«Барон Терновский победил в войне, но не захапал себе всю виру, а на город потратил. Какой молодец!»
Про блокаду никто и не вспомнит. Голода мы с Рылиным в любом случае не допустим. Уже были предварительно заказаны продукты из Пихтогорска, а уничтожать гуманитарный конвой бехтеевцы не имеют права.
Я как-то внезапно обнаружил себя не только бароном, но и де-факто соправителем города. Волнительное ощущение, когда ты в ответе за жизни двадцати тысяч человек — примерно столько жило в Дальнегранске.
— Привет, Белослава, — сказал я, войдя домой.
— Здравствуй, Эспер, — сказала сестра и вздохнула.
Она сидела в своей комнате и делала вид, что занимается алхимией. Готовила очередной крем или какую-нибудь маску для лица. Но вот именно, что только делала вид. Я хоть и не разбирался в её ремесле, но сразу понял, что сестра не особо увлечена делом.
— По-прежнему думаешь, что это твоя вина? — подвинув стул и сев рядом, спросил я.
— Чья же ещё? — Бела отодвинула мисочку с каким-то раствором.
— Любимая сестрёнка, — я обнял её за плечи и поцеловал в щёку. — Перестань. Я ведь уже объяснил. Война готовилась и без того, я в этом уверен на сто процентов. То, что Алексей застрелился — удачно подвернувшийся повод. И это его решение. Глупо себя винить.
— Но ведь он из-за меня…
— Нет, — жёстко прервал я. — Из-за себя. Ты не вынуждала его спускать курок, ты просила остановиться. Он не захотел.
— Да, но всё равно…
— Никаких «всё равно». Я запрещаю тебе винить себя. Если хочешь кого-то винить, то вини Алексея или меня.
— Тебя? — Белослава подняла на меня полные слёз глаза.
— Я же объявил войну и пленил Петра. Как он, кстати?
— Уже встаёт. Целитель хорошо поработал.
— Славно. Послушай, мне нужна твоя помощь. Заодно отвлечёшься от тёмных мыслей.
— Конечно, Эспер, — Бела смахнула слёзы с ресниц. — Что я могу сделать?
— Поухаживай за Петром. Принеси ему что-нибудь вкусненькое, смени повязки, поболтай. В общем, окружи его заботой. Ты ведь всё равно собиралась это сделать, не так ли? У тебя доброе сердце.
— Да, собиралась… Я уже приносила ему чай со сладостями. Он отказался.
— Рано или поздно согласится. Я хочу, чтобы ты вошла к нему в доверие.
Белослава задумчиво посмотрела на меня, а потом спросила:
— Зачем?
— О чём ты сейчас подумала, сестра? — прищурился я. — Неужто решила, будто я предлагаю соблазнить его?
— Нет… То есть, да, — смутившись, поправилась Бела. — Прости.
— Я бы ни за что не стал тебя так использовать. Просто стань ему другом, войди в доверие. Не касайтесь темы войны. Если он начнёт об этом говорить, переведи тему. Проще говоря, будь собой.
— Это как-то подло, Эспер…
— Что в этом подлого? Я не прошу разыгрывать дружбу. Подружись на самом деле.
Немного помолчав, Белослава кивнула:
— Хорошо. Но всё-таки зачем?
— Чтобы он почувствовал себя уютно и расслабился. А когда расслабиться — исподтишка вытяни из него информацию о том, кто науськал на нас Бехтеевых. Это очень важно.
— Поняла, — сказала сестра. — Я постараюсь.
— Не надо стараться. Ещё раз говорю, будь собой. Моей милой старшей сестрой, — я опять поцеловал её. — Только не заходи слишком далеко. А то вдруг Пётр тоже в тебя влюбится.
— Ну… он, по крайней мере, не такой приставучий, как Алексей. Да примет его Перун, как сына.
— Да примет. Всё равно не увлекайся, — улыбнулся я. — Бехтеевы наши враги, и они вассалы рязанского князя. Ситуация и без того сложная, не стоит ещё больше её усложнять.
Я встал и собрался было уйти, когда Бела спросила:
— Кстати, что ответил Владислав? Он нам поможет?
— Не знаю. Он передал только устное послание, что позволяет отключить портал.
— И всё?
— И всё, — кивнул я. — Видишь ли, между Москвой и Рязанью сейчас и без того напряжённые отношения. Понятия не имею, захочет ли Влад вмешиваться. Но если рязанский князь как-то поможет Бехтеевым, тогда и московский вряд ли останется в стороне.
— Ой, — Белослава прижала пальцы к губам. — Но это же может привести к большой войне.
— Вряд ли. Стороны не готовы к ней. Большие войны начинаются годами. Но наш конфликт с Бехтеевыми может быть первым звоночком. Не думай об этом, просто сделай то, что я попросил, ладно?
— Ладно…
— Спасибо. Увидимся за ужином, — сказал я и вышел из комнаты.
Направился в свой кабинет — тесную каморку, которая раньше, видимо, использовалась как кладовая. Здесь даже не было окна, и пришлось установить на потолке светящийся артефакт.
Размеры кабинета удручали. Однако это всё равно было место, где меня никто не смел тревожить. Да и времени я там проводил немного.
Но сейчас было надо.
Хорошо, что я не пожалел денег и приобрёл три голосовых амулета, или телевокса, как их называли на латыни. Аналоги телефона в этом мире, которые стоили очень дорого. Я купил их специально для связи со своими сотрудниками в Пихтогорске и Старосибирске.
