Не ожидал услышать от неё подобное. Мне казалось, что княжна далека от политики, но сейчас она говорила серьёзно и уверенно.
— Открою вам тайну. У отца действительно есть подобный план. Но клянусь честью, что я отказалась в нём участвовать. Вы нравитесь мне, Эспер, не потому что вы сын князя, — Снежана улыбнулась. — А просто потому, что вы — это вы.
— Вы не представляете, как я счастлив это слышать, — с трудом выговорил я.
— Правда, получается так, что если мы начнём встречаться, то всё равно будем следовать плану отца, — сказала она и рассмеялась. — Какая ирония, правда?
— Действительно, — улыбнулся я и замолчал, не зная, что добавить.
От волнения я вдруг стал таким косноязычным, что начал ненавидеть себя за это.
— Простите, госпожа, — один из охранников Снежаны подошёл к нам. — К сожалению, пора уезжать.
— Хорошо, — кивнула она и коснулась моей руки. — Надеюсь, мы скоро снова увидимся, Эспер.
— Конечно, госпожа, — поклонился я. — Буду рад пригласить вас на ужин.
— А я буду рада согласиться, — напоследок улыбнулась она и коснулась губами моей щеки.
И затем в сопровождении гвардейцев отправилась к машине.
Я смотрел ей вслед, чувствуя, как сердце колотится возле самого горла. Щека горела, будто к ней приложили раскалённое клеймо.
Пожалуй, впервые с момента рождения в этом мире я вновь ощутил себя подростком. Потому что впервые по-настоящему влюбился.
Оттого мне ещё сильнее захотелось предотвратить войну. Однако я заставил себя вернуться к тому плану, который уже разработал.
Не надо спешки. Молотов может не повестись на угрозы. В конце концов, он князь, у него в поместье сильный Источник и целая команда магов-ритуалистов. Возможно, он способен защититься даже от такого проклятия.
Хотя вряд ли. Магия крови потому и считается одной из самых опасных, что спастись от неё почти невозможно. По той же причине её использование карается казнью. За поклонение Чернобогу и другие тёмные искусства могут наказать иначе, но магия крови — однозначно смерть.
Весёленький подарок ты мне оставил, дедушка. Не хочу знать, как ты ухитрился создать это кольцо. Надеюсь, тебе кто-нибудь помог. Потому что, если вдруг станет известно, что в роду Тарковских баловались магией крови — опалы нам не избежать.
Блэкспиры, несмотря на подобные слухи, вполне себе здравствуют. Но они потомки англичан и помогают русским дипломатам выстраивать отношения с Британией. Потому и отношение к ним иное.
Посмотрев, как машина Снежаны выезжает за купол, я вернулся в дом.
Две недели пролетели незаметно.
На бал в Петербург я решил отправиться один. Мать, конечно же, обиделась — она очень хотела блеснуть на императорском мероприятии. Но я запретил, помня о покушении возле дома Бехтеева.
Как знать, вдруг Молотов захочет нас убрать. Ведь Белослава теперь принадлежит к другому роду, а значит, если убить меня и маму — род Терновских будет уничтожен одним ударом.
Обстановка за эти две недели накалилась. Случилось несколько событий, на первый взгляд не связанных — но сведущий человек сразу бы понял, что это всё аккорды одной мелодии.
Была ограблена моя московская рекламная контора. На некоторых предприятиях Влада была совершена диверсия — работниками, которые затем пропали. Уничтоженная или похищенная документация, испорченное оборудование, поджоги — всё в таком духе.
Было ясно, что Никита начал действовать и наносить удары по нашей экономике. Мы в долгу не остались. Влад через сеть шпионов тоже устроил парочку диверсий, а я через знакомства в СМИ выпустил о Молотове неприятные заказные статьи. Ударил по репутации.
В целом, можно было сказать, что война уже началась. Просто пока без войск.
Но буквально вчера и войска оказались задействованы. Какие-то неизвестные попытались тайно проникнуть из рязанского княжества в московское. Пограничники открыли огонь, и случилась перестрелка. Несколько человек погибло.
По пути в Смоленск я заехал в военную часть. Удачно встретил недалеко ворот сразу и Лучезара, и Яромира:
— Здравствуйте, ваше благородие, — козырнул Лучезар.
— Отлично выглядишь, — хмыкнул ведьмак.
— Выгляжу, быть может, и неплохо, — сказал я, оттягивая воротник. — Но этот фрак и особенно галстук жутко неудобные.
— Вот поэтому я предпочитаю форму, — улыбнулся Зар.
— Прекрасно. Потому что снять её тебе нескоро удастся.
— Почему?
— Слышал о вчерашней перестрелке на границе Москвы и Рязани?
Яромир хмуро кивнул, а Лучезар воскликнул:
— Конечно! Во всех газетах пишут. Мол, обстановка накаляется, куда смотрит император и всё такое.
— Приведи гвардию в повышенную готовность. Яромир, надо усилить охрану дома.
— Сделаю, — кивнул ведьмак. — К госпоже Белославе тоже пару человек приставлю.
— За неё можно не бояться. Она, как было сказано, не покидает своё новое поместье.
— Она же остаётся членом семьи, не так ли? — буркнул Яромир. — Я за неё по-прежнему отвечаю. Пусть будет пара охранников из наших, так надёжнее.
— Ладно, как скажешь, — не стал спорить я.
— А за госпожой Есенией сам прослежу.
— Я не против, — улыбнулся я. — Ну всё, пора ехать. Думаю, сегодня встречусь с князем Молотовым. Может, удастся убедить его в том, что воевать не стоит.
— Думаешь, получится? — с сомнением хмыкнул ведьмак.
— Вот и я думаю, вряд ли, — покачал головой Лучезар.
— Попробовать стоит, — сказал я. — До встречи.
Я сел в машину, и через полчаса был уже в Петербурге. А если точнее — недалеко от Зимнего дворца. Куда и направился.
Имперская стража тщательно осмотрела машину, потребовала от моего водителя сдать оружие и только потом пропустила.
Выйдя из автомобиля, я огляделся и среди служащих парковки заметил очень уж внимательных сударей в штатском. Агенты Чёрного орла, не иначе. Они всегда тайно следят за безопасностью на императорских мероприятиях.
Дворец и без того был роскошным, а в честь дня рождения правительницы его украсили тысячами живых цветов и специальных артефактов. Всё вокруг сияло, вкусно пахло и переливалось разноцветными волнами.
Сначала состоялся фуршет, где все присутствующие по очереди поздравляли и превозносили нашу императрицу. Эта часть затянулась, несмотря на то, что каждому выступающему давали всего минуту.
Императрица поблагодарила всех собравшихся и предложила перейти к закускам. Бал должен был начаться через час, а после него — состояться торжественный ужин.
Император так и не появился. Вероятно, был занят государственными делами.
Как и сказал агент Шилов, ко мне сразу же проявили много внимания. За полчаса я успел переговорить с несколькими десятками людей. От этого даже голова заболела. Все задавали одни и те же вопросы: про Сибирь, про рекламный бизнес, про то, как мне удалось убедить Влада отменить изгнание.
Сам Владислав тоже был где-то в зале, но я успел заметить его только раз, а потом людские волны нас разделили.
— Добрый вечер, барон, — ко мне подошёл высокий человек с пронзительными голубыми глазами.
Раньше я ни разу не видел князя Молотова вживую. Но по гербу на лацкане фрака сразу понял, кто передо мной.
— Добрый вечер, князь, — я обозначил поклон. — Рад познакомиться.
— Взаимно.
Никита бросил быстрый взгляд по сторонам, и как бы разогнал всех подслушивающих зевак. Вокруг нас образовалось кольцо пустоты. Никто не решался приближаться, но смотрели во все глаза.
— Всегда приятно встретить дальних родственников, не так ли? — понизив голос, спросил Никита.
Вот как. Мы сразу перешли к животрепещущей теме. Похоже, Молотов не из тех, кто любит рассусоливать.
— Не таких уж и дальних, — улыбнулся я. — Мы весьма близки.
— Зависит от того, с какой стороны взглянуть. Как вам живётся под Смоленском, барон? Лучше, чем в Сибири?
— Даже не знаю. Меня и там, и там пытались убить. Впрочем, вы об этом прекрасно знаете, не так ли? Лучше многих.
Никита усмехнулся и сделал глоток шампанского.
— Да, вы правы. Мне хорошо известно о покушениях на членов вашей семьи. Прошу прощения, бывшей семьи. О тех покушениях, что были неудачными, и о тех, что привели к смертям.
Мой Взор едва не вспыхнул сам собой. Не знаю, как получилось сдержаться. Судя по довольной ухмылке Молотова, он был рад тому, что получилось задеть меня.
— Впрочем, началось всё с другого покушения, вы об этом знаете? — спросил он.
— Знаю и жалею о том, что так всё получилось, — скрипнув зубами, ответил я. — Думаете, что теперь у вас есть право проливать кровь Тарковских?
— Да.
— И вы думаете, что способны победить нас в войне?
— «Нас»? Мне казалось, вы больше не Тарковский.
— Думаю, для вас не секрет, что я наследник брата и его союзник. А значит — ваш враг, — прямо сказал я.
— Вот оно что, — скучающим тоном сказал Никита. — Значит, мы с вами враги. И одновременно родственники. Это весьма печально, не находите?
— Конечно. Но вы не ответили на мой вопрос о войне.
— Я одержу победу. Вы просто не знаете, какие козыри есть у меня в рукаве, — оскалился Молотов.
— У меня тоже есть козырь, — сказал я. — Мы можем выйти на улицу, ваше высочество? Здесь много лишних ушей.
— Хотите показать мне свой козырь?
— Всего лишь рассказать о нём.
— Вы разожгли моё любопытство, барон Терновский, — Молотов щёлкнул пальцами, подзывая слугу, и вручил ему бокал с недопитым шампанским. — Идёмте.
Мы вышли на крыльцо и отошли подальше от остальных.
— Только не тяните, Эспер, — сказал Никита. — Скоро начнётся бал, я хочу потанцевать.
Я решил, что и правда лучше перейти сразу к делу:
— Мой дедушка, который приходится вам отцом, оставил мне кое-что.
— Интересно, что же?
— Дайте слово, что никому не расскажете.
Молотов приподнял бровь, глядя на меня как-то презрительно. Мол, кто ты такой, чтобы просить у меня слово. Но потом всё же кивнул: