько получаю вместе с ветеранскими. Тридцать нормальная цена.
Так мы торговались, пока не дошли до конца тоннеля. Я-то понимал, зачем солдат хочет купить у меня тушу. Ему наверняка положена какая-нибудь премия за убийство нечисти. И за трупы, насколько я знаю, обережникам тоже доплачивают.
— Ладно, Эспер! Хорошо торгуешься. Сорок пять и по рукам.
— По рукам, — кивнул я.
— Сейчас вернусь, — улыбнулся ратник. — Держи десятку пока, я сейчас!
Он сунул мне две мятые купюры по пять рублей и побежал к своим, чтобы занять денег.
Само собой, я точно не знал, сколько мог бы заплатить мне аптекарь. Но не думал, что сильно продешевил. Солдатам-то не столько деньги важны, они могут лишние увольнительные получить или другие награды.
Зато мне не придётся всюду таскаться с трупом лешего напоказ. Это будет вызывать лишний интерес к моей персоне. Не говоря уж о том, что мне ещё к ведьмаку ехать и обратно в Дальнегранск. Плоть чудовища может привлечь других чудовищ.
В общем, я с радостью сгрузил ратникам мёртвого лешего и получил свои сорок пять рублей.
Отличные деньги. Почти в два раза больше месячной зарплаты посыльного. В голову сразу же пришла идея, что если вот так охотится на чудовищ, можно здорово зарабатывать.
Правда, шеей рисковать придётся. Но риск стоит того — с подобным доходом я смогу быстро облагородить дом и открыть своё дело.
Что ж… Над этим стоит подумать. И я даже знаю, с кем можно обсудить такую работёнку.
С тем же ведьмаком, к которому я всё равно собираюсь.
Шахтёрский городок не представлял из себя ничего интересного, и задерживаться в нём я не стал. Передал управляющему конверт и сумел договориться, чтобы мне выдали другую лошадь. Что рудники, что городская канцелярия были государственными конторами, так что утрясти этот вопрос почти не составило труда.
Конечно же, по возвращении в Дальнегранск мне предстояло написать объяснительную… И даже не одну, учитывая, что я потратил уже много патронов.
Но это ничего. Свежий скакун гораздо лучше раненого.
Солнце неумолимо клонилось к закату, поэтому я спешил. Покинул шахтёрский городок, даже толком не взглянув на рудники, и галопом поскакал в сторону города. Преодолев две трети пути, огляделся в поисках ориентиров.
Ага. Вон та заболоченная речушка, о которой говорил аптекарь. И даже тропинку видно — люди здесь всё-таки ходят. В яркие солнечные дни можно почти не бояться. Чем сильнее нечисть, тем больше она предпочитает темноту.
За некоторыми исключениями, конечно. Тем же лешим, например, плевать, день на дворе или ночь. В любое время суток могут напасть или заставить заблудиться.
А ещё меня предупреждали, что не стоит подходить к воде. Впрочем, речка узенькая, кто-то сильный здесь обитать не может. Даже если есть водяной или болотник, я смогу отогнать его Взором.
После схватки с лесным духом я был в этом уверен на сто процентов. Правда, глаза у меня до сих пор болят…
Эх, жаль, я ножа лишился. Но взамен его приобрёл длинный железный прут — возле рудника их мог бесплатно взять любой, кто отправлялся за купол.
Стоило сойти с дороги, как я сразу ощутил на себе увеличенный интерес лесных обитателей. Речь, конечно, не о белочках. Мелкая нечисть, которая была здесь повсюду, внимательно наблюдала за мной.
Кривясь от такой необходимости, я стал бормотать под нос деревенский заговор. Дворянину и обладателю магической силы считалось зазорно использовать столь простецкий способ отгонять нечисть. Но покуда я лишён магии, придётся.
Лучше уж так, чем отмахиваться от приставучих бесёнков. Вреда они не нанесут, но могут привлечь кого покрупнее.
Через чащу я двигался куда медленнее, несмотря на наличие тропинки. Дом ведьмака должен был быть недалеко, и я…
Твою-то мать.
Выйдя на очередную полянку, я застыл. Понимал, что тот, кого я вижу, не может здесь находиться. Ни при каком раскладе. Этот человек мёртв. Я это понимал со всей отчётливостью.
Но легче мне от этого не было.
— Эспер, — мой брат Николай поднялся навстречу. — Наконец-то ты пришёл.