Теперь, после отключения портала, это был единственный способ связаться с ними.
Воксы объединялись в сеть, и связаться с кем-то, не включённым в неё, было нельзя. Ошибиться номером тем более, ведь номеров-то никаких и не было.
В общем, не самая удобная штука, если сравнивать с телефонами из моего старого мира. И уж тем более со смартфонами, которые умели очень многое.
Я уже знал, что отделение рекламного агентства Старосибирске было захвачено гвардейцами Бехтеевых. Ожидаемо. Хорошо, что мои люди успели сделать всё, как я сказал. Охрана и гражданские эвакуировались, важные документы забрали, а неважные уничтожили.
Бехтеевцы не получили ничего, кроме права сказать «мы захватили объект враждебного рода». Ну что же, молодцы.
Вам это ещё аукнется.
Я достал телевокс из ящика и активировал его. Ещё одним недостатком прибора было то, что он обладал только громкой связью. То есть твой разговор слышали все вокруг. Можно было уменьшить громкость, но это не особо помогало.
— Слушаю, ваше благородие, — раздался из вокса приглушённый голос.
— Доброе утро, Авдей. Рассказывай, как обстановка.
— Кхм-кхм. Простите, господин, простудился. Всю ночь на улице провёл, пока наблюдал. В общем, они выдвигаются. Вот прямо сейчас вижу, как машины к порталу подъезжают.
— Всё-таки к порталу?
— Угу. Наверное, в Пихтогорск решили отправиться. Оттуда-то ближе до вас.
— Да, мы с командирами это предугадали. Пускай отправляются. Их там ждёт неприятный сюрприз. Сколько человек и техники?
— Пять грузовиков, три броневика с пушками. Человек не знаю, большая часть в машинах. Сотни две точно.
Понятно, здесь мы тоже угадали.
— Что-то ещё? — спросил я.
— В конторе нашей всего четыре человека сидят. Два гвардейца и два каких-то очкарика, пытаются что-нибудь полезное найти.
— Понятно. Если там что-нибудь случится, отправляйся в полицию и по моей доверенности составь заявление.
Авдей чихнул и сказал:
— Простите.
— Ничего, будь здоров.
— Ага, спасибо, господин… Да, я всё помню. Надеюсь, не случится ничего.
— Конечно, я тоже. Но ты следи.
В конторе, как и на стройке «Мандрагоры», тоже была заложена бомба. Спрятана под полом, просто так не найдёшь. Теперь я намёками приказал Авдею её взорвать. Конечно, сразу после того, как оттуда уйдут люди Бехтеева. А они уйдут, потому что ничего интересного не отыщут.
После этого Авдей пожалуется на графа — мол, неправомерные боевые действия и всё такое.
Да и от других дворян Старосибирска могут поступить жалобы. Город большой, там много титулованных. Нейтральной территорией он считаться не может.
Заставим противника немного понервничать и потратить время на доказательства своей невиновности. Если не получится доказать, ему даже штраф прилетит. Слабенький, но неприятный укол.
Я попрощался с Авдеем и связался с Годимиром, моим человеком в Пихтогорске. У него была задача посерьёзнее.
Конечно, мы никак не могли помешать бехтеевцам пройти через портал и покинуть город, чтобы направиться по дороге в Дальнегранск. Но устроить им проблемы в пути были вполне способны.
Нечисть. Её полно за пределами купола. А привлечь чудовищ даже на зачарованную дорогу можно очень просто, с помощью крови. Годимир должен был купить пару овец, убить их и распотрошить на дороге незадолго до проезда противников.
Это задержит их на какое-то время. Нечистые наверняка захотят полакомиться свежей плотью. Гвардейцам Бехтеева придётся или драться с ними, тратя боезапас и рискуя жизнями, либо задержаться и подождать, пока чудовища покончат с овцами и разойдутся.
Слабый трюк, но хоть что-то. Сидеть сложа руки нельзя.
Ну а теперь самое интересное… Пора поговорить с моим партнёром, бароном Левиным.
— Эспер? Это ты? — раздался хрипловатый голос из вокса.
— Здравствуй, Андрей. Как у тебя дела? Как идёт наша стройка?
Несколько секунд напряженной тишины. А потом Левин процедил дрожащим от гнева голосом:
— Ты издеваешься надо мной, Эспер?
— А-а… — разыграл я растерянность. — Что ты имеешь в виду?
— Ты прекрасно знаешь, что я имею в виду! — заорал Андрей, так что я даже отодвинул телевокс подальше. — Ты уничтожил половину здания!
— Ты с ума сошёл? Зачем бы мне это делать? Это ведь наш общий проект.
— Общий, да? Это МОЙ проект! Мой!!! — истошно вопил Левин. — Твои только десять процентов, и ты добился их через шантаж и воровство!
— Андрей, прошу тебя. Я не понимаю, о чём ты говоришь, правда. Здание пострадало? Что случилось?
— Не прикидывайся дураком, Эспер! Это твой Игнатьев устроил!
— Глупости, — спокойно ответил я.
— Ну да, конечно, — ядовито произнёс Андрей. — Наверное, он просто так решил сбежать. И здание совершенно случайно обрушилось в ту же ночь.
— Не знаю, что случилось с фабрикой. Игнатьеву я велел отправляться домой из-за начала войны. Собственно, насчёт этого я и хотел с тобой поговорить. Ты слышал, что граф Бехтеев объявил мне войну